Глава 59
– Сисси умерла?
Декер посмотрел на сидящую напротив Натали.
Женщине официально предъявили обвинение, она встретилась со своим адвокатом, и ее задержали, опасаясь, что она сможет скрыться. Вследствие деликатного характера дела слушания проходили за закрытыми дверями.
Казалось, с тех пор как Натали не дали вылететь из аэропорта имени Даллеса, она постарела на десять лет.
Декер кивнул. Он попросил, чтобы ему дали возможность встретиться с Натали наедине. Остальные ждали в соседнем помещении.
– На самом деле ее убили.
– Зачем это кому-то понадобилось? Она была у нас домработницей.
– Давно?
– Да. Сколько я себя помню, Сисси работала у моих родителей.
– Ну, кто-то ее убил.
– Но почему вы решили, что это как-то связано с нашей семьей?
– Полной уверенности у меня нет. Но я должен проверить такую возможность. Вы сами должны понимать, что для случайного совпадения это уже слишком.
Натали кивнула.
– Пожалуй, вы правы. Мама и сестры знают?
– Да. Это явилось для них ударом.
– Нас воспитывала мама, но Сисси всегда была рядом. И мама ее любила. Папы часто не было дома, и вряд ли мама справилась бы без Сисси.
– Не сомневаюсь в этом. Вам повезло, что она у вас была.
– Так зачем вы хотели встретиться со мной?
– Вы уже заключили соглашение о содействии следствию?
– Кажется, над этим еще работают. – У нее задрожали губы. – Мой адвокат считает, что мне придется отправиться за решетку. – Она подняла взгляд на Декера. – Когда я буду сидеть в тюрьме, я не смогу видеться со своей дочерью, да?
– Вы уже говорили с мужем?
Снова кивнув, Натали достала платок и высморкалась.
– Корбетт сказал, что вылетает в Штаты вместе с Ташей. – Она потерла глаза. – Все, что я говорила о нем, это полная чушь. На самом деле Корбетт – отличный парень. Все то дерьмо, в котором я оказалась, – исключительно моя вина. Я пристрастилась к азартным играм и не могла остановиться. Корбетт пытался мне помочь, но, наверное, я просто больная.
– Признаться в своей болезни – это первый большой шаг к выздоровлению.
– Да, – подавленно произнесла Натали. – Я так понимаю, моя семья уже знает про меня?
– Мы кое-что сообщили. Родные очень переживают.
– Я смогу с ними увидеться?
– Не вижу причин, почему бы и нет.
– Я ведь сломала свою жизнь, да?
– Вы не первая и не последняя. – Амос подался вперед. – Но вы можете помочь себе, помогая нам.
Натали удивленно посмотрела на него.
– Но ведь я рассказала все, что знала.
– На самом деле вам, возможно, известно то, о чем вы даже не догадываетесь.
– Не понимаю. Что, например?
– Когда были переведены деньги, чтобы расплатиться с вашими настоящими игорными долгами, вы позвонили отцу, чтобы сообщить ему об этом?
– Разумеется, позвонила.
– Однако он полагал, что речь идет о десяти миллионах, правильно?
Натали кивнула.
– Я так сказала отцу, потому что мне приказали.
– А сделано это было, потому что для вашего отца единственным способом достать такую крупную сумму было продать секретную информацию. Только так он за столь короткий срок мог достать такие большие деньги.
– Агент Декер, а что, если б отец просто отказался мне помочь? Что тогда произошло бы?
– Возможно, у этих людей имелся запасный план.
– Ну, а игорные долги?
– Вам пришлось бы не сладко. Но, судя по всему, эти люди правильно просчитали вашего отца. Они не сомневались в том, что он вам не откажет.
– От этого у меня на душе совсем мерзко. Я убила своего отца. А он делал для меня буквально все…
Положив голову на стол, женщина принялась тихо всхлипывать.
– Натали, когда вы позвонили отцу и сказали, что деньги переведены и вы в безопасности, что он ответил?
Она медленно подняла голову.
– Отец сказал, что у него камень с души упал, но он хочет мне помочь. Он сказал, что, если дело дойдет до этого, он слетает за мной и привезет меня домой, чтобы мне была оказана помощь.
– Но он ни словом не упомянул про то, где достал деньги?
– Нет.
– Но вы заподозрили?
– Я не знала, сколько денег у родителей, но не думала, что такая сумма просто лежит дома, – медленно произнесла Натали. – Быть может, отец заложил дом.
– А быть может, продал секреты…
– Не буду вам лгать. Не могу сказать, что эта мысль не приходила мне в голову. Но хотя речь шла не о десяти миллионах долларов, люди, которым я была должна, действительно собирались меня убить. Это я точно знаю.
– Не сомневаюсь. Я знавал тех, кто перережет человеку глотку ради таблетки «Оксиконтина». Больше отец вам ничего не сказал? Помимо того, что, бывает, кажется, что знаешь человека, а на самом деле это не так?
Откинувшись на спинку стула, Натали вытерла глаза рукавом.
– Я рассказала вам не всё. В последний раз я говорила с отцом за два дня до того, как он застрелил эту женщину.
Декер подался вперед.
– Почему вы не сказали об этом раньше?
– Я была в шоке. Не могла поверить в то, что так поступила со своим отцом. Я страшно боялась, что все всплывет. И, конечно же, так все и вышло.
– Это отец позвонил вам?
– Да.
– Что он сказал?
– Голос у него был такой… печальный. Такой безнадежный… А отец, сколько я его знала, всегда был большим оптимистом. Я просто предположила, что всему виной рак. Отец понимал, что не сможет победить болезнь. Это ведь кого угодно повергло бы в депрессию, так?
– Так. Что еще? – нетерпеливо произнес Декер.
– Отец сказал, что я должна помнить нашу семью такой, какой она была, что бы ни случилось. Счастливые времена. Когда все мы были молодыми. До… до того, как в жизни произошло столько гадости.
– И что вы на это ответили?
– Я постаралась подбодрить отца, сказала, что скоро приеду к нему в гости. Но он словно не слушал меня. Сказал, что сейчас, когда приближается конец, у него случилось прозрение.
– Прозрение? Что он под этим подразумевал?
– Не знаю. Я попыталась спросить у него, но отец просто не слушал. Я подумала, что у него, наверное, начинаются проблемы с головой.
– Что еще?
Натали подавила всхлипывания.
– Это было так глупо… Отец спросил, помню ли я, как, когда я еще была маленькой, мы всей семьей отправились в «Диснейуорлд». Я тогда каталась на карусели, и у меня начался сильнейший приступ астмы. Очень тяжелый. Меня увезли в больницу на «Скорой». Мама была потрясена, она осталась с сестрами, а папа поехал в больницу вместе со мной. Он успокаивал меня, потому что я страшно испугалась. Папа всегда был таким сильным, таким спокойным, что бы ни случилось…
– И что отец сказал о том случае?
– Я ответила, что все прекрасно помню. Меня потом с год мучили кошмарные сны. Я думала, что умру, потому что никак не могла сделать вдох. Так вот, когда я спросила об этом у отца, он сказал: «Помни, когда дела были плохи, кто был рядом с тобой. Помни, что твой старик держал тебя за руку. Милая, знай, что я всегда старался сделать так, как нужно. Всегда. Что бы ни случилось».
– Как вы думаете, почему он так сказал?
– Он умирал. Тогда я увидела в его словах только это. Я не знала, что два дня спустя отец убьет человека, а затем покончит с собой. Я просто подумала, что он хочет, чтобы я помнила его с хорошей стороны. Но папа мог бы не говорить это. Я все равно буду помнить его с хорошей стороны. Я любила своего отца.
– Но теперь, когда вы знаете о том, что совершил ваш отец, это никак не меняет вашу интерпретацию его слов?
Натали недоуменно подняла на него свои красные от слез глаза.
– Я… на самом деле я об этом не думала. Вы полагаете, это что-то меняет?
– Я думаю, что это, возможно, меняет всё, – ответил Декер.
