Глава 4. День третий

Снежные пейзажи гор Тянь-Шаня достойны линз объективов самых великих фотографов. Величественные и незыблемые, они дарили умиротворение, успокаивая лучше всяких допингов или антидепрессантов. Если бы не адский ветер, то зависнуть, созерцая окружающую красоту можно надолго. Да что там, жизнь можно потратить на это незаметно для самого себя.

Очередной порыв ветра залепил снегом мне весь обзор и вернул с поэтической стези на конструктивно-деловую.

Комплект Даро, вторая по значимости броня паладинов Игры, надежно защищал мое тело от холода и ветра. Я откинул забрало и с удовольствием, как можно глубже, вдохнул морозный воздух. Переизбыток кислорода сразу вызвал головокружение, сменившееся безудержной эйфорией. В глазах потемнело, ноги сами собой подкосились. Я едва успел выставить ладони вперед, как с размаху уткнулся открытым забралом в снег. Обжигающий холод прояснил на секунду сознание, но этого было достаточно, чтобы под руководством матерящегося Степана восстановить герметичность брони. Давление выровнялось, состав воздуха пришел в норму, и я почувствовал легкий укол в шею – добавленный Арчибальдом анализатор физического состояния признал это самое состояние неудовлетворительным и впрыснул лечебный эликсир. Я постарался бодро вскочить на ноги, оглядываясь на всё еще открытый портал. Каторианец задерживался, занятый транспортировкой снегоходов для нашей экспедиции. Естественно, произошедшее мне хотелось оставить в тайне, ибо доказывало недостаток ума у отдельно взятых личностей. В свое оправдание я мог лишь привести довод, что в горах мне бывать не приходилось.

– Твердыня паладинов там, – раздался голос Арчибальда, но не со стороны портала, как мне думалось, а позади меня. Я обернулся, выругавшись про себя. Каторианец явился на Тянь-Шань вторым порталом, а наши новенькие модернизированные квадроциклы уже красовались рядом с ним. Не давая наставнику времени поглумиться над моей бесславной попыткой покорить горы, я молча занял место на квадроцикле и оторвался от земли. Восторг от зверь-машины был таким неожиданным, что я и думать забыл о недавнем позоре. Удобный, приятно урчащий воздушный вездеход. Хотя воздушным его можно назвать условно. Машина отрывалась от поверхности не более, чем на полметра. Передвигаться на этой воздушной подушке было весьма комфортно. Ход мягкий, никаких подпрыгиваний на кочках-ямочках, а вертикальный спуск и подъем достойны отдельной похвалы. За такого «коня» и полцарства не жалко. Руки зудели от желания опробовать вездеход в деле.

Портал вывел нас на соседнюю с Пиком Победы вершину. До Твердыни оставалась добрая сотня километров, половина из которой адский спуск, а вторая половина не менее адский подъем. На мой вопрос, почему нельзя воспользоваться планером, самолетом, вертолетом и прочими летательными устройствами, Арчибальд ответил многозначительным молчанием. Пришлось довериться его опыту, активировать режим маскировки, чтобы избежать лишнего внимания, и двинуться следом за каторианцем. К моему сожалению, испытать модернизированные квадроциклы в условиях горной местности на пределе возможностей не получилось. Арчибальд едва развивал скорость до двенадцати километров в час, заставляя меня приноравливаться к его ходу. Степан произвел нехитрый расчет и обрадовал, что к Твердыне мы доберемся ближе к вечеру. Надеюсь, куратор судей удовлетворится вчерашней отпиской и не будет дергать меня, потому как очень сложно будет объяснить, какого лешего я делаю посреди Тянь-Шаня вместо поисков убийцы в Москве.

Прошло не менее получаса монотонного и неторопливого спуска, когда сквозь завывания ветра послышался протяжный стон:

– Игрок, помоги!

Я недоуменно посмотрел по сторонам, продолжая движение, но сбавил скорость до минимума. Вокруг была лишь девственная белизна ослепительно сверкавшего в лучах солнца снега, настолько монотонно светлая, что глазу было совершенно не за что зацепиться. Вероятно, разреженный воздух снова повлиял на мое сознание и вызвал слуховые галлюцинации. Стоило мне нажать на кнопку акселератора, как тот же голос с той же интонацией опять застонал:

– Игрок, помоги! Умоляю!

Нет, не послышалось. Я остановился и заглушил вездеход. Степан, не теряясь, экстренно анализировал окружающее пространство, пытаясь определить источник звука. За это время каторианец заметно уменьшился в размерах, не замечая моего отставания. Пришлось позвонить ему на коммуникатор и попросить вернуться, выслушивая и игнорируя оскорбления в свой адрес. Просто уехать я не мог, просьба о помощи повторилась в третий раз.

Арчибальд прилетел через пару секунд и потребовал объяснений. Стоило мне открыть рот, как снова:

– Игрок, помоги! Умоляю!

– Вот! Ты слышал? – я требовательно уставился на каторианца. Тот медленно и, что удивительно, отрицательно покачал головой, не сводя с меня взгляда. Я не на шутку испугался. Если у меня психическое расстройство, то это реальное «гейм овер», потому как психам в Игре не место.

– Откуда идет голос? – уточнил наставник, и Степан уверенно указал налево. Арчибальд развернулся и полетел в указанную сторону. Я двинулся за ним, и метров через десять мы обнаружили промерзший труп. Лишь по остаткам одежды мы идентифицировали покорителя горных вершин. От неудачливого альпиниста мало что осталось. Рядом с телом висела мерцающая копия существа, уставившаяся в пространство пустыми глазницами. Именно призрак издавал стоны:

– Помоги-и-и! – прошептал он снова и, колыхаясь на ветру, ринулся в мою сторону.

Я отшатнулся, опасаясь неприятных сюрпризов, но привидение не смогло далеко отлететь от тела. Душа погибшего альпиниста была привязана к трупу. Арчибальд заметил мои маневры и спросил:

– Что ты видишь?

Первой мыслью было скомпоновать видеофайл, но пришлось от нее отказаться. Степан предупредил, что камера не может зафиксировать призрак. Замерзший труп был. Арчибальд был. Призрака не было. Выслушав короткий рассказ, каторианец хмыкнул, но не выказал недоверия. Вяло рассматривая труп, он лишь спросил:

– Что будешь делать? – вообще-то ответ на этот вопрос я как раз хотел получить у наставника. Призрак вновь завел свою песню, заставляя меня принять решение самостоятельно.

– Я игрок! Как тебе можно помочь?

Призрак прекратил стенать и облетел доступный периметр, словно не замечая нас. Выругавшись, я отключил режим маскировки. Его взгляд сразу сфокусировался на мне, и призрак оскалился.

– Игрок, найди Катрин! Найди мою Катрин! Помоги мне!

Все попытки узнать, кто такая Катрин, и где ее искать не увенчались успехом. Призрак, как попугай, твердил одно и то же, чередуя команды «найди» и «помоги». К слову, Арчибальда мой эфемерный работодатель либо не видел, либо игнорировал. Покружившись для вида вокруг трупа, каторианец твердо заявил:

– Тебе нужно обыскать труп.

Я скептически отнесся к этому предложению, но подтолкнул вездеход к трупу. Призрак отреагировал резким рывком в мою сторону. Я поспешил убраться назад:

– Ты можешь гарантировать, что это безопасно?

– Нет, – констатировал очевидную вещь Арчибальд. Ему легко было говорить, призраку вообще было наплевать на его приближение.

– Так может ты сам обыщешь труп? – озарило меня светлой мыслю.

– Бессмысленно, задание именное. Хватит ныть, на тебе защиты больше, чем в Форт-Ноксе! – отрезал наставник. – Не сделает он тебе ничего. Работай!

– Слушай, давай забьем, – мне категорически не хотелось спускаться на землю. – У нас дело, а мы тут фигней страдаем.

– Твердыня никуда не уйдет, – каторианец начинал злиться на мое упрямство. – Слезай сам и обследуй труп, или я тебе помогу!

Под пристальным взглядом наставника я все же спустился и утонул по колено в снегу. Задействовав антиграв, я приблизился к трупу по воздуху. Призрак с радостью ринулся в мою сторону, коснулся защиты и, вместо яркого всполоха блокировки угрозы, я увидел трансформацию окружающего пространства. За считанные секунды я оказался в персональном кинотеатре. Напротив развернулся небольшой экран, и начался сеанс немого ретро-фильма. В начале я увидел счастливых молодоженов. Они были молоды, любили горы, и оба увлекались альпинизмом. Вот они захотели вместе покорить очередную вершину, собрали экспедицию, наняли проводников, закупили необходимое оборудование. Ничто не предвещало беды, но интуиция подсказывала, что драматический момент вот-вот должен наступить. В подтверждение моих мыслей на маленькую вереницу альпинистов вдруг обрушилась буря. Сильный ветер сбивал с ног неудачливых участников, но они не сдавались. Кто-то предложил вернуться, и молодой супруг поддержал здравую мысль. А вот дама оказалась вздорного характера и в разладе с головой. Ожидаемо топнув ногой, удалилась ввысь в гордом одиночестве. Супруг безрезультатно звал ее обратно. Решив, что строптивица побесится и вернется, он остался обустраивать лагерь вместе с остальными. Но дама не вернулась ни через час, ни к вечеру. Так и не дождавшись жены и хорошей погоды, супруг бросился в сумерках на ее поиски. Никто из наемников и проводников не пожелал присоединиться и рискнуть жизнью в темноте, да еще и в такую погоду. Решив для себя, что гору наш герой покинет только с благоверной, мужчина замерз спустя двенадцать часов так ее и не обнаружив. Фильм закончился.

– Найди Катрин! – вновь прошелестел печальный голос призрака. – Помоги мне!

Мне хотелось ему поведать, что эта помощь уже никому не нужна. Из-за своей мягкотелости он погиб сам и жену не уберег. Мало ли чего ей там захотелось? Может у нее критические дни требовали «обижулек» и «эмансипации»? Кулаком по столу, и все живы! Свобода у жены должна находиться в области выбора блюда на ужин или имен для будущих детей. Ей рожать все-таки. А вопросы безопасности безоговорочно за мужчиной! Но вместо бессмысленной тирады я молча кивнул бедолаге, подписываясь на очередное бредовое задание.

– Что у тебя случилось? Видел что-нибудь? – окликнул меня на удивление радостный наставник. Я вопросительно поднял бровь. – Лицо попроще сделай, не порти праздник унылой мордой.

– Компенсируешь своей радостной. Давай ты первый поделишься, глядишь и я зажгусь аки фейерверк. Что за хрень, Арчибальд? Почему я призрака вижу, слышу, а ты нет? При этом твоя морда восторженно потрескивает от происходящего!

– Меньше экспрессии, мой унылый ученик! Наставник обязан знать больше своих учеников, логично? Все объясняется просто. Ты – Проводник, и у тебя появились сложности с поиском участников рестарта. Прежде чем Игра сама их преподнесет тебе на блюдечке, она будет формировать определенные намеки, зацепки, послания, встречи. Что угодно, лишь бы натолкнуть твой недалекий разум на правильное действие. Собственно – это и есть намек. Труп видят все, а общаться с призраком можешь только ты. Усек?

Информация не вызвала во мне восторга, как у Арчибальда. Что означает намек еще неизвестно, а геморрой я уже сейчас огреб с этим трупом и поисками второго. Не отвечая Арчибальду ни слова, я обследовал тело, но не нашел ничего стоящего. Призрак угомонился и кружил надо мной, изредка всхлипывая. Пора было устраивать очередной мозговой штурм с наставником.

– Она могла пойти только к вершине, – закончил я рассказ и печально осмотрел гору. Стоило спускаться, чтобы тут же подыматься обратно? Вытащив из загашников веревку, я начал привязывать окоченевшее тело неудачливого покорителя вершин к квадроциклу, чем удивил каторианца.

– В прошлой жизни я был опытным геймером, – коротко бросил я, продолжая свои действия. Надо было удостовериться, что призрак привязан к телу, а не к месту гибели, иначе моя задумка не имела смысла. Протащив альпиниста пару метров, я обрадованно помахал летевшему следом призраку. Тот ошалело принялся высматривать и звать свою ненаглядную с новой силой.

– При чем тут твоя прошлая жизнь и этот труп? Геймерство связано с некрофилией? – спросил Арчибальд, не упустив случая поиздеваться.

– Только если твоя тушка в виде трупа. Найти Катрин – это начало задания. Найдем ее, она попросит притащить к ней ее возлюбленного, ибо не поверит на слово и придется возвращаться. Либо они потребует завершить начатое и транспортировать их на гору. Либо еще что-то. Что, у тебя ни разу такого не было?

– Не на моем уровне. Я уже позабыл, как это бывает на низких, – отмахнулся каторианец, одной фразой скинув на пару пунктов уровень моей самооценки. Но здраво взвесив сказанное мной, он предложил использовать призрак, как навигатор. Сделав большой круг вокруг места гибели несчастного, я определил, где призрак реагировал особенно яростно. Экспериментальным путем мы выяснили траекторию восхождения, и пустились в обратный путь, ведомые «силой вечной любви». Иначе не скажешь.

Нам понадобилось полтора часа, чтобы добраться до вершины. Основная ее часть была пологой и хорошо просматривалась. Слева возвышался огромный заснеженный валун, напоминавший очертаниями сгорбленного человека, глядящего в пропасть. Именно в ту сторону и рванул призрак, как только валун оказался в зоне видимости. Дошло до того, что он волочил свое тело, не отрывая взгляда от цели. Арчибальд подъехал первым и очистил камень от снега. Когда я притормозил рядом с наставником, то увидел с подветренной стороны маленький замерзший комочек в позе эмбриона. Стоит отдать должное упорству или упрямству, кому как угодно, этой женщины – она все же добралась до вершины. В отличие от супруга, тело Катрин сохранилось идеально, душа же тоже была лишена покоя. Призрак девушки стоял рядом и встречал любимого молчаливыми слезами.

– Игрок! – громко позвал меня альпинист, не дотянувшись до супруги пару метров. – Помоги еще раз! Положи мое тело рядом с Катрин! Дай нам закончить миссию!

Я спрыгнул на землю, без церемоний оттащил труп и пристроил его рядом с мертвой женщиной. Задание, как я и предполагал было многосоставным, хотя целиком не отображалось в списке.

– Ты нашел ее!

– Ты нашел его!

– Ты привел его!

– Ты привел меня!

– Ты воссоединил нас!

Призраки наперегонки закрывали не выданные задания вместе с выданным, что выглядело нелепо. Какая-то кривая реализация сценария, как по мне. Гнать надо в шею таких криворуких кодеров. Настроения не прибавил и тот факт, что по окончанию всех благодарностей, я не получил опыта и обещанной подсказки о том, где искать Мерлина. Только зря два часа драгоценного времени потратил! С досадой я повернулся к вездеходу, как меня окликнула Катрин:

– Подожди! Отпусти нас, игрок! Мы выполнили свое предназначение.

– Вы уверены? Может вы мне должны сказать что-нибудь или передать? А я в благодарность вас должен отпустить? – довольная парочка призраков удивленно посмотрела на меня.

– Нет! Ты должен сначала нас отпустить, – отрицательно покачал головой альпинист, обнимая жену.

Ощущая себя идиотом, я не придумал ничего лучше, чем позаимствовать избитую фразу киношников и попов.

– Я отпускаю вас. Покойтесь с миром.

Послышалось ехидное фырканье кота. Призраки вместо долгожданного упокоения поведали о процедуре.

– Сожги нас. Только так мы сможем покинуть наши тела.

Злясь, что все приходилось из них выпытывать, я слил немного бензина из квадроцикла и облил им закоченевшие тела. Осталось дело за малым, которого не было. Ни спичек, ни зажигалки у меня с собой не оказалось.

– Что бы ты без меня делал! – прилетела сверху очередная реплика, вслед за которой рядом рухнула зажигалка. Игра вновь взяла вверх над логикой, здравым смыслом и физикой – тела запылали похлеще сухих дров. Пламя вознеслось метров на пять, пожирая без остатка непутевых молодоженов. Когда все было закончено, я ждал вознесения или исчезновения моих призраков. Их окружило сияние, и в момент долгожданного ухода Катрин крикнула:

– Закрой то, что уже получил! Удачи с поиском, Игрок! – с последним словом ветер разметал призраков, как дым. Хоть кто-то получил желаемое.

– Я весь – внимание, – напомнил о себе Арчибальд. – Что за подсказка?

Без энтузиазма я слово в слово повторил последнюю фразу Катрин. Мне она мало чем помогла. Но наставник пришел мне на помощь:

– Сколько на тебе сейчас числится активных дел?

– Два судебных разбирательства со сроком давности неделя, скоро должны исчезнуть, – мне не пришлось даже залезать в список дел. Он был мне прекрасно знаком. Дела против НПС я получил случайно, покачав головой во время движения – меня подрезали лихачи и Игра тут же предложила их покарать. Я милостиво решил проигнорировать предложение.

– Не то. Дальше.

– Осталось одно задание – исследовательское. Найти сокровища по карте, нарисованной ребенком.

– Оно! – Арчибальд даже заерзал от нетерпения. – Вот и поиски, в которых тебе пожелали удачи! Закроешь задание с картой и приблизишься на шаг к Мерлину.

– Уверен? – недоверчиво спросил я. – Это начальное задание, выдано начинающему исследователю в библиотеке Святилища. При чем здесь Мерлин?

– У тебя все равно других вариантов нет, – заключил Арчибальд и запрыгнул на квадроцикл. – Двинулись. До Твердыни еще ехать и ехать!

Следующие десять часов можно было охарактеризовать словами «скука» и «езда». Причем полные. Пейзажи приелись через пару часов. Под конец от их однообразия тошнило. Несколько раз я почти свалился с вездехода, убаюканный его монотонностью и плавным ходом. Арчибальд не захотел общаться по коммутатору, чтобы скрасить долгие часы путешествия. Погоняв в голове разные мысли, я вспомнил о сегодняшнем жертвоприношении и почувствовал вину за то, что не могу помешать Мерлину. Надо ускориться с его поисками!

К тому моменту, когда мы подъехали к мерцающей пелене, я пребывал в крайне удрученном настроении.

– Спускаемся, – Арчибальд спрыгнул с квадроцикла, бесшумно приземлившись на лапы, облаченные в стальную броню. Снег под ним даже не примялся. Решив, что повторить подобный подвиг мне не по зубам, я опустился прямо на вездеходе и встал сразу за спиной каторианца, занятого очередным прибором из своего инвентаря.

– Машины оставляем здесь, – предупредил наставник. – Блокировку поля можно снять ненадолго. По моей команде бежим со всех ног. Не обгонять, не отставать и, главное, не думать, пока я не прикажу! Задача – оставаться рядом.

Несмотря на предупреждение и мою готовность, я чуть не упустил момент, когда Арчибальд рванул вперед. И никакой команды, кот облезлый! Из образовавшейся дыры в пелене подул встречный ветер, по силе равный урагану. Я рухнул на четвереньки, чтобы увеличить устойчивость и снизить сопротивляемость. Движение вперед давалось с великим трудом. В моем случае, «бежим со всех ног» означало «ползем, как черепаха». Арчибальд тоже недалеко ушел. Согнувшись почти пополам, он демонстрировал поразительную устойчивость. Ветер усилился и меня потащило обратно. С криком я всадил кулак в каменный пол, формируя углубление, за которое можно зацепиться. Бороться с ветром стало проще. Проделав такую же выемку другой рукой, я подтянулся и носком стального сапога зафиксировал свое положение. Мышцы дрожали от перенапряжения и требовали хотя бы секундной передышки. Удар, еще удар, подтягивание, фиксация. Удар, еще удар, подтягивание, фиксация. Ветер прекратился так же внезапно, как и начался, но я по инерции сделал еще один удар…

– Хватит, прорвались, – раздался сверху голос Арчибальда. Я без сил рухнул на камни, дрожащей рукой попробовал вытащить эликсир. Ничего не получалось – вторая склянки выпала из рук вслед за первой, едва я ее достал из инвентаря. Меня трясло от перенапряжения, из носа пошла кровь.

– Жалкое зрелище, – резюмировал наставник и небрежным ударом ноги перевернул меня на спину. – Долгуната даже не почувствовала бы этого ветра. Тебе нужны жесткие тренировки, если хочешь выжить.

Ответа от меня Арчибальд не дождался. Подняв один из упавших флаконов, наставник влил в меня лечебное зелье. По телу разлилось тепло, и меня скрутило сильной судорогой. Каждая мышца посчитала своим долгом напомнить о своем существовании сильным жжением. Потом настало блаженство: боль и усталость ушли бесследно. Арчибальд хмыкнул и произнес:

– Ты какого хрена поперся за мной в отверстие?

– Не понял, – смысл наезда остался вне моего мозга. – Ты же сам приказал…

– Мало ли что я приказал? Где критическая оценка ситуации? Где анализ известной информации, и выводы на его основе? Ну что ты так смотришь? Пелена есть что? Верно, защита Твердыни от нежелательных гостей. Ты им являешься? Нет. Еще час-полтора точно. Следовательно, пересечь пелену ты мог спокойно в любом месте, кроме разрыва, и ждал бы меня здесь, не напрягаясь!

– Мог бы и сказать, – обиделся не на шутку я. – Вдруг слепок ауры при пересечении отправляется сразу к Герхарду! Откуда я знаю?

– Мог бы и спросить, бестолочь! Или ты думаешь, что паладины только порталами скачут? Здесь стандартная система «свой-чужой». В общем, посыл понял, надеюсь. Хотя ты в позе «краба» – веселое зрелище! – хохотнул наставник. Внутри все клокотало от несправедливого упрека.

Желания ввязываться в бессмысленную перепалку не было, поэтому я занялся «оценкой ситуации» и «анализом на ее основе». Восстановившаяся пелена осталась позади и ничего примечательного я там не обнаружил. Впрочем, как и впереди. Мы оказались в каменном кармане, стены которого были точно нерукотворными. Идеально гладкие, без трещинок или других изъянов, они поднимались с трех сторон и убегали высоко в небо. Степан прикинул высоту – примерно пятьдесят метров. Вариантов покорения я видел два: карабкаться по стене или делать подкоп. Но с учетом отсутствия какого-либо оборудования, надо было искать третий. Поведение наставника тоже не отличалось информативностью – усевшись у правой стены, тот спокойно ковырялся в навигаторе, словно окружающее его мало волновало. Спросить, чего мы ждем не позволяла гордость, потому мы со Степаном решили обследовать стены повнимательнее. Так, берем за основу, что паладины периодически пользуются этим входом. Не по лебедке же они спускаются? Степан изучил подножие стены и радостно осветил кусок стены, ничем, на первый взгляд, не примечательный. Я прямиком направился к выбранной точке. Стоило подойти к стене, как подкрашенная Степаном часть стены замерцала и растворилась, образовав проход.

– Ты уже разобрался? Ай, молодца! Нашел сам вход! Как, оказывается, полезно тебя песочить, – произнес каторианец вмиг оказавшись рядом. Не теряя времени, он отстранил меня в сторону и нырнул в темноту. Я опешил от очередной наглости.

– Опять тормозишь? – из прохода высунулась морда наставника. – Идем, впереди самое интересное!

Ночное зрение слабо помогало в потемках лабиринтов Твердыни, и первые несколько минут я двигался наощупь. Арчибальд убежал далеко вперед, позабыв обо мне, чем я воспользовался, чтобы двигаться с комфортной для себя скоростью. Одолев очередной поворот, я наткнулся на ожидавшего меня каторианца. Он сразу зажег синий огонек, тускло осветив коридор. Я хмыкнул про себя на эту запоздалую попытку учтивости.

– Небольшая вводная, – Арчибальд спроецировал трехмерную карту Твердыни со всеми ее закоулками и ответвлениями. Я завистливо оценил устройство. Наставник сделал пасс рукой, заставляя карту увеличить масштаб. В одном из коридоров появилась зеленая точка. Степан, как и я, подтирал слюни от очередной «хотелки», но сразу определил, что зеленая точка это мы. Срочно на аукцион за такой штукой. Только надо не забыть узнать, как она называется. Удовлетворившись, что я в состоянии слушать, каторианец продолжил:

– Мы находимся здесь, библиотека здесь. Это наш маршрут, – на карте появилась красная пунктирная линия. Мы со Степаном восторженно выдохнули. – Теперь самое интересное – большую часть пути тебе придется тащить меня на себе. Внутри Твердыни я не могу находиться в сознании.

– Зачем ты тогда вообще сюда пошел? Я бы сам вошел легко, как оказалось, – недовольно проворчал я.

– Вошел бы легко. Даже в библиотеку. А выйти без меня не получится. Еще вопросы? – зло огрызнулся Арчибальд, явно не ожидая от меня недовольства.

– Тебя в каком виде тащить? – печально вздохнул я, смирившись с неизбежным.

– Физически в целом. Держи – вольешь в меня, когда будем на месте. Иди строго по линии маршрута. Артефакт тебе в помощь. И вообще – меньше вопросов, больше дела.

Передав мне флакон с желтой жидкостью, Арчибальд достал еще один, залпом выпил и рухнул на пол.

Некоторое время я безучастно смотрел на тело, не спеша что-либо предпринимать. Сонм вопросов одолевал сознание, а отсутствие ответов только усугубляло и без того нерадостное самочувствие. На самом деле Арчибальд достал. Никогда ничего не объясняет, приказывает выполнять идиотские задания, ведет себя отвратительно. Это ему не то, это ему не так! У него уже от столь длительной жизни мозги высохли, старческий маразм, как говорится, налицо. Если бы не ультиматум Мадонны, обозначивший, что без поиска Мерлина я превращусь в историю, никогда бы не стал работать с Арчибальдом.

Вяло пнув пару раз бесчувственное тело, я не придумал ничего лучше, чем взять наставника за ноги и поволочь в указанном направлении, не заботясь о его комфорте. Встреть я сейчас каких-нибудь паладинов, я даже не парился бы насчет объяснений. Кто будет слушать, если у меня на хвосте «великий изгнанник»? Но к счастью, мне никто не встретился. Степан услужливо подсвечивал нужный маршрут, но в этом не было необходимости – свернуть пока что было попросту некуда. Коридор не только не имел охранников, но и никаких тебе дверей или залов. Не было вообще ничего, только голые стены узкого коридора, освещенные синим светляком. При первых признаках усталости я сделал привал и еще раз открыл карту. Степан задумчиво почесал бороду и пожал плечами, не понимая, где все, и когда мы попадем в знакомые места. Так мы и двинулись дальше, но буквально за следующим поворотом из-за стены послышались приглушенные голоса. Я прильнул к стене и прислушивался:

– Что будешь делать? – спрашивал первый голос.

– Тут особо не развернешься, – ответил второй. – Либо мы их, либо они нас. Завтра пойду к главе, предложу план атаки. Пильменов нужно полностью уничтожить. У них всего две точки привязки, если объединимся с охотниками и жрецами, у тварей не будет шансов.

– К главе не так просто попасть, – в голосе первого послышались сомнения.

– Знаю, но Демитр обещал помочь. Ему сейчас заварушка нужна как никому другому. Это у Айвена было имя, Демитр же пока никто.

– Да, мысль здравая. Если Демитр поможет, то…

Голоса удалились и постепенно стихли. Я тщательно обследовал стену и обнаружил два смотровых отверстия. Примечательно, что они идеально подошли для моих среднестатистических человеческих глаз. Прильнув к ним, я узнал пустой зал по ту сторону стены. Что там говорил мой ныне бесчувственный наставник? Этим ходом пользуются паладины? Конечно, конечно. Каждый вечер устраивают променады по тайным лабиринтам Твердыни, между делом развлекаясь подсматриванием! Спорю, что о существовании этих ходов знают единицы. Неудивительно, что никто так долго не видел Герхарда – глава премиленько бродил здесь в одиночестве, оставаясь в курсе всех явных и тайных дел. Наверняка эти проходы умеют и купол Безмолвия взламывать. Кстати о главе, было бы некстати встретить его сейчас. Что-то мне подсказывало, что глава не обрадуется мне. Вновь открывшиеся обстоятельства заставили меня пересмотреть метод транспортировки Арчибальда. Его доспехи слишком громко стучали о каменный пол, лишний шум мне был не нужен.

С тяжелой ношей на плечах и в сердце я двинулся дальше. Степан помимо подсветки маршрута занялся выискиванием очередных смотровых отверстий. Хотя с этим я и сам легко справлялся, определив закономерность в их расположении. Каждый зал можно было увидеть с трех-четырех ракурсов. Кто бы не проектировал Твердыню, он явно был маньяком в части скрытого наблюдения. Мы миновали один зал за другим, но ничего интересного не происходило. Залы были либо пусты, либо находящиеся в них паладины были заняты вполне себе рутинной работы. Никаких тебе заговоров, интриг и расследований. Хоть душой отдохнул. Спустя полчаса я дотащился до конечной точки и с облегчением сгрузил каторианца на пол. За стеной нас ждала библиотека.

Первой мыслью было бросить каторианца здесь, а в библиотеку влезть самому. Но изучение стен не принесло результатов – видимых механизмов, способных открыть потайную дверь, не было, как и самой двери. Степан разводил руками, утверждая, что ничего особенного не заметил. Стена была монолитна.

– Просыпайся, спящая красавица, – мне ничего не оставалось, как влить в наставника оживляющую жидкость. Пусть теперь сам поработает. Я не нанимался все делать за него.

– Почему так долго? – Арчибальд как всегда был мною недоволен. Сердито разглядывая грязный доспех, он процедил. – Пока я занят делом, придумай достойное оправдание произошедшему. И пусть это будет битва с троллями, где я выступал в качестве орудия, а не мелочное желание унизить беспомощного наставника, волоча его по камню. Понял? А теперь отойди в сторону!

В руках каторианца появилась огромная кувалда. Повесив полог Безмолвия, наставник размахнулся и знатно приложился ею к стене. Я отпрыгнул в сторону, недовольно отряхиваясь, – уйти далеко я не успел и оказался в облаке пыли и крошки. Арчибальд не обратил внимания на мое недовольство – он самозабвенно наносил удар за ударом, точно подрабатывал у гномов на полставки. По стене быстро пошли трещины, и вскоре огромный камень вывалился в общий зал, образовав проход. Арчибальд нанес еще несколько косметических ударов, расширяя проход, после чего нырнул в него рыбкой. Я последовал за ним.

– Камень в инвентарь засунь, – приказал мне наставник, а сам ринулся к ближайшей статуе и приподнял ее над полом вместе с постаментом. В аккурат на то место, откуда я только что убрал камень, была водружена статуя, чтобы не только нести в массы чувство прекрасного, но и закрыть дыру от посторонних глаз. Придирчиво осмотрев дело своих рук, Арчибальд вытащил из инвентаря переносной пылесос и убрал всю штукатурку и пыль. Конечно, неестественное положение статуи могло возбудить интерес у наблюдательных паладинов, но это должно все случиться потом, когда нас здесь не будет.

Библиотека, потеряв своего главного надзирателя, была закрыта. Арчибальд быстро набрал код на панели электронного звонка, немного приоткрыл дверь и спешно за ней скрылся, махнув мне рукой. Я последовал за ним, стараясь также не открывать дверь широко. Стоило мне оказаться внутри, как Арчибальд закрыл дверь, щелкнув замком. Зрители и просто любопытные ротозеи нам здесь были не нужны.

– У тебя две минуты, – произнес Арчибальд. – Не трать их понапрасну.

Я растерялся, не понимая, куда должен с пользой потратить выделенное минуты, но взгляд вовремя упал на ближайшую полку с книгами, и все стало ясно, как игровой день. Это же библиотека паладинов! Даже в открытой секции найдутся редкие и очень полезные для исследователя манускрипты. Да я легко прокачаю артефакт до небывалых высот! Руки сами знали, что делать – одна запускала выданный Арчибальдом полигон бесконечности, а другая обнимала стеллаж с книгами крепче, чем любимую. Брать книги частями слишком мелко, нужно было рискнуть и попробовать урвать сразу весь стеллаж. Мигнуло и я очутился вне времени с вожделенной тройкой сотен книг. С жадностью я вытащил первую книгу и запустил процесс сканирования. У меня есть две минуты. Две минуты на то, чтобы обработать один за другим книжные стеллажи. Степан насчитал их несколько десятков, и я не собирался пропускать ни одного!

– Контекстный поиск у тебя, конечно же, есть, – Арчибальд встретил меня в библиотеке даже не вопросом, а утверждением. Мне оставалось только кивнуть головой, подтверждая его догадку.

– Замечательно. Тебе нужно добить его до пятидесятого уровня. Параллельно с «Нейронной сетью». Все остальное – откладывай на потом.

– Зачем? – я подошел к следующему стеллажу и вопросительно посмотрел на каторианца. Секунда-другая, но я не исчезал в бесконечности, требуя ответа. Арчибальд раздраженно пояснил:

– Затем, что на пятидесятом уровне «Контекстного поиска» ты сможешь воплощать прочтенные книги, манускрипты и прочие источники информации. Грядет рестарт. Ты гарантированно будешь одним из представителей этой эпохи. Нужно поднимать свою ценность в будущем! У тебя в артефакте будет вся открытая библиотека паладинов! Не трать время! У нас осталось сто секунд!

Замечание наставника было справедливым, и я снова нырнул в бесконечность. Зуб даю, от Арчибальда я еще услышу много нового, полезного и интересного, но за определенную цену. А дешево каторианец ничего не продает. Надо это обдумать, пока я здесь.

Посмотрев на очередную книгу, манящую меня своей новизной и такими желанными пунктами опыта, я бросил ее обратно на стеллаж. Прежде чем качаться, нужно разложить все по полочкам.

– Как исследователю и Проводнику мне нужна информация о том, что будет с информацией текущей эпохи при рестарте? Будет ли она актуальной? Можно ли будет ее использовать без нарушений правил Игры? – прокричал я в пространство.

В очередной раз надеясь на лояльность к моей скромной персоне со стороны Храма Знаний, я подготовился настаивать, что повод пустить меня в Храм более, чем достойный. Моим надеждам суждено было оправдаться без лишних споров – через мгновение я взирал на старика, приглашающего морщинистой рукой к небольшому письменному столу. Кивнув хранителю, я погрузился в изучение материалов. С каждым новым прочитанным фактом мое настроение улетучивалось, оставляя лишь разочарование. Я был прав насчет цены. Щедро позволяя мне сканировать книги текущей эпохи, каторианец загонял меня в крайне невыгодное положение. Сопоставив некоторые факты и только что прочитанную информацию, я воспользовался правом на дополнительный вопрос и уточнил:

– В прошлой эпохе Гарлион был исследователем?

В качестве ответа я получил легкий утвердительный кивок от старика. Арчибальд, возможно, был отличным наставником и мудрым существом, но его методы сложно назвать гуманными. Выбросил в болото с дерьмом и наблюдает, подкидывая сверху дерьма со звездочками. Выплывешь – почет тебе, уважение и эти самые звездочки в зад вместо погон. Нет – сдохни, ошибка кода, не достоин ты звания «игрока». Как-то так. Хотя не поспоришь – слабакам здесь не место.

Почему игроки не любят вспоминать прошлое? Вот и Арчибальд не спешил делиться информацией, что он существо первой эпохи, хотя для такого ученика, как я, мог бы сделать исключение. Лучше и не придумаешь для экспресс-прокачки исследователя: уникальный источник информации, кладезь небывалой мудрости, считай. Но молчал, что партизан! Раньше этот вопрос никогда не приходил мне в голову, потому что я все списывал на особенности характера наставника, но теперь все стало понятно.

Благосклонно относясь к таким игрокам, как исследователи, из-за немногочисленности, Игра их баловала, даруя возможность накапливать и воплощать информацию. Но было и одно «но». Каждый раз, когда игрок впервые воплощал информацию из предыдущей эпохи в информационное пространство текущей, он терял частичку своей сущности. Не сразу, при перерождении, когда Игра «печатала» новое тело, вживляя в него резервную копию сознания. Этот процесс необратим – нельзя что-то вспомнить из прошлой жизни, не очистив для этого память. Теперь стал понятен сарказм Арчибальда о беседе с существами прошлых эпох. Никто в здравом уме не согласится расстаться с частью своей личности. Меня давно мучил вопрос – откуда у Гарлиона были средства на покупку статуса «приспешника» для своего сына и затем «игрока»? Будь эльфы такими богатыми, Земля бы давно превратилась в их вотчину, но я что-то не вижу повального засилья эльфийской молодежи. В то же время эльфы старательно оберегают и себя, и свою историю, и, что более важно, свое потомство. Вывод напрашивался сам собой. Продал душу дьяволу. Вернее, перенес из прошлой эпохи в текущую библиотеку паладинов, поплатившись за это собственным разумом и личностью. Вот почему у эльфа феноменальная фотографическая память– каждая книга являлась частью него самого. Страшный размен – благополучие сына в обмен на безумие. Вот какую участь приберег для меня любимый наставник! Тварь блохастая!

Первым желанием после возвращения из Храма Знаний было выйти из полигона и затолкать пару книг поглубже в пасть старому кукловоду. Но выпустив пару ударов Храмовника, я остыл и завершил сканирование всего стеллажа. Предупрежден – вооружен. В текущей эпохе мне жизненно необходимо развиваться, иначе стагнация меня убьет. Ничто не сможет заставить меня воплотить информацию, если сам не захочу. Арчибальд прав – надо быть осторожным и никому не доверять, особенно ему.

В это возвращение Арчибальд меня караулил.

– Стоять! – он перегородил дорогу к следующему стеллажу и пристально всматривался в моё лицо, подмечая невербальный посыл жестов и мимики. Негодование и гнев все еще мешали мне трезво реагировать, что не укрылось от каторианца. Глупцом он никогда не был.

– Ты был в Храме Знаний, – снова в своей утвердительной манере спросил наставник. Сукин сын, это он точно прочел не на лице! Он сканировал мой внутренний игровой интерфейс и увидел счетчик посещений, скрытый от чужих. Откуда у каторианца такие права «админа»? Вот это я удачно проапгрейдил доспех у наставника! – Узнал что-то новое?

Сарказм сквозил не столько в интонации, сколько в сути вопроса.

– Мне немного пояснили суть «Контекстного поиска», – я постарался точно скопировать интонацию и паузы наставника и вновь потянулся к новому стеллажу. Арчибальд преградил путь и в этот раз.

– Поделишься новыми открытиями? – каторианец не желал выпускать меня из своих лап, лишь раззадорившись от нашего противостояния. По его поведению стало понятно, что он догадался об истинной цели моего посещения Храма Знаний, и теперь желает, чтобы я признал это вслух. Терять мне, кроме времени, было нечего:

– Так, сущую мелочь. Например, как твой новый экспонат в свое время получил должность «библиотекаря». Прочишь мне такую же карьеру? Спасибо, не заинтересовался!

– Не сомневался. Зато теперь ты понял всю бесполезность списка игроков предыдущих эпох. Никто и никогда не сольет тебе информацию. Игра не прощает попыток вернуть прошлое, а умирать все предпочитают в своей памяти, – Арчибальд красноречиво поднял бровь и отступил с дороги. – Обработай этот стеллаж, остальные книги в открытой секции не имеют ценности.

Арчибальд закончил давить на меня морально также быстро, как и начал, и двинулся вглубь библиотеки. Там располагались двери в следующую секцию. Находясь все еще на взводе от общения с каторианцем, я нырнул с последним стеллажом. Вернувшись через мгновение, я присоединился к Арчибальду. Тот застрял у двери.

– Меня радует, что у тебя появились зачатки критического мышления. Беру это достижение на свой счет. В следующей секции ничего не трогай, иначе вынуждены будем встречать гостей.

– Почему Герхард ван Браст не должен знать, что ты в Твердыне? – я задал волновавший меня вопрос. Пока Степан активно сканировал книги, а я автоматически переворачивал листы, было время подумать о поведении наставника. Единственное разумное объяснение, которое я нашел – Арчибальд лишил себя сознания, чтобы кое-кто не почувствовал его присутствие в Твердыне и не помешал нашему рандеву. И этим совсем не таинственным кое-кем мог быть лишь глава. Герхард был очень близок с каторианцем и имел силу и возможности для этого. Не аукнется ли мне все лишением класса?

– Он уже знает, что я здесь, – Арчибальд не стал отнекиваться от очевидного, увлеченно пытаясь вскрыть замок. В отличие от входа в библиотеку, проход в следующую секцию оказался заперт на обычный амбарный замок с магической защитой петель и дуги. – Ты неправильно ставишь вопрос. Я не хочу, чтобы он знал, что я именно в библиотеке.

– Хорошо, – продолжил я. – Почему ты не хочешь, чтобы он знал, что ты в библиотеке?

– Нашел время! Потом все вопросы! И если ты хоть что-то здесь тронешь, задавать их будет некому, – резко оборвал Арчибальд. – Все книги под сигнализацией, отключить ее нет возможности.

Замок со скрипом удалось провернуть. Дверь отошла в сторону, пропуская нас в следующий зал. Книг было много больше, чем в открытой секции, но их недоступность приводила меня в уныние. Арчибальд поспешил к следующей двери, не выпуская меня из вида. Его недоверие мне было безразлично, за неимением лучшего я медленно шел вдоль рядов книг, показательно сцепив руки за спиной, и вел съемку корешков с названиями. Степан обещал проанализировать и выдать предположение, что за книги здесь находятся и почему их удалили из общедоступной секции. Целью всей нашей кампании была неприметная стальная дверь в углу помещения, совершенно гладкая, без ручек и отверстий. Когда я подошел, Арчибальд нажал на маленькое углубление в стене по размеру человеческого пальца и вызвал проекцию цифровой клавиатуры.

– Введи пароль, – приказал наставник.

– Почему я?

– Потому что паладин здесь ты, – каторианец недовольно дернул усом и закатил глаза, взвывая к создателям Игры поскорее образумить глупого ученика или, на худой конец, избавить от него же. Но обмануть меня не получилось. Я знал, что причина вовсе не в моей принадлежности к классу паладинов. Все проще – кто набрал пароль на клавиатуре, тому и статья за кражу со взломом. Герхард сразу же узнает об этом.

Увидев, что я не тороплюсь выполнять команду наставника, Арчибальд хлестнул себя хвостом по сапогу и быстро произнес, поясняя приказ:

– Если пароль введу я, глава появится здесь через пару секунд. Мы не успеем найти нужное. А если пароль наберешь ты, Герхард захочет поймать на горячем не мелкого исполнителя, а заказчика этой наглой миссии. Сюда он не пойдет – ты сам никогда не выберешься из взломанной библиотеки, а меня здесь он не видит, потому и искать будет в другом месте. У нас будет ровно тридцать секунд, чтобы найти записи.

Удовлетворившись сказанным, я твердой рукой прикоснулся к клавиатуре. На проекции сразу появилось мое имя. Защита закрытой секции библиотеки идентифицировала меня и сейчас ожидала пароля для определения моей роли. После набора цифрового кода панель зажглась радостным синим цветом, подтвердив, что доступ санкционирован.

– Защита секции привязана к библиотекарю, – пояснил Арчибальд, пока автоматическая дверь открывалась. – К его нормальному ментальному состоянию, поэтому тащить сюда замороженного Гарлиона было не вариант. Пароль используют в том случае, когда библиотекарь мертв… или почти мертв, как сейчас. У вошедшего есть ровно тридцать секунд, чтобы нажать кнопку на специальном устройстве из личного инвентаря Герхарда, иначе библиотека заблокирует все выходы. По крайней мере, так было задумано, когда я проектировал эту защиту.

– Ты? – с удивлением посмотрел я на наставника. – И не оставил для себя лазейку?

– Ты переоценил меня и недооценил главу. Двойная ошибка! Твердыня – дом Герхарда.

Дверь открылась, представив взору святая святых библиотеки. На небольших столах под стеклянными куполами лежали древние книги. Некоторые из них выглядели настолько ветхими, что казалось, любое прикосновение превратит их в прах.

– Вот они – самые ценные сокровища паладинов, – прошептал Арчибальд, первым пересекая порог. – По мне так они стоят тысячи разумов таких, как Гарлион… Не отвечай.

Приказ опередил звонок коммуникатора на долю секунды. Звонил Герхард. Глава уже был проинформирован о моем проникновении в закрытую секцию, но, как и предсказывал Арчибальд, решил образумить меня звонком, а главного зачинщика поймать с поличным. Просто игнорировать звонок было трудно. Как будто мне было снова десять, я прогулял уроки, и маме позвонили из школы. Вот она звонит, чтобы отругать, и, если не ответить, потом прилетит еще сильнее. Но это будет потом.

Вызов длился десять секунд. За это время мы с Арчибальдом разделились, каждый занятый своим делом. Арчибальд вихрем носился между столами, выискивая нужное и между делом разбивая защитные купола. Я, как мог, старался не отставать, выхватывая из битого стекла очередной раритет и засовывая его в свой инвентарь. Степан отсчитывал оставшееся время до блокировки.

– Сюда! – двадцать секунд спустя Арчибальд стоял у стола с небольшим листком бумаги. Каторианец не спешил разбивать крышку, дожидаясь меня. Я поднажал, сгребая последние экземпляры прямо с осколками стекла.

– Сканируй, – приказал наставник, как только я подбежал. Обратный отсчет неумолимо приближался к нулю. Степан сработал молниеносно. Он не только отсканировал документ, но и предупредил, где заминирован купол. Вот почему Арчибальд не стал его разбивать.

– Готово! – отчитался я, и Арчибальд разнес купол на соседнем столе. У нас оставалось несколько секунд, чтобы украсть побольше документов.

Это был последний манускрипт, к которому я прикоснулся, но забросить в инвентарь уже не смог. Тело и голос отказались подчиняться. Я так и застыл, уставившись на разбитый купол, и сжимая в руке книгу. Арчибальд застыл где-то на периферии моего зрения. Мы не успели. Нас сгубила банальная жадность, не позволившая уйти раньше срока на четыре секунды. Время быстро закончилось, нули мигнули красным в последний раз и пропали одновременно с появлением грохота от опускающихся решеток. Незримые оковы отпустили меня, и я увидел в дверном проеме закрытой секции главу паладинов Земли. Герхард ван Браст.

К нашему великому счастью глава тоже не успел. Портал привел его в открытую секцию, но зайти до блокировки к нам в главное хранилище он не успел. Решетки блокировали все входы, и теперь одна из них отделяла нас от Герхарда. Взгляд Безымянного, прикованный к каторианцу, не предвещал ничего хорошего. Я обернулся к Арчибальду. В отличие от меня, он продолжать стоять, не в силах пошевелиться. Было видно, как он сопротивляется Герхарду, но у него плохо получалось. Из его рук вывалилась маленькая коробка и покатилась в мою сторону. Не знаю, что мною двигало, интуиция или уверенность, что именно этого от меня ждал каторианец, я молниеносно бросился к коробке и, стоя на четвереньках, обнял ногу Арчибальда и вдавил кнопку устройства. Все заняло не больше секунды. Такой прыти никто от меня не ждал, включая меня самого. Короткая вспышка боли, и тьма с радостью приняла меня в свои объятья. Я ошибся, коробка не была телепортом.

– Теперь, мой ученик, обратной дороги у тебя нет, – заявил Арчибальд после возрождения. Каторианец придирчиво выбирал новую броню из своего арсенала. Возродился он в чем мать родила. Чего в нем только не было, даже несколько Имперских доспехов. Арчибальд небрежно отодвинул их в сторону и вытащил на свет очередной комплект Даро. – Герхард не простит проникновения. О! А вот и он. Авалон на связи!

– У вас есть неделя, чтобы найти Мерлина, – послышался сухой голос главы. Никогда его таким не слышал. Я вообще не знал, что бывает такая трансформация голоса в припадке гнева. – Не будет результата – уничтожу обоих. За библиотеку сочтемся отдельно. Время пошло.

– Нет, обратной дороги нет у нас обоих, – горько усмехнулся я и спроецировал страницу текста. – Вопрос только в том, стоило ли оно того?

Вопрос был отнюдь не риторическим. На добытой нами фотографии, если отбросить набор случайных слов, присутствующих на странице для объема и отвлечения внимания, была одна фраза, имеющая смысловую нагрузку.

И ненавистная буква «М» вместо подписи. Только с другими вензелями.

В глазах Арчибальда я видел растерянность и недоверие. Еще бы, при беглом взгляде объем информации на странице был больше. Не тратя время на словесный спор, я спроецировал первоначальный вид документа, затем Степан наглядно удалил все лишнее. Арчибальд молча переваривал увиденное, приняв неприятную правду. Ему нечего было мне сказать.

Казалось, с каждой добытой подсказкой мы запутывались в поисках еще сильнее и неизменно получали новый укороченный лимит времени.

Нас явно ждала веселая неделя.