Глава 29
– Садитесь, пожалуйста, – предложила Оксана Максимовна. – Чай, кофе?
– С удовольствием выпью, что дадите, – согласился я.
– А вы? – обратилась к Наташе хозяйка.
– К… к… кофе, – прохрипела моя спутница и начала кашлять, потом пару раз оглушительно чихнула.
– Вы больны? – испугалась Маслова. – Простите, в городе грипп. Не хочу заразиться.
Наташа показала на огромного рыжего кота, вольготно развалившегося на диване.
– У меня аллергия на них… кха, кха… шерстяных… апчхи… Иван Павлович, не могу…
Я протянул безостановочно чихающей девице ключи:
– Ждите меня в машине.
Ната унеслась. Я посмотрел ей вслед. Черный кот, которого девица притащила по просьбе Николетты, не вызывал у Наташи недомогания.
Хозяйка налила в чашки заварку и посетовала:
– Неприятно вот так остро на что-то реагировать.
– Да уж, ничего хорошего, – согласился я. – Кошек вокруг много, придется постоянно таблетки пить.
Хозяйка решила, что вводная часть беседы закончена.
– По телефону вы сообщили, что речь пойдет о моем покойном муже.
– Простите, что напоминаю вам о страшном дне, но вы можете рассказать, как развивались события в тот трагический вечер? – спросил я.
Оксана села к столу.
– Да в принципе все было обычно. До рокового часа жизнь текла без каких-либо странностей. Игорь находился на работе. Как водится, он уехал в восемь тридцать. Сын живет в соседнем подъезде, поэтому он почти всегда ужинает с нами, родителями.
– Невестка против этого не протестует? – спросил я.
– Коля не женат, – ответила мать. – У него периодически появляются девушки, но ничего серьезного. И это очень хорошо. Я считаю, что мужчина должен идти в загс после сорока, когда может обеспечить достойную жизнь семье. Вечером Игорь, как всегда, позвонил. Он любил, чтобы, когда он войдет в дом, стол уже был накрыт. Знаете, у некоторых как заведено: супруг входит, жена, зевая и потягиваясь, тащится на кухню сосиски варить, говорит: «Ну ты там картошечки пока почисти. Устала я очень». В нашей семье патриархальный уклад. Муж на работе, жена на хозяйстве. Я посвятила себя дому.
Оксана показала на буфет, в котором по ранжиру стояли бокалы, а ручки чашек глядели в одну сторону.
– Люблю красоту и порядок.
– Вы сказали, что муж позвонил вам вечером. Это обычное явление? – поинтересовался я.
– Конечно, – кивнула вдова. – Раньше, когда город не умирал в пробках, я знала: в семь пятнадцать супруг войдет в прихожую, а сейчас как угадать? Поэтому Игорь меня и предупреждал: «По навигатору мне ехать сорок минут». Если вдруг форс-мажор случается на шоссе, он звонил: «Я задерживаюсь». Очень, конечно, это неудобно. Еду много раз подогревать нельзя, вкус портится. Я расстраивалась, когда Игорь тарелку отодвигал, потому что ему ужин не понравился.
– Вы только из-за горячего ужина расстраивались? – уточнил я. – Днем вы с мужем не беседовали?
– Зачем? – опешила Оксана. – Игорь – генеральный директор банка «Крос». Хоть он был на зарплате, но это очень высокая должность. В его кабинете люди серьезные проблемы решали. И тут я с глупостями? Жене следует знать свое место.
– Значит, в тот день Игорь Кириллович обещал появиться в определенный час, но не приехал и сын забеспокоился? – спросил я.
– Именно так, – подтвердила Оксана. – Наш сосед Виталий Иванович недавно ногу сломал, упал у метро. Долго лежал, пока кто-то сжалился и «Скорую» вызвал. Коля занервничал, что и с отцом неладно, и убежал. Я на кухне копошилась. Нет их, нет и нет, и… вдруг входит Николаша: «Мама, ты только не волнуйся, сядь».
Оксана передернулась.
– Хорошее начало. Если вам так говорят, значит, дело плохо. Дальше вы, наверное, знаете. Новую машину мужа угнали, карманы вывернули, часы исчезли. Игоря моего ограбили. И убили.
Маслова поникла.
– Конец истории.
– Можно задать еще пару вопросов? – попросил я. – Игорь Кириллович служил генеральным директором банка?
– Да, – подтвердила Оксана. – Это очень высокая должность с прекрасной зарплатой, бонусы, поощрения, премии.
– Я думал, большие начальники не сидят от звонка до звонка, как простые клерки, – заметил я.
– Наоборот, – вздохнула хозяйка дома. – Маленький винтик ничего не решает, он свои обязанности исполняет, делает, что ему велят. Шеф же стратег, он всем занимается. Дел много, Игорь часто по стране летал, планировал открытие филиалов.
– Супруг вам рассказывал о своих делах?
Оксана внезапно вспыхнула как маков цвет:
– Нет. Не моего ума это дело. Да я и не спрашивала. Зачем лезть туда, куда не надо?
Я поколебался, потом сказал:
– Извините, Оксана Максимовна, но мы совершенно точно знаем: Игорь Кириллович занимал пост начальника департамента кредитов. Это хорошая должность, но до генерального директора ему было еще шагать и шагать.
– Ошибаетесь, – возразила Маслова. – Конечно, я не разбираюсь в финансах, но кем муж работал, понять могу. Он даже охраной занимался. Во все сферы «Кроса» вникал. Ему в последнее время глава секьюрити звонил. Роберт… Ой!
Оксана закрыла рот рукой.
– Вы боитесь охранника? – уточнил я.
– Нет, – ответила Маслова, – мы с ним шапочно знакомы. Муж никогда не приводил домой подчиненных.
– Роберт? – переспросил я. – Это кто?
Оксана вцепилась пальцами в край стола.
– Простите, я оговорилась. Хотела сказать «Игорь Кириллович», но поскольку… – Хозяйка умолкла.
– Мы вели беседу о секьюрити. Вы произнесли «Роберт…», – сказал я и соврал: – Знаю, что так зовут главу охраны «Кроса», симпатичного мужчину. У него ребенок и жена Эмма, вот фамилию его запамятовал.
– Какая-то не русская, – прошептала Оксана, – Штерн вроде.
Я изобразил реанимацию памяти:
– Шмидт!
– Может, и так, – согласилась Оксана. – Муж ее вскользь произнес. А вот имена я запомнила, и его, и супруги. Роберт и Эмма. Сериал смотрю по телевизору английский, он идет лет пять в удобное время днем, вечером мне некогда на экран пялиться. Там главные герои Роберт и Эмма. Очень они мне нравятся, поэтому к гостю я сразу симпатию почувствовала.
Я вынул из кармана телефон, нашел фото Роберта и показал Масловой:
– Это он?
– Да, – подтвердила та. – Даже внешне на Роба из кино смахивает. Только его Эмма умерла.
– Героиня телесериала скончалась, – невесть зачем повторил я.
– Нет, нет, вы не поняли, женщина в сериале жива, – поправила меня Оксана. – Скоропостижно скончалась супруга главного охранника. Поэтому он к нам очень поздно вечером и примчался. Игорь в своей комнате смотрел телик. Я посуду на место ставила, оставалось только пол на ночь вымыть, и тоже можно было ложиться спать.
– Зачем пол мыть, когда день закончен? – отклонился я от основной темы беседы.
Маслова опешила:
– Так положено. Главное в доме – чистота. Унитаз – лицо квартиры. Паркет – свидетельство того, старательна ли хозяйка. Звонок в дверь застал меня врасплох, я подумала: «Если опять Светлана Федоровна притащилась, не пущу». Над нами живет до безобразия любопытная Константинова. Мы сюда въехали несколько лет назад, покупкой апартаментов муж занимался, он их нашел, ему понравилось, что на этаже соседей нет. Прежний владелец объединил свою и родительскую квартиры, получилось роскошно.
– И очень дорого, – заметил я.
– Владелец апартаментов умер, – пустилась в объяснения Оксана, – его дочь давно замужем за иностранцем, живет в Канаде. Она торопилась квартиру продать, цену выставила минимальную. Игорь сначала хотел продать дачу, которая ему от родителей досталась. Но потом передумал.
– У вас сын, – поддержал я пустой разговор, – Николай женится, пойдут дети, им свежий воздух необходим.
На лице Оксаны промелькнула гримаса.
– Фазенда находится в Войтыкове. Страшное воспоминание медового месяца. Глухое Подмосковье. В Войтыкове воды-газа не было. Мы туда после свадьбы поехали. Холод в доме стоял. Жуть. Сырость. Постель влажная. Батарей нет. Затопили печь, так в нее дрова непрерывно приходилось подбрасывать. Чайник на плите, которую тоже поленьями топили, два часа закипал. Муж радовался: «Ну прямо как в детстве. Помню бабулю свою, она к завтраку оладушки пекла. Жена, сделай утром такие же». Я тогда плохая повариха была и неумеха, в шесть утра к колодцу пошла. Пользоваться им не умела, ведро утопила. Игорь начал меня учить женской работе. Устала я донельзя, спать легла в своей комнате. А через неделю привидение явилось. Я с перепугу в окно сиганула…
– В любом уважающем себя старом доме должен обитать призрак, – повеселел я, – он ходит в саване, бряцает цепями…
– Наверное, – согласилась моя собеседница. – Я до ужаса перепугалась. Игорь уехал кататься на велосипеде. А я осталась, для меня двухколесного коня не нашлось. Но я даже обрадовалась: уставала очень, крутить педали совсем не хотелось. Я пошла прилечь, на улице дождь начался. Ну и заснула. Открываю глаза: по комнате старуха ходит жуткая! В платье грязнее болота. И бубнит. Я дар речи потеряла. Бабка к секретеру подошла, чего-то из него достала, обернулась и хрипит: «О! Гостья тут! Что ты в моей спальне делаешь? Здесь я хозяйка. Сейчас деньги найду и уеду. А тебя убьют! Как меня! Меня убили!»
Я с перепугу в окно выпрыгнула, хорошо, комната на первом этаже находилась. Очутилась во дворе, в туалет невыносимо захотелось. Со страху живот прихватило, да так сильно, что не добежать до будки! Но все равно я понеслась к сортиру. И тут Игорь приехал, давай надрываться: «Эй, ты где? Куда пропала?»
Я к мужу помчалась, за корень дерева ногой зацепилась. Бух! Заплакала от страха, ну и больно еще было. Супруг спросил: «Обед готов?» А у меня картошка еще не чищена. Игорь рассердился, я ему объяснять начала: «Сон меня сморил, потом привидение явилось, деньги искало, обещало, что меня, как ее, убьют. Перепугалась я до жути, в окно выскочила, в кустах спряталась, вымокла вся. Не пойду больше в дом». Супруг сказал: «Раз тебе здесь не нравится, прямо сейчас уедем. Только велю сторожу печь погасить».
– На даче был сторож? – удивился я.
Оксана сгорбилась.
– На участке стояли дача и маленький домик вроде сарайчика. Там жил хмурый дядька. Вокруг лес, соседей нет. Мужик стерег особняк, чтобы бомжи его не разграбили. Мрачный тип, лицо злое. Я его боялась. Мы с мужем уехали, больше он, к счастью, на дачу не ездил. А мне прямо дурно при одной мысли о ней становилось. Когда Игорь наши апартаменты покупал, он мне велел: «Трать деньги экономно, лишних не будет. Весь запас я в хоромы вложил». Я заикнулась: «Может, дачу продать?» Супруг отмахнулся: «Кому она нужна? Вся развалилась, стоит в глуши, в Войтыкове газа-света-воды нет». Не успели сюда перебраться, как соседка заявилась с заявлением: «Я старшая по подъезду, хочу выяснить, кто у нас поселился». Дом старый, еще советский кооператив. Сейчас из первых жильцов одна Константинова осталась. А когда мы тут появились, единственными новенькими стали. Игорь пригласил Светлану чайку попить. Та села и давай вопросами сыпать. Ну прямо как…
Оксана замолчала.
– Как я, – засмеялся я.
– Нет, – не согласилась хозяйка, – вы на работе. А у Светланы было одно любопытство. Когда Константинова ушла, муж категорически запретил в дом ее в дальнейшем пускать. Так она прямо терроризировать меня начала. Уроню на пол табуретку, и тут же дзынь-дзынь: «Здрассти. Что у вас случилось? Может, я могу помочь?» Телевизор погромче сделаю – дзынь-дзынь: «Ой, у вас скандал?» Потом она притихла, поняла, что ее дальше порога не пустят. Но до сих пор иногда нет-нет да и звякнет в нашу дверь. Я в глазок гляну и не открываю.
– Когда-нибудь слышали от супруга про Роберта Шмидта? – спросил я.
– Один раз, – кивнула собеседница. – После ужина кто-то в дверь позвонил. Я подумала: Константинова! Но у лифта не она, а мужчина оказался. На вопрос «Вы к кому?» ответил: «Скажите мужу, к нему Роберт из банка». Фамилию он точно назвал, да я забыла. То ли Штерн, то ли, как вы говорите, Шмидт. Я поспешила к Игорю, тот велел: «Заведи его в кабинет, я брюки приличные надену и приду».
Я в дела супруга никогда не лезла, но к нам очень редко кто-то заглядывал. Из постоянных гостей был только Григорий Круглов, он ученый, историк. Они с Игорем в кабинете какие-то свои дела решали. От удивления я спросила:
– Что случилось? Неприятности по службе?
Муж ответил:
– Нет, это наш начальник охраны. У Роберта жена умерла, Эмма, долго болела, надо похороны организовать, а денег у парня нет. Он в долг просил, я дам ему нужную сумму.
Я мгновенно вспомнил слова Натальи про некоего Григория Круглова, который собирал папочки для ее отца, и спросил:
– Ваш супруг общался с Максимом Петровичем Загорским?
Оксана смутилась:
– Простите. Не знаю. Дома мы только о семейных проблемах говорили. Иногда краем уха я слышала беседы Игоря по телефону, но не акцентировала на них внимания. Мужа могли ночью вызвать на работу. «Банк никогда не спит» – это его слова. Может, он и был знаком с Загорским, но я не в курсе. Вот Григория Круглова я видела, вежливый, приятный человек.
Маслова покраснела.
– Приносил мне всегда в подарок коробку конфет, говорил комплименты: «Как у вас дома красиво, чисто, уютно. Завидую Игорю Кирилловичу, он нашел себе прекрасную жену».
