31

Дождь, который непонятно зачем лил все утро, прекратился именно сейчас, когда от него был бы какой-то толк. Нельзя сказать, что погода наладилась и над Парижем сияло голубое небо. Нет, оно было затянуто тучами, дул резкий, пронзительный ветер. Но дождь, будь он трижды неладен, перестал. А это значит, что я не мог увидеть издали красный зонтик.

С бешено бьющимся сердцем я несся по улице Бонапарта, словно от этого зависела моя жизнь. Так оно и было. На бегу я окидывал взором каждую встречную женщину, заглядывал в окна кафе и магазинов. Поворот на улицу Жакоб, на Университетскую, потом на улицу Висконти… Изабель могла свернуть где угодно. А может, она сейчас покупает туфли или сидит в кафе, пытаясь подсластить клубничной тарталеткой горечь разочарования и досады? О, у нее есть все основания для недовольства! Мужчина, которого она наградила своей улыбкой и своим доверием, мужчина, которому она дала свой телефон, не соизволил перезвонить ей вовремя, а после устроил какой-то дурацкий розыгрыш. Да, этот болван явно не относится к числу счастливчиков, владеющих искусством быть в нужное время в нужном месте.

Осыпая себя проклятиями, я продолжал свой спринтерский бег. Если бы я не рассиживался так долго на площади Вогезов, если бы я не отправился жрать этот чертов салат… Если, если, если…

Мы разошлись всего на несколько минут. Она была совсем близко, но ускользнула снова. Где же мне искать ее?

– Где ты, Изабель, где ты, моя любимая? – шептал я одними губами. – Прошу тебя, не исчезай… не исчезай…

Это напоминало молитву.

Я домчался до конца улицы Бонапарта и остановился у набережной Малаке.

Изабель нигде не было. Я замер в полной растерянности, не зная, как поступить. Слишком богатый выбор: повернуть направо, повернуть налево или броситься в Сену.

Театральным жестом раскинув руки, я устремил взгляд в серое небо и взмолился:

– Сделай что-нибудь! Прошу тебя, сделай что-нибудь!

Не знаю, к кому я взывал – к себе самому, к серым тучам или к Богу, существование которого представлялось мне весьма сомнительным.

Так или иначе, моя мольба не осталась безответной. По щекам моим поползли капли влаги. Сначала я думал, что это слезы, но мгновение спустя сообразил: опять пошел дождь.

На светофоре вспыхнул зеленый свет. Я перешел улицу и стал озираться по сторонам. За спиной у меня шуршали колеса машин. По Сене неслись парусные лодки. По набережной спешили пешеходы, под зонтами и без них. Я бросил взгляд налево, в сторону моста Каррузель. Потом направо, в сторону моста Искусств. И увидел ярко-красное пятно!