1
В подполье
Итак, я нацепила очки и прочитала заголовок:
Лев Толстой. «Анна Каренина».
Приложена карточка:
Мадам!
Позвольте преподнести Вам эту книгу, памятуя о Вашем коте.
Искренне Ваш
Какуро Одзу
Всегда приятно убедиться, что ты не параноик. Мои подозрения оправдались. Я разоблачена. Дикий страх охватил меня. Я машинально встала, снова села. Перечитала карточку.
Внутри у меня произошла — как бы это сказать поточнее — перестановка: возникло странное чувство, будто один стержень заменили другим. У вас такого не бывало? Когда внутри что-то резко меняется, что именно — не передашь словами, и состояние, и обстановка, как при переезде в другое жилище.
… памятуя о Вашем коте.
И вдруг, не веря собственным ушам, я услышала смешок, сорвавшийся с моих же губ.
Конечно, все это тревожно, но до чего забавно!
Повинуясь опасному порыву — для того, кто ведет подпольный образ жизни, все порывы опасны, — я взяла листок бумаги, конверт и шариковую ручку (оранжевую) и написала:
Благодарю, не стоило.
Консьержка
Осторожно, как индеец на тропе войны, я вышла в вестибюль — никого — и сунула письмо в почтовый ящик месье Одзу.
Потом поспешно, пока никто не появился, вернулась к себе и без сил, но с чувством выполненного долга рухнула в кресло.
И тут на меня нахлынуло.
Нахлынуло сама не знаю что.
Дурацкий порыв не только не прогнал страх, а усилил его стократно. Все сделано неправильно. Теперь вот мучайся и жди, что будет.
Достаточно было написать: «Не поняла. Консьержка».
Или так: «Это какая-то ошибка. Возвращаю Вам пакет».
Или еще короче: «Не по адресу».
Хитро и исчерпывающе: «Я не умею читать».
С подковыркой: «Мой кот не умеет читать».
Тонко: «Благодарю, но подарки делают на Новый год».
Или строго формально: «Подтвердите, пожалуйста, возврат».
Я же вместо этого промурлыкала, как в светском салоне: «Благодарю, не стоило».
Я вскочила и рванулась к двери.
Но поздно, поздно!
Мимо окна к лифту прошел Поль Н’Гиен — он вынул почту и держал все в руках. Я пропала.
Остается одно: затаиться.
Что бы ни случилось, меня нет, я ничего не знаю, ни на что не отвечаю, никому не пишу, сижу мышкой.
Прошло три дня настороженного ожидания. Я стала уговаривать себя, что того, о чем я решила не думать, на самом деле и нет, но думаю об этом постоянно и как-то раз даже забыла покормить Льва, который вертится под ногами живым хвостатым упреком.
А сегодня в десять часов раздался звонок.
