ГЛАВА 15
Мыслями Джин по-прежнему пребывала в пещере. Но теперь там было так просторно, что, казалось, хватит места планетам и армиям, а благодаря льющемуся сверху свету девушка больше не ощущала себя запертой в темнице.
Оставалось только надеяться, что стены этой пещеры больше не сойдутся. Хотя бы пока Скариф не останется позади, пока она не исполнит задуманное.
Когда челнок вынырнул в обычное пространство, Джин поднялась в кабину пилота. Голубое свечение гиперпространственного «туннеля» рассыпалось на отдельные светила, удерживаемые на своих местах взаимным притяжением реальной материи. В центре звездной панорамы виднелась планета, покрытая темно-синими океанами и крапинками скалистых архипелагов, над которыми проносились редкие облака. Если бы не кольцо космической станции над северным полушарием, Скариф выглядел бы почти первозданным.
— Итак, — произнес Бодхи, — готовимся к посадке.
Пилот, расположившийся за пультом вместе с K-2SO, едва взглянул на вставшую у него за спиной девушку и указал ей на место между собой и дроидом.
«Как непривычно, — подумала Джин, — видеть его таким собранным и уверенным».
И что это прямо перед нами? — спросила она, щуря глаза на станцию. В центр сооружения ныряли и спускались к поверхности точки кораблей, но взгляд Джин зацепился за мерцание по его краям — едва заметное преломление света в энергетическом поле.
— Это планетарное защитное поле с единственным шлюзом, — ответил пилот. — У нашего челнока должен быть код доступа для прохода сквозь него.
— При условии, — вставил слово К-2, — что он не отмечен в их системе как устаревший.
— Или украденный, — добавил Бодхи.
— А если отмечен? — поинтересовалась Джин.
— Тогда, — протянул пилот, — они закроют шлюз, и мы все погибнем в холоде и тьме безвоздушного пространства.
У Джин вырвался смешок. Ей начинало нравиться, каким собранным, уверенным в себе и прямолинейным стал Бодхи.
— Кроме меня, — снова встрял дроид. — Я могу выжить в космосе.
Джин, стараясь не наваливаться на спинки кресел, впилась в них пальцами. Челнок понемногу поворачивал к шлюзу, и точки-корабли быстро увеличивались в размерах. Но грузовые челноки, транспортники и СИД-истребители все равно казались карликовыми на фоне двух клиньев звездных разрушителей, нависавших над шлюзом щита, словно устрашающие монументы. Джин безуспешно попыталась вспомнить, когда в последний раз видела такую имперскую активность.
— Так, это нам на руку, — сказал Бодхи, посмотрев на звездные разрушители и снова сосредоточившись на приборах. — Обычно здесь не так оживленно. Думаю, это хорошо. Мы проскочим за компанию, не привлекая внимания.
Девушке показалось, что уверенный голос пилота на мгновение дрогнул, но тут же вновь обрел былую силу:
— Что ж, приступаем…
Ускорившись, челнок лег на прямой курс к далекому пока еще шлюзу. От включившихся на полную двигателей пол под ногами задрожал. Бодхи одной рукой включил коммуникатор и как ни в чем не бывало произнес:
— Грузовой челнок SW-0608 запрашивает разрешение на посадку.
Осторожно выпрямившись, Джин отступила на шаг назад. «Собранный, уверенный в себе — настоящий имперец». Стало любопытно, каким был Бодхи — да и любой из ее нынешних товарищей — до того, как их свела вместе «Звезда Смерти», но девушка промолчала, чтобы не создавать помех переговорам.
— Грузовой челнок SW-0608, вы не значитесь в списках прибытия, — произнес голос в динамике. Диспетчер был слегка озадачен, и Бодхи тут же выдал заготовленный ответ.
— Контроль шлюза, подтверждаю. Нас перенаправили из космопорта на Иду. Передаю код доступа.
Джин вздрогнула, услышав, что кто-то поднимается по лесенке в рубку. Оглянувшись, она увидела Кассиана: тот, видимо, почувствовал несвоевременность своего появления и замер на полпути.
Она знала, каким разведчик был до «Звезды Смерти». Не было только ясности — простила ли она его или просто отбросила старые обиды прочь, как использованную бластерную батарею.
— Передаю, — объявил К-2.
Приборы на пульте тихо загудели и затихли, когда сигнал прекратился. Кассиан быстро и бесшумно взобрался в кабину, а Джин в это же время осознала, что наматывает на пальцы шнурок, вытянув кайбер-кристалл под свет звезд.
Кассиан сказал: «Мы творили жуткие вещи». Джин была уверена — если сейчас что-то сорвется, если они все погибнут даже не приземлившись, это будет целиком и полностью ее вина.
Девушка стиснула кристалл, вообразив, что молится по примеру Чиррута. Чуть не рассмеявшись вслух, она в последний момент проглотила смешок.
— Грузовой челнок SW-0608, — вновь раздался голос из динамика, — посадка разрешена.
Джин отпустила кулон и сжала кулак, чуть не воздев его с ликующим возгласом. Резко развернувшись, она опешила от того, как близко оказался Кассиан. Поддавшись порыву, на волне радостного облегчения, Джин стиснула ладонь разведчика.
Он уставился на нее с недоуменной ухмылкой. Джин отпустила его руку и скользнула мимо.
— Скажу остальным, — сообщила она.
В пещере час от часу становилось все светлее.
Джин изменилась: это было видно по ее плавным движениям и ясному взгляду. Девушка больше не сутулилась, не держалась так, будто в любой момент ждет удара и готовится дать сдачи. Нет, ее вспыльчивость никуда не делась, но теперь Кассиану казалось, что Джин лучится уверенностью, перерастающей в чувство собственной неуязвимости.
Она всегда казалась ему человеком, который не боится смерти. Теперь же Джин вела себя так, словно это смерть боится ее.
Наверное, следовало ужаснуться, а не рваться за ней в бой. Капитан больше не понимал ее, не мог взять в толк, почему она перестала отчаянно искать ответы на вопросы, почему не цепляется к словам и поступкам. И все же он вынес ее нападки во время перелета с Иду, прошел по лезвию бритвы на явинском собрании, понятия не имея, чем все это закончится.
Он рассказал на совете о своем задании, Джин поведала им историю своей жизни. Тогда-то Кассиан и понял, что после того, как он опустил снайперскую винтовку на Иду, в нем проснулся голод. Капитан пытался представить, как выполняет новое, элегантно-хладнокровное задание от Дрейвена, как насыщается приторным, недолговечным вкусом опасностей и торжества.
Оказалось, ему претит подобная диета.
Осознав этот факт, разведчик с легкостью нашел единомышленников среди солдат.
Джин изменилась. И благодаря ей Кассиан исполнит свой долг. Все они исполнят.
«Сбавь обороты, а не то скатишься в фанатизм почище Чиррута».
Снижение в атмосфере Скарифа было таким плавным, что его можно было и не заметить, если бы звезды постепенно не бледнели, а чернота космоса не сменялась голубым небом. Видневшийся внизу океан казался неподвижным, и только блики света выдавали гуляющие по поверхности волны.
Челнок пронесся над поросшими джунглями вулканическими архипелагами и замедлил ход, приблизившись к массиву суши, напоминающему своими очертаниями колесо. Спицами ему служили песчаные перешейки и ре- пульсорные туннели. Другие челноки и истребители кружили над мелкими островами, по спирали поднимаясь или спускаясь к двум десяткам посадочных площадок, в которые упирались разбегающиеся спицы. Насколько Кассиан мог судить, план местности, который Бодхи набросал во время перелета, в целом соответствовал действительности.
Из динамика раздался монотонный голос диспетчера:
— SW-0608, разрешаю посадку на площадку номер девять. Как поняли?
— SW-0608, следую на ПП9, — ответил Бодхи.
Челнок заложил вираж, ныряя в тень вздымающейся неприступной башни на центральном островке.
— Вон то огромное здание, — сказал Кассиан. — Что в нем?
— То, за чем мы прилетели, — сообщил пилот. — Это башня «Цитадель». Командный и технический центр всей базы.
Кассиана так и подмывало попросить Бодхи сделать над окрестностями еще кружок, но опасения привлечь внимание перевесили.
— Из нее можно управлять щитовым шлюзом?
— Вряд ли. Но если где и хранятся чертежи «Звезды Смерти», то только здесь.
«Да уж, лучше бы здесь». Весь смысл их вылазки в том, чтобы добраться до местного инженерного архива. Но если окажется, что Гален Эрсо ошибся, если Бодхи заблуждается или нужная инфокассета срочно понадобилась Империи в другом месте…
Капитан уловил движение на вершине башни: массивная антенна слегка изменила положение.
— А эта тарелка наверху? Зачем она?
Бодхи пожал плечами:
— Там вышка связи. Все входящие и исходящие передачи ведутся через эту тарелку. Обычный сигнал не проходит из-за щита, да и пропускной способности не хватает, чтобы зараз передать такой объем информации.
Кассиан перебрал в памяти имена и личные дела десантников, сидевших в пассажирском отсеке, и остановился на капрале Пао. Кажется, именно этому спецназовцу довелось вывести из строя похожую вышку связи на Форосте. Капитан сделал мысленную пометку: до высадки узнать у капрала подробности той операции.
— Захожу на глиссаду, — доложил К-2.
Кассиан отодвинулся подальше от иллюминатора. Вряд ли кто-то заметит с поверхности его силуэт, но зачем рисковать?
— А охрана? — спросил он у пилота. — Как у них тут все налажено?
— Не знаю, — ответил Бодхи. — Я раз двадцать прилетал сюда с грузами и порожняком. Меня никогда не выпускали за пределы посадочной площадки, так что сравнить не с чем. Гайки закручивать они горазды.
Разведчик смотрел на проносящиеся за зелеными макушками деревьев белоснежные пляжи. Где-то мелькнула угловатая металлическая туша грузового шагохода AT-ACT, четырехногого транспортника, чьи боевые аналоги сметали укрепления повстанцев. Кассиан с трудом мог припомнить, когда он видел полноценные шагоходы вне поля боя.
— Что ж, — пробормотал он. — Бывали мы в заварушках и покруче.
— Нет, — отрезал К-2. — Не бывали.
В пассажирском отсеке теснилось почти два десятка солдат. Два десятка живых существ, идущих на битву и смерть. И все они взирали на Джин тем же взглядом, каким на Со смотрели его бойцы.
Во время перелета она прислушивалась к их болтовне и даже уловила парочку имен. Многие из них служили вместе в отряде особого назначения «Следопыты». Кто- то работал непосредственно с Кассианом, других, зная их репутацию, он разыскал специально. До третьих дошли пересуды о походе на Скариф, и они, вместо того чтобы сдать смутьянов руководству, вызвались идти с ними. Незнакомые доныне повстанцы укрепляли солдатское братство, бойко обмениваясь военными байками, шутками и подколками. Некоторые сидели в одиночестве, задумчиво уставившись на собственные руки.
Рядовой Кэлфор, полуглухой стрелок с гранатометом, когда-то был заводчиком гончих псов на Майкапо. Эскро Кейсич был тщеславным хвастуном, и Джин сразу же обратила внимание, что он опасается остаться единственным выжившим в этом налете. Невзрачный человек средних лет с сильным акцентом занял себя тем, что проверил все бластеры, до которых смог дотянуться, соскреб с них нагар и заменил энергообоймы. Женщина с бледным лицом сначала взвилась, крича соседу, что Альянсу конец и они все тут предатели, а потом плюхнулась на место, рассыпаясь в бесконечных извинениях. Капрал Тонк чуть ли не весь полет крутился возле Бодхи, выпытывая у пилота, готов ли тот к заданию: умеет ли обращаться с бластером, участвовал ли в сражениях. В итоге капрал ворчливо заявил, что самолично будет прикрывать Рука.
Почти никто не заговаривал с Джин первым. Со Геррера всегда возвышался над своими бойцами, как символ их движения, — теперь же Джин отводилась аналогичная роль среди повстанцев. Девушка с горечью поняла, как ей не хватает товарищеского духа, царившего в организации Со, — не самих его партизан, с их ожесточением и фанатизмом, а молчаливого осознания, что они накрепко связаны под началом своего командира.
Во время снижения она сидела рядом с Бейзом и Чиррутом. Хранители поддержали ее, но чего-то все равно не хватало.
Джин чуть не подпрыгнула, почувствовав, как кто-то похлопал ее по плечу, и повернулась к нависавшему над ней широкоплечему стрелку со снайперской винтовкой. Покопавшись в памяти, девушка припомнила его имя: Сефла.
— В чем дело? — спросила она.
— Небольшая проблемка с бойцами, — ответил тот.
Джин молчала.
— Вы им по душе, но, если захотите задвинуть речь, вряд ли она вызовет особое уважение. Вы же не из военных. И даже не из Альянса.
— Так ведь это не моя проблема, правда? — отмахнулась Джин, скорее растерявшись, чем рассердившись.
— Вот тут вы не правы. — Сефла выгнул бровь. — Моральный дух — дело каждого. Поэтому если капитан Андор не озаботился этим ранее, то я как лейтенант спецназа Альянса возвожу вас в звание сержанта. Примите поздравления.
Все это снайпер сказал без тени улыбки, зато сидящий рядом Чиррут тихонько давился хохотом.
— Вы спятили, — рявкнула Джин.
— Так точно, сержант, — бросил Сефла, удаляясь к группе «Следопытов».
«Похоже, придется толкать речь, — вздохнула Джин, поднимаясь на ноги и немного размявшись. — Ну, раз надо, значит надо».
Чуть погодя из кабины пилота спустился Кассиан.
— Садимся, — шепнул он на ухо Джин, а потом повысил голос: — Конечная!
Десятки тихо переговаривающихся голосов тут же смолкли. Солдаты начали подниматься, подтягивать ремни винтовок и проверять, хорошо ли закреплено оборудование перед посадкой. После того как затих лязг металла и шорох выделанной кожи, все взгляды устремились на новоиспеченного сержанта. Джин сочла, что десантники управились слишком быстро, не дав ей времени подготовиться.
Она не добилась единодушия от совета Альянса. Откровенно говоря, оратором она была никудышным. Она умела только драться.
Возможно, на этот раз перед ней собралась самая подходящая публика.
Джин заговорила, стараясь, чтобы ее голос не заглушало звяканье настила на полу:
— Со Геррера часто повторял: «Воин, которому нечего терять, даже с одной острой палкой вырвет у врага победу».
Никто ее не перебивал, не засыпал вопросами. Некоторые спецназовцы согласно закивали.
— Они нас не ждут и понятия не имеют, что мы уже на подходе. Мы рискуем на каждом шагу, даже просто совершая посадку. Но каждый новый шаг — это очередной шанс на успех. И мы будем идти вперед, пока не победим или пока никаких шансов уже не останется. Чертежи «Звезды Смерти» на этой базе. Мы с Кассианом и К-2 найдем их. Не знаю как, но найдем.
Аплодисментов она, конечно, не сорвала, но солдаты, похоже, воодушевились.
Джин могла бы пообещать им, что все вернутся живыми или что Альянс одержит великую победу, но вместо того предложила лишь призрачную надежду. Оставалось верить, что этого будет достаточно.
Кассиан выступил вперед, пользуясь тем, что внимание слушателей еще не рассеялось.
— Мелыни, Пао, Бейз, Чиррут, берете основной состав и рассредоточиваетесь к востоку от корабля. Займите подходящие позиции примерно на полпути к башне и хорошенько все там подпалите. Пусть десять солдат покажутся им сотней. Вы отвлечете от нас штурмовиков.
— А мне что делать? — раздался голос Бодхи, спускающегося из кабины.
— Не глуши движок, — ответил капитан. — Ты наш единственный билет отсюда.
«Если, конечно, будет кому лететь обратно», — подумала Джин. Она не стала озвучивать эту мысль, но всем наверняка пришло в голову то же самое.
Досмотр груза прошел именно так, как и надеялась Джин.
Челнок не был рассчитан на перевозку двух десятков тяжеловооруженных повстанцев, не говоря уже о том, чтобы укрыть их от любопытных глаз имперской службы безопасности. По словам Бодхи, проверка была неизбежна, поэтому пришлось пойти на хитрость.
Девушка затаилась в рубке, втиснувшись между главной панелью и плечом Кассиана, от которого до сих пор несло оружейной смазкой и грязью Иду. Отсюда мало что было видно, поэтому обстановку на корабле она оценивала на слух. Вот опустился погрузочный трап, и чьи-то сапоги простучали по палубе. Следом из основного отсека донеслось краткое, неуклюжее приветствие Бодхи и неразборчивый ответ имперцев. А еще до ее ушей доносились едва уловимые звуки, издаваемые двадцатью с лишним мужчинами и женщинами, что затаились, словно беженцы, в грузовом отсеке и в технических проходах.
— Вам, наверное, нужна опись груза… — Голос Бодхи звучал все менее убедительно.
Да, было бы неплохо. — Имперец говорил четко, по-деловому.
— Она там, внизу.
Джин крепче сжала рукоять бластера. Если придется, она легко спрыгнет из рубки прямо к основанию лестницы. Может, даже ноги не переломает.
Девушка услышала, как открылся грузовой люк. Короткий, сдавленный крик, что-то упало на палубу. Никаких выстрелов. Она соскользнула по лестнице и увидела Бейза, который с жутковатой ухмылкой выбирался из грузового отсека.
Бодхи с выпученными глазами застыл около тел досмотровой команды.
— Все как по нотам, — отметила Джин. Тем временем повстанцы один за другим покидали грузовой отсек.
Провозившись несколько минут, девушка наконец кое-как сумела напялить форму сотрудника Имперской службы безопасности. Черная нагрудная пластина была ей явно велика, да и рукава длинноваты, но это пустяки, и так сгодится. Взглянув на Кассиана, Джин чуть не отшатнулась — офицерские китель и кепи сидели на нем как влитые, ни дать ни взять — настоящий имперец. Даже шифровальный цилиндр в нагрудном кармане под правильным углом.
— Смотрю, тебе не привыкать.
Разведчик пропустил шпильку мимо ушей. Остальные бойцы убирали тела и разбирали трофейное оружие и комлинки.
Девушка в последний раз проверила бластер, надела шлем и посмотрела на посадочный трап. Мелыни махнул ей, давая понять, что его группа готова. Сделав пару шагов к выходу, возле которого уже стоял Кассиан, она вдруг заметила рядом с собой большую тень. И ощутила легкое, будто дыхание ветра, прикосновение к своему плечу. Бейз.
— Удачи тебе, сестренка. — Его преисполненные теплоты и значимости слова прозвучали как часть обычая Джеды или традиционного обращения хранителей уиллов.
Джин не знала, так ли это. Да ей и не нужно было. По губам девушки скользнула теплая улыбка, и, хоть подходящего ответа у нее не нашлось, она все же надеялась, что Бейз понял, насколько Джин ему признательна.
Кассиан уже ждал на трапе. Замаскированные под противника, они плечом к плечу ступили на землю Ска- рифа.
Планета перед ними сияла, как пустыня в полдень, и так же светло было сейчас в пещере, скрытой в глубинах сознания Джин. Пахло соленой водой, солнце припекало так, что в черной униформе впору было свариться. Спасал только ветер. Его порывы сменялись легкими дуновениями, словно морские приливы и отливы. Девушка старалась не обращать внимания на мельтешение челноков у себя над головой, держаться прямо и смотреть только вперед, в общем — быть самым обычным охранником. Засомневавшись, что выглядит естественно, пару раз она чуть замедлила шаг и позволила Кассиану, как «вышестоящему офицеру», пройти вперед. K-2SO следовал за ними, жужжа сервоприводами.
Они прошли через посадочную площадку, усеянную панелями управления, грузовыми контейнерами и генераторами. Короткая дорожка привела их к одному из наземных бункеров, которые напрямую с «Цитаделью» соединяла сеть репульсорных дорог. Джин на секунду зажмурилась от яркого солнечного света, одновременно прогоняя мимолетную вялость.
Когда два человека и дроид подошли к терминалу, часовой отдал честь и нажал кнопку. Двери кабины раскрылись, пропуская их внутрь.
«Джин, сосредоточься».
— Вероятность провала растет с каждой секундой, — не преминул отметить К-2. — У меня нехорошее предчу…
— Кей! — оборвал дроида Кассиан.
— А ну цыц! — присоединилась девушка.
Двери закрылись прямо перед носом у двух штурмовиков, которые шли следом. Кабина загудела, приходя в движение. Джин энергично тряхнула головой, переступая с ноги на ногу.
— Что? — с легким удивлением спросил К-2.
Но ответа не последовало. «Сосредоточься», — повторила себе Джин, опять переминаясь, чтобы хоть немного сбросить нервное напряжение и унять беспокойные мысли. Она подумала об улыбке Бейза, о звании сержанта, которое ей присвоил лейтенант Сефла, о том, что готовили снаружи ее товарищи.
— В чем дело? — нарушил молчание Кассиан.
Они летели над водной гладью, и на лице разведчика причудливо отражалась игра света и тени. Джин небрежно отмахнулась, но он лишь настойчивее повторил:
— В чем дело?
Она отвернулась и посмотрела в окно. Башня «Цитадели», оплот тьмы на фоне сияющего неба, вырастала прямо перед ними.
— Просто задумалась, что сказала им там, в челноке. О словах Со Герреры.
— А что с ними не так?
Девушка неловко поддернула перчатку:
— С ним мы всегда сражались по-другому. Всегда. Со только и делал, что старался ударить Империю побольнее, отомстить, чтобы она медленно истекала кровью.
— Сейчас мы здесь не за этим. — Кассиан, как всегда, был осторожен, ничем не выдавая свои мысли.
— Да! Но если мы не справимся, последствия для всех остальных, — она махнула рукой вверх, в сторону звезд, — будут ужасны. Мы должны добыть эти чертежи. Только я не уверена, что знаю, как надо сражаться ради Достижения такой цели.
Все было так. Впрочем, не это беспокоило ее больше всего. Не от этого она хотела спрятаться теперь, когда посмотрела правде в лицо.
— Ты справишься. — Кассиан старался ее поддержать, в его словах прозвучали мягкость и сострадание, на которые раньше не было даже намека. Но Джин хотела услышать вовсе не такой ответ.
Она будет сражаться ради чертежей. Поверит Касси-ану, Чирруту, Бейзу, Бодхи, Мелыпи и всем остальным, кто помог ей ступить на нужный путь. Но если все пойдет не по плану, что тогда? Если в начавшемся хаосе она потеряет чертежи?..
Вся ее жизнь была одним большим сражением. Но даже в отряде Со Джин билась не столько ради утоления мести или ярости, сколько ради себя.
А если проснутся старые инстинкты? Да, она могла рискнуть жизнью ради кого-то другого. Например, спасти невинное дитя из-под огня. Но если рядом не окажется никого, еще неизвестно, хватит ли у нее сил пожертвовать собой ради высшей цели.
— Подъезжаем, — прервал ее размышления Кассиан.
«Просто сосредоточься, Джин».
Гул кабины начал стихать, и плясавшие на стенах тени мелькали уже не так быстро.
— Нам нужна карта. Башня огромна, а мы слишком уязвимы, чтобы бродить по ней в поисках архива.
К-2 повернул голову, не встречаясь взглядами с Кассианом.
— Уверен, одна точно валяется где-нибудь поблизости.
— Ты знаешь, что делать.
Джин нахмурилась, собираясь спросить, о чем это он, но тут двери кабины открылись. Налетчики прибыли в «Цитадель». Дневной свет сменили ряды осветительных трубок на темных металлических стенах. В разные стороны от платформы расходились коридоры, полные народа. Офицеры, сотрудники охраны и даже невесть как оказавшийся тут штурмовик — все не спеша шли по своим делам.
Кассиан прав, без карты они далеко не уйдут. Джин поправила форму, которая теперь, похоже, сидела на ней еще хуже, чем раньше.
Мимо куда-то прошагал дроид, как две капли воды похожий на K-2SO. Кассиан весьма недвусмысленно кивнул на него К-2, и троица пристроилась в хвост своей цели. Джин боролась с искушением схватиться за оружие. Главное сейчас — сохранять спокойствие. Засекут их — сработает сирена. Засекут остальных — поставят на уши всю базу.
Повстанцы шли следом за дроидом по длинному проходу. Когда тот свернул в закуток с коммуникационным терминалом, Кассиан занял позицию по одну сторону от дверного проема, Джин — по другую. К-2 был уже прямо за спиной у «близнеца».
Одним движением он вытянул руку, активировал выдвижной инфощуп и воткнул его в металлический затылок собрата. Тот выдал нечто похожее на короткий электронный вопль и рухнул на колени. К-2 склонился над ним, устанавливая соединение.
— Не затягивай, — поторопил Кассиан. Продолжая наблюдать за коридором, повстанец встал прямо в дверном проеме, словно мог загородить собой двух высоченных дроидов. Джин сделала то же самое, время от времени поглядывая в сторону К-2.
Голова их товарища ходила ходуном.
— С ним все в порядке? — поинтересовалась Джин.
— Дроиды серии КХ устойчивы к взлому, — раздраженно ответил разведчик. — Пробиться через их защиту — та еще задачка.
Минуту спустя Андор наконец решил узнать, как далеко они продвинулись:
— К-2?
Дроид поднял голову и извлек инфощуп из обездвиженного собрата.
— На кратчайшем пути к инженерному архиву нам встретятся всего-навсего восемьдесят девять штурмовиков. Успеем убить не более трети, прежде чем нас пристрелят.
Использованный имперский дроид рухнул на пол грудой металлолома.
— Ладно, будем надеяться, все уже заняли свои места, — подвела итог Джин.
Бейз Мальбус не знал никого из окружавших его повстанцев, так что причин верить им у него не было. Тем более — рассчитывать на их верность и боевые навыки. Он встал с ними плечом к плечу только по одной причине — все они были частью личного восстания Джин Эрсо. Оно не имело никакого отношения к Альянсу, ибо родилось из пепла Священного города лишь с одной целью — нести возмездие за то, что невозможно простить.
Он верил в Джин из-за ее ярости и внутреннего огня. Но больше всего — хотя это признавать не очень-то хотелось — из-за Чиррута Имве. Если Чиррут кому-то доверял, волей-неволей доверял и Бейз.
Жить так было хоть немного проще. Даже Мальбус не мог не признать, что постоянная подозрительность утомляет.
— Вперед! — крикнул Бодхи из рубки челнока. — Пора! Путь свободен!
Солдаты высыпали на посадочную площадку. Бейз держал пушку наготове и тенью следовал за Чиррутом, позволяя слепцу выбирать дорогу с помощью палки. Вместе с повстанцами они скрылись в джунглях, под сенью широколистных деревьев, подальше от глаз штурмовиков и датчиков имперских истребителей.
Пятеро бойцов остались в челноке, чтобы защищать путь к отступлению и Бодхи Рука. В другой раз Бейз не преминул бы помолиться за него, но сегодня он знал наверняка, что судьба пилота зависит лишь от его собственных навыков и удачи. И второе куда важнее первого.
Один из повстанцев, гладко выбритый наводчик, сблизился с Бейзом и шепнул, кивком указывая на Чиррута:
— Он может прибавить шагу?
Здоровяк в ответ лишь фыркнул.
— Заметай свои следы, тогда и он не отстанет. — Бейз указал пальцем на белый песок и ноги друга. Постукивая посохом по земле, тот частично засыпал следы повстанцев. Длинные полы одеяния слепого хранителя заметали его собственные.
— И он — не глухой, — отозвался Чиррут.
Наводчик шустро кивнул и, выдав отрывистое: «Виноват, сэр», поспешил к голове колонны. Бейз с удовлетворением отметил, что теперь солдат старается не оставлять отпечатков ног.
— Ладно хоть не спросил, не джедай ли ты, часом, — проворчал Мальбус, но Чиррут уже затараторил под нос: «Да пребудет с тобой Сила других».
Отряд все дальше углублялся в джунгли, но даже здесь солнце пробивалось сквозь вечнозеленый полог. Песок сменила более плодородная почва. Бейз присел и взял щепотку земли. Поднес к носу — пахло морской солью и глиной. Попробовал языком на вкус и сплюнул.
«В каждом месте — своя грязь», — мелькнуло в голове. Лишь грязь осталась от Джеды, и здоровяк сомневался, что когда-нибудь туда вернется. Теперь Скариф — мир изумрудно-зеленых, как огни кантины, деревьев, прохладных океанов и песка, белого, словно костяная пыль, был для него домом. Таким же, как и любое другое место в Галактике.
«Твоего города больше нет, старик. НиДжеда — прошлое».
Потянувшись за спину, Бейз подсоединил к переносному генератору воздуховод. На жарком Скарифе пушка могла быстро перегреться, а потому требовала особого внимания. Не хватало еще, чтобы ее заклинило в самый неподходящий момент.
Повстанцы сделали привал у пологого холма. Командующий отрядом сержант Мелыпи осматривал окрестности в квадронокль. Бейз, щурясь от солнца, увидел впереди приземистую имперскую постройку и два взвода штурмовиков.
Казармы, — шепнул он Чирруту. Тот кивнул в ответ.
Мелыпи подполз к подножию холма и подал знак одному из подчиненных. Солдат обошел остальных, аккуратно, но быстро раздавая им магнитные детонаторы.
Мы уже достаточно глубоко в тылу противника, — пояснил сержант. — Рассредоточиться. По одному детонатору на посадочную площадку. Видите подходящую цель — минируйте, но не забывайте — боеприпасов больше нет, поэтому выбирайте осмотрительно.
Бейзу и Чирруту тоже выдали по детонатору. Тем временем Мелыпи продолжал:
— Наша цель — выманить их наружу, так что не стойте на месте, когда все начнется, и не давайте им отступить в бункеры. Я подам сигнал. — Он осмотрел группу и энергично кивнул: — Вперед!
Повстанцы разбежались в разные стороны — кто втроем, кто парой, а кто и в одиночестве. Командир перевел взгляд на Бейза и Чиррута:
— А вы такой работенкой брезгуете? — За шуткой в его словах скрывалась озадаченность.
Бейз улыбнулся, оскалившись:
— Кому-то ведь надо присмотреть за твоими парнями.
По хмурому лицу сержанта стало понятно, что ему совсем не смешно. Мальбус повернулся к другу и похлопал его по плечу.
— Идем?
Имве продолжал шевелить губами. Закончив с мантрой «Сила течет во мне, и я един с Силой», хранитель двинулся следом за одной из групп повстанцев.
— Мы скоро, — подбодрил он Мелыпи, обернувшись и посмотрев на сержанта невидящими глазами.
Чиррут пошел за солдатами, и Бейз, конечно, последовал за собратом. Они приступили к совместной охоте.
Многие из штурмовиков, которые ходили по пыльным тропинкам, посадочным площадкам и возле бункеров, выделялись особой броней цвета гниющих зубов. По всей видимости, она была легче обычной, не стесняла движений, хорошо защищала от жары и сливалась с пляжным песком. Бейз прикинул, что такая едва ли защитит от быстрого, крепкого удара, которым можно сломать ногу или шею.
Имве открыл счет, разделавшись сразу с парой штурмовиков. Он сбил их с ног прежде, чем они закончили обход посадочной площадки и обнаружили повстанца-наводчика, который устанавливал детонатор. Третий вскоре достался Бейзу, когда он, выскочив из кустов, ухватил штурмовика за шею. Хранитель затащил упирающегося противника под деревья и не давал дышать, пока не сдернул с него шлем и как следует не приложил бедолагу лицом о камень. Штурмовик тут же затих.
Они охотились, понимая друг друга без слов. Чиррут все время был неподалеку от повстанцев, а Бейз — от Чиррута. Мальбус не ограничивался лишь защитой слепого друга, но все равно не выпускал его из вида. Если Сила подведет Чиррута, Бейз придет на помощь.
Внезапно здоровяк ощутил усталость в руках. Силы ему было не занимать, но годы брали свое, да и пострелять от души пока было нельзя. Бейз рукавом стер с лица пот и глотнул из фляги. Повстанцы вновь скучковались возле Мелыпи, до казарм осталось всего ничего. Чиррут присел под деревьями в десятке метров от остальных.
Было видно, что солдаты нервничают, но полны решимости. Они смотрели на казармы и прилегающую местность, лежа на песке или укрывшись среди деревьев с бластерными винтовками наготове.
«Может статься, им все же можно доверять», — подумал здоровяк.
Из комлинка раздался голос Мелыпи:
— Мы на позиции. Ждем команды.
Мальбус прислушался к шипению пены, что растворялась на прибрежном песке, и реву челноков, пролетавших вдали.
Наконец в комлинке раздался голос Кассиана:
— Задайте им жару.
— Директор Кренник, приближаемся к щитовому шлюзу. Генералу Рамде уже доложили о вашем прибытии.
Орсон Кренник пробурчал в ответ что-то неразборчивое и потрогал горло. Болезненные ощущения не прошли, синяк тоже. После того, что сделал с ним Дарт Вейдер, на восстановление уйдет минимум день, а то и больше. Вдобавок боль опять напомнила, сколь шатко сейчас его положение.
Он словно стоял на краю обрыва и топал ногой, пытаясь вызвать лавину. Если последствия предательства Галена Эрсо удастся нейтрализовать, можно рассчитывать на покровительство Бейдера. Благодаря его поддержке Креннику не составит труда доказать некомпетентность Таркина, сообщив о выживших на Джеде повстанцах. Это унизит гранд-моффа, а он единолично займет пост командующего «Звезды Смерти» и сможет советоваться с самим Императором о том, на что лучше обратить ее мощь.
Кренник станет самым могущественным и высокочтимым человеком во всей Империи.
Либо он рухнет с этого обрыва и разобьется о камни. А его «Звезда Смерти» попадет в неуклюжие руки Уилхаффа Таркина.
Таркин, Эрсо, Вейдер… Как получилось, что столь многие и так долго плели против него козни?
— Начинаем снижение, — сообщил пилот.
«Будешь ныть, словно дитя, позже. Сперва разберись с проблемой, которую создал Эрсо».
Директор сошел на поверхность планеты в сопровождении личного отряда штурмовиков смерти, грубо отмахнулся от лейтенанта, прибывшего, чтобы сопровождать их с посадочной площадки для командного состава, и вовсе не заметил ласкающий теплый воздух Скарифа. У Галена был практически неограниченный доступ к «Цитадели»; разумеется, под контролем имперских надзирателей, но на Скарифе они не отличались особым усердием. В этот тропический мир получали назначение в основном те, у кого имелись хорошие связи. Они всецело полагались на гарнизон штурмовиков, планетарный щит, звездные разрушители, висевшие на орбите, и нисколько не сомневались в автоматизированных системах безопасности «Цитадели». В общем, у Галена была масса возможностей причинить серьезный урон.
На пути из турболифта в командный центр «Цитадели» Кренник опередил своего провожатого. Генерал Рамда в окружении подчиненных уже ждал, пока он спустится в зону управления.
— Директор, — обратился к гостю Рамда. — Что привело вас на Скариф?
Голос и даже тон человека, готовящего экскурсию и официальный банкет, когда под самым его носом ситуация полностью выходит из-под контроля, вызвали в душе Кренника бурю негодования. Рамда — очередной офицер, чья вопиющая некомпетентность бросалась в глаза.
— Гален Эрсо, — оборвал его Кренник. Мне нужны все сообщения, все передачи, которые он отправил, пока находился здесь.
— Я немедленно выделю трех человек. — Рамда был в явном замешательстве. Кренник прошел мимо него, направляясь к пульту управления. — Что именно им следует искать?
Орсон остановился, развернулся и посмотрел на генерала. В его глазах сквозило холодное раздражение.
— Я все проверю лично. Именно за этим я и прилетел.
— Все?
— Да, все. Приступайте.
Может, он ненароком переоценил способности Рамды, подумал Кренник. Или взвалил на себя слишком много ответственности за предательство Галена. В любом случае ни оправданиями, ни попытками свалить вину на кого-то еще Вейдера не проймешь.
В голове уже созрел план дальнейших действий. Нужно начать с проверки передач размером больше обычного. Гален вряд ли рискнул бы переслать весь объем данных из инженерного архива зараз — это засекла бы даже убогая система защиты «Цитадели», — но лучше перестраховаться. Далее следует заняться поиском имен тех, кого Эрсо мог посвятить в свой заговор. Галену, которого знал Кренник, всегда не хватало обаяния, чтобы заводить друзей. На шантаж он бы тоже не решился. Но тот Гален никогда бы не погубил дело всей своей жизни.
Кренник занял место за пультом управления возле окна. За его спиной несколько офицеров нервно переминались с ноги на ногу. Когда с очевидными версиями будет покончено, придется продираться через горы сообщений вручную. Искать ключевые слова, любые отклонения от нормы.
Гален знал слишком много, а видел и того больше. Если ему удалось передать повстанцам информацию об имперской системе обороны или гиперпространственных маршрутах, хорошо спланированное нападение могло грозить не одной планете. Если он наладил поставки оборудования или вооружения, то мог каким-то образом снабжать своих союзников. Но вот если Эрсо отправлял информацию о «Звезде Смерти» по крупицам, «забывая» должным образом зашифровать данные, чтобы Восстание затем могло перехватить их, то… что? Что мог с ними сделать Альянс повстанцев? Эта станция сметет любую оборону.
«Тебе все равно не победить».
Короткий низкий гул прервал размышления Кренника. Похоже, обеспечить спокойную обстановку Рамда со своими починенными тоже не в силах. За первой волной шума последовала вторая, а потом еще и еще. Орсон встал и выглянул в панорамное окно на поверхность Скарифа. Над джунглями сразу в десятке мест поднимались огонь и дым.
За спиной послышалась болтовня офицеров. Слов было не разобрать, но общее настроение он уловил: удивление и замешательство. Неужели они действительно настолько безмозглые?
— Вы что, ослепли? — заорал Кренник, повернувшись к центру управления. Сейчас было не до боли в горле. — Там же повстанцы!
Он полностью завладел вниманием всех присутствующих, которое в данной ситуации было нужно ему меньше всего.
— Живо, поднять гарнизон! Вперед!
Наконец-то они зашевелились. Рамда начал раздавать приказы. Его подчиненные пооткрывали полетные карты и голограммы. Генерал, разумеется, понятия не имел об истинной цели повстанцев, но Кренник догадался, что тут не обошлось без Галена. Вот он, очередной плод его предательства. Директор удостоил Эрсо пары отборных проклятий, прежде чем пошел разбираться с происходящим.
Повстанцы — а это почти наверняка были они — пытались пробиться к инженерному архиву. Очевидно, стремились завладеть чертежами боевой станции.
«Зачем? Построить собственную?»
«Нет. Найти уязвимое место».
Только его не было.
Это же просто невообразимо.
Вдруг еще одна мысль прокралась к нему в голову. Она вроде бы не пугала да и ничего не значила в текущих обстоятельствах. И уж точно не имела отношения к событиям там, внизу. Но его сжатый кулак все же дрогнул.
Повстанцы, выжившие на Джеде, нанесли удар по базе на Иду. Он видел одного из них на платформе во время бомбардировки, хотя лица не запомнил. И вот с Иду они последовали за ним на Скариф.
Кренник поклялся себе, что в третий раз им не уйти.
