05

Кантина "У Сельды" была небольшой, но при этом производила поразительное количество шума. Асока изрядно порадовалась тому, что не заняла дом где-нибудь по соседству, иначе вряд ли бы ей удалось спокойно спать по ночам. Конечно, тут играла живая музыка, но вдобавок заведение было набито битком, и, похоже, никто из посетителей не умел беседовать иначе как приглушенным ревом.

- Идем! - крикнула Кейден. - Сядем в углу, там будет проще разговаривать.

Асока сомневалась на этот счет. Сказать по правде, она сомневалась и в том, стоило ли вообще идти с Кейден. Девушка объявилась как раз в тот момент, когда Асока договаривалась о небольшом ремонте с весьма мерзким типом по имени Тиббола, и пригласила ее отведать полноценной еды. Асока пыталась отказаться, но особо не сопротивлялась и, лишь когда они с Кейден переступили порог кантины, пожалела, что не проявила большего упорства.

- Ты уверена? - уточнила она. - Нет ли тут местечка потише?

- Что? - переспросила Кейден.

Асока повторила громче прямо ей на ухо. Как здесь вообще кому-то удается хоть что-то расслышать? Как тут заказывают выпивку?

- Нет, - заверила ее Кейден. - У Сельды лучшая еда, и внутри будет немного тише.

Асока сдалась и двинулась сквозь толпу следом за Кейден. У девушки были широкие плечи, и она не стеснялась пользоваться ими, расчищая себе путь. Когда они протолкались сквозь давку, Кейден свернула налево и подвела Асоку к уже занятому столику.

- Моя сестра Миара, - представила она Асоке темнокожую девочку за столом.

В отличие от Кейден, носившей туго заплетенные косы, кудрявые волосы Миары были распущены и покрывали ее голову, словно облако. Асоке понравилось, как это смотрится, хотя она понятия не имела, как они не мешают Миаре за работой. Асока могла об этом только гадать, поскольку сама волосами не обладала.

- Привет! - поздоровалась Асока. - Я Ашла.

Она скользнула на стул рядом с Кейден и призвала личность Ашлы на передний план сознания.

Последовали новые представления, и вскоре Асока уже обменялась рукопожатиями со всей бригадой Кейден. Все, за единственным исключением, оказались людьми. Старшим был Вартан, мужчина за сорок с обветренным лицом. Сперва Асока решила, что его лысина - это сознательный выбор, вроде того, что делали некоторые клоны, чтобы голове было не так жарко в шлеме, но, присмотревшись внимательнее, не обнаружила и намека на отрастающие волосы. Еще один повод убедиться, что Асока толком не понимала, как они устроены. Впрочем, она знала, что люди часто бывают чувствительны к подобным темам, потому, несмотря на любопытство, воздержалась от расспросов.

Малат, салластанке тридцати с небольшим лет, пришлось уйти сразу после того, как их представили друг другу. Ее муж работал в другую смену, и ей нужно было домой, кормить детей. Она слегка напомнила Асоке мастера Пло, который всегда думал о других, даже когда бывал занят или уставал.

Близнецы, Хобан и Нира, были лишь немного старше Асоки. Их кожа выглядела очень бледной по сравнению с остальными, а одинаково синие глаза мало что упускали. А еще они оказались куда прямолинейнее, чем Кейден, когда принялись расспрашивать "Ашлу" о ее прошлом. Асока знала, что нарочитое увиливание от расспросов не пойдет ей на пользу, так что поделилась, чем смогла.

- Я механик - по крайней мере, умею чинить разные штуки, - сообщила она.

- В таком случае рад знакомству, - отозвался Хобан. - Особенно если ты сможешь отремонтировать наши молотилки, как для Кейден.

- А ваши тоже сломались? - уточнила Асока.

- Нет, - ответила Миара, - но все они старая рухлядь. А машинка Кейден теперь работает лучше, чем когда-либо. Даже лучше, чем сразу после покупки.

- Я охотно взгляну, - пообещала Асока. - Вы не можете оказаться хуже моего последнего клиента.

Все удивленно уставились на Кейден. Та поморщилась.

- Тиббола добрался до нее раньше меня, - пояснила она.

- Что ж, по крайней мере, не отпугнул вовсе, - заключил Хобан. - А здесь он бывает нечасто.

Почему? - удивилась Асока. - Кейден сказала, что это лучшее заведение в округе.

Хобан и Нира переглянулись, и Нира подалась вперед.

- Тиббола выходит из себя, когда напивается, - пояснила она. - И глупеет. Трезвый, он еще следит за языком, но стоит ему принять на грудь - начинает говорить гадости о других.

Асока переварила новость. Она не привыкла к необузданным эмоциям. Большую часть жизни она провела рядом с людьми, подверженными сильным чувствам, но в основном способными держать их под контролем. Это стало одной из причин, по которым ее так глубоко уязвило предательство Бэррисс Оффи. Та сердилась на Орден джедаев и пыталась добиться расположения Асоки, если не откровенного союза с ней, но пошла к этому самым жестоким из возможных путей: повлияв на ее собственный выбор. После того как та, кого она считала другом, в гневе использовала ее как орудие, у Асоки полностью изменилось восприятие мира. И хотя речь шла не вполне о том же, она порадовалась, что ей не придется иметь дело с оскорбительными замечаниями местного пьяницы. С тех самых пор, как Бэррисс пошатнула ее уверенность в пути джедаев, Асока усердно пыталась вернуть себе контроль, которым некогда обладала. Она не спешила предоставлять новому задире возможность задеть ее за живое.

- Нам это не нравится, - подхватила Миара. - И Сельде, ясное дело, тоже, хотя он не всегда выгоняет готового платить клиента.

Асока проследила за жестом Миары и увидела высокого мужчину-тогруту, стоящего за стойкой. Его кожа была того же оттенка, что и у нее. Но значительная часть его левого лекку отсутствовала, отрубленная на уровне плеч. Рана уже давно зарубцевалась.

- Несчастный случай в поле, - пояснил Вартан. - Давнее дело. Руки и ноги заменяют протезами, но с вашими лекку мало что можно поделать.

Сельда заметил взгляд Асоки - она искренне надеялась, что он не подумал, будто она глазеет, - и вежливо кивнул. Она помахала ему рукой, и хозяин заведения улыбнулся. А затем продолжил протирать стаканы, позволяя ей разглядеть протез, заменявший ему левую руку до локтя. Из-за него он держал посуду под необычным углом, но непохоже, чтобы его это замедляло.

- Ну, теперь, когда он тебя увидел, нас точно обслужат по высшему разряду, - заявил Хобан.

- Балбес ты, - осадила его сестра, отвесив ему такой подзатыльник, что он расплескал выпивку. - Думаешь, все тогруты знакомы между собой?

- Конечно нет, - возмутился Хобан, даже не попытавшись стереть лужу. - Я всего лишь имел в виду, что новоприбывшая привлечет его внимание.

- Прости моего брата, - попросила Нира. - Он вообще не думает, прежде чем говорить.

- Прощаю, - отозвалась Асока.

- Я не... - начал было Хобан, но сдался. - Где наша еда? Умираю с голоду.

Каждая кантина, в которой приходилось бывать Асоке до сего дня, была полна проезжих. Даже на Корусанте бары заполняла публика, попавшая туда по пути куда-нибудь еще, пусть даже всего лишь на концерт или следующую вечеринку. Заведение, где все клиенты были местными, ощущалось странно. На Рааде она была чужаком, и у нее складывалось отчетливое впечатление, что, если бы она зашла сюда в одиночестве, музыка и разговоры оборвались и она очутилась бы в центре внимания. Даже под прикрытием Кейден и ее друзей Асока оставалась мишенью для любопытных глаз. Окружающие пытались составить мнение о ней.

- К тебе скоро привыкнут, - заверил ее Вартан, встав и приготовившись проталкиваться к стойке за добавкой. - Хочешь заказать что-нибудь особенное? Сегодня угощаем мы.

- Ерунду говорит, - заметила Миара. - У Сельды лишь один вид выпивки. Просто возьми на всех, Вартан.

Мужчина шутливо отсалютовал - этот жест показался Асоке до боли знакомым - и двинулся своей дорогой. Миара и Кейден принялись спорить о чем-то с близнецами, и Асока позволила себе слушать вполуха, осматривая кантину. У нее вошло в привычку оценивать обстановку, и сейчас самое подходящее время выяснить, не заинтересовался ли ею кто-нибудь чересчур сильно. В основном ей на глаза попадались усталые работяги, под вечер мечтающие о горячем ужине. Если бы не музыка, она бы решила, что находится в кафетерии или столовой.

- Именно поэтому Сельда и добивается такой громкости, - пояснила Кейден, когда Асока поделилась с ней своим наблюдением. - А ты часто питалась в столовых там, откуда прибыла?

- Иногда, - ответила Асока. - Чаще случалось есть что придется и где придется.

- Ты часто переезжала? - с некоторым сочувствием поинтересовалась Кейден. - Даже в детстве?

- Не в детстве, - поправила ее Асока. - Но в последние несколько лет - да.

- Мои родители осели здесь, когда мне было четыре, а Миаре - год, - припомнила Кейден. - Они погибли в том несчастном случае, который так сильно искалечил Сельду, но к тому времени мне уже исполнилось четырнадцать и я могла зарабатывать сама. Поэтому Вартан взял меня в бригаду, хотя все остальные считали, что я еще слишком маленькая. А затем и Миару тоже. А ты путешествовала с родителями?

Вопрос не должен был застать Асоку врасплох, но все же застал. Она ответила первое же, что пришло ей в голову:

- Нет, я не слишком хорошо помню родителей.

- Тогда с кем ты путешествовала? - спросила Кейден.

- Меня, э... удочерили, - запнувшись, выдавила Асока и понадеялась, что шум кантины скрыл ее замешательство. - Вроде того.

Бывший Джедай проживала день за днем, стараясь не думать о своей утрате, чтобы скорбь не поглотила ее, но при этом всякий раз, когда воспоминания брали верх, боль ощущалась все так же остро.

Какой бы вопрос Кейден ни собиралась задать дальше, ее прервало возвращение Вартана с подносом выпивки. Следом за ним шел Сельда с едой. Когда все стаканы и тарелки нашли хозяев, Сельда занял место рядом с Асокой и наклонился к ней так, чтобы его слышала только она.

- Ты хорошо тут устроилась? - спросил он.

- Да, - отозвалась она, удивленная его заботой.

- У нас тут появилось немало приезжих из Центральных миров, - пояснил Сельда. - Инородцев.

До Асоки доходили слухи. Империя была крайне придирчива в вопросах распределения административных должностей. Палпатин, не стесняясь, топтал прежних союзников, даже на своей родной планете.

- Я не бегу ни от чего такого, - ответила Асока: роль Ашлы с каждым разом давалась ей все легче. - Просто хотела оказаться в каком-нибудь местечке потише.

Музыканты в кантине завели, по всей видимости, популярную песню, поскольку большинство посетителей в зале принялись хлопать в ладоши и подпевать. Асока поморщилась, и Сельда рассмеялся.

- Понимаю, о чем ты, - перекричал он усилившийся шум. - Но если что-то изменится, дай мне знать. Или скажи Вартану. Он немногословен, но умеет отличать черное от белого.

Сельда хлопнул ее по плечу, снова застав врасплох дружественностью жеста, и отправился обратно к стойке. Асока проводила его взглядом. Она видела на его рубахе и штанах складки там, где заканчивалась плоть и начинались протезы. Несчастный случай, похоже, был действительно жутким.

- Чего он хотел? - спросила Кейден, когда Асока повернулась к стоящей перед ней тарелке и приступила к еде.

- Просто поздоровался, - пояснила та. - Его работе знакомство с соседями только на руку, разве нет?

Кейден кивнула и оставила ее в покое.

Звездная карта была единственным источником света в помещении. Снаружи черноту космоса прокалывали далекие звезды, а внутри все приборные панели были затемнены. Дженнет Пилар считал, что пользоваться следует лишь необходимым, и преуспел в определении границ этой необходимости. Перед тем как присоединиться к Империи, он был посредником: направлял товар к покупателям при помощи любого торговца или контрабандиста, который ему попадался. Теперь он нашел новое, более имперское применение своим талантам. Империи в большом количестве требовались всевозможные товары, а Дженнет знал пути поставок. Прежде ему приходилось согласовывать переговоры с множеством сторон. Теперь же он просто направлял всю мощь имперских вооруженных сил на нужную планету, и те брали, что хотели. Он по-прежнему получал плату, и немалую, потому не возражал против разрушений, а руки его оставались чисты, так что не беспокоило его и кровопролитие.

Новое задание стало для него вызовом, и Дженнет оценил это. Империи нужна была планета, которую можно использовать для производства нищи и желательно с небольшим населением, чтобы его никто не хватился. Последнее условие поначалу немало озадачило Дженнета, но после нескольких дней тщательного анализа он нашел решение. Теперь ему оставалось лишь передать данные связному в Империи и дождаться поступления кредитов на свой счет.

Пожалуй, это все выглядело несколько официальнее, чем предпочел бы Дженнет, но работа на Империю имела и неоспоримые преимущества. Его положение было куда более устойчивым, чем в период независимости, и, пока он следовал имперским указаниям, его обычно и не трогали. Он предпочел бы занять более явную позицию в имперской иерархии, но их деловые отношения развивались еще недостаточно долго. Он вполне мог потерпеть.

Став шестеренкой в механизме, Дженнет достиг совершенства. Прямолинейный, тихий, беспощадно эффективный. Империю не заботило, что произойдет после того, как она получит желаемое, - и в этом она походила на самого Дженнета.

- Раада, - произнес он перед тем, как закрыть звездную карту и погрузиться в темноту.

Излишне театральный жест, но ему нравилось.

- Надеюсь, никто не хранит здесь ничего ценного.

Позднее тем же вечером, оставшись одна в доме, Асока никак не могла выбросить из головы слова Сельды. В шуме кантины она не обратила внимания на предостережение, но в тишине собственной комнаты проигнорировать его оказалось не просто. Она знала, что Империя неумолима и бессердечна, когда речь заходит о покорении, но, без сомнения, самый быстрый способ пробудить сопротивление - это избрать мишенью отдельные расы. Сенат все еще продолжал работу, и кто-нибудь там наверняка вправе выразить протест.

Но они не станут, осознала Асока. Они будут слишком заняты защитой собственных планет. Именно поэтому был покорен Кашиик и поэтому никто не вмешался, когда тамошних вуки раскидали по шахтам и трудовым лагерям по всей Галактике. Никто не мог им помочь. Большинство едва могло помочь самим себе. Это была работа для джедаев, а их не осталось.

Не осталось.

Джедаев не осталось. Асока безжалостно повторяла эти слова в мыслях, снова и снова - по-прежнему страшась произнести их вслух, - пока не сделала последний шаг: джедаи мертвы. Все они. Воины, ученые, дипломаты, генералы. Старые и молодые. Ученики и учителя. Они мертвы, и Асока ничего не может сделать.

Почему она? Она сотню раз задумывалась об этом с самого Приказа 66. Почему она выжила? Она не была самой сильной, не была даже рыцарем, и все же осталась жива, а другие погибли. Она так часто задавала себе этот вопрос, потому что знала ответ. Она просто не желала признавать его, таким он был болезненным: она выжила, потому что ее там не было. Она ушла.

Она ушла от джедаев и бежала с Табески - и поэтому осталась в живых, заслуживает она этого или нет.

Она утерла глаза, подхватила молотилку Тибболы и вернулась к работе.