Автор не разбирается ни в званиях, ни в униформе, ни в истории Schutzstaffel — и не желает разбираться.

Здесь и ниже автор использует не язык сорбов (лужицких сербов), а родственный ему сербохорватский, как более понятный читателю. Герой предлагает дочери изучить «тайный» язык. Та не против.