Одного раввина спросили:

– Чем может утешиться человек, попавший в беду?

Он ответил:

– Умный человек утешает себя тем, что сознает неизбежность случившегося. Дурак же утешается мыслью, что с другими произошло то же, что с ним.

Одного богача обвинили в подделке долговых расписок на крупную сумму. Его долго держали в тюрьме, подвергая пыткам, чтобы вынудить признать свои преступления. За это время все его богатство пошло прахом. Приговор был: публично применить к нему самую страшную пытку, и если он выживет, то сослать в пустыню. Этот приговор объявили повсюду, сообщив день, в который он будет приведен в исполнение.

В назначенный день на площади собралась большая толпа, был там и друг этого богача, вернувшийся издалека. Услышав приговор, он спросил: «За что его так жестоко наказывают?» Судья ответил: «За подделку долговых расписок на крупную сумму». Тогда друг богача сказал: «Я очень хорошо знаю этого человека, он мой сосед. И поручусь своей головой, что он не мог заниматься подделкой. И знаю еще нескольких уважаемых людей, которые могут за него поручиться, если нужно». Но судья сказал: «Полностью оправдать его невозможно, ведь это у него были найдены поддельные расписки. Можно только смягчить приговор – сослать его пожизненно в дальнюю деревню».

Порадовался богач, что избежал смерти. И сослали его в отдаленные края, и жил он там почти свободно: ему было запрещено только покидать эту деревню.

Через несколько лет друг проезжал через это место по делам и навестил его, застав бывшего богача в большой печали. Увидев друга, тот воскликнул: «Ты мой благодетель! Ты спас меня от страшной пытки и смерти! Да воздаст тебе Всевышний добром за добро!» Друг сказал ему в ответ: «Ты избежал сурового приговора и должен постоянно радоваться, что избавился от страданий. Почему же ты вместо этого печалишься?» И ответил наказанный: «Да, мне повезло, что я избежал страшной пытки и смерти. Но все же при мысли о моей нынешней участи сердце мое скорбит. Ты помнишь, что я был богачом и жил в самом большом и красивом доме во всем городе. Как же мне не печалиться, что весь остаток жизни мне придется провести нищим?»

Бедный лавочник ведет только одну книгу, в которую записывает все свои расходы и доходы: сколько товара взял в долг, сколько купил и сколько заработал, продав его. Даже если он выручил всего лишь несколько монет, он запишет их в книгу, чтобы отметить, покупать ли такой товар снова. В книгах богатого купца, у которого товара гораздо больше, тоже отмечен самый выгодный товар, чтобы приказчики сразу приобрели его, когда встретят. Богатый не записывает в свои книги мелкую прибыль рядом с крупной. А если заглянуть в книги очень богатого бизнесмена, например Ротшильда? Вероятно, они тоже содержат инструкции для служащих относительно самых прибыльных товаров или кредитов. И скорее всего речь здесь идет о прибыли в сотни тысяч.

Так же и у нас, только еще во много раз больше. Если мы откроем Книгу Всевышнего, благословенно имя Его, Царя всех царей – Тору, от которой питается все Божье творение, – то что увидим? Что в ней записано все, что должен делать человек, который хочет получить самую большую прибыль.

Перед праздником раввин навещал жителей деревни, собирая деньги для бедняков. Когда он вернулся домой поздно вечером, жена спросила его:

– Сколько ты собрал?

– Ничего, – ответил раввин, – но половина дела сделана. Бедняков, которым нужна помощь, я нашел. Осталось только найти богачей, которые им помогут.

Как-то несколько миснагдим (противников хасидизма), проезжая через Ружин, решили зайти к ребе Исраэлю, чтобы пожаловаться ему на возмутительное поведение его учеников.

– Ты называешь нас «противниками», но мы, по меньшей мере, идём дорогой Божьей. Читаем Тору в положенное время, каждое утро собираем минъян (минимальное количество верующих) для молитвы, а по её окончании, облачённые в таллес и тфиллин (атрибуты одежды), садимся и читаем мишнайос (наставления). А вы, хасиды, смеете называть себя благочестивыми людьми, но при этом молитесь, когда вздумается, а затем рассаживаетесь вокруг стола и разливаете водку по стаканам! Разве не святотатство называть это благочестием?

Ребе терпеливо выслушал упрёки миснагдим и затем сказал:

– Мои учёные гости, как вам известно, время молитв, по идее, должно соответствовать времени жертвоприношений в храме, которые ныне не могут совершаться. Вам также известно, что неуместная мысль, мелькнувшая в уме, способна замарать и жертвоприношение, и молитву. Потому мы начинаем молитву не по часам, а тогда, когда наш ум освободился от помех.

Этот ответ явно произвёл на миснагдим впечатление. Всё же, после некоторого раздумья, они спросили:

– Хорошо, но зачем пить водку после молитвы?

– Вам, конечно, известно, что источником непотребных мыслей является злое побуждение, оно непрерывно измышляет всё новые способы отвлечь нас от благочестивых помыслов. Вот мы, хасиды, и придумали, как с ним бороться. После положенной молитвы садимся за стол и говорим друг другу: «Ле Хаим!» (За жизнь!). Каждый по очереди повествует о своих нуждах и желаниях, а другие восклицают: «Да исполнит Бог твою просьбу!» Естественно, злое побуждение слышит всё это. Но ведь мы беседуем как на пирушке, причём не на иврите, а на мамалошен (повседневном языке), – вот оно и думает, что это праздная беседа, и не вмешивается. Тора учит: молиться можно на любом языке. Поэтому наша якобы болтовня – на самом деле сокровенная молитва. Она не отягощена посторонними мыслями и потому беспрепятственно поднимается на самые Небеса.

Не зная, что и ответить, миснагдим холодно откланялись и удалились.