Да, я не права, но ничего не могу с собой поделать: я атакую мать по всем фронтам.

Ни одного дня у нас не проходит без отвратительных сцен.

Она упрекнула меня, что я виделась с другом отца. Я тут же пошла в наступление:

– Он мой отец и всегда им будет. Мне не безразлична его жизнь.

– Неправда. Ты просто хочешь оставаться его любимой доченькой, дорогая.

– А почему ты не попыталась остаться его любимой женушкой?

– Именно потому, Анушка, что, как ты могла бы заметить, тот, к кому ушел твой отец, – это мужчина. Есть соперники, с которыми бесполезно бороться.

– Неправда! Ты могла бы остаться его любимой женушкой, может, даже еще более любимой, чем раньше.

– Как ты себе это представляешь? Любовь втроем?

– Я представляю, что тебе не обязательно было портить ему жизнь, вынуждая искать счастье на стороне. В последние годы отец стал похож на живого мертвеца. Если бы ты была со мной там, ты бы увидела, как он расслабился, помолодел, он выглядит прекрасно, как никогда.

– Ничего больше не говори, Анушка, или я тебя задушу.

– Он сияет, потому что влюблен, ты меня слышишь, потому что влюблен! Посмотри на себя, да, посмотри на себя: кто угодно поймет, что ты вот не влюблена!

Вместо того чтобы меня убить, она ушла вся в слезах и закрылась в комнате. Когда я увидела лицо брата, то поняла, что переборщила, но что сделано, то сделано.

Я должна была бы говорить спокойно, объяснить ей, что я думаю. Мы, подростки, понимаем благодаря взрослым, что чувства тускнеют, теряют силу. Посмотришь на мою мать, и кажется, что когда отношения заканчиваются, то любовь умирает, остается только разочарование с привкусом ненависти. Папа, наоборот, показывает своим примером, что, когда страсть умирает, рождается другая страсть; он заставляет меня верить в любовь, даже если она видоизменяется и перерождается. Я тут же рассказала ему об этом по телефону, а он на меня наорал:

– Анушка, ты судишь со своей точки зрения. Ты делаешь слишком эгоистичные выводы из нашей истории, вместо того чтобы понять, как больно твоей маме.

– Она страдает от самолюбия, а не от любви. Она бесится, что ей не удалось сохранить лицо.

– Да что ты в этом понимаешь?

– А ты?

Из-за того, что папа бросил нас и при этом счастлив, у него выросло такое чувство вины, что теперь он склонен играть в благородство: берет всю вину на себя, превознося маму и наделяя ее всеми добродетелями.

Я сказала об этом подругам: как же это нелепо – развод! Тот, кто уходит, признает положительные качества у того, кто заставил его бежать, а тот, кто не хотел расставаться, рассказывает всему миру, с каким монстром он жил все это время.