Сэр Гэвин поднялся на рассвете и отправился в часовню прочитать молитву. Молился он долго, стоя на коленях в утреннем свете, не думая ни о чем, кроме боли в боку, и вспоминая собственную неудачу, которая была еще более болезненной.

Услышав крики солдат, призывающих всех рассаживаться по коням, он заставил себя подняться. Перекрестившись, он зашагал к выходу, где столкнулся с сэром Йоханнесом.

— Я тоже могу держаться в седле, — сказал ему Гэвин.

— Приказ касается лишь тех, кто здоров, — покачал головой маршал, — я и сам остаюсь, парень. Так что не рыпайся.

Но Гэвин не хотел ничего слушать. Чем дольше он был на ногах, тем лучше себя чувствовал.

— Но я смогу! — воскликнул он.

— Тогда поедешь завтра, — ответил Йоханнес. — Том уже набрал людей. Если хочешь быть полезным, надень доспехи и с важным видом походи здесь вокруг. За стенами тяжелый бой.

Йоханнес махнул рукой в сторону внутреннего двора крепости: сбившись в небольшие группки, монахини и крестьянки молча смотрели вниз, на равнину.

— В крепости осталось около сорока защитников, и девицам кажется, будто их бросили на произвол судьбы.

— Боже милостивый, — выдохнул Гэвин, — всего сорок человек?

— Капитану не терпится выиграть сегодняшний бой, — пояснил Йоханнес. — Тупой ублюдок. Нет, чтобы остаться в крепости, и пусть король занимается тем, для чего приехал. Но этому олуху приспичило корчить из себя героя.

Гэвин криво улыбнулся старому ветерану.

— Видать, семейное, — заметил он и отправился выполнять поручение маршала.

На поиски брони ушло приличное количество времени: в лазарете ее не оказалось, но зато она нашлась в чулане рядом со шкафом с лекарствами. Правда, никто не удосужился ее почистить.

Гэвину никак не удавалось облачиться в доспехи в одиночку. После многочисленных попыток он кое–как натянул гамбезон. Затем, растянувшись в полный рост на полу, сумел, словно морскую ракушку, защелкнуть нагрудник и наспинник. Но из–за боли в боку никак не мог застегнуть боковые пряжки.

— Если позволишь, я тебе помогу, — произнес чей–то голос.

Послушница. Та самая, внешность которой покорила его брата. Та самая, сила которой сумела его исцелить.

— Ты…

— Амиция, — ответила она и кивнула в сторону лучника, стоявшего в противоположном конце комнаты. На его лице застыли тоска и усталость. — Его приставили охранять меня, только какое ему в этом веселье? Я ведь пока не превратилась ни в боглина, ни в дракона. Так, перестань двигаться.

Ее руки оказались весьма умелыми. И сильными.

— Ты умеешь использовать силу, — тихо произнес Гэвин.

— Да, и я дам тебе немного, — ответила она. — Приближается нечто злое, я чувствую. Из земель Диких. Мы должны остановить это.

Ее голос был волшебным, пугающе чистым. И взволнованным.

Гэвин безоговорочно поверил словам послушницы и обратился к лучнику:

— Как тебя зовут?

— Сим, милорд, — угрюмо ответит тот, избегая встречаться с молодым рыцарем взглядом.

— Ты умеешь сражаться, Сим?

— Справлюсь с любым врагом, — ответил воин, — сражаться — единственное, что я умею, а вот чем приходится заниматься — охранять монашку капитана.

Гэвин почувствовал, как Амиция сжала пальцы у него на плече.

Сим исподлобья взглянул на них.

— Простите. Знаю, ты не его, и все такое. Просто я хотел бы сейчас оказаться со своими, от этого сражения так много зависит, а я еще никогда не участвовал в столь важной схватке. Старперы хвалятся, «какой значимой была та битва, какой суровой — эта». Но именно сейчас они в центре самой крупной мясорубки, и, раздери меня дьявол, я хочу присоединиться к ним! — Он отвернулся. — Хочу стать героем.

Гэвин рассмеялся и сам удивился, насколько искренне и непринужденно прозвучал его смех.

— Я тоже, — ответил он, хлопая Сима по плечу.

Доспехи оказались слишком тяжелыми, зато грудь и спина были надежно защищены. Амиция помогла Гэвину с латными рукавицами, после чего, не без помощи Сима, надела ему на голову бацинет. Молодой рыцарь почувствовал, как по волосам скользнула бармица. Ему захотелось сказать что–то игривое вроде: «У меня еще никогда не было столь привлекательного оруженосца», однако при мысли об оруженосце он запнулся.

Пока Сим расправлял ему бармицу на спине, послушница произнесла какое–то слово, всего одно, отчего в воздухе вспыхнуло бледно–желтое пламя и с хлопком, будто лопнул мыльный пузырь, исчезло.

— О, Дева Мария, — перекрестившись, произнесла она, — они здесь. Прямо здесь, в крепости. Следуйте за мной! — позвала Амиция и побежала к двери.

Сим понесся за ней, как и Гэвин, который, правда, сначала отыскал свой меч, валявшийся в углу, и на всякий случай прихватил баклер лучника.