Россией правят агенты США?

Как отмечают отечественные и зарубежные аналитики, экономический рост РФ в 2000–2012 гг. был основан главным образом на стремительном взлете цен на нефть, составляющую основу российского экспорта. Так, в 2000–2008 годах рост цен на нефть с 28 до 98 долл. за баррель обеспечил, по разным оценкам, от трети до половины роста российского ВВП. Причем благоприятные обстоятельства такого рода исчерпали свой потенциал. Уже в апреле 2013 года Путин признал, что ситуация в российской экономике, несмотря на высокие цены на энергоносители, ухудшается: снижаются инвестиционная активность и объемы экспорта, увеличиваются безработица и отток капитала. Углеводороды, алюминий, редкие металлы и другое стратегическое сырье в основном продолжают вывозиться за рубеж.

Имеющиеся производственные мощности промышленности используются не более чем на 70%, российская промышленность производит в 16 раз меньше добавленной стоимости на душу населения, чем японская, и в 11 раз меньше, чем американская. Скрытая безработица составляет до 20%, не востребована большая часть научно-технического потенциала. Около миллиона наиболее квалифицированных, в основном молодых, научных и других работников трудятся для обогащения стран, фактически ведущих против России экономическую, информационно-психологическую и организационно-подрывную войну, добиваясь ее расчленения.

Износ основных фондов во всех отраслях промышленности достигает сегодня 90%, в то время как динамика их обновления не превышает 2%. По сравнению с 1970 годом средний возраст оборудования отечественной промышленности увеличился почти в семь раз. В 1970 г. в возрасте до пяти лет было 70,8% мощностей, а в настоящее время – лишь 9,6%. Половину оборудования, считает бывший премьер-министр С. В. Степашин, нужно просто выкидывать на помойку – оно опасно для жизни рабочих, и его нельзя использовать в производстве.

В реальном секторе экономики доминируют производства, ориентированные на внешний рынок, которые дают более половины всей прибыли в стране. Остальные отрасли, кроме торговли, малорентабельны и находятся в стадии рецессии или стагнации. Около 80% российских предпринимателей представляют непроизводительный, а в значительной части просто паразитарный, спекулятивный, ростовщический и криминальный капитал. Последние несколько лет малый и средний бизнес практически не развиваются. В современной России лишь 1 из 20 трудоспособных граждан производит полезную продукцию, остальные ее распределяют, учитывают, контролируют, продают, перепродают, заняты составлением никому не нужных бумаг. Среди занятого населения каждый пятый охраняет четырех других от внешних угроз, но главным образом друг от друга.

Российская власть, стремящаяся как можно больше отправить за рубеж невозобновляемых природных ресурсов, от продажи которых народу достаются крохи с барского стола, уподобляется непутевому сыну, безоглядно проматывающему наследство богатых родителей. Тем самым она обкрадывает не только нынешние, но и будущие поколения. Министр природных ресурсов и экологии С. Е. Донской в марте 2016 года признал, что запасов нефти в России хватит лишь на 28 лет. Хотя Соединенные Штаты, с которых доморощенные либералы призывают нас брать во всем пример, нефть импортируют и закачивают в хранилища для будущих поколений.

Особую угрозу национальной безопасности России представляет зависимость от импорта продовольствия. «За последние 25 лет Россия стала закупать за рубежом вчетверо больше продуктов питания. Импортировалось около 40% продовольствия, в основном не лучшего качества и даже вредного для здоровья», – пишет создатель уникального предприятия на Алтае по выращиванию и переработке лекарственного растительного сырья С. Г. Боев. Он показывает, что для обеспечения продовольственной независимости государству необходимо предоставить конкурентные преимущества отечественному производителю. «Основными факторами, определяющими конкурентоспособность продукции на внутреннем рынке, являются: процентная ставка на кредиты, налоговая нагрузка, государственные субсидии, стоимость энергоносителей, бонусы торговых сетей, стоимость удобрений, транспортные расходы, степень протекционизма, стоимость и доступность сельхозтехники, уровень квалификации специалистов и производительность труда, уровень научно-технических разработок и механизмы их инкубации и коммерциализации. Без конкурентных преимуществ, определяемых совокупностью указанных факторов, в конкурентной борьбе не может быть побед».

Отдельно следует сказать о ВВП, хотя этот показатель, образно говоря, – лишь тень реальной экономики. Тем не менее тень зажила собственной, отдельной жизнью. Чтобы правительству успешнее отчитываться перед своим народом и мериться им с соседями, в расчет ВВП чего только не запихивают, пишет А. Запольскис: «От сиюминутных биржевых курсов до контрабанды, оборота коррупции и проституции. Все ради достижения главной цели – сохранения роста экономики во что бы то ни стало».

Показатель валового внутреннего продукта, как известно, может расти не только за счет производства общественно полезных, но и вредных товаров и услуг и даже просто путем вздутия рыночных цен. Если бы в стране, например, произошел массовый отказ населения от курения табака и употребления алкоголя, то продолжительность жизни в России увеличилась на 10–15 лет, но притом «катастрофически» уменьшился объем ВВП. Парадокс в том, что мэтры экономической науки, а за ними главы государств и политики продолжают считать показатель ВВП и темпы его роста основным критерием успеха. Тем не менее даже «тень» реальности свидетельствует о крайне неблагополучном состоянии российской экономики.

Представители власти и некоторые ученые мужи считают важнейшим достижением путинско-медведевского президентства, что ВВП России в 2012 г., по данным официальной статистики, приблизился к максимальному в советское время уровню 1989 года. Однако такое «продвижение» за 23 года, когда большинство стран увеличило свой ВВП в разы, говорит не об успехе, а о полном провале экономической политики либеральных «реформаторов».

Для правильной оценки глубины падения необходимо иметь в виду радикальные различия структуры российского ВВП в 1989 и в 2012 г. Так, в 1989 г. на долю торговли приходилось 12% российского ВВП, а в 2012 г. – 20,7%, плюс 16,2% за счет спекуляций, связанных с перераспределением, а не созданием реального прибавочного продукта («финансовая деятельность», «операции с недвижимостью», аренда и т. п.). По подавляющему большинству физических показателей (кроме добывающих отраслей и первого передела металлургических производств) РФ отстает от РСФСР в разы и на порядки. Производство конечных изделий, которые и входят в ВВП, находится в пределах 3–20% от советского уровня (например, в машиностроении, самолетостроении, информационной техники и т. п.).

При сравнениях советской и постсоветской России следует учитывать, что в РСФСР величины ВВП и ВНД (валового национального дохода), как и в большинстве развитых стран, практически совпадали, а в РФ ВНД вдвое меньше ВВП за счет того, что половина полученных в стране доходов вывозится иностранными компаниями и гражданами. Например, в 2015 г. российский ВВП по паритету покупательной способности (ППС) в расчете на душу населения равнялся 25 441 долл., а ВНД – 13 220 долл. Другими словами, половину произведенного в России мы безвозмездно отдаем другим странам.

При сохранении действующей в нашей стране с 1992 года либеральной модели колониально-сырьевого типа, отбросившей страну по основным экономическим показателям более чем на четверть века, перспектива «догнать и перегнать» Российской Федерации пока явно не светит. Уже в 2013 г., когда официальная статистика показывала прирост ВВП только 1,3% и 0,3% прироста инвестиций в основной капитал, началась стагнация, переходящая в ускоренный спад. Хотя тогда цена нефти еще держалась на уровне 112–108 долл. за баррель и курс доллара к рублю не поднимался выше 33 раз. Основой начавшегося в 2014 г. кризиса, как показывает анализ, являются внутренние факторы. Внешние факторы, в том числе резкое падение мировых цен на углеводородное сырье и санкции Запада, лишь обострили уже начавшийся кризис.

Между тем лейтмотивом выступлений президента и председателя правительства остается утверждение, что международное и внутреннее положение в стране в целом благополучное, что возникающие противоречия успешно преодолеваются, а потому нет оснований для особой тревоги. Однако анализ даже общедоступной информации приводит к противоположным выводам. На пресс-конференции 17 декабря 2015 г. В. В. Путин, отмечая, что уже в сентябре-октябре ВВП вырос на 0.3–0,1%, сказал, что в 2016 г. ожидается рост 0,7%, что пик кризиса уже пройден и прогнозируется рост ВВП в 2017 г. 1,9%, а в 2018 году – 2,4%. Во-первых, такие показатели роста в пределах статистической погрешности, а во-вторых, эти цифры, подброшенные президенту, взяты «с потолка» безответственными чиновниками. Но даже если за ними оказалось бы полновесное реальное содержание, то с учетом четвертьвекового провала «рыночной» экономики такие темпы роста явно недостаточны для обеспечения экономического суверенитета и устойчивого развития России. При всех стараниях официальной статистики «нарисовать» прирост ВВП побольше в 2016 г. он оказался отрицательным (–0,6%) – при этом, чтобы из начавшегося в 2014 году провала подняться в 2020 г. на уровень 2013 года, необходим прирост ВВП как минимум 4–5%.

В Послании Федеральному Собранию 3 декабря 2016 г. президент Путин объявил о необходимости развивать современную промышленность, переходить к инновационному развитию и активно вовлекать в этот процесс гражданское общество. Иначе, как предупредил глава государства, «мы просто-напросто проедим наши резервы, а темпы роста экономики будут колебаться где-то на нулевой отметке».

Профессор Высшей школы экономики, эксперт по бюджету и инвестициям Родионов, которого трудно заподозрить в коммунистической идеологии, считает, что наша страна уже находится в глубоком пике. «Темпы роста, – отмечает он, – низкие и с каждым годом становятся только хуже. Но, по-видимому, элита наша находится под властью того, что называется “групповым мышлением”. Они слушают только себя. Действительно, несмотря на падение нефтяных цен, доходы элиты остались практически на том же уровне (Не «на том же уроне», а стремительно растут, как покажем ниже. – В.Т.), свои миллиарды они зарабатывают… По-прежнему 140 млрд долларов положительного сальдо торгового баланса. А ведь это на каждого гражданина приходится около тысячи долларов, по нынешним временам это приличные деньги. Но до 75% нашего ВВП обеспечивает (Вернее, потребляет! – В.Т.) 7,5 миллиона человек. С их семьями это около 15 миллионов. Мнение оставшихся 130 миллионов правительство не интересует. Для него эти граждане не источник власти. К ним отношение, что их “кормят с руки”. Элиты уверены, что если они людей “кормят”, то никаких лишних вопросов от них не появится. Правительство работает не в интересах большинства граждан, а в интересах небольшой группы людей, которых нынешнее положение устраивает».

Таким образом, формальные показатели ВВП не отражают глубины падения реальной экономики. Как известно, общие инвестиции в основной капитал упали за последние годы на 5,4%. Доля в ВВП валового накопления сократилась с 22,6% до 16,7%, при сокращении физического объема валового накопления на 28%. Причем в добывающую промышленность валовые накопления на 26% увеличились, а в обрабатывающую на 12% снизились. Следовательно, в ближайшие годы следует ожидать дальнейшего снижения реальной величины российского ВВП и усиления сырьевой направленности экономики с весьма тяжелыми социальными последствиями.