Глава 9
Выехав за город, он без особых проблем добрался до места. По сравнению со столицей Новомосковск был не таким уж громадным образованием, и в маршрутах здесь сложно было запутаться.
Участок Изюмова находился в пригородном поселке, границы которого начинались практически сразу же за городской чертой. Но у этих границ пока располагались в основном пустыри да лесная поросль. Основная часть строящихся и уже построенных домов находилась в глубине поселка, и, немного поколесив по его улицам, полковник понял почему.
В дальней части поселка находилось живописное озеро, и все, кто планировал приобрести здесь участок для жительства, конечно же, искали что-то поближе к этому красивому месту.
Ориентируясь по номерам, которые имелись далеко не на всех домах, Гуров вскоре выяснил, что коттедж Изюмова стоит на участке, граничащем с озером непосредственно. Одна его часть представляла собой так называемый свой берег, и, чтобы покататься на лодке, достаточно было просто дойти до края участка.
Все остальные части были наглухо закрыты от посторонних глаз двухметровой изгородью из профнастила.
На малой скорости объезжая участок по периметру, Гуров видел, что для организации захвата преступника это место крайне неудобное.
Во-первых, невозможно организовать наблюдение и контролировать, что происходит внутри. Во-вторых, негде разместить группу. Караулить за забором не было никакого смысла, а если бы кто-то из бойцов появился внутри участка, его наверняка сразу заметили бы.
Над третьим этажом коттеджа, возвышавшегося над забором, уже начинали возводить крышу, и Лев предложил, что этот дом – пока единственное место на участке, где можно было укрыться от посторонних глаз. А в доме работал Юсуф.
Но это было еще полбеды. Главную проблему он видел в том, что Юсуф работал здесь не один, а позволить ему еще раз взять заложника значило бы проявить полный непрофессионализм.
Теперь Гуров уже знал, что нож, которым так ловко орудует Юсуф, постоянно находится при нем, закрепленный на лодыжке. Чем бы тот ни занимался, выпасом ли скота или укладыванием кирпича, он никогда не расстается с верным товарищем.
Брать Юсуфа на участке в то время, когда он находился в постоянном контакте с другими людьми, было очень рискованно. В то же время найти способ изолировать его от этих других, не вызывая подозрений, тоже не так-то просто. Хотя Юсуф уже довольно долго находится здесь и, возможно, уже успел увериться, что под другим именем его не обнаружат, но малейшая странность или отклонение от обычного распорядка заставят его насторожиться, и это может в очередной раз сорвать все планы, чего допустить никак нельзя.
Медленно проезжая вдоль изгороди и раздумывая над возможной схемой задержания, Гуров обратил внимание на озеро.
Это был узкий и длинный водоем, перерезавший территорию поселка поперек. В озеро упирались несколько параллельных улиц, что давало владельцам крайних коттеджей, наподобие Изюмова, преимущество «своего берега».
На противоположном берегу озера ни улиц, ни коттеджей не было, и природа там сохраняла всю свою первозданную красоту. Этот берег представлял собой прекраснейший некошеный луг с высоченной, почти в пояс, травой. Открытые пространства перемежались островками леса, и, пробираясь по этой первозданной прерии, Лев видел, что спрятаться здесь от посторонних глаз не составит большого труда. Это обстоятельство его очень вдохновило.
Дойдя до места, находившегося прямо напротив открытой части участка Изюмова, Гуров, как гигантский кузнечик, спрятался в траве и начал наблюдение.
Как он и предполагал, кроме недостроенного коттеджа, на участке сейчас не было практически ничего. Сложенные штабелями стройматериалы да сияющий белизной свежих досок «скворечник» – вот практически и все, что разнообразило пейзаж.
Берег тоже пока не был оборудован. В зарослях камышей виднелся лишь небольшой деревянный мостик, по совместительству, видимо, выполнявший роль причала, и «припаркованные» к нему две весельные лодки.
При первом же взгляде на этот причал в голове полковника появилась идея задержания. Но прежде чем обдумывать детали и нюансы этой идеи, он решил понаблюдать за происходящим и по возможности выделить среди рабочих Юсуфа.
Лев хорошо помнил, что у Заура Губашева, тело которого лежало в прихожей съемной квартиры в Ново-Переделкино, была борода. Юсуф же бороду не носил, и было любопытно посмотреть, как смог он подогнать свою внешность под фотографию на паспорте.
«Теперь его, наверное, и не узнаешь, – думал Гуров. – Сколько удобств, однако. И имя новое, и внешность. Ведь на наших ориентировках физиономия без бороды. А в этом новом имидже ему, пожалуй, даже и на вокзале появиться не страшно. На бородатого и внимания не обратят».
Между тем на участке кипела работа. Три человека выкладывали веранду, еще двое работали на крыше, а возле дома прохаживался туда-сюда, наблюдая за ними, бригадир. Он время от времени говорил что-то, делая указующие жесты рукой, и рабочие тут же принимались выполнять эти указания.
Из-за расстояния лица были видны плохо, но, присматриваясь к фигурам, Гуров сразу выделил одного из каменщиков, работавших на веранде. Приземистый и плотный, он отличался от своих худощавых и высоких товарищей, и, внимательнее всмотревшись, Лев почти не сомневался, что это – Юсуф.
На лице приземистого мужчины виднелась борода, но именно так и должен был выглядеть Юсуф, если хотел, чтобы его признали похожим на человека, чья фотография находилась в паспорте Заура.
Увидев все, что ему было нужно, Гуров вернулся в машину. На часах было четверть пятого, рабочий день скоро заканчивался, а ему еще нужно было пообщаться со своими новомосковскими коллегами, точнее, с подполковником Желейко, руководившим операцией по захвату Юсуфа.
– Добрый день, это Гуров, – притормозив неподалеку от здания и набрав номер, сказал он в трубку. – Не забыли еще, кто такой?
– Как такое забудешь.
– Вот и хорошо. Я снова в ваших краях. Появилась дополнительная информация, надеюсь, в этот раз наше сотрудничество будет более плодотворным.
– Вот как? – с интересом проговорил Желейко. – Что ж, буду только рад. А где вы сейчас?
– Прямо перед вашим зданием. Если у вас есть полчасика свободных, можно было бы прокатиться кое-куда, обсудить насущные вопросы.
– Прокатиться? – Гуров явно застал коллегу врасплох. – Ну что ж… если… если это действительно так важно…
– Архиважно, как говорили некоторые советские вожди. Выходите, жду вас. Да, и еще. Понимаю, что это несколько неожиданная просьба, но если бы вам удалось прихватить с собой хороший бинокль, наша прогулка оказалась бы в разы эффективнее.
– Бинокль?! – На сей раз Желейко даже не пытался скрыть изумление.
– Да. Я обычно арендую такие штучки в нашем техническом отделе, но сейчас он далековато, так что вся надежда только на вас.
– Что ж, я… постараюсь. Постараюсь найти.
Обещание «постараться» не было голословным, понял Лев, увидев выходящего из здания Желейко. В руке подполковника он заметил отличный, высочайшего качества армейский бинокль.
– То, что нужно, – одобрил Гуров, когда Желейко подошел к машине.
– И за кем мы будем наблюдать? За вражеской подводной лодкой?
– Почти. Только лодки надводные. Но насчет водоема вы угадали. Водоем присутствует и играет немалую роль.
По дороге к коттеджу Лев рассказал Желейко последние новости и в общих чертах объяснил свой план.
Подивившись выдумке Юсуфа и тому, как велика роль случайности в человеческих судьбах, подполковник перешел к сути дела.
– А под каким соусом мы это подадим? – поинтересовался он.
– Да под самым незатейливым, – заверил Лев. – Они просто привезут доски и начнут их выгружать. Удостоверившись, что он там действительно один и рядом никого нет, просто возьмут его, да и дело с концом. В крайнем случае пускай стреляют. Хотя жалко, конечно, будет потерять его после стольких трудов, даже не допросив, но… Если другого выхода не останется, пускай стреляют.
– А там действительно подходящее место? Точно никого из посторонних не будет?
– Сейчас все сами увидите.
Они уже въехали в поселок, и Гуров вел машину вдоль озера. Снова объехав его по периметру, он остановил машину на краю луга и вместе с Желейко отправился на свой «наблюдательный пункт».
Засев в знакомом укрытии, Гуров приложил к глазам бинокль и сразу почувствовал разницу. Участок расстилался перед ним как на ладони. Теперь силуэты людей были гораздо четче, и даже лица можно было разглядеть без особого труда.
Всмотревшись в приземистого мужчину, которого отметил в прошлый «заход», Лев отбросил последние сомнения. Перед ним, несомненно, был Юсуф.
– Вот, посмотрите, – сказал он, передавая бинокль Желейко. – Вон тот низенький с бородой – это как раз и есть Юсуф, только бороду отрастил.
– Да, на фотографиях в наших ориентировках бритый. А что это мы все на «вы» да на «вы»? Сидим тут, как два партизана в кустах, и все «выкаем».
– Действительно. Меня Лев зовут.
– Очень приятно. Вадим.
– Вон видишь, деревянный настил? – продолжил Гуров. – Он на вид старенький. Нужно обновить. Это хозяин так считает.
– Хозяин?
– Да. Нужно будет заставить кого-то старую конструкцию разобрать, а для новой привезти доски. Работа по разбору несложная, думаю, один человек справится.
– Несомненно. Лодки, кажется, без моторов?
– Куда здесь с моторами? Эту лужу и на весельной-то в пять минут переплывешь.
– Ну, не в пять, надеюсь.
– Навряд ли он сунется в лодку. Только время потеряет. А время он терять не будет. Меня, честно говоря, больше всего нож беспокоит. Он его всегда при себе держит и обращается с ним очень умело.
– Ну, знаешь ли. Мои ребята тоже не из детского сада пришли, – с некоторой обидой проговорил Желейко. – Разберутся.
– Будем надеяться. Но в целом как тебе план? Одобряешь?
– Вполне. Единственное, что могу добавить, не мешало бы на тот берег… в смысле, на этот берег, где мы сейчас сидим, снайпера подсадить. Для страховки.
– Можно, – согласился Гуров. – Хотя я и сам здесь буду, так что…
– Снайпер никогда не лишний. Если бы на той ферме, про которую ты рассказывал, где-нибудь в кустиках снайпер сидел, думаю, сейчас нам с тобой здесь куковать не пришлось бы.
– Тоже верно. Но со снайпером очень четкая связь должна быть. Чтобы без команды – ни-ни. Я хочу его живым взять, и здесь, по-моему, все возможности для этого.
– Да я и не возражаю, – ответил Желейко. – Я сам против смертной казни. На сколько назначаем?
– На одиннадцать. Нужно, чтобы наша строительная фирма успела сориентироваться. Чтоб они впопыхах чего-нибудь ненужного не сделали. Нельзя, чтобы перемена режима выглядела резко, все должно происходить как бы между делом. Это нужно будет еще втолковать.
– На одиннадцать так на одиннадцать. Связь я обеспечу, ребят «заряжу» часов с девяти. Ты где ночевать-то будешь?
– Найду что-нибудь. У вас тут ни одной гостиницы, что ли, нет?
– Была тебе охота соваться в эту гостиницу. Деньги тратить. У меня брат сейчас в отпуске со всей семьей. Квартира стоит пустая. Располагайся. Оплата разумная – пакет «Вискаса».
– Что?
– Кошка там у них живет. Каждый день кормить ходим, пока хозяев нет. Так что, если досыпать корма для тебя незатруднительно, располагайся. Поработаешь официантом вместо меня.
– Спасибо. А не боишься? Вдруг я украду что-нибудь?
– А чего мне бояться? Я же знаю, на кого заявлять.
Объяснив полковнику, как проехать к квартире брата, Желейко отдал ключи, и так быстро подружившиеся коллеги попрощались до следующего утра.
Гуров прокручивал в голове завтрашний разговор с Кириллом, подбирая наиболее убедительные фразы, а Желейко, которому предстояло лишь обозначить очередную задачу перед бойцами, спокойно отправился домой, не обременяя голову сложными размышлениями.
Утро следующего дня вновь застало Гурова в офисе фирмы «Зодчий».
Кирилл, отреагировавший удивленно на его повторный визит, услышав, что от него требуется, удивился еще больше.
– Но хозяин не говорил мне ничего такого, – возразил он. – Я ни разу не слышал, чтобы он планировал менять этот настил.
– Дело сейчас не в том, что на самом деле говорил или не говорил хозяин, а в том, чтобы постараться убедить всех, в том числе и ваших сотрудников, что он это говорил, – втолковывал ему Лев.
– Но зачем?
– Это – часть операции. Отвлекающий маневр. Помните наш вчерашний разговор? Я упоминал о конфиденциальности. Вот для ее-то соблюдения вам и необходимо будет отдать такое распоряжение.
– Ничего не понимаю. Для чего все эти сложности? Неужели нельзя просто сказать, что…
– Нельзя. Тогда это будет выглядеть как экстренный случай и может вызывать подозрение. Все должно быть максимально естественно.
– Ничего не понимаю…
Гурову потребовалось минут сорок, чтобы как следует разъяснить Кириллу, что он должен будет сделать и как себя при этом вести. Но он не считал это время потраченным зря. От действий руководителя фирмы «Зодчий» зависело очень многое.
– Выберете его как бы невзначай, – объяснял он. – Скажите, например, что этот парень мускулистый, он легко справится с таким заданием и один, и не нужно будет отвлекать людей от главной работы. Подождите, когда привезут доски, и можете уходить.
– А кто привезет доски? – сразу встрепенулся Кирилл. – Я это оплачивать не буду.
– Да никто вас не заставляет ничего оплачивать. Ваша задача – выполнить требования заказчика. А чего хочет от нас заказчик?
– Чтобы мы обновили настил, – обреченно проговорил Кирилл, поняв, что от судьбы не уйдешь.
– Отлично! Рад, что мы так хорошо понимаем друг друга. Когда вы планируете выезжать?
Закончив беседу, которую Лев считал чуть ли не самой сложной частью всей операции, он поехал в местное управление.
Там его уже ждали.
– Снайпер на месте, мои ребята готовы, – четко, по-военному доложил Желейко.
– Спасибо, Вадим. Приятно с тобой работать. Кстати, вот ключи. Выспался прямо как в детстве.
– Рад, что угодил. Кошка сыта?
– Обижаешь. Бросился к ее миске, как только зашел. Что там со средствами связи?
– Вот, надевай. – Желейко протянул Гурову витой шнур с наушником и приемником. – Это наш внутренний «мобильник». Для специальных случаев. Работает в режиме «конференции», ты слышишь всех, все слышат тебя.
– Отлично! То, что надо. Что ж, мне, пожалуй, пора выдвигаться на место. А ты тут координируй.
– Напрасно ты нам не доверяешь. Мои справятся.
– Не сомневаюсь. Просто я уже так долго гоняюсь за ним, что хочу поприсутствовать на финальной сцене. Кстати, бинокль не одолжишь?
– Без проблем.
Прихватив ценную оптику, Лев поехал к озеру. Ему хотелось проконтролировать ситуацию с самого начала, поэтому он спешил.
От того, насколько достоверно сыграет свою роль Кирилл, зависел успех операции, и если с самого начала все пойдет наперекосяк, нужно будет вовремя дать команду «отбой». От этого тоже очень много зависело.
Как бы ни повернулось дело, Юсуф не должен был ничего заподозрить. Тогда попытку можно будет повторить. Но если он поймет, что и здесь его обнаружили, шансов практически не остается.
Подъехав к лугу и пробираясь среди высокой травы, Гуров с любопытством осматривался, пытаясь определить, где находится снайпер. Но травяное море, слегка колыхавшееся под порывами легкого ветерка, было совершенно однородным, и ничто не указывало, что в глубинах его может сейчас находиться человек с оружием.
Добравшись до своего укрытия, он приложил к глазам бинокль и стал наблюдать.
Поначалу открывшаяся его взору картина полностью повторяла вчерашнюю. На веранде трудились каменщики, перед домом прохаживался бригадир. Но вот что-то привлекло его внимание, и он быстро пошел к воротам. Эту часть территории от Гурова скрывал дом, поэтому он не мог видеть, что там происходит.
Вскоре бригадир снова показался в поле зрения, на этот раз сопровождаемый Кириллом. Разговаривая о чем-то, они прошли к деревянной «пристани» и, постояв какое-то время, вернулись к веранде.
Кирилл кивнул в сторону Юсуфа и что-то сказал бригадиру. Тот тоже кивнул, уже в знак согласия. Подозвав Юсуфа к себе, он несколько минут что-то втолковывал ему, указывая на настил, после чего Юсуф что-то ответил и скрылся в доме.
Обратно он вышел, уже держа в руках инструменты, необходимые для разбора настила.
Все выглядело вполне естественно и не вызывало тревоги. Объясняя, что нужно сделать, и выбирая для этой работы Юсуфа, Кирилл ни разу не сфальшивил, что даже немного удивило Гурова.
«Какой талант пропадает, – с усмешкой подумал он. – Сцена теряет лучших».
Но расслабляться и острить было некогда.
Ровно в одиннадцать к воротам коттеджа подъехала «Газель», груженная стругаными досками, и в поле зрения полковника вновь остались только рабочие.
Через несколько минут «Газель» въехала в открытые ворота, и двое парней начали вынимать доски и относить их на берег, туда, где работал сейчас Юсуф.
– Ворота! – вполголоса воскликнул Гуров. – Вадим, как слышишь меня? – проговорил он в микрофон «мобильника».
– Слышу хорошо.
– Нужно закрыть ворота. Скажи своим парням.
– А причина? Если ты хочешь, чтобы все выглядело естественно, нужно…
– Черт! Да любая сгодится. Нельзя же своими руками открывать ему путь к побегу. Пусть скажут, что с улицы больно уж хорошо видно все, что внутри происходит, или что им сквозняк мешает, или еще что-нибудь. Что угодно пусть говорят, только ворота нужно закрыть. Пускай обращаются к Кириллу, он должен сообразить.
Через минуту один из парней, выгружавших доски, повернулся к Кириллу и сказал ему несколько слов. Тот сначала взглянул недоуменно, но потом взор его прояснился, и, будто поняв что-то важное, он отправился закрывать ворота.
– Отличная работа! – похвалил Гуров. – Начинаем!
Он видел, что Юсуф, увлекшийся своим делом, почти не обращает внимания на происходящее. Видимо, парни, выгружавшие доски, его совсем не интересовали.
Забрав из «Газели» очередную партию, они понесли ее на берег. Длинные доски далеко выступали в обе стороны и, поднеся их к настилу, один из парней как бы случайно толкнул ими Юсуфа.
«Случайный» удар оказался достаточно сильным. Юсуф потерял равновесие и свалился в воду. Второй парень, бросив свою ношу, подбежал к нему и, сложив руки в замок, замахнулся, чтобы нанести удар по затылку, от которого девять человек из десяти сразу потеряли бы сознание. Но Юсуф был не из тех.
Неизвестно, то ли удар оказался не таким уж сильным, то ли он, моментально все понявший, оказался очень проворным, только вместо того, чтобы подставить свой затылок и потерять сознание, он погрузился еще глубже в воду, нырнул под мостки и вынырнул уже метров за пять от них, резво перебирая руками и явно намереваясь переплыть на противоположный берег озера.
– Не стрелять! – тут же отреагировал Гуров. – Он прямо ко мне в руки идет.
Приказ был выполнен, и двое «грузчиков», вместо того чтобы доставать пистолеты, бросились следом за Юсуфом вплавь.
Гуров тоже не сидел на месте. Почувствовав, что судьба предоставляет шанс отомстить за все предыдущие поражения, он, покинув свое укрытие, спустился к самому берегу и, как только голова Юсуфа высунулась из воды, с наслаждением «засветил» по ней кулаком.
Ошалев от неожиданности, Юсуф подался назад, но отлетел не так далеко, как если бы драка происходила на твердой земле. Вода, вещество более плотное, чем воздух, задержала его движение.
Гуров же посчитал это для себя лишь дополнительным удобством. Пользуясь тем, что за противником не нужно ходить далеко, он нанес следующий удар, потом еще, и вскоре вода возле берега стала напоминать кипящий гейзер от интенсивности и напора драки.
Спецназовцы уже успели переплыть неширокое озеро, но не вмешивались, с большим интересом наблюдая за происходящим и ожидая итогов.
Победила, как всегда, правда. Измочалив Юсуфа, за все время драки так и не успевшего достать свой нож, Гуров удовлетворенно отвалился и, взяв его за волосы на макушке, притянул безжизненное тело противника к берегу.
– Ну что, друг? – слегка похлопав его по мокрой щеке, проговорил Лев. – Едем домой? Там тебя да-а-авно уже ждут, красавца. Вот, теперь рожа подходящая. Почти такая же, как у меня была после того взрыва. А то как-то несправедливо получается, ты меня разукрасил, а я тебя нет. Прямо неловко даже. Как будто денег кому-то должен остался.
– Сильно! – оценил один из спецназовцев, подойдя поближе и рассматривая разукрашенное лицо Юсуфа.
– А я сразу сказал, снайпер не пригодится. Пакуйте его, ребята. Да не забудьте про нож. Он у него на щиколотке спрятан. При изъятии отпечатков не оставлять. Это – орудие убийства.
Спецназовцы приблизились вплотную к начинавшему приходить в себя Юсуфу и защелкнули у него на запястьях специально приготовленные для этого случая наручники.
– Так что, можно тебя поздравить? – сказал Орлов, когда на следующее утро Гуров зашел в его кабинет.
Накануне вечером коллеги из Новомосковска, оформив по всем правилам задержание опасного преступника, этапировали его в один из московских СИЗО, и сегодня Лев, уже отдохнувший и оправившийся от стресса, намеревался приступить к допросам.
– Только вот физиономия что-то опять… с прибавлениями, – вглядываясь ему в лицо, добавил генерал.
– Это ничего, это не засчитывается. Текущие издержки.
– Правда? Ладно, тебе видней. Так что, можем считать дело раскрытым? А заодно и закрытым?
– Думаю, да. Орудие преступления у нас есть, преступник тоже. Пара формальных допросов, и, думаю, можно будет направлять материалы в суд.
– Долго же ты с ним возился.
– Самому надоело. А не припомните, кто это говорил мне, что я за пару дней со всем этим разделаюсь? «Можешь все другие дела остановить, занимайся только этим». Не помните? Где бы я был сейчас, если бы все остановил. Так и приходится сразу на сто фронтов воевать.
– А кто же тебе мешал закончить за пару дней? – лукаво улыбнулся Орлов. – Выловил бы сразу этого Юсуфа, да и дело с концом. А то он, вместо того чтобы главную версию развивать, в какие-то личные интриги подался.
– Вас бы на мое место, – ответил Лев, вспомнив неоднозначное начало этого дела и причины, заставившие его «податься» в семейные взаимоотношения Березина.
Тогда эти причины казались такими важными.
Но сейчас все встало на свои места. Гуров уже точно знал, что причиной злой смерти популярного журналиста стал именно его репортаж, а в роли убийцы действительно выступил один из героев. Пускай даже сам он не участвовал в съемках и роль его в репортаже Березина исполнял другой человек.
Теперь кино кончилось, и никто не сыграет за Юсуфа. Придется отвечать самому.
Вернувшись к себе, он позвонил в изолятор и приказал доставить обвиняемого на допрос.
Минут через сорок Юсуф сидел перед ним, угрюмо поглядывая из-под распухших век, почти скрывших и без того узкие глаза.
Сначала он не хотел разговаривать и подавался на расспросы туго. Но потом освоился.
Делая все возможное и невозможное для того, чтобы избежать ареста, теперь, когда он был пойман, Юсуф не запирался и стал рассказывать все, как есть.
– Как вы познакомились с Дажудовым? – спросил Гуров.
– Когда приехал сюда, я работал у хозяина. Там его встретил.
– Что за хозяин?
– Ахмет. На рынке торгует. Овощи продает. Я когда приехал, у него работал. В контору – это потом, это Мухамед устроил.
– Дажудов тоже у него работал?
– Нет. Он приезжал. Овощи привозил.
– Когда он предложил вам вступить в организацию?
– На второй раз. Овощи разгрузил, подошел, сказал, есть хорошая работа. Денег много, в Турцию можно поехать. Насовсем. Жить. Там тепло. Море. Только соврал.
– Соврал?
– Да. Я потом узнал. Они нас в живые бомбы готовили. Говорил, денег даст, а сам хотел взорвать. Это я потом узнал. Уже когда того возле лифта убил.
– Убить журналиста велел Дажудов?
– Да. Сказал, если справлюсь, даст много денег и даст важное поручение. Но он не хотел денег давать. Он взорвать хотел. Как в метро или в магазине. Чтобы я пошел. Как бомба.
– Поэтому ты убил его?
– Да. Я не хочу как бомба. Я не баран на убой. Он сам теперь баран. Дохлый.
– А Заура за что убил? Вы же с ним друзья. Квартиру вместе снимали.
– Он видел. Мог предать. Заур слабый. Он мог предать.
– Расскажи, как все было.
– Они пришли. Вечером. Принесли водку, закуску. Сказали, что будем говорить о делах. Но я уже знал. Знал, что он опять соврет. Я уже решил.
– А что, по-другому нельзя было решить? Без убийства?
– Нельзя. Они не отпускают. Если к ним попал – насовсем. Или как бомба. Я знал, что он соврет. Включил телевизор. Заур помочиться пошел, Хамзат на кухню. Тогда я убил. Встал сзади и перерезал ему глотку. Как барану. Хамзата тоже пришлось убить. Он бы им сказал.
– Хамзат – помощник Дажудова?
– Да. Пришлось его убить. Он бы им сказал. И Заура. Заур слабый. Его тоже. Потом помыл нож, взял паспорт и ушел.
– Паспорт и свой, и Заура прихватил?
– Да. Чтобы его не узнали.
– Послушай, Юсуф, неужели ты их не боялся? Ведь если бы тебя нашли, тебя бы на ремни за это порезали.
– Нет, не боялся. Все равно я для них как бомба. Так или по-другому, какая разница? Если бы я не убил, они бы убили. Но теперь сами как бараны. Все дохлые. И меня никто не нашел. Только ты нашел.
– Да уж. Откуда ты узнал, где живет Березин? Дажудов сказал?
– Нет. Следил. Он сказал, чтобы я сделал все сам. Тогда они поверят, что я могу. Тогда заплатят, поручат важное поручение. Но соврал. Я все смог, а он соврал.
– Он тебе объяснял, почему нужно убить именно этого человека?
– Нет. Просто сказал, что я должен доказать.
– Что все можешь?
– Да.
– Ты, похоже, и правда очень способный. Режешь налево и направо, даже не икнешь. А почему тогда мужика того не убил, на «Ниве»? Хотел, чтобы он меня увел подальше? Ты, кстати, заметил, что я все время ехал следом за вами?
Щелочки между век Юсуфа чуть расширились, что, по всей видимости, должно было означать глубочайшее изумление.
– Нет. Тебя не видел. Просто хотел, чтобы он уехал. Не следил за мной.
– Просто так отпустил?
– Да. Он не виноват. Хороший хозяин. Кормил. Убивают только, если виноват. Он не виноват. Они виноваты. Он – нет.
– Понятно, – проговорил Гуров, подивившись этому личному кодексу справедливости. – Что ты делал после того, как сошел?
– Ждал. Хотел, чтобы он уехал. Потом взял мужика, поехал в город. Хозяин говорил, что там город.
– Как это, «взял мужика»? Попутку остановил, что ли?
– Да. Только по другой дороге. Там две дороги. Я ехал по другой. Не там, где он.
– Ясно.
Теперь полковнику было понятно, почему они так и не нашли никаких следов Юсуфа. Вместо того чтобы убраться подальше от крупного промышленного центра, каким являлся Новомосковск, он, инстинктивно или обдуманно, полез в самую гущу, туда, где никто и не думал его искать.
– Как ты попал в эту строительную фирму?
– Человека нашел. Показал паспорт.
– Паспорт Губашева?
– Да.
– И он решил, что похоже?
– Нет. Сказал, что нужна борода. Потом сказал, что поговорит с людьми. Потом забрал паспорт, везде отметил. Потом я стал работать.
– А на предыдущую работу тебя устроил Махмуд?
– Да. Махмуд – брат. Он хороший.
– А где ты научился так ловко резать глотки? В деревне?
– Да. Там бараны. Много. Резать, кушать. Я резал. Хорошо. Быстро. Все просили.
– Ясно. Вот и пригодилось.
– Да.
– Послушай, а вот ты сказал, что не заметил, что я «провожал» вас до Новомосковска. А там, на реке? Там ты понял, что эти ребята не случайно появились?
– Сначала нет. Понял, когда он ударил. Я уже знал, что ты ищешь. Ты – умный. Никто не нашел, а ты нашел.
– Спасибо.
– Когда он ударил, я уже понял. Упал. Услышал, что второй бежит. Понял, что тоже ударит. Тогда нырнул глубже. Под мост. Он не достал.
После этого признания Гуров наконец понял, почему два матерых спецназовца не смогли с первого раза «повязать» рядового жителя узбекской деревни. Эффект неожиданности, на который они рассчитывали, оказался слишком коротким по времени.
Когда второй «грузчик» заносил сцепленные в замок руки для сокрушительного удара, он рассчитывал, что Юсуф еще находится в недоумении и как следует треснуть его по затылку ничто не мешает. А тот все сообразил быстро и не стал ждать.
В результате удар оказался гораздо меньшей силы, чем планировалось, если вообще попал в цель. Юркий узбек успел уйти под мостки секундой раньше, чем кулаки спецназовца приземлились на его затылок.
«Вот это я называю – оперативно отреагировать, – усмехнувшись, подумал Гуров. – Не иначе здесь сыграла мировая справедливость, и Юсуф ушел от их кулаков, чтобы попробовать моих. Ведь если следовать его собственной теории «виноват – не виноват», наказать его должен был я, а не эти ребята. Мне он больше всего попортил крови, значит, от меня же и должен был получить справедливое возмездие».
– Расскажи подробно, как было с журналистом, – решил он сменить тему. – Ты пришел в подъезд заранее?
– Да. Я знал, он приходит поздно. Следил. Ждал.
– А в какой именно день все должно было произойти, это тоже ты сам определял?
– Нет. Это Мухамед. Он сказал, какой день.
Ситуация Гурову была совершенно ясна. Дажудов, по каким-то своим каналам узнавший, что Березин готовит разоблачительный репортаж, решил одним махом и «проверить» новообращенного террориста, и устранить не в меру любознательного журналиста. Вполне вероятно, что заранее он не смотрел передачу и не знал, что в ней так недвусмысленно прозвучит его полное имя. Но, так или иначе, о его подпольной деятельности стало известно не только «доверенным» людям, и это был вполне уважительный повод бить тревогу.
Насулив с три короба разных благ, он заставил Юсуфа полностью взять на себя организацию убийства, себе лично оставив только руководящие и координирующие функции, чтобы в случае чего быть ни при чем.
– Когда ждал его, где ты прятался?
– За дверью. Там дверь. На лестницу. Близко. Вот – лифт, а вот – дверь. Я ждал. Смотрел в щелочку. Когда увидел его, вышел. Он даже не пикнул. Как баран. Быстро.
Глядя на этого человека, так спокойно рассказывающего о нескольких варварских убийствах, Гуров понимал, что Юсуф испытывает по этому поводу все, что угодно, кроме угрызений совести. Похоже, люди и бараны стояли в его понимании не очень далеко друг от друга. Бараны разве что не могли предать или обмануть и этим выгодно отличались от людей. А в остальном все было практически одинаково.
– Тебе известно, что в нашей стране предусмотрено серьезное наказание за то, что ты совершил?
– Да. У нас тоже.
– Так зачем же ты это делал?
– Он сказал, что даст денег. А потом соврал.
Итак, все предельно ясно. Убийство барана стоит столько-то, человека – столько-то. Если условия выполняются и расчет честный, значит, все хорошо, и можно жить дальше. Нехорошо обманывать. За это убьют, причем бесплатно. Но если никто никого не обманул и заказанное убийство оплачено, значит, все хорошо.
– «Психологии» – ноль, – делился Гуров с Крячко после того, как закончил допрос Юсуфа и отправил его обратно в изолятор. – Он их даже не ненавидит. Ни «кураторов» этих своих, ни тем более Березина. Все просто, плоско и раскладывается, как дважды два. Если убийство «честно» оплачивается, убивать – хорошо. Выгодно. А если заказчик при расчете обманул, он – «нехороший». Но не потому, что толкнул на убийство, а потому, что не заплатил за это.
– Не заморачивайся, Иваныч, – успокаивал Стас. – Чего ты хочешь от неумытой деревенщины? Они же правую руку от левой отличить не могут.
– Вот это и плохо, – продолжал бушевать Гуров. – С такими понятиями, это даже не идеальный убийца, это… это вообще неизвестно кто. Терминатор бесчувственный. Только у того хоть микросхема в башку вставлена, а у этих…
– Расчетно-кассовый аппарат, – закончил за него Стас. – Тоже неплохо в некоторых случаях.
– Только не во всех.
– Да не переживай ты так. Ты ведь его поймал? Поймал. Значит, человеческий разум рулит. Пойдем-ка пивка выпьем, снимем стресс. Заслужили.
– Ты-то чем?
– Я?! Да без меня ты вообще никуда. Я – твоя главная моральная поддержка и опора. Я бы даже сказал, надежда и отрада. Если бы не я…
– Ладно, пойдем. Может, хоть пиво заставит тебя замолчать.
– Давно бы так. Поляну накрывает герой дня, так что ты угощаешь.
– Почему я все время ведусь на это?
Приятели вышли на улицу, где уже клонился к вечеру недлинный августовский день. Крячко по привычке не умолкая балагурил, Гуров же размышлял о своем неоднозначном расследовании, которое наконец удалось завершить, и о той своеобразной человеческой особи, которую в этот раз удалось ему посадить за решетку.
