Однажды, сидя в саду, Давид увидел, как шершень пожирает паука.

– Что за прок в этих тварях Твоих, Господи? – сказал Давид. – Шершень только соты портит, а сам ничего не делает. Паук целый год ткет, а одеться не во что.

– Давид! – отвечал Творец. – Ты издеваешься над творением Моим? Придет время – и ты нуждаться будешь в них.

И вот однажды, спасаясь от преследований Шаула (Саула), спрятался Давид в пещере. Господь послал паука, и тот заткал паутиной вход в пещеру. И Шаул прошел мимо, сказав:

– Видимо, в эту пещеру никто не входил, иначе паутина была бы разорвана в клочки.

Выйдя из своего убежища, Давид готов был расцеловать паука.

– Благословен Создавший тебя, – сказал он. – Благословен будь и ты!

Вскоре после того узнал Давид, что Шаул расположился на холме в шатре. Он отправился туда. У входа в шатер спал военачальник Шаула Авенир, который был исполинского роста. Авенир лежал на спине, согнув ноги в коленях, и Давид прошел под коленями его. В ту минуту, когда Давид, забрав копье Шаула, собрался уходить, Авенир вдруг начал выпрямлять ноги, как две гигантские колоды, опуская их прямо на Давида. Навел Господь шершня на Авенира, ужаленный исполин снова согнул ноги, и Давид свободно вышел из шатра. И воспел Давид хвалу Господу:

– Господь-благоподатель! Прекрасны все деяния Твои!

«Спустя много времени, когда Моисей вырос, он вышел однажды к братьям своим и увидел тяжкие работы их».

Видел Моисей эти изнурительные работы и говорил:

– Горе мне видеть вас, несчастные! Я готов душу мою положить за вас!

Нет работы более тяжкой, чем работа над глиной. И Моисей, не разгибая спины, помогал каждому. Не дорожа высоким придворным положением своим, он приходил облегчать работу братьям своим. И сказал Господь:

– За то, что ты, пренебрегая личными заботами, ходил соболезновать народу с любовью братской, Я оставлю все и на небе, и на земле и буду говорить с тобою.

Мириам, еще до появления на свет Моисея, предвидела пророческим даром и говорила отцу:

– Моя мать родит сына, который явится спасителем нашего народа. Родился Моисей – и весь дом наполнился сиянием.

– Пророчество твое, – сказал Амрам, целуя дочь, исполнилось. Когда же Моисея пришлось спустить в корзине в Нил, мать накинулась с угрозами на дочь, крича:

– Где же, дочка, пророчество твое?

И Мириам пошла к реке, притаилась и стала наблюдать издали, чем кончится ее пророчество.

Когда Моисей был взят дочерью фараона, Мириам, обратившись к ней, сказала:

– Не сходить ли мне и не позвать ли к тебе кормилицу из евреянок? Почему именно – из евреянок? Потому что ни у одной из кормилиц-египтянок младенец не брал груди. Ибо, сказал Господь:

– Устам, которым предстоит говорить Именем Моим, не подобает прикасаться к груди идолопоклонницы.

Итро был язычником и служил жрецом при капище. Незадолго до прихода Моисея, сознав ничтожество идолов, он порешил сложить с себя жреческий сан, удалиться от капища и обратиться к служению Истинному Богу. Созвал он жителей того города и, обратившись к ним, сказал:

– Я долгие годы служил у вас жрецом. Но я состарился, и вот, я прошу вас, изберите себе другого жреца вместо меня.

С этими словами он вынес и передал им все жреческие принадлежности, бывшие при нем.

Отказ от жреческого сана был неслыханным делом в те времена, и возмущенные поступком Итро сограждане объявили его отступником и предали строжайшему отлучению: никто не должен был исполнять для него никакой работы и вообще приходить с ним в малейшее общение. В числе других ушли от него и пастухи, пасшие его овец. Дочерям его, которых было семеро, пришлось самим ходить за стадами. Но пастухи отгоняли их от колодца и не давали наполнять корыта, чтобы напоить овец.

При одном из таких случаев появился Моисей, заступился за них, начерпал воды и напоил овец их.

На вопрос Итро (он же Реуэль): «Что вы так скоро пришли сегодня с пастбища?» – дочери его ответили:

– Какой-то египтянин защитил нас от пастухов и помог нам напоить овец наших.

Моисей был тогда в египетской одежде, и дочери Итро приняли его за египтянина.

Иными толкователями слова «Какой-то египтянин», пояснялись такой притчей:

«Одного человека ужалила змея. Побежал он к реке и бросился в воду, а в том месте увидел тонущего ребенка и спас его от смерти. Ребенок начал благодарить своего спасителя, но тот сказал: «Дитя, не я тебя спас, а спасла тебя змея. Ибо не укуси она меня, я бы не побежал к реке и не помог бы тебе выбраться из омута».

Так и Моисей – когда дочери Итро начали благодарить его – сказал:

– Благодарите не меня, а того египтянина, из-за которого я должен был бежать сюда.