Глава двенадцатая
Я брякнул вилкой по тарелке, кусок ягненка застрял в горле. Унс неодобрительно посмотрел на меня и уточнил у Борна:
— Вот прямо освободить?
— Ну, не то, чтобы совсем. Но казнить бы их не стали наверняка, и даже, возможно, в башню не вернули. Отправили бы во дворец, в палаты Раздумий до оглашения королевской воли, вот и все.
Я, если честно, опешил невероятно. Это с чего такая перемена нашей участи. И что такое «палаты Раздумий»?
— Вот дела — Унс отправил в рот кусок мяса — Это с чего такая доброта? Наше королевское величество вроде не склонно к прощению преступников.
— Так-то так, но тут… — племянник постельничего понизил голос — Просто я слышал… Ну, ты понимаешь, да? Так вот — я слышал, что за этих юнцов просили очень и очень влиятельные люди. Причем такие, которым наш славный король не пожелал отказывать.
— Ишь ты — Два Серебряка тоже стал разговаривать потише — А кто, если не секрет?
— Асторг — многозначительно произнес Борн — Да-да-да. За них просили представители Асторга. Уж не знаю, как эта парочка молодых авантюристов с ними связана, но мне это известно доподлинно.
— Интересно, очень интересно — Унс посмотрел на меня, пожевал губами, и размял ладонь — Прямо чудеса какие-то. Асторг, ну надо же.
Рози. Ее рук дело. Семь демонов Зарху, мой долг перед ней все растет и растет
— На самом деле тут вообще многое непонятно — добавил Борн — Его величество даже запретил выносить детали произошедшего за пределы дворца. Не под страхом смертной казни, разумеется, но тем не менее. Там все так сложно! Представляешь, на карету, в которой перевозили юношей, напали головорезы из «Ночных убийц», небось эту парочку хотели прикончить. Но вышло все наоборот, потому что именно их трупы и обнаружила стража. И тем, как именно этих негодяев прикончили, заинтересовался Орден Истины, причем нешуточно так. Я слышал, что там в ход пошла магия, а они этого не любят.
— А что король? — тут же спросил Унс.
— Что король? — Борн отпил вина — Хотят копаться — пусть копаются. Но даже если даже речь идет о магии, то по всему выходит, что юноши оборонялись, так что это не преступление. Причем, что примечательно, наш славный король даже озвучил эту мысль вслух и в присутствии эмиссара Ордена.
И вот тут я снова пожалел о том, что тогда пустил в ход магию крови. «Кувалда» Монброна в этой ситуации выглядела совершенно приемлемо. А вот мои заклинания… Хоть официально они и не запрещены, но все знают, что некромантия и магия крови ну очень не приветствуются Орденом Истины.
Зато теперь понятно, почему на наш след до сих пор не встали королевские ищейки, чего я опасался больше всего. В розыске-то мы в розыске, но, как видно, особо при этом никто не напрягается. То ли сбежать дают, то ли еще чего.
— Да, там еще забавное было! — продолжил вываливать на нас информацию Борн — Король, когда заинтересовался этой историей, решил разобраться из-за чего весь сыр-бор. Все-таки один из сбежавших юношей Монброн Силистрийский. Не старший сын, конечно, но все же. Не мог юноша из такой семьи просто так взять, и встать на путь порока. Разное бывает, любой не без греха, но не настолько же?
— Да-да, ты совершенно прав — подтвердил Унс — Ну, и что дальше?
— И выяснилось такое! — Борн даже зажмурился от удовольствия — Там, оказывается, Тобиас Монброн-младший замешан! Ну, тот, что одно время поставлял лошадей в королевские конюшни! Оказывается, он вошел в сговор с чинами из королевской стражи и, используя их, хотел отправить племянника на плаху.
— Это доказанный факт? — сразу спросил маг.
— Нет, конечно — Борн взял из блюда с фруктами вишенку, и, аппетитно причмокнув, отправил ее в рот — Тобиас отнекивается, младшие чины, что выполняли его поручения частью исчезли с тюремной каретой, частью внезапно покончили с собой. Расспросить некого, а потому Монброн-младший кричит во весь голос, что это оговор и козни завистников.
— А король? — не удержался от вопроса я.
— А король отправился на охоту — дружелюбно ответил Борн и потрепал меня по щеке — Кушай-кушай, а то ты бледненький такой. Ты молод, тебе надо много есть.
Бледный я был от того, что у меня от сердца отлегло. Иные в таких случаях краснеют, а я бледнею. Я-то думал, что наше дело совсем дрянь, а оказывается, все не так уж и плохо.
А еще я окончательно уверился в том, что Карл и Эбердин не в никуда съехали из гостиницы. Теперь я наверняка знал, что они рядом с Рози. Вот только где искать саму де Фюрьи? Где она обитает в этом городе?
Хотя — это я не знаю. А Монброн сообразит, что к чему. В конце концов, кто из нас двоих силистриец?
— Я вас покину на минуту — сообщил нам Борн и подмигнул Унсу — Не скучайте.
Он встал из-за стола, послал воздушный поцелуй какому-то расфранченному господину, который только что вошел в залу «Старого замка», и, чуть пошатываясь от съеденного и выпитого, направился куда-то в сторону кухни.
— Так-так — произнес Унс, выбил пальцами по столешнице нечто вроде походного марша, а после поднялся и приблизился ко мне — Так-так.
— Что та… — было начал я, но тут же замолчал.
Тонкие и очень сильные пальцы мага ухватили мою нижнюю губу, причем настолько больно, что я еле удержался, чтобы не взвизгнуть.
— О чем ты еще не рассказал мне, Эраст фон Рут? — задушевно спросил Два Серебряка у меня — О какой незначительной детали ты не упомянул в своем рассказе? Или представители знати Асторга заступаются за тебя и твоего приятеля исключительно по причине благородства и желания помогать всем, кого оболгали? Если ты сейчас скажешь, что это так, то я вырву тебе губу.
— А пофему бы и неф? — промычал я, моргая глазами, из которых чуть ли не слезы лились.
— Потому что это Асторг — наклонился ко мне Унс — Тамошняя знать пальцем не шевельнет ради ближнего своего, если у них в этом нет какого-либо интереса. А тут — заступничество перед королем другой державы. Эраст, не зли меня.
И он чуть крутанул мою губу. Чуть-то чуть, да у меня звезды из глаз посыпались.
— Фы не офни тут быфи — решил не темнить я.
В конце концов, теперь участие Рози в наших приключениях скрывать смысла нет, оно так и так всплывет. Да и не такая это страшная тайна.
— Еще раз и членораздельно — Унс отпустил мою губу и вытер пальцы о мой же колет — Что «фы»?
— Мы не вдвоем в Форессу прибыли — пояснил я, трогая губу — С нами была еще одна наша соученица, Рози. Она родом из Асторга.
— Рози — Унс выставил перед собой ладонь, давая мне понять, что имени ему маловато.
— Де Фюрьи — буркнул я.
— Слушай, а неплохих учеников себе Герхард набрал — заметил Унс, усаживаясь на свое место — Нет, это я не о тебе, не надо себе льстить. Монброн, де Фюрьи. Фамилии-то какие! Я впечатлен. К таким фамилиям, да еще бы и головы на плечи!
— Нормально все у нас с головами — стало вдруг обидно мне за своих соучеников.
— Не заметил — насмешливо произнес Два Серебряка — Если все ведут дела так, как ты, то вряд ли.
— Вы не спрашивали, был ли с нами кто-то еще — заявил я — Чтобы получить развернутый ответ, надо задать правильный вопрос.
— Поговори мне еще — Унс залез в карман и достал оттуда небольшой кожаный мешочек с завязками — Разошелся. Мы с тобой еще завтра по душам пообщаемся, поверь.
Может, про Карла и Эбердин ему сейчас сказать? Или лучше не надо? В конце концов они-то точно большой роли в дальнейшем не сыграют. Похоже, Рози сама почти управилась.
Эх, еще бы кто дядюшку Тобиаса пришиб между делом, и все совсем хорошо стало бы.
— Чего заулыбался? — Унс достал из мешочка щепотку бурого порошка, глянул по сторонам и высыпал его в бокал Борна — От одного места отлегло?
— Есть такое — не стал отпираться я — Скажите, Унс…
— Ты можешь называть меня просто — «наставник» — милостиво разрешил мне Два Серебряка — Герхарда тут нет, я, получается, за него буду. Кто-то же вас, недорослей, должен спасать?
Сдается мне, он крепко завидует нашему Ворону как раз в том, что он получил право набрать учеников.
Ну, не знаю. Так-то ничего такого в этом нет страшного, но с другой стороны кто знает, как на подобное отреагирует наш настоящий наставник, если об этом узнает.
А он узнает.
— Ага — кивнул я — Это, вы чего, хотите Борна того?
— Что, жалко его стало? — искоса глянул на меня маг.
— Он забавный — ответил я — С добром ко мне отнесся. Пожалуй, что да, жалко.
— Не яд это — усмехнулся Унс — Не волнуйся. Просто теперь он получит все то, что хотел, и я тоже. Не понял?
— Нет — признался я.
— Когда он проснется завтра утром, то будет уверен, что ночью реализовались все те причуды, о которых он мечтал весь предыдущий день — пояснил Два Серебряка — И будет совершенно счастлив. А я заверю его, что так оно и есть, за что получу от него небольшой приятно звенящий подарок.
Понятно. Дурман это какой-то. Нам про такие вещи наставник рассказывал, правда применительно к лекарским обязанностям. Ну, если совсем человек плох, то можно его отправить в небытие при помощи подобного зелья. Он уйдет спокойно и безмятежно, без боли и страданий. Правда, рецепта не дал, сказал, что мы совсем еще дураки и можем использовать его не по назначению. Да и не во всех королевствах подобные зелья можно использовать, кое-где они под запретом. Мол — боги на то страдания нам и посылают, чтобы мы духом укрепились, и пришли к Престолу пройдя весь свой путь от начала до конца. Если уж суждено закончить жизнь в муках, то так тому и быть.
Но, если честно, Унса как-то даже жалко стало. Видно же, что маг он талантливый, сильный, а такой ерундой занимается.
А еще мне в этот момент подумалось о том, что тогда, в доме на берегу моря, он после предложения Гарольда смеялся не потому что нашел его унизительным, а по какому-то другому поводу. Как по мне, лекарем в знатном доме быть куда приятнее, чем вот таким образом промышлять.
— Так что давай, доедай что на тарелке осталось, и проваливай отсюда — продолжил свою мысль Унс — Зелье где-то через час действовать начнет, к тому времени мы должны будем переместиться на второй этаж, в отдельную комнату.
Я глянул на перекрытия потолка, потом на мага. Он кивнул — да мол, именно туда.
— Рецепт дадите? — полюбопытствовал я, вновь принимаясь за уже остывшего, но все равно очень вкусного ягненка — Зелья, в смысле?
— А чего еще ты хочешь? — ехидно поинтересовался у меня он — Вот наглец, а! Рецепт ему дай. Сам изобретай, лентяй.
— Ну, нет — так нет — даже не стал спорить я — Чего ругаться сразу? А другой вопрос можно?
— Валяй — маг взял из вазы с фруктами кисть винограда — Любознательный ты наш.
— Что за место «палаты Раздумий»?
— Надо же, и услышал, и запомнил — Два Серебряка отщипнул виноградину, прозрачную как слеза — Тюрьма это, Эраст. Та же самая тюрьма, только для особ благородных кровей. Находится она в королевском дворце, и попадают туда исключительно те, чью судьбу будет решать сам король.
— Так он вроде судьбу всех преступников решает? — не понял ответа я.
— Далеко не всех — возразил мне Унс — На душегубов из подворотни или конокрадов ему наплевать. Там все делают судейские, а он только приговоры подписывает, даже не читая. Да тебе ли самому этого не знать?
И вправду, глупость сказал. Нас-то, по сути, без его ведома и приговорили. Правда, тут подкуп место имел, но тем не менее.
— Нет, тут другое — Унс покрутил головой — Слушай, куда Борн запропастился? Так вот — тут другое. Речь идет о знати, чья вина в содеянном преступлении сомнительна, не доказана или же доказана, но королю жалко казнить этого человека. Вот они и попадают в палату Раздумий. За то время, что я тут живу, из нее на эшафот отправилось всего человек пять. И то только потому что там по-другому было никак нельзя. Один был растлителем, другой казнокрадом, третий всю родню ради наследства потравил. Ну, и остальные не лучше. Но это уже не правосудие, это политика, их казнить надо было непременно, а то народ не понял бы. И придворные, что важнее.
— То есть, если мы туда попадем, то можно за дальнейшее не переживать? — подытожил я.
— Не знаю — пожал плечами маг — Я не провидец. Одно скажу — попади вы туда, то смотреть надо в оба. На темных улицах иногда спокойней, чем в королевском дворце. И еще — лучше всего вам там ничего не есть. От яда, знаешь, ни одна охрана не спасет.
В это время к нам вернулся Борн, который, казалось, за время отсутствия захмелел еще больше.
— Мои друзья — томно просопел он, плюхнувшись на стул — Как же я вас всех люблю!
— А мы то! — в тон ему ответил Унс и поднял бокал с вином — Выпьем за нас, верных и преданных друг другу людей!
— Выпьем — со слезой в голосе поддержал его Борн — До дна!
Унс выждал пока я доем своего ягненка, отправлю следом за ним три пирожка с вишней, которые подали сразу по возвращению Борна, а после сообщил:
— Лютеру, увы, пора.
— Как? — опечалился Борн — Уже? Я думал, мы еще посидим, поболтаем. Он такой славный мальчик!
— Этому мальчику завтра еще многое предстоит сделать — мягко, по-отечески объяснил Два Серебряка — Ой, какой тяжелый завтра у него день будет. Ему выспаться надо.
— Это правильно — тут же сменил свою точку зрения совсем уже захмелевший брат постельничего — Это верно. Распорядок дня прежде всего. Мне моя матушка всегда так говорила.
— Все мамы одинаковы — встал я из-за стола — Дядя Борн, спасибо за великолепный ужин и прекрасную компанию. Дядя Унс, до завтра.
— А где ты остановился, сынок? — озаботился вдруг Борн.
— В гостинице — неопределенно махнул рукой я — Там.
— Зачем же? — простосердечно удивился толстяк — В них ведь шум вечно, вонь, клопы… Бррр! Переезжай ко мне в замок. Вот прямо сейчас туда и отправляйся. Найдешь там моего управляющего, Монта, скажешь, что я велел устроить тебя в гостевых покоях на третьем этаже.
— Пожалей молодого человека — попросил разошедшегося Борна маг — Ночь на дворе, а он не местный. Где он будет искать твой замок? Вот завтра, с утра…
— Верно — вздохнул приятель Унса — Ночь, ночь, ночь! И в эту ночь всем хочется немного любви!
Зелье явно действовало. Зрачки Борна изрядно расширились, испарина покрыла его лоб, а язык ощутимо заплетался.
— Буду — пообещал я — Как рассветет — так сразу к вам.
Крепко сомневаюсь, что назавтра он вспомнит мои слова. И это хорошо. Зачем человека расстраивать?
А над Силистрией и впрямь стояла ночь. На небо высыпали звезды, а на улицы — народ. Я так понял, что в Форессе вообще люди не любят сидеть дома в темное время суток. Что в Центральных королевствах, что в герцогствах, которых я повидал немало по дороге в Вороний замок, подобное принято не было. Как солнце село, так жители сразу поужинали и спать. На улице после заката только стражу да шлюх и встретишь. Ну, и грабителей, куда без них?
Тут же — шум, гам, особенно на главной площади. Музыка играет, фонари горят, девушки смеются.
Прямо завидно мне стало. Живут же люди — весело, безмятежно. Нам такого на роду не написано, нам, похоже, всю жизнь либо воевать, либо убегать, либо догонять.
Впрочем, по мере удаления от главной площади улицы пустели. То ли тут народ постарше жил, то ли все, кто хотел повеселиться этой ночью уже ушли на гулянку.
Пару раз мне заступали дорогу какие-то хмурые парни с недобрыми взглядами, но обошлось. Я бряцал шпагой, с эфеса которой не снимал ладони и не прятал взгляд. Не знаю, грабители это были или нет, поскольку до драки так дело ни разу и не дошло.
И слава богам. Шпага была препаршивенькая, одна видимость. Гарольд, глянув на нее, хмыкнул и назвал «церемониальной». Очень верное слово. Для церемонии сойдет, а для серьезного дела точно нет.
Вскоре я покинул пределы города, вдохнул полной грудью свежий воздух, в котором явственно ощущался запах моря, поплотнее запахнул плащ, и двинулся к знакомой рощице, за которой начинался изрядно надоевший мне овраг. Честно скажу — в темноте по колдобинам лазать — очень сомнительное удовольствие, но выбора нет. Даже отсюда были слышны голоса жителей летних домов, которые, похоже, ужинали на свежем воздухе, плюнув на зябкую ночную прохладу. А может, их слуг. В данном случае для меня разницы никакой, попадаться на глаза ни тем, ни другим не следовало. Значит — опять спотыкаться в овраге, продираться сквозь кусты и красться по темным улицам, не вылезая из тени домов.
Подумав про это, я глубоко вздохнул, а вот выдохнуть не успел — чей-то кулак со всей дури воткнулся в мой живот, выбивая из него воздух.
— Руки — громко шепнул кто-то — Руки вяжи, он маг!
Я попробовал крутнуться ужом, но мне сразу перепало еще два раза — по ногам, отчего я повалился ничком, и острым носком сапога в бок. Это было очень больно, носок, похоже, был окован сталью. Сталкивался я с такими в Раймилле, когда меня слуги одного купца поймали на краже и сами решили наказать. Три недели потом кровью ходил, и в груди очень сильно екало, будто сердце выпрыгнуть хотело.
После мне заломили руки за спину и перехватили их тонкой, но очень прочной веревкой. Такую не распутаешь. Да и связали умело, со знанием дела.
Да это все ладно, меня мучал один вопрос — кто это? Если королевская стража — то это ерунда, в свете сегодняшних новостей есть шанс выпутаться.
А вот если Орден Истины, то мои дела плохи. Тут они, может, делать мне ничего и не станут, все по той же причине, но никто не помешает им вывезти меня в другое королевство и там уж…
Добро, если просто сожгут. А если всплывут прошлогодние дела, с доносом на Ворона, который мы все так и не подписали? Как отправят в подвалы к заплечных дел мастерам, те как начнут кости дробить… Не дай боги!
Я ошибся. Это были ни те, и ни другие. Меня зацапали ребята в темно-синих масках, те самые, что из арбалета стреляли, когда мы с Монброном бежали из-под стражи. И о которых я даже думать забыл.
— А вам чего от меня надо? — удивленно спросил у них я.
Другого, более умного вопроса, мне в голову в тот момент не пришло.
— Что надо, то и надо — сообщил мне один из них, я успел заметить, как он взмахнул рукой, а дальше — не помню.
Очнулся я от того, что в лицо мне плеснули холодной водой.
— Вот до чего же у вас скверная страна — отплевываясь, высказал я все, что накипело на душе, высокому мужчине в маске, стоящему передо мной — Мне друг рассказывал, что тут народ веселый, гостеприимный и беззлобный. И где это все? Меня то заключают под стражу, то везут на казнь, а по лицу я вообще получаю трижды в день. Да тьфу на эту вашу Силистрию, чтобы я сюда еще когда хоть ногой!
— Ваш друг, а мой, соответственно, брат, не врал — сообщил мне девичий голос — Силистрия действительно такова. Просто вам не повезло, вы приехали не в самое лучшее для нашей семьи время. Так бывает. «Черная весна», одним словом.
— Весна как весна — повертел я головой, выискивая обладательницу этого голоса — Обычная.
Мы были уже не в лесу. Это был дом, причем зажиточный. Дубовая мебель, шелка на стенах. И очень скудное освещение, одна свеча на столе.
Это куда же меня занесло? Неужто обратно в замок Монбронов?
— «Черная», милейший барон, «черная» — девушка вышла из тени — Есть у нас такая примета. Если свиристели в марте не прилетели, значит, добра от этого года не жди. Нынче весной так и случилось. «Свиристель» — это птичка такая. Маленькая, серенькая, но очень красиво поет. И заявились они в наши края только на той неделе, сильно позже положеного.
— Догадался, что птичка, а не рыбка — уставился я на девушку — Доброй ночи, Луара.
— Не припоминаю, чтобы Гарольд успел нас представить друг другу — непритворно удивилась девушка — Тогда вообще все так стремительно случилось. Или он вам про нас рассказывал? В этом случае я очень изумлена, мне всегда казалось, что он нас от мебели не отличает. И даже имен не помнит.
На самом деле все было просто. Я тогда, в замке, только эту остроносенькую девицу и запомнил, потому что она хоть как-то отличалась от четырех других сестер моего друга. А потом Гарольд упомянул ее имя, сказав, что у Луары хоть какие-то мозги есть, в отличии от остальных.
Стало быть, она и есть.
— Все он помнит — я поерзал на стуле, очень уж тело затекло. Кстати — шпаги у меня на поясе не было — И имена, и прочее разное. Скажите, а меня обязательно связанным держать? Руки немеют, больно туго узлы затянули.
— Конечно нет — Луара подала знак человеку в маске, тот зашел мне за спину и перерезал веревку — Вы не обижайтесь, барон. Мы были вынуждены вас связать, в противном случае вы ведь защищались бы. Сами говорите — все вас норовят избить или убить, и оттого любой человек ваш враг. А вы же еще и маг! Вот и подумайте — что нам оставалось?
— А бить зачем? — поинтересовался я, разминая запястья — Ну, дали бы сзади по голове один раз — и все. Так нет, надо непременно в живот стукнуть, надо сапогом пнуть.
— Прошу меня извинить за эти неудобства — без тени иронии или ехидства сказала мне Луара, приложив руку к сердцу — А теперь главный для меня вопрос. Гарольд. Где он, что с ним? Он вообще жив?
Ага, так я тебе и сказал, где он. Прости, милая, но тебе веры нет, как и любому другому коренному силистрийцу. В вашем чудесном королевстве никогда не знаешь, с кем имеешь дело в настоящий момент.
— Не знаю — проворчал я, вставая со стула — О-ох, как все болит-то.
— Ложь ни к лицу благородному мужу — попеняла мне Луара — Вы не можете не знать.
— Почему? — поинтересовался я.
— Мой брат назвал вас другом — объяснила мне Луара — На моей памяти это случилось в третий раз. Если Гарольд говорит, что человек его друг, это значит, что он ему больше, чем кровный родственник, и он в нем уверен больше, чем в себе самом. Мой брат словом «друг» не разбрасывается, как некоторые. И потом — вы отправились за ним в тюрьму и на эшафот, хотя могли бы и избежать этой участи. Это значит, что и после вы вряд ли расстались.
— А кто были двое других? — заинтересовался я — Которых он друзьями назвал.
— Славные были господа — охотно ответила Луара — Базиль и Антоний. Они погибли. Один на войне, другой на поединке. И все же — Гарольд жив?
— Да — помедлив, ответил я — Не скажу, что совсем здоров, зацепили его изрядно, но сейчас идет на поправку.
— Главное, что жив — выдохнула девушка — И то хорошо. Давайте присядем, барон. У меня и вино есть.
— Нет-нет, вина не хочу — отказался я, памятуя слова о том, как охотно в Силистрии пользуются ядами — И так голова гудит.
Человек в маске приставил к столу стул, на который присела Луара, я же свой подтащил к нему сам.
— Еще раз повторю — мне понятны ваши опасения — девушка налила себе в бокал вина из бутылки, стоящей на столе — Тем более, что с моими людьми, насколько я понимаю, вы уже встречались, и не при самых приятных обстоятельствах.
— Они хотели меня убить — подтвердил я.
— Не вас — Луара отпила из бокала — Вышла ошибка, точнее — накладка. Они должны были убить только ваших сопровождающих, а после доставить и Гарольда, и вас сюда, в наш летний дом.
Так мы в летнем доме Монбронов? Засмеяться бы, да не стану.
— Но все как всегда испортил дядя, этот старый хряк — лицо Луары чуть скривилось — Он нанял каких-то идиотов, которые нас опередили. Одно хорошо — он, как всегда пожадничал, потому вы остались живы. Поверьте, если бы за дело взялся Рикардо, то подобная оплошность была бы исключена.
Человек в маске отвесил мне полупоклон.
И вы знаете, в эти ее слова я как-то сразу поверил.
— Но все случилось как случилось — продолжила Луара — Люди Рикардо увидели карету, двух людей в плащах на ее «козлах» и поступили так, как и должны были.
Резонно. И вправду — откуда им знать, кто управляет каретой?
— Не так — подал голос Рикардо — Тот, кто стрелял, промахнулся. Это непростительная ошибка.
— Спорный вопрос — подавив зевок, возразил я — Я лично к стрелку претензий не имею. Луара, это все понятно. Вы мне другое скажите — зачем вы все это затеяли?
— На то есть много причин — помолчав, ответила мне девушка. При этом я заметил, что она сжала свои кулачки до белизны — Но я назову три. Первая — нам надо сохранить нашу фамилию и нашу родовую честь. Второе — я не хочу лишаться того, что мне принадлежит по праву. И третье — я очень хочу смерти своего дяди.
— Последнее, как по мне, не слишком большая проблема — я показал на Рикардо — Этот молодец на подобные вещи мастер, даже сомнений в этом нет.
— Я не хочу, чтобы Тобиас умирал легко — улыбкой, которая была на губах Луары можно было испугать почти любого. Даже мне не по себе стало — Яд, наемный убийца — это все не то. Это слишком просто. Нет, его должен убить именно Гарольд. Мало того — я хочу не просто мести, мне нужно правосудие. Высшее правосудие. Ну, или хотя бы королевское.
Это чем же он тебе так насолил, красавица? Хотя… Догадываюсь я, чем именно. И если я прав, то ее можно понять. Впрочем, насчет ядов она зря. Там такие есть, что ужас просто. Так люди от них умирают — не дай боги.
— Правосудие — повторила Луара. Ее личико было невероятно серьезно, она смотрела перед собой и видела что-то, понятное ей одной — Ну, и потом — без этого я не смогу претендовать на власть в семействе.
— Какую власть? — не понял я.
— Высшую, высшую — внезапно развеселилась девушка — Маме она не нужна, Гарольд маг, ему старшим в семье не бывать. Ну, а о моих сестрицах даже говорить не стоит. Вы же их видели, правда? Они, по-моему, до сих пор не поняли, что происходит.
— Стоп-стоп-стоп — остановил я фантазии Луары — Вы не можете возглавить семейство. Насколько я помню, в Силистрии это право мужчины, и только его.
— Верно — согласилась со мной сестра Гарольда — И у меня такой мужчина есть. Славный мальчик, из благородного, но обедневшего семейства, довольно симпатичный. А самое главное — глупый как пробка. А самое главное — глупый как пробка. Ему кроме охоты, девок и вина в жизни ничего не надо. И он это получит, нет проблем. А все остальное достанется мне. И моим детям, которые обязательно появятся.
— Достойные планы — признал я — Только есть еще одно «но». А Генрих? С ним-то как?
— Очень просто — Луара перегнулась через стол и погладила меня по руке — Его убьете вы, дорогой барон.
