Часть 4

Филадельфия. Завтра мне предстоит пройти письменный экзамен для поступления в Бюро.

По отзывам тех, кто работает в Бюро, я ответил на все вопросы за рекордно короткое время. Следующий этап – собеседование с двумя специальными агентами и проверка анкетных данных.

Собеседование я прошел. Мы говорили и о конкретных вещах, и об отвлеченных материях. На обоих агентов огромное впечатление произвела фотография с автографом мистера Гувера.

Полный вперед. Первого сентября я должен прибыть в академию ФБР в Куантико, штат Виргиния. А пока что я поеду в Поконос, буду готовиться душой и телом…

Весь вечер я слушал отвратительного еврейского комика – таким образом я закаляю выдержку, готовясь к будущим испытаниям. Завтра отправлюсь в лес, возьму с собой две спички, ножик, кусок веревки и скрепку для бумаги.

Звезды сияют удивительно ярко, я такого еще не видел. Я прекрасно пообедал грибами, съедобными травами и форелью, которую поймал на скрепку для бумаги. Сосновая хвоя послужит мне ночью теплым покрывалом.

Теперь я начинаю понимать, что в моей жизни все не случайно, все подталкивало меня именно в том направлении, в каком я сейчас двигаюсь. Я не хочу и не буду останавливаться на полпути, меня устроит только полный успех в задуманном деле. Следующие сутки я буду голодать, а после этого начну свое путешествие.

Ужасно хочется съесть большой кусок пирога.

Перед отъездом в Виргинию я провел несколько дней с папой. Его дела понемногу налаживаются с тех пор, как он продал оставшиеся лунные карты журналу «Нэшнл джиографик».

Я получил письмо от моего брата Эммета. Он назвал меня «слепым орудием властей» и сказал, что я буду гореть в аду… Приятно было получить от него весточку.

Куантико, Виргиния. Вместе со всеми первокурсниками я принял присягу. С утра буду изучать процессуальный кодекс, потом у нас занятия по физической подготовке и стрельбе из пистолета.

Немного о территории нашей академии. Трудно представить себе менее подходящее место для борьбы со злом, чем спокойный, плавный ландшафт Виргинии. Моим соседом по комнате в течение четырнадцати недель будет Джон Льюис, он из Кентукки и, подозреваю, отличный стрелок. Мне кажется, он станет одним из лучших в нашем выпуске.

Я не ошибся: Джон действительно великолепный стрелок. Они с инструктором чуть было не обогнали меня в пистолетной стрельбе в боевой позиции стоя, но я вовремя заметил дефект в нарезах внутри моего ствола. Сделал соответствующую поправку и шесть раз подряд попал в яблочко.

Все преступления можно разделить на три категории: преступления из-за страсти, ради выгоды и преступления, совершаемые душевнобольными. Начиная расследование, в первую очередь следует определить, к какой категории можно отнести данный преступный акт. Легче всего опознать преступления, совершенные из-за страсти или ради выгоды. Мотивы тут ясны. Что же касается преступлений, совершаемых безумцами, то это совсем другое дело. Они могут выглядеть – и часто выглядят – как преступления первых двух категорий. Разум, создавший свою собственную реальность, отличается необычайной целеустремленностью. Поэтому невменяемый преступник гораздо страшнее остальных. В сумасшествии не бывает полутонов. Безумие – это полностью искаженная действительность.

Я обследовал первое в моей практике учебное место преступления и постараюсь описать все, что увидел.

Это место – комната в мотеле. Предполагается, что именно здесь прятали жертву, требуя за нее выкуп. Войдя, мы никого там не обнаружили. На кровати, похоже, спал только один человек – мужчина с коротко остриженными каштановыми волосами. Найденные на ковре ворсинки навели меня на мысль о том, что жертва была привязана к стулу… Кормили ее картофелем фри… Я пришел к такому заключению, во-первых, потому, что в комнате до сих пор сохранился запах животного жира, а во-вторых, на ковре осталось несколько жирных пятен – наверное, от упавшей картошки. Думаю, это была последняя трапеза жертвы. Правда, другие курсанты со мной не согласны. Я же думаю, что улики, свидетельствующие об убийстве, будут найдены на подушке и на матрасе.

На подушке, кроме коротких каштановых волос похитителя, было обнаружено несколько маленьких дырочек: это могут быть только следы зубов жертвы, которую пытались задушить. Полагаю, что лабораторные анализы помогут выявить на подушке следы слюны, а на простыне – следы мочи… вполне возможно, когда на жертву напали, она перестала себя контролировать и обмочилась.

Завтра утром станут известны результаты наших анализов, и мы поймем, насколько точно мы все определили.

Я как в воду глядел!

Стрельба из автомата очень отрезвляет.

Сегодня я изучил дело Юджина Л. Моттса, вымогателя, который вполне мог бы удрать, прихватив с собой три миллиона долларов, если бы не совершил одну ошибку. Он купил своей жене цветы. Это было так на него не похоже, что жена заподозрила неладное: решив, что он завел любовницу, она наняла частного детектива, и тот начал следить за ее мужем. Женщину детектив не обнаружил, однако нашел ячейку в камере хранения автовокзала, а в ней – огромное количество денег.

Мораль сей истории такова: расследуя преступление, нужно обращать внимание на любые, даже самые незначительные, отклонения в поведении людей.

После обеда я пошел на занятия по самообороне и физической подготовке. Тренер несколько раз шарахнул меня о стену, я уже начинаю к этому привыкать…

В нашей группе есть одна девушка. Очень энергичная, красивая. И вдобавок превосходно стреляет! Она будет моей напарницей завтра, во время учебно-тренировочного «освобождения заложников».

События последнего часа заставляют меня серьезно задуматься: правильно ли я поступил, решив пойти в академию? Нет ничего ужасней, чем потерять напарника во время операции. Если бы это была настоящая операция, агента Робин уже не было бы в живых, причем по моей вине.

То и дело возвращаюсь к событиям сегодняшнего утра и всякий раз прихожу к одному и тому же выводу. Я испытывал такое влечение к Робин, что перестал трезво рассуждать, и события вышли из-под контроля, в результате чего моя напарница могла быть убита. Я никогда больше не позволю себе такой слабости и не утрачу бдительности.

Сегодня я несколько часов просидел в зале, где увековечены имена агентов, погибших при исполнении служебных обязанностей. Собравшись уходить, я вдруг заметал, что я не один. В зале была Робин. Наша симпатия взаимна. Однако в сложившейся ситуации мы ничего не можем с этим поделать и оба это понимаем. Сейчас не время для романов, да и в академию мы пришли совсем за другим…

Ел индейку с картофельным пюре и какой-то зеленой подливкой – что это такое, не смогли определить даже лучшие умы ФБР. Тыквенный пирог меня ужасно разочаровал.