Местный синоптик рассказывает по радио, что после обеда ожидается сильный шторм с порывами скоростью до сорока метров в секунду в открытых местах. Людей просят не выходить из дому и по возможности избегать езды на машине по мостам. Долгосрочный прогноз сообщает о еще одном атмосферном фронте, который движется на север. Пониженное атмосферное давление вместе с полнолунием делают весеннее половодье весьма вероятным, уровень воды поднимется примерно на полтора метра выше нормального.

– Да, что-то в этом есть, – говорит Юханнес, когда я открываю глаза и осматриваюсь. Он кладет рацию на стол, сбоку от сегодняшнего выпуска местной газеты, а рядом – прозрачный пакет с пончиками.

– Когда в прошлый раз было половодье, мне пришлось накачать подвал и вырыть весь дренажный материал вокруг дома. Ужас, да и только. Даже сети не расставишь. Наполняются дерьмом, понимаешь.

– Который час? – я поднимаюсь и ставлю чашку с холодным кофе на стол.

– Одиннадцать часов утра, – говорит Юханнес, – ты спал беспробудно, парень. Да я и не хотел тебя будить. Кажется, тебе нужен был покой.

Юханнес берёт пончик, затем кидает пакет мне. Я хватаю один пончик, макаю его в кофе и откусываю. Рот будто онемел. Но вкус кофе всё же расшевеливает рецепторы языка, и те сообщают мне, что вкус этот отвратителен. Желудок, в свою очередь, напоминает, что прежде чем что-то глотать, кое-что другое должно выйти наружу.

– Кто-нибудь звонил? – спрашиваю я и кладу пончик на стол, рядом с холодным кофе.

– Нет, – отвечает Юханнес, – но я недавно говорил с Харви. Он едет обратно.

– А шериф?

Юханнес разламывает пончик надвое: – Нет. – Он кладёт половину пончика в рот и отхлебывает дымящийся кофе. – Тишина.

Я включаю мобильник и вижу пять пропущенных звонков от Ульфа. Кроме того, пришло сообщение от Анникен Моритцен. Она просит меня зайти к ней в офис, когда я вернусь в Ставангер. Я наливаю в чашку кофе и набираю офис шерифа. На другом конце автоответчик сообщает о часах работы и о том, что все запросы в нерабочее время должны направляться в отделение полиции Трумсё.

Но и в отделении полиции Трумсё никто не может ответить мне, где находятся шериф с сержантом. Женщина на другом конце даже не желает обсуждать, почему их нет в офисе и почему они не берут телефон.

– Чёртовы идиоты, – я кладу мобильный на стол.

– А ведь их много, – отвечает Юханнес и подмигивает так, что его лохматые брови становятся похожи на заросли колючих шипов. Юханнес коротко острижен сзади, а на макушке его шевелюра зачесана назад. Он напоминает путешественников с чёрно-белых фотографий начала двадцатого века, которые отправлялись в экспедиции и застревали в арктических льдах.

– Много кого? – кисло спрашиваю я и делаю глоток кофе. – Полицейских или идиотов?

Юханнес уже собирается ответить, но тут раздаётся громкий стук в дверь, а за ним шум тяжелых шагов по коридору. Через секунду в двери возникает Харви с напряженной и усталой улыбкой на лице.

– А, вот вы где!

Он трёт ладони друг о друга, чтобы поскорее согреть их.

– На кухне есть кофе и пончики, – говорит ему Юханнес.

Харви удаляется на кухню.

– Ты всё-таки выбрался на сушу, – говорит он, вернувшись. С пончиком в руке он и садится на диван рядом со мной. Одежда его промокла, и пучки волос торчат во все стороны. Лицо его серее, чем раньше, а губы будто сузились и побледнели.

Я молча киваю.

– Ну и ночь, – продолжает Харви дрожа. – Несколько шестов с моллюсками унесло к скалам на другой стороне залива, когда мне наконец удалось их поймать. Пришлось просто привязать их к тем, которые всё ещё стояли, и прибить жерновом, который я нашёл на суше. Придётся разбираться со всей этой чертовщиной, когда распогодится.

– Южанин говорит, что ночью нашёл в море женщину, – Юханнес медленно растирает пальцы друг о друга, а затем поднимется и выключает радио.

– Ох, – вздыхает Харви, – ты уверен, что это был не датчанин?

– Он говорит, что кто-то пришёл и забрал тело, после того как он вытащил её на берег, – спокойно рассказывает Юханнес. – Этот кто-то выбрался прямо из моря.

Харви попеременно смотрит то на меня, то на Юханнеса, а потом качает головой и бросает на меня взгляд поверх своей чашки.

– А может, ты просто заглянул в мини-бар?

– Ты что-нибудь передавал шерифу и сержанту? – спрашиваю я, не обращая внимания на ехидство по поводу пьянства.

– Бьёркангу? Нет. А что? Они сейчас там, в море?

– Они должны были забрать меня с острова вчера вечером, но так и не появились.

– Стоило, кстати, им передать, что ночью причал вырвало с корнем, и теперь он плавает где-то рядом с фьордом, – добавляет Юханнес. – Так недалеко и лодку разбить.

– Вы им звонили?

– Не берут трубку. Ни мобильный, ни рабочий.

– Ни один из них? – Харви поднимается в кресле, внезапно приободрившийся.

– Нет.

Харви достаёт свой мобильный и набирает номер из списка контактов.

– Автоответчик, – говорит он и кладёт трубку, – а вы пробовали звонить в отдел Шервёя?

Харви тянется за пакетом с пончиками и достаёт один.

– Они, по крайней мере, должны знать, где находится лодка.

Я качаю головой.

Харви набирает номер офиса шерифа, расхаживая по комнате. Закончив разговор, он возвращается на диван.

– Ты никаких лодок не слышал ночью?

Я качаю головой.

– Ничего, кроме рёва мотора траулера вчера днём. А что?

– Шериф Шервёя говорит, что лодка с пристани Смоботхавн не выходила в море последние недели. За выходные с ним не связывались ни Бьёрканг, ни Арнт, и он ничего не знает насчет спасения человека с острова этой ночью.

– Мне это не нравится, – говорю я и одним глотком опустошаю оставшийся в чашке кофе. – Далеко до этой пристани?

Харви встаёт:

– Я поведу.