Глава 8
Наконец-то после напряженной работы плавильщиков и кузнецов в дело вступили сборщики и монтажники. Еще на этапе разработки мне с большим трудом удалось уговорить патриарха сначала сделать модель в масштабе один к четырем. Предосторожности оправдали себя на все сто – первая модель гусениц клинила и не хотела никуда ехать. Только третий вариант подошел, после чего и началось производство деталей для полномасштабной несущей платформы. Наше конструкторское бюро приняло решение отдельно делать платформу и герметичный корпус с тремя башенками. Несколько дополнительных деталей мне пришлось буквально продавливать, потому что гномы не видели в них никакой необходимости, только лишние затраты.
Еще через день закончились работы над полноразмерной ходовой частью будущего танка. Так что у меня появилась возможность провести еще одни испытания. Все прошло, как и ожидалось: Парко чуть не разрушил два дома и едва не передавил кучу народа. Этот факт развеял мои последние сомнения в том, что в гости к ящерам придется ехать лично. Братья Рукоблуда так же показали свою полную неспособность к водительской профессии. Да и у меня поначалу получалось не очень хорошо. Но потом удалось привыкнуть к рычагам управления и заставить пока еще открытую платформу ехать в нужном направлении.
Увы, полностью освоиться с новым транспортом так и не получилось – у гномьего короля закончилось терпение. Совсем закончилось. Утром следующего дня к нам явилась целая делегация во главе с половиной состава тайного совета. Меня обвинили во всех смертных грехах и пригрозили разорвать контракт, если завтра же не добуду хотя бы парочку трупов огненных ящеров. У этих бородатых сволочей в глазах горело такое желание кинуть чужаков, что пришлось согласиться. К тому же Турбо, оттащив меня в сторону, сказал, что выбора у нас нет – король если психанет, то может нарушить любой договор.
Следующие сутки прошли в совершенно бешеном темпе. Патриархи подгоняли бедных мастеров, а я как мог тормозил их, чтобы не допустить возможных при любой спешке ошибок. В общем-то, к этому времени все основные узлы будущего танка были готовы, так что осталось его только собрать в сразу ставшем тесным промежутке между защитной стеной и баррикадой с влагоотсекающим порталом. Мало того, это пространство уменьшилось – мастера-каменщики из незнакомого мне клана начали возводить еще одну стену с огромными воротами.
К середине местной ночи я осознал, что от меня больше ничего не зависит, и погнал своих коллег-танкистов спать. Да и сам собирался последовать их примеру. Все, что мы успели за эти сутки, – так это вволю потренироваться на тренажерах и разучить с десяток сигналов, подаваемых жестами.
Момент, когда истек срок королевского ультиматума, я самым бессовестным образом проспал. И это благодаря Турбо. Мой бородатый друг вместе с Утесом встал на входе в облюбованный мною дом и заявил, что патриархи могут прямо сейчас разрывать контракт, но легат должен выспаться перед боем.
В общем, к народу я вышел свежим и с решительным видом.
– Ну что, пора начинать, – ободряюще улыбнулся я префекту и направился к столу со скафандрами.
Юные швеи облачали нас с таким скорбным видом, что заработали злобное шипение от Турбо. Оптимизма эта сцена нам не добавила, но после выговора префекта дело пошло быстрее.
Наконец-то мы закончили со сборами и подошли к баррикаде. Мастера и воины дальше не пойдут. Устраивать церемонию прощания не хотелось, но у Тири были свои мысли на этот счет. Она ухватилась за крепления бандажа, подтянулась на носках и поцеловала меня в лоб. Хорошо хоть губы были закрыты нижней частью шлема. Мало ли, вдруг ее проклятие распространяется и на поцелуи.
– Ты должен вернуться, – с какой-то мрачной злобой сказала хаоситка.
Да уж, не видать мне от нее романтических вздохов и слез. Получился прямо какой-то ультиматум.
Так уж вышло, что наше с гномами творение в готовом виде я имел счастье лицезреть только сейчас.
Не скажу, что картинка меня восхитила, но совсем уж уродливым «ТБ-1-С» не выглядел.
Почему такая аббревиатура? Да потому, что «тарантас бронированный, первый, скороспелый». А как иначе, если делалось все впопыхах?
Основательно встав на широкие ленты гусениц, машина словно приготовилась к рывку с низкого старта. На ходовой платформе угнездилась овальная шайба, позади которой находился увенчанный пока сомкнутыми лепестками шар цистерны с водой. По бокам наверху основного корпуса торчали две башенки с короткими трубами, а в центре за ними возвышалась башня крана. Из нее торчала конструкция с двумя шарнирами и телескопическими трубами с трехпалым захватом на конце. Сейчас стрела крана находилась в походном положении и лежала вдоль танка с захватом на цистерне.
Открытый верх шлема позволял докричаться до коллег сквозь заслоняющую рот пластину, но лучше сразу переходить на язык жестов. Сделав круговое движение рукой над головой, я отдал команду к погрузке и первым полез на правую гусеницу по приставной лесенке.
Лупить в нас из пушек никто не собирается, поэтому я отказался от узких люков. Целый сегмент основного корпуса поднимался вверх, открывая широкий проход внутрь.
Я занял место водителя, а гномы полезли на подвесные сиденья башенок.
Сейчас у меня был прекрасный обзор через широкий проем, но как только столкнемся с ящерами, придется сдвинуть бронированную заслонку, в которой имеется лишь небольшое окошко с розовым хрусталем.
На секунду меня посетило ощущение какой-то неправильности и нереальности происходящего. Казалось, что я собрался в смертельный бой, вооружившись пластиковым пистолетом и сидя в танке, собранном из детского конструктора.
Пришлось делать над собой усилие и преодолевать манипуляционные штучки инстинкта самосохранения. Он да еще лень очень изобретательны, так что с ними нужно постоянно держать ухо востро.
Сквозь смотровой люк было видно, как гномы дежурной смены открывают широкие ворота в новой стене. Затем один из них закрепил какие-то бруски на старой стене и тут же убежал куда-то за танк.
От греха подальше я дернул за небольшой рычаг над головой, и смотровой люк закрыла выскочившая сбоку панель с маленьким окошком. Видимость сразу ухудшилась.
Снаружи что-то грохнуло, и явственно послышались удары камней по только что вставшей на место пластине.
Вот, а говорят, что у паранойи бывают только плохие последствия.
Вновь открыв смотровой люк, я увидел обвалившуюся старую стену с маленькой дверью, куда не прошли бы танки, и тихо проворчал себе под нос:
– Ну ладно, как сказал товарищ Гагарин, поехали.
Запускающая самокаты кнопка легко поддалась нажиму, и танк мягко дернулся. Так же легко пошли на меня оба рычага управления. Здесь практически не было механики – движение рычагов замыкали разные цепи энерговодов, соединявших самокаты с накопителем.
Машина мощно пошла вперед, так что без проблем проскочила образовавшийся после обрушения стены завал. Ощущение было странным – из привычных звуков присутствовали только лязг гусениц и шорох камней.
Изначально большой скорости в наше детище мы не закладывали – некогда было, да и смысла в этом я не видел. Если ящеры сами на нас не кинутся, то гоняться за ними по всей пещере никто не будет.
Помимо основных прожекторов на оборонительных укреплениях зажглись фонари на броне. Сквозь смотровой люк мне было прекрасно видно и основную дорогу пещеры, и завалы от разрушенных домов по сторонам. Уцелевших домов тоже хватало.
Заливая всю округу светом бортовых прожекторов, танк покатил по дороге. Пока мне не удалось засечь ни одного ящера, а мы уже отъехали на добрую сотню метров от спасительных брандспойтов.
Внезапно по верхнему щитку пробежала светящаяся линия, в конце который словно расцвела гномья руна. Я тут же дернул ручку стопора, и танк резко встал на месте. Этот знак сообщал о том, что кто-то из двух стрелков заметил цель и для выстрела ему нужна неподвижность боевой машины. Через пару секунд знак погас. Стука, с которым срабатывал сетемет, я так и не услышал.
Ладно, поедем дальше, но увлекаться не стоит, на этом неуклюжем мастодонте, в случае чего, не сбежишь. И вообще, находясь внутри танка, я начал понимать всю несуразность этого плана, точнее, его незавершенность. И дело даже не в мнительности и инстинкте самосохранения, хотя как раз он терзал меня не переставая. Идея была верна, а вот исполнение сильно подкачало.
Разумнее всего было прямо сейчас развернуться и рвануть обратно, к защитным воротам. Затем хорошенько подготовиться и вернуться с новыми силами. Увы, без парочки трупов ящеров это будет означать нашу отставку и позорное выдворение под ласковое солнышко.
Ладно, еще сто метров форы у нас есть. Возможно.
Еще раз зажегся сигнал остановки. Застопорив машину, я настороженно прислушался. Пока забрало шлема открыто, звуки хоть и с трудом, но все же улавливались.
Над головой послышался приглушенный стук, и красную руну сменила синяя, находящаяся на левой стороне панели. Значит, нужно разворачиваться налево.
Вот с чем не было проблем у нашего танка, так это с разворотами. Правый рычаг на себя, левый – от себя. Окружающий мир за смотровым люком резко прыгнул вправо. Так резко, что я с трудом заметил бившийся в сети золотистый клубок.
Все правильно, сейчас до завязшего в сети ящера Парко не достанет, но мы это быстро исправим. Танк прыгнул вперед, причем так стремительно, что я едва не наехал на брызжущего огнем ящера.
В первый раз мне удалось рассмотреть скованного ящера вблизи, и это зрелище было очень познавательным. Оказавшись в западне, тварь резко сменила тактику. Похожее на выплеск из огнемета пламя сменилось узким лучом где-то метровой длины. Им ящер и начал пережигать прилловые цепи сети.
Ну прямо газосварка какая-то!
Зрелище впечатлило не только меня, потому что кто-то из бородатых братьев пульнул в ящера еще одну сеть. В ограниченное люком поле моего зрения вплыл захват крана. Со снайперской точностью Парко ухватил извивающуюся тварь металлическими пальцами и вздернул ее куда-то вверх.
Увы, конструкция танка не предусматривала для меня возможности понаблюдать за финальной частью действа. Внезапно откуда-то сзади, преодолевая броню танка и все слои скафандра, прилетел жуткий визг.
Визжала тварь не меньше минуты, и, когда замолкла, неприятный звук сменился на значительно более тихий вопль Парко. Братья поддержали победный клич младшенького, да и я не удержался.
Неужели мои опасения оказались напрасными и нам удастся справиться даже с помощью этой развалюхи?
Процесс попадания сети во вторую тварь я тоже не увидел. На верхней панели зажегся синий сигнал уже справа. Еще один разворот показал мне второго бившегося в цепях ящера. Теперь мы обошлись без дополнительной сети, и Парко сноровисто подхватил монстра манипулятором. Жуткий визг повторился, но теперь он лишь подстегивал мой азарт.
Третью тварь я увидел раньше стрелков. Она ловко взобралась на крышу двухэтажного дома и настороженно замерла, разглядывая наш танк. Уже появилась мысль как-то указать на цель стрелкам, но тут в сторону твари полетела разворачивающаяся сеть.
Промах – стрелок не учел дальность, да и ящер скакнул в сторону.
Не дожидаясь второго выстрела, я направил машину в сторону решившего отступить ящера. Причем отступал он почему-то по крышам стоявших вдоль дороги домов.
Теперь кто-то из братьев выстрелил прямо на ходу и попал. Я лихо подкатил практически вплотную к одноэтажному дому, на крыше которого бился опутанный сетью ящер. Парко не менее лихо цапнул ее крановым захватом и опять уволок куда-то за пределы видимости.
Я уже открыл рот, чтобы поддержать третий победный вопль нашей команды, и тут прямо перед собой увидел морду еще одного огнедышащего противника. Следующее мое движение было судорожным, но, к счастью, верным, потому что удалось вцепиться в нужный рычаг. Ящер распахнул пасть явно не для того, чтобы поздороваться. В этот момент щиток резко скользнул по направляющим, и струя огня ударилась в прилловый сплав с окошком из огнеупорного хрусталя.
Я тут же от греха подальше захлопнул верхнюю часть шлема и щелкнул зажимами. Сердце бешено билось в груди, а по спине полз неприятный холод и стекали капли пота.
Надеюсь, это вся жидкость, которую мой организм выдал с перепугу.
Обзор через два слоя розового хрусталя был отвратительным, но даже этой защиты мне казалось недостаточно.
Ешкины матрешки, так и заикой стать недолго!
Вспыхнувший страх сдетонировал родовую ярость. Я остервенело дернул на себя оба рычага, впечатывая тварь в стену дома, с которого Парко недавно снял нашу третью жертву.
Огонь за бойницей пропал. Отступила и моя ярость. Я начал мыслить рационально и наконец-то понял, что начал задыхаться. Поворот рычага на затыльнике шлема дал доступ воздуху в легкие, что окончательно прояснило мое сознание.
Так, пора и честь знать. Покатались – и хватит.
Увы, у обозленных на нас тварей были другие планы. Если первый ящер умудрился подобраться незаметно, то остальные рванули к нам напрямую.
Я резко рванул рычаги, разворачивая танк в направлении выхода из пещеры.
Да уж, далековато мы забрались, охотники чокнутые!
Попытка выжать из танка максимальную скорость дала от силы километров пятнадцать в час. Значит, понадобится минуты три. С таким же успехом мы могли бы добежать на своих двоих. Конечно, если не учитывать скафандры и огнедышащее сопровождение.
Разгон танка как начался, так и закончился. Машину вдруг подбросило сзади, а затем траки заклинило. Даже сквозь шлем донесся визг ящера.
Я резко толкнул оба рычага вперед. Машина двинулась сначала назад, а затем пошла вперед, но не так, как хотелось бы. Танк сильно повело вправо.
Кажется, нас разули. Но как?
От поиска ответа на этот немаловажный вопрос меня отвлекли странные изменения во внутреннем освещении танка. Извернувшись, как больная черепаха, я увидел, как на правом борту появился красный круг. Только через пару секунд тупого разглядывания разгорающегося пятна до меня наконец-то дошла суть происходящего.
Ни фига ж себе газосварка! В голове мелькнуло воспоминание о похожей сцене из голливудского блокбастера. Теперь я понял и даже пережил всю гамму чувств отрицательных героев, когда к ним сквозь закрытый люк ломился джедай.
– Зараза! – резко рванув за рычаги, я заставил танк прыгнуть вперед, но, похоже, ничего этим не добился.
В красном круге появилась белая точка. Мало того, на потолке начало разгораться еще одно пятно. Перекошенный на одну сторону танк еле плелся к спасительному тоннелю и явно не успевал. Если ящеры расплавят металл, нам точно конец. Не помогут даже защитные костюмы.
Остался только один выход. Те несколько часов, во время которых наша команда танкистов с помощью Турбо разрабатывала условные сигналы, прошли очень продуктивно. Вдобавок к сигналам мы буквально в лицах обыграли самые разные ситуации. Было оговорено пять вариантов действия, и сейчас придется пускать в ход пятый, самый паршивый.
Разогнав танк до максимума, я резко дернул на себя правый рычаг, направляя машину в стену ближайшего дома. Инерции и массы хватило, чтобы проломить стену и, надеюсь, смахнуть посыпавшимися камнями повисших на танке тварей.
Как только танк застыл на месте, я с максимально возможной скоростью выбрался из водительского кресла и начал пробираться к центру отсека. Места здесь немного, так что буквально через секунду я дернул Парко за свисающую сверху ногу.
Гном упал вниз как переспевший плод и уставился на меня сквозь розовый хрусталь закрытого шлема. Что-либо говорить было бессмысленно, поэтому я просто продемонстрировал ему растопыренную пятерню.
Может, гном и пытался кивнуть в ответ, но ему не позволил жестко закрепленный на воротнике шлем.
Развернувшись на четвереньках, как паук, Парко шустро пополз к люку в полу. Это было одно из тех нововведений, которые мне пришлось буквально продавливать на заседаниях конструкторского бюро.
Затем последовал черед Вако. Старший из братьев тоже быстро понял, что от него хотят, и пополз помогать младшему. А вот средний никак не желал сползать вниз, пришлось его буквально выковыривать со стрелкового насеста. Все оказалось до банальности просто. Понятия не имею, что сейчас творится в отсеке в плане воздуха, но уверен: все очень плохо. Тулько являлся лучшим индикатором загазованности атмосферы. Он хрипел и кашлял, судорожно пытаясь сделать нормальный вдох и совершенно забыв о том, что нужно сначала закрыть шлем.
Не уверен, но, возможно, причиной этого странного происшествия были торчавшие в разные стороны завитые усы. Может, он просто не хотел портить шлемом такую красоту?
Мне на его эстетические терзания было плевать с высокой горки, поэтому я резко захлопнул поднятую половину шлема, со злорадством заметив, как в стыке зажало эти самые усы. Весело ему будет, когда очнется и попробует шевелить головой. Закрыть защелки и открыть клапан воздушного баллона было делом пары секунд. Затем я буквально пинками начал пихать Тулько в сторону открытого люка в полу. Там как раз исчезла пятая точка Вако.
К счастью, у люка Тулько пришел в себя и нырнул вниз самостоятельно. Почему к счастью? Да потому, что в затянутом дымом отсеке резко улучшилось освещение. Из дыры в стене появился белесый язык пламени, похожий на оружие не в добрый час упомянутого джедая.
Не дожидаясь продолжения, я нырнул в люк и сначала шлемом ударился о каменный пол, а затем, извернувшись как уж, впечатался в днище нашего танка. То, что гномов уже не было видно, радовало. Я, не задерживаясь ни на секунду, пополз вперед. Больше всего мешали баллоны на спине. Надеюсь, никто из ящеров не заглянет под…
Ну вот, накаркал.
Мне в спину, точнее, в ту точку, которая была самой выпуклой в положении на карачках, полетела струя огня. Хорошо что не концентрированного. Как я об этом догадался, особенно учитывая, что глаз на мягком месте у меня нет? Да очень просто – меня безболезненно окатило волной огня, а не прожгло насквозь, как поросенка раскаленным шампуром.
Не знаю, так ли удачно я вписался танком в стену или братья успели разобрать завал, но ничто не помешало мне выбраться из-под днища прямо в принявший нас дом. Гномы все же сохранили самообладание, и Вако поджидал меня у находящегося в центральной комнате спуска на рабочие уровни.
Буквально проехав на седалище по крутой лестнице, я приземлился уровнем ниже. Впереди маячила грязно-белая спина Тулько.
Ох и тесновато гулять по этим узким проходам человеку, да еще и в скафандре! Но выбора все равно нет. Задевая плечами стены, я протискивался вперед, буквально спиной ощущая нарастающую угрозу.
Так, думаю, хватит.
Дойдя до второго поворота, я остановился и, плюнув на развороты и другие маневры, просто уронил себе под ноги гранату без чеки.
А теперь – ходу!
Был момент, когда мне казалось, что я застрял и еще одного поворота не хватит, чтобы защитить меня от последствий взрыва. За спиной грохнуло, и ударная волна протащила меня метров на пять. Теперь я не удержался и развернулся, даже немного вернулся назад, чтобы выглянуть из-за угла.
Все вокруг заволокло пылью, что совместно с не очень-то прозрачным хрусталем давало отвратительную видимость. И все же удалось рассмотреть завал из разного размера камней. Буквально через секунду я увидел золотистый блеск между камнями. Эти твари действительно умели как-то пролезать сквозь завалы!
Золотистый блеск расцвел алым цветком. Меня буквально залило огнем, но в этот раз страха не было – только усталость. И тут я вспомнил о том, что баллонов у меня на спине не один, а два.
Не зря же я таскал с собой почти ведро воды.
Повернувшись боком, я отстегнул небольшой брандспойт и дернул продольный рычаг.
Струя воды ударила в высунувшуюся из завала морду ящера и заставила его злобно завизжать. Вода быстро кончилась, и пошел воздух, а он нужен мне самому. Образовавшийся пар еще больше ухудшил видимость. Зато водная взвесь связала каменную пыль. Золотистая морда исчезла в мешанине серых камней.
Следующие несколько шагов я проделал спиной вперед, но преследователя так и не увидел. Либо тварь испугалась, либо пар для них тоже не слишком приятен. Нужно запомнить, хотя не факт, что это пригодится.
Ну что же, ползем дальше.
Развернувшись лицом по курсу, я снова зашуршал плечами скафандра по стенам. Утешало только то, что гномы очень скрупулезны и ширина коридоров у них одинаковая, значит, застрять мне не грозит.
На очередной развилке меня ждал Тулько. Как только мы втиснулись в еще один коридор, впереди грохнуло – это Парко пробивал стенку между владениями разных кланов.
В проделанный взрывом пролом меня буквально пропихивали, как затейливые студенты проталкивают пробку внутрь винной бутылки. Уверен, целостность скафандра была безнадежно нарушена. Но не взрывать же проход еще раз, теряя драгоценное время? Так что я вполне оценил страдания Винни Пуха, застрявшего в кроличьей норе.
Казалось, что прошла целая вечность, но мы все же выбрались. Я едва не проскочил мимо, когда Тулько вместо того, чтобы побежать прямо, начал подниматься по врезанной в стену лестнице.
Несмотря на то что мы все еще находились глубоко под землей и воздух в мои легкие попадал из баллона, сразу стало даже как-то легче дышать. Тут, скорее, дело в клаустрофобии, хотя раньше я ею в жизни не страдал. Вот так мы и цепляем фобии, сами загоняя себя в паскудные ситуации.
До спасительного тоннеля оставалась всего пара десятков метров. И что больше всего радовало, впереди не наблюдалось ни одной твари.
Добежав практически до завала, оставшегося от старой стены, я развернулся. Настенные прожекторы хоть и дотягивались до торчавшей из дома кормы нашего танка, но основное освещение было от сполохов выдыхаемого ящерами огня. Они все еще пытались найти тех, кто так легко убил троих их родичей.
Ага, флаг вам в лапы…
Немного напрягало то, что нигде не видно ни гномов, ни моих легионеров. Конечно, мною был отдан приказ не лезть в пекло ни при каких обстоятельствах. Но в то же время никто не сомневался, что Утес попробует нарушить приказ и вытащить нас из пастей ящеров.
То, что Утес выполнил приказ, конечно, радовало, но одновременно настораживало, как любое необъяснимое явление. Оставалось надеяться на то, что мои бойцы просто не успели отреагировать на факт штурма ящерами застрявшего танка.
Пока я оглядывался, мои соратники уже ломились в закрытые ворота, точнее, в небольшую калитку в одной из створок.
Решив, что уже можно, я отстегнул зажимы и поднял верхнюю часть шлема. В нос ударил запах гари, особенно неприятный в запредельно влажной атмосфере.
Мои товарищи пока не догадались открыть свои шлемы и просто лупили в прилловый сплав створок мягкими перчатками скафандра, а их возмущенные крики были слышны только им самим.
Первым опомнился Вако. Он быстро расстегнул шлем и разразился длиннющей речью. Что именно он говорил, я, конечно, не понял, но уверен, что там из приличного – только междометия и предлоги.
Оратор был тут же услышан, и калитка открылась. С размером гномы немного не угадали, так что мне пришлось протискиваться боком и чуть присев. Но на общем фоне это была наименьшая неприятность, о которой я тут же забыл, увидев, что и в «предбаннике» моих воинов не наблюдается.
Да что же здесь происходит?!
Отмахнувшись от загалдевших гномов, я ринулся к баррикаде с порталом.
Как только влагоотталкивающее поле выпустило меня из своих объятий, ситуация начала немного проясняться. По крайней мере, стало понятно, где находятся мои бойцы. Они были здесь, но вот чем они занимались, по-прежнему непонятно. Еще меньше поддавались осмыслению действия Тири.
Собравшаяся прямо у входа в тоннель толпа распределилась концентрированными кругами. Внешний контур состоял из рыхлой массы гномов-мастеров и вообще нонкомбатантов. Глубже шли два стальных кольца ощетинившихся друг на друга разным острым железом. Воины генерала Лурко Секиры настороженно пялились на диких, своими телами прикрывавших самый центр всей этой формации.
Легионеры отвечали гномам не менее яростными гримасами и глухим рычанием. Они готовы были ценой своей жизни не дать гномам вмешаться в то, что творилось за их спинами. Мне же то, что они там защищали, очень не понравилось с первого же взгляда, и я ринулся вперед. Гномьи мастера расступились быстро, а на воинов пришлось прикрикнуть.
Меня узнали и пропустили прямо к агрессивно настроенным подчиненным.
– Вы что здесь устроили! – зарычал я на смутившегося здоровяка в тяжелой лорике.
– Эта… – промямлил легионер, чьего имени я, к сожалению, не знал.
– В сторону.
Два штурмовика разошлись, пропуская меня внутрь защитного круга.
Ну вот и как их оставлять одних?! Лишившись моего плотного контроля, ведьма пустилась во все тяжкие. Теперь понятно, почему Утес не ринулся очертя голову мне на помощь. Кроме меня и Снежного Медведя Тири была единственной, кто мог его остановить. Похоже, хаоситка решила спасать меня своими методами. И то, что я запретил ей даже думать о подобных действиях, Тири совершенно не смущало.
Прямо на каменном полу был нарисован сложный узор, и что-то мне подсказывало, что для рисования использовали не красную краску, а кое-что другое. Судя по зеленоватому оттенку линий, ведьма сцедила с диких как минимум три литра крови. Хотя нет, если в шести горшках, расставленных по периметру огромной руны, пузырится и бурлит то, о чем я подумал, импровизированный донорский пункт «надоил» литров десять. Учитывая урезанный состав турмы, это очень много.
Когда я подошел вплотную к окруженному рисунку, кровь в горшках вскипела еще сильнее и, сворачиваясь мерзкими жгутами, поползла наружу. Эти похожие на щупальца плети устремились по линиям рисунка к застывшей в центре жертве.
Так вот зачем она приволокла сюда парня…
У широко расставленных ног ведьмы в центре печати хаоса лежал связанный паренек.
Ешкины матрешки! У бедолаги от ужаса сейчас глаза вылезут.
Тири раскачивалась с высоко поднятыми руками и что-то бормотала. Речитатив в исполнении глубокого, явно не девичьего голоса временами переходил в хохот. Волосы ведьмы развевались под напором ветра, которого тут не было и в помине.
– Тири! – заорал я. – Прекрати!
В ответ хаоситка только расхохоталась еще громче и ускорила речитатив.
Знание – сила! Следуя заветам сэра Френсиса Бэкона, с момента попадания в этот мир я старался ухватить любую информацию, до которой только мог дотянуться. Так что из больше прохожих на допросы уроков хаосита Орада я знал, что не ощущаемый другим ветер – это очень плохо, но все равно, пока над печатью хаоса не появились светящиеся линии, убить слишком наглого вторженца она не сможет. Ну разве что пару раз тряхнет, да и то легонько.
Выдернув из набедренных ножен скафандра кинжал, я шагнул вперед, успев крикнуть:
– Валун, никого ко мне не пускать! Вообще никого.
Почему я отдал приказ не приору, а центуриону? Да потому что во всем, что касается Тири, предсказать реакцию Утеса затруднительно.
Шаг внутрь нарисованной руны вызвал небольшие вспышки, и меня таки тряхнуло.
Ну ни фига ж себе легонько! Вернусь на остров – дам Ораду в репу за неточность информации. Скрутившая меня судорога едва не заставила упасть на колени, но мне удалось пересилить боль и двинуться дальше. Не помог даже так и не снятый скафандр. Хорошо хоть печать не такая уж большая. Три шага приблизили меня вплотную к ведьме. Я резко вцепился правой рукой в ворот ее закрытого платья и дернул на себя, всматриваясь в расширившиеся зрачки.
Когда-то я уже совершил ошибку, правильно прочитав чужой взгляд, но не сделав все, что было нужно. За это заплатили жизнью четыре неплохих парня. Если я ошибусь сейчас, умрет намного больше.
– Прекрати! – заорал я прямо в лицо Тири.
В ее глазах плясал первозданный хаос, а лицо исказила отвратительная гримаса.
– Тири, прошу тебя, – прошептал я, до хруста в костяшках сжимая сквозь перчатку скафандра рукоять кинжала.
За спиной бешено заревел Утес, но, судя по тому, что моя голова все еще на плечах, а не оторвана вместе со шлемом, Валун выполнил мой приказ.
– Прости, – шепнул я, отводя руку для удара, но в последний момент заметил, как изменились глаза Тири.
Хаос начал отпускать ее, и сквозь безумие пробились удивление и радость.
– Ты выбрался, – прошептала она почему-то растрескавшимися губами и начала оседать.
Хоть скафандр и сковывал мои движения, мне удалось подхватить падающую хаоситку и поднять ее на руки. Кинжал бессильно звякнул о каменный пол.
Осмотревшись, я увидел, как отвратительными кляксами опадают кровавые жгуты и то, как пятеро штурмовиков прижимают к полу бьющегося в приступе ярости Утеса.
– Можете отпустить его, – сказал я стоящему рядом Валуну.
Ветеран множества войн скептически хмыкнул, но все же кивнул подчиненным. Приор сорвался с места с явным намерением крушить и убивать, но застыл на третьем шаге, увидев протянутое ему хрупкое тельце.
– Отнеси ее в дом и охраняй, – строго сказал я, делая упор на последнем слове.
Это был триггер, который должен запустить в мозгу дикого нужную мне психоэмоциональную реакцию.
Сработало – посмотрев на меня белыми от злости глазами, Утес осторожно принял на руки Тири и шагнул в сторону ближайшего дома. Вокруг тут же образовалась защита из штурмовиков, так что гномы не посмели его остановить.
– Ну и кто объяснит мне, что вы здесь устроили? – хмуро спросил я как у Валуна, так и у появившегося словно чертик из табакерки Турбо.
– Ваш танк застрял, на него полезли ящеры, и она… – Префект замялся, пытаясь подобрать правильные слова.
– А ты на что? В табели о рангах ты стоишь выше архиятра и можешь отдавать приказы даже приору. Я кого тут за старшего оставил?
Прекратив давить на замкнувшегося гнома, я повернулся к центуриону:
– Валун, ну ты-то хоть мог вмешаться?
– Вождь, тогда мне слова ведьмы показались разумными.
Немного успокоившись под уверенным взглядом старого центуриона, я наконец-то сумел расслабиться.
Действительно перебор. Меня оправдывало только перманентное нервное напряжение этого дня и врожденная неприязнь христианина к любым человеческим жертвам. Здесь к этому относились намного проще, хотя гномам действия Тири явно не понравились.
Из раздумий меня вырвал тонкий скулящий звук. Это дал о себе знать оклемавшийся хаосит.
– Заткнись! – раздраженно рявкнул я на несостоявшуюся жертву и кивнул Валуну: – Развяжите и уберите это с моих глаз. Всем отбой. Легионерам – разойтись по казармам! Провести проверку амуниции и оружие. Подготовиться к приему пищи.
Услышав не совсем уместные, но хорошо знакомые по мирной гарнизонной жизни команды, дикие быстро успокоились и расслабленно двинулись к переделанным под казармы домам.
Гномы тоже положительно отреагировали на смену обстановки и не стали мешать легионерам идти туда, куда им хочется. Начала рассасываться и толпа зевак. Зато ко мне устремились патриархи со свитой и Лурко Секира в сопровождении отряда соратников.
– Спокойствие, – решил я не дать разгореться, в общем-то, праведному гневу гномов. Быстро просчитав ситуацию, Турбо начал оперативно переводить. – в этом происшествии есть только моя вина, и я приношу свои искренние извинения. Более такого не повторится. Но нам сейчас нужно обсудить успех нашей совместной операции и то, как его развить.
– Какой успех?! – все же вклинился Меднобородый в мою пламенную речь. – Вы потеряли свою телегу, на которую потрачена куча золота.
– Во-первых, это не ваше золото, – перебил я распалившегося гнома. Как минимум меня порадовало молчание самих патриархов, а ведь двое из четырех могли возразить мне и без переводчика. – Во-вторых, эту, как вы сказали, телегу еще можно починить. А в-третьих, мы сумели утопить трех ящеров.
Я специально строил свою речь так, чтобы выдать победную информацию на самом пике. И ведь получилось! Гномы ошарашенно замолкли. Сомневаться в моих словах они не стали, потому что напыщенный вид вставшей рядом со мной троицы бородатых братьев говорил сам за себя.
– Значит, завтра вы сможете продолжить освобождение пещеры? – наконец-то подал голос патриарх Карубо Вардун.
– Нет, – отрицательно мотнул я головой, хотя этот жест из-за жесткого соединения шлема и воротника был едва заметен. – Мы продолжим как минимум через два десятка дней.
– Это невозможно! – вскрикнул Карубо, и другие патриархи поддержали его недовольным ворчанием. – Завтра, и ни днем позже.
– Ну что же, тогда я со свойственной мне щедростью передам вам все права на свои изобретения и спокойно покину эти гостеприимные пещеры. Жизнь моих воинов мне дороже, чем все «слезы» в сокровищнице вашего короля.
Турбо быстро перевел мои слова, и все окружавшие нас гномы напряженно притихли, не зная, как отреагировать на подобное заявление.
Нужно их дожимать.
– Я не пророк, но могу сказать, что будет дальше. В той пещере, – гномы невольно проследили за направлением моей руки, – очень скоро появится еще пара десятков сгоревших танков с трупами отважных воинов. И каждый экипаж будет платой за трех, максимум четырех ящеров. Сразу возникает вопрос – у вас остались воины для такого размена? А сейчас простите меня, уважаемые патриархи, но я сильно устал и боюсь, что могу упасть с обморок прямо у вас на глазах.
Быстро понявший намек Турбо и с секундной задержкой присоединившийся к нему мастер Гико помогли мне выбраться из скафандра. Концовку этого действа я помнил смутно, потому что вместе с напряжением меня покинули последние силы.
