17

Сэм с Филиппом договорились встретиться на террасе кафе неподалеку от Старого порта в одиннадцать утра, но было уже почти половина двенадцатого, когда появился Филипп. Он едва ли не на ощупь пробирался между маленькими столиками на террасе, словно слепой, потерявший трость, и, подойдя, уселся напротив Сэма с приглушенным стоном.

– Что, был на утренней пробежке?

Филипп поморщился:

– Вчера был благотворительный ужин в пользу нуждающихся женщин Марселя. Очень богатые люди, аукцион, оркестр, ну и все положенное. В общем, денег собрали прорву и решили всю ночь пить шампанское, поэтому мы с Мими добрались до дома к пяти утра. – Филипп помахал официанту, а затем, вынув из кармана три таблетки аспирина, заказал двойной эспрессо, стакан воды и рюмку кальвадоса. – Вот так прошел у меня вечер. А что было у тебя?

– Китайское rosé и полицейские отчеты о двух других ограблениях.

Сэм постучал по бумагам, лежавшим на столе перед ним.

– И что, похожи на первый отчет?

– Почти одинаковые. Как сказал Франсис, придется искать вдохновения в другом месте.

Последовала короткая пауза, пока Филипп пил кофе, аспирин и, передернувшись, глотал кальвадос.

– Уф! Так-то лучше. Если лекарство противное, значит помогает. – Он протянул руку к бумагам. – А мы знаем, где случились эти два ограбления?

– В Монако и Антибе. Адреса и имена пострадавших указаны в отчетах. Поэтому мне кажется, нам стоит повторить то, что мы проделали у Кастеллачи. Судя по именам и фамилиям, дом в Монако принадлежит французам, Рембо. А вот хозяева дома в Антибе, Джонсоны, вероятнее всего, британцы.

– А может, американцы?

– Сомневаюсь. Мужа зовут Джослин, а в Штатах такое имя встречается крайне редко. Так что тут языковых проблем не будет, Элена сможет повторить тот же номер, что и с мадам Кастеллачи. Однако что касается Рембо, неизвестно, говорит ли он по-английски, поэтому я подумал, нельзя ли нам привлечь к этой работе Мими. Она умеет быть обворожительной и убедительной по телефону?

– Смеешься? Да она мне предложение по телефону сделала. Когда-нибудь я тебе расскажу.

– Великолепно. Элена может натаскать ее по части терминологии, и тогда останется лишь договориться о встрече. Как голова?

– Почти в норме. Все, что теперь нужно, – это пиво.

Взяв телефонные номера, указанные в по лицейских отчетах, Мими и Элена совершили по звонку, а затем рассказали о результатах Сэму и Филиппу.

Беседа Мими с месье Рембо поначалу не клеилась из-за подозрений, которые охватили месье Рембо, – вполне нормально для богатого француза, как сказала Мими, – но, когда она упомянула о возможности уменьшить сумму страховых взносов, дело пошло на лад. На вопрос Мими он ответил, что хорошо говорит по-английски, по крайней мере достаточно хорошо, как он сказал, чтобы поговорить с американским страховым агентом. Вердикт Мими: сноб с чувством юмора. Встреча была назначена на следующей неделе.

Звонок Элены оказался не менее результативным. Мистер Джонсон действительно был англичанином, любезным и с великолепным выговором представителя высшего общества, его акцент напомнил Элене одного из персонажей «Аббатства Даунтон». Ее удивило, что мистер Джонсон горячо одобрил идею сфотографировать его дом. Она подозревала, что с этим возникнут проблемы, но ничего подобного. Будет экскурсия по дому, пообещал мистер Джонсон, и по саду, если фотограф сочтет нужным. И на этот раз встреча тоже была назначена на следующей неделе.

– Похоже, нас ждут хлопотные дни, – сказал Сэм. – Но у меня есть одно предложение. В Монако мы будем во вторник, в Антибе – в среду, и, мне кажется, мы заслуживаем небольшой расслабляющий отдых в перерыве. Как вам идея переночевать во вторник в Антибе и не возвращаться в Марсель? Мне говорили, там есть пара приличных гостиниц.

– Ну да, – сказал Филипп, – конечно же «Hôtel du Cap».

– Вот это я понимаю! – сказала Элена. – С тех пор как Франсис рассказал мне об этом месте, я мечтаю там побывать.

– И я, – подхватила Мими.

Сэм, улыбаясь, посмотрел на Филиппа:

– Кажется, это согласие.

Ланч в доме Фицджеральдов на Кап-Ферра прошел удачно. Американские гости были очарованы Коко и ее отцом, а американское меню, включавшее жаренные на углях ребрышки и лаймовый пирог, оказалось настолько соблазнительным, что все дамы позабыли о своей диете. Перед тем как откликнуться на зов сиесты, сытые и довольные гости выбрались на террасу выпить заключительную чашечку кофе.

Разговоры вертелись в основном вокруг Сен-Тропе. Никто из американцев – ни сами Фицджеральды, ни их гости – никогда там не бывал. Это поразило Коко, и она сказала, что каждый, кто приезжает в Южную Францию, должен побывать в этом сказочном месте.

– Там потрясающая атмосфера, чудесные люди, и вообще там очень весело, – добавила Коко. – Кстати, я могла бы порекомендовать один из самых любимых моих отелей, «La Résidence de la Pinède», прямо на заливе Сен-Тропе, с собственным закрытым пляжем и рестораном, который удостоен трех звезд Мишлен. И управляющий, – сказала она, – мой большой друг.

Предложение Коко оказалось весьма соблазнительным для американских гостей. Еще утром, собравшись у бассейна, они обсуждали, как им отблагодарить Фицджеральдов за столь щедрое гостеприимство, а разве можно придумать лучший подарок? Почему бы не вывезти их в Сен-Тропе на выходные и не остановиться в этом идиллическом отеле?

И тем же вечером Хоффманы, Диллоны и Гринберги изложили свою идею Фицджеральдам. Кэти с Фицем были в восторге, последовали нескончаемые объятия и поцелуи – и вопрос был решен. В ближайшие выходные они окунутся в удовольствия Сен-Тропе.

– Беда с Монако, – сказал Филипп, – они настроили столько высотных зданий, что законно припарковать машину просто негде. – Он втиснулся в пространство, хитроумно помеченное табличкой «Только для постояльцев». – Приходится делать так.

Филипп пошарил под сиденьем, вынул стетоскоп и папку с выведенными на обложке словами «Доктор Шевалье», аккуратно положил все это на приборную доску над рулем.

– Кто такой доктор Шевалье?

– Это мой nom de parking. Ты удивишься, как часто это срабатывает.

Дом Рембо находился в Старом городе, неподалеку от королевского дворца. Узкое, довольно скромное строение, оно стоило, по словам Филиппа, не один десяток миллионов. Вид на Средиземное море, разумеется, способствовал этому, но основная причина крылась в системе налогообложения, которая была здесь куда менее требовательной, чем в соседней Франции, что сделало это мес то популярным для миллионеров, включая профессиональных теннисистов, яхтсменов и представителей теневого бизнеса.

Дверь им открыл сам месье Рембо. Высокий, стройный мужчина за шестьдесят, лицо того типа, который часто встречается во Франции: высокие скулы, рельефный нос, сурово сжатый, неулыбчивый рот. Он провел их в свой кабинет и указал на два кресла перед письменным столом.

Бросил взгляд на визитку, протянутую ему Сэмом.

– Хорошо, месье Левитт. Чем я могу вам помочь?

– Надеюсь, это мы сможем помочь вам, – сказал Сэм и принялся излагать свою легенду.

Рембо дал Сэму договорить до конца, прежде чем ответил:

– Все это весьма интересно. К несчастью, драгоценностей моей жены уже не вернуть. – Он пожал плечами и улыбнулся уголком рта. – Просто иногда жизнь бывает именно такой – доставляет неприятности. Вам так не кажется?

– Если вы позволите бегло осмотреть дом, думаю, мы поможем вам оградить себя в будущем от подобного рода неприятностей.

Рембо кивнул:

– Что ж, прекрасно. – Он посмотрел на Филиппа. – Я вижу, ваш коллега принес фотоаппарат. Надеюсь, это только для работы, потому что я не хочу, чтобы фотографии моего дома сделались достоянием общественности. Приватность в наши дни стала исчезающей роскошью, и мы ценим то немногое, что у нас еще есть. Это понятно?

– Не могу не согласиться, – сказал Сэм, надеясь, что Филипп сумеет скрыть свое разочарование. «У Рембо» точно не войдет в серию о богатых и знаменитых. – И вы совершенно правы. Нам просто требуется несколько анонимных снимков, где видно, какие вами предприняты меры безопасности, это для наших технарей в Штатах.

Рембо с некоторой неохотой согласился. Он провел Филиппа по дому, показывая датчики сигнализации, указал на стенной сейф, который, как и обычно, был спрятан за большой картиной. Через полчаса осмотр был за вершен, и Филипп с Сэмом отправились в ближайшее кафе.

– Милый домик, – сказал Филипп. – Весьма элегантный. Жаль, что не пригодится.

– Знаешь, что меня поразило? Он, кажется, нисколько не был огорчен из-за ограбления. Говорил о нем так, словно речь шла о досадной бытовой неурядице. Никаких эмоций, не то что Кастеллачи.

Филипп макнул в кофе кусочек сахара и закинул в рот.

– Может, специально играет. Ну, если предположить, что он сам сдыбил драгоценности. Покажется весьма подозрительным, если он будет биться в истерике каждый раз, когда речь заходит об ограблении.

– Ты думаешь, он мог сделать это сам?

– Ты же видел дом. Это настоящая крепость. К тому же стоит в центре Старого города, где полиции больше, чем жителей. Да тут не найдешь уголка, чтобы сделать pipi и не попасть на камеру слежения. В общем, если бы речь шла о пари, я точно поставил бы на то, что это сделал он сам. Неудивительно, что он так старается защитить свою недвижимость.

День стал меняться к лучшему, когда после обеда они добрались до «Hôtel du Cap». По настоянию Элены они взяли номер с двумя спальнями, в котором имелась своя терраса и джакузи. Там-то они и оказались, Элена и Мими, – отмокали после нескольких часов массажно-оздоровительных процедур в спа-салоне отеля.

– Как все прошло? – спросила Элена.

Сэм с Филиппом одновременно пожали плечами.

– О… все так плохо? Ну ничего, утро вечера мудренее. К тому же вы осчастливили двух девушек.

– Ну, значит, наши жизни прожиты не напрасно. Давай, Филипп, раздевайся, и при соединимся к дамам.