Дедуля-сюрприз
Не знаю, может, чтобы заставить меня забыть про ее аборт, но сегодня Ванесса устроила мне чертовский сюрприз. Она заглянула в палату, чтобы проверить, в презентабельном ли я виде (ну, условно говоря, куда ни кинь, а я сейчас…), и тут же исчезла. Через несколько секунд я увидел, как она сражается с тяжелой дверью палаты, пытаясь открыть ее спиной и втаскивая кресло-каталку. А кто в нем сидел? Дедуля! Она забрала его из дома престарелых, устроив целый спектакль для всей команды медсестер и умудрившись убедить их, что я при смерти и что для дедушки это последняя возможность застать меня в живых. Они в конце концов согласились и вызвали такси, чтобы доставить его сюда. Риск был велик, ведь у него слабое сердце. Когда я увидел, как он на меня смотрит, то понял, какой удар получило это самое сердце. Но я был счастлив, что он здесь. Озабочен, но счастлив.
– Черт побери, Ромео, – сказал он, с трудом переводя дух, держась рукой за грудь.
– Дедуль, все нормально? Только не устрой мне здесь приступ!
– Нет, нет, не беспокойся, я еще не собираюсь в дальнюю дорогу. Но, но… мне больно видеть тебя таким, провались оно все к едрене фене.
Я впервые увидел, как мой дед плачет. Он не плакал, даже когда умерла бабушка. Меня это тронуло. Может, возраст сказывается? Такое старческое недержание?
– Ну же, не плачь ты так. Я выкарабкаюсь. Мне с каждым днем лучше.
– И ты станешь как раньше?
– Очень надеюсь.
– И сколько времени тебе потребуется?
– Представления не имею. Много. Но медсестра велит мне не думать об этом.
– Она права, я тоже так делаю.
– А почему ты на кресле-каталке?
– А ты видел эти километровые коридоры в твоей больнице? Я совсем запыхался. Твоя сестра отыскала эту колымагу в каком-то закутке, взяла, ни у кого не спросясь, и дунула на полной скорости по коридорам со мной вместе. Ох и смеялись же мы!
В какой-то момент Ванесса вышла из палаты – якобы ей приспичило купить банку коки в автомате, расположенном в вестибюле. Скорее всего, на нее нашло непреодолимое желание обменяться посланиями с подружками, без чего она действительно жить не может. Особенно после моего падения. Отчасти я ее понимаю. Ей тоже нужны ветки, за которые можно зацепиться, – а за что еще, как не за приятелей? Для нее дедуля – старая ветвь, а я – куча щепок.
– Я очень рад тебя видеть, деда. Ты наша единственная настоящая семья, а сейчас мне действительно сложно одному заниматься Ванессой.
– Ну, не на улицу же ее выбросили. У тебя хороший товарищ. Знаешь, у нее не такой уж несчастный вид. Станет самостоятельней. Может, воспользуешься случаем дать ей немного воли, как думаешь?
– Может быть.
– В любом случае, а что тебе еще остается? Видишь, со мной все в порядке. Даже хорошо. Лучше, чем несколько месяцев назад, когда я только о смерти и думал. Так что не надо раньше времени карты бросать. Все может перемениться в одно мгновение.
А потом Ванесса вернулась, объявив, что пришел таксист и ждет в конце коридора, чтобы отвезти дедулю обратно в дом престарелых после его вылазки к умирающему правнуку, который совершенно не собирался умирать. Как и он сам, собственно.
Никогда не сдаваться раньше времени. Особенно, когда бьешься против смерти.
