— Сохраняйте спокойствие, — неспешно произнес Лев.

Он ощутил, как паника охватывает экипаж стратегиума и постарался вложить в слова уверенность и силу Люди из корабельной команды уже не раз переживали близость смерти, но очутиться в разрыве варпа — с таким испытанием они до сих пор не сталкивались.

Примарх нажатием пальца активировал систему внутренней связи.

— Всем капитанам и прочим офицерам, приказываю поддерживать дисциплину в отсеках. Это временная проблема, она скоро разрешится. Действуйте согласно инструкциям.

Лев почувствовал, что сердце бьется немного чаще, но это была лишь предсказуемая в критическом положении реакция. Он сделал паузу, пытаясь понять, что происходит.

«Непобедимый разум» попал в ловушку между варпом и материальным пространством, застрял в щели, которая образовалась из-за детонации двигателей на корабле Повелителей Ночи. Лев чувствовал, как пульсирует вокруг энергия варпа, как она проходит сквозь тело, воздух и наполняет вещество корабля. Поток варпа захлестнул судно всего несколько секунд назад, но все вокруг уже выглядело слегка искаженным, словно видимым из другого места и под углом.

Индикаторы на экране корабельного пульта странно подмигивали, трепетали, откликаясь на извращенный беспорядочный ритм. Приглушенные голоса членов экипажа доносились не с той стороны и будто бы издалека. Обзорные экраны, неспособные отобразить вихрь силы вокруг корабля, погасли. Капитан Стений подошел к примарху, оставив за собой слабо светящийся след из мерцающих искр, которые сыпались с поверхности его брони.

— Доложи о состоянии, — приказал Лев. — Пустотные щиты. Поле Геллера. Варп-двигатели.

— Слушаюсь, монсеньор, — ответил Стений, его голос на миг отозвался эхом в голове у Льва.

В воздухе взметнулся еще более густой искристый след, когда капитан, салютуя, ударил себя кулаком в грудь.

— Нам докладывают, что идет сражение! — сообщил Корсвейн, который перебрался к главной контрольной радиостанции. Голос сенешаля походил на крик издалека, хотя сам сенешаль отошел едва ли на десять метров. — Орудийная палуба правого борта, уровни восемь и девять.

— Враг? — резко спросил Лев. — Атака Повелителей Ночи через телепорт?

— В докладах нет ясности, монсеньор. Они путанные.

— Отправляйся туда и наведи кое-какой порядок, братец. Здравомыслие, дисциплина и отвага.

Корсвейн кивнул и направился к двери, Лев тем временем переключился на Стения и вопросительно вскинул бровь.

— Из-за воздействия варпа нельзя установить пустотные щиты. Иначе мы можем разделить судьбу Повелителей Ночи. То же самое касается и поля Геллера. Мы не полностью перешли, активация опасна, может возникнуть мощная обратная связь. Варп-двигатели зациклились, работают на энергии нашего перехода. — Лицо капитана оставалось неподвижным, но плечи поникли. — Мы попали в ловушку, монсеньор. Здесь и сейчас.

Лев промолчал, не комментируя — сама реальность подтверждала суровые слова капитала. Следовало выработать план действий.

— Мы не можем вырваться из этого шторма, поэтому должны пройти его до конца, до самого сердца. Подготовьте варп-двигатели к работе как можно скорее. Мы полностью перейдем назад в варп и активируем поле Геллера, после этого все нормализуется и стабилизируется. Пусть леди Фиана свяжется со мною немедленно. Ты все понял?

— Да, монсеньор.

Главные двери с шипением отворились, пропуская пятнадцать Темных Ангелов, готовых к бою, в терминаторской броне, вооруженных комби-болтерами и силовыми кулаками. Их огромные доспехи были черны как смоль и отделаны серебром. Эту черноту нарушали лишь символика легиона на наплечниках и алая эмблема в виде черепа на громадном нагруднике — личный герб брата-искупителя Немиила, который должен был встретить отряд.

— Поддерживайте порядок, братья, — сказал капеллан своим телохранителям. — Будьте бдительны и действуйте без колебаний.

Корсвейн сошел с транспортера на девятой орудийной палубе, десять легионеров сопровождения следовали за ним вплотную. Он все еще понятия не имел, что происходит и кто атакует судно. На коммуникатор в изобилии приходили сообщения о том, что неопознанный противник сметает на своем пути все укрепления. До сенешаля долетал грохот болтерной стрельбы, где-то вели огонь и из более тяжелого оружия. Все эти звуки эхом отражались от стен коридора, который тянулся от орудийных платформ до самого носа корабля. Возможно, хотя и маловероятно, Повелители Ночи организовали подобие телепортатора дальнего действия прежде, чем их корабль развалился. Если принять во внимание другие их деяния, это не выглядело чересчур странным.

Орудийная палуба состояла из главного, почти километрового, коридора и проходов, которые вели к орудийным башням и располагались через каждые двести метров. Эти башни были независимыми укреплениями, в них находились макропушки и ракетные установки ближнего боя. Башни предназначались для отражения абордажных атак. Корсвейн видел, что защитные переборки ближних платформ опущены и изолируют их от прочих помещений корабля. В его голове не укладывалось, каким образом атакующие сумели разрушить такое количество платформ за такой короткий срок.

Невооруженные члены экипажа, одетые в простую черную форму, числом до нескольких дюжин, пронеслись мимо в сторону кормы — эти люди явно спасались от сражения. Дикий ужас стыл во взглядах беглецов, они не обращали внимания на призывы сенешаля остановиться и объяснить происходящее. Корсвейну еще не приходилось видеть закаленных мужчин с таким страхом в глазах.

Раздался еще один яростный пушечный залп, сенешаль и его телохранители тяжелыми шагами бросились навстречу битве вдоль по коридору. Палубный капитан Исаасс, должно быть, отвечал здесь за все, но его коммуникатор молчал, не откликаясь на вызовы Корсвейна. Вполне вероятно, капитан был уже мертв.

Под грохот рвущихся гранат горстка Темных Ангелов отступала в главный коридор. В пятидесяти метрах вдоль по проходу, в дверном проеме четвертой орудийной башни, ярко вспыхивали болтеры, два огнемета поливали брешь горящим прометием.

В проломе ярко полыхнуло, авточувства Корсвейна сработали, мир ненадолго потускнел, розовое и синее пламя ворвалось в проход, заодно швырнув туда же горящие тела двух Темных Ангелов. Сенешаль никогда не видел подобного оружия. Он бросился вперед, на ходу вынимая пистолет и силовой меч, но тут же наткнулся на группу легионеров. Атакованные воины катались по полу, разноцветный огонь плясал на их броне, которая таяла словно под воздействием плазмы.

Вопросы и приказы замерли у сенешаля на губах, как только он добрался до дверного проема башни и увидел, что находится внутри. На мгновение всякое здравомыслие его покинуло.

В помещении орудийной башни пылал разноцветный огонь, в самом сердце слепящего ада прыгали и кувыркались странные силуэты. За годы службы в Первом легионе Корсвейну довелось встретиться со многими странными противниками, но эти чужаки на них не походили. Они, казалось, сами состояли из пламени — безголовые, безногие тела с лицами на груди, с длинными нескладными руками. Обильный огонь извергался из похожих на глотки отверстий на концах этих рук. Туловища заканчивались волнистой кромкой там, где должны были находиться ноги. Существа скакали туда-сюда, извивались, скручивались, рьяно поджигали все вокруг под треск пожара и с нечеловеческим визгом и хохотом.

Корсвейн ощутил, как вскинутый для стрельбы пистолет тяжелеет; сенешаль прицелился, и впервые в жизни оружие задрожало в его руке. Глаза, созданные из ослепительно-белого огня, внимательно и злобно взирали из самого сердца преисподней, прожигали душу сенешаля насквозь точно так же, как огонь плавил броню Темных Ангелов. Корсвейн словно заглянул в безграничную пламенную бездну, и в его памяти остался след раскаленного клейма.

Сенешаль стрелял, но в огне болты взрывались прежде, чем достигали цели. Существа уже добрались до дверного проема, языки пламени лизали пол главного коридора. Корсвейн прицелился и двумя болтами разворотил устройство аварийного управления. Переборка с грохотом опустилась вниз прямо перед безумными чужаками, отсекая адский огонь, после чего наступила жуткая тишина.

Пока Корсвейн пытался понять, что же он увидел, переборка в самом центре раскалилась добела. Атакующие использовали свой противоестественный огонь, пытаясь прожечь насквозь дверь метровой толщины. Пласталь на глазах сенешаля сочилась каплями сплава, будто источала пот, по лбу самого Корсвейна тоже струился пот. Не оставалось сомнений, что всего через пару минут существа вырвутся на волю.

В наступившей тишине Корсвейн смотрел на других Темных Ангелов, подобно им ошеломленный странностью происходящего, и не знал, что сказать, не мог вымолвить слова приказа.

— Сенешаль! — раздался предостерегающий крик брата Алартеса, одного из телохранителей Корсвейна.

Корсвейн обернулся в сторону кормы и увидел мощный воздушный вихрь, похожий на те явления, которые уже происходили, когда корабль попал в разрыв варпа. В ядовитых испарениях формировались фигуры: чудовищные красные собаки с чешуйчатой плотью и клыками из железа, хвосты заканчивались ядовитыми шипами, броня защищала головы до самой шеи. Адские псы уже полностью оформились, их ворчание и рык разносились по коридору. В мгновение ока твари очутились перед космодесантниками.

Сенешаль вспомнил старинные легенды Калибана, страх и ненависть охватили его, подходящее слово само пришло на ум: нефилла. Корсвейн внезапно понял, что инстинктивно выкрикивает, казалось бы, совершенно невозможный для Темного Ангела приказ:

— Всем отступить! Отступить и запечатать орудийную палубу!

Он попятился к ближнему транспортеру, стреляя из пистолета по чудовищным собакам, хотя понимал, что болты не возымеют большого эффекта. Другие Темные Ангелы были с ним, наполняя коридор вспышками болтерных выстрелов. Свистящий звук открывшихся за спиной дверей наполнил сенешаля таким чувством облегчения, на которое он не считал себя способным. Корсвейн с благодарностью в душе отступил в другое помещение корабля, в то время как громадные бестелесные собаки скачками неслись к нему по коридору. Остаться значило умереть.

Стены зала навигаторов мерцали, предвосхищая то, что вскоре должно было появиться. Фиана заранее видела образы чудовищных существ, которые скребли и хватали лапами естество корабля, ее третий глаз позволял наблюдать, как это происходит. Коиден стоял возле выхода, в левой опущенной руке он держал бесполезный лазерный пистолет, правой рукой опирался о косяк открытой двери, изучая пространство тамбура не столько глазами, сколько иными чувствами.

— Тут чисто, — сообщил Коиден, обернулся и взглянул на Фиану поверх высокого воротника ярко-красного кителя.

— Киафа, следуй за Коиденом. Анеис, останься со мной.

Фиана проводила родных братьев последним взглядом, поднимаясь по закрученной по спирали дорожке, которая вела к навигационному пилястру. Нечто большое и похожее на слизняка волокло свою массивную плоть по ступеням эскалатора, становясь все более плотным по мере продвижения из варпа.

Фиана сдвинула металлический обруч, под которым прятался третий глаз, и подняла кожистое веко, покрывавшее шар. Она сосредоточилась на привидении, становившемся все плотнее, и направила на него тот самый поток энергии, который позволял проникать сквозь завесы варпа. Здесь, в материальном пространстве, он вырвался подобно черному лучу и хлестнул бестию между колышущимися отростками на зубастой утробе. Сущность сморщилась и увяла под психическим взглядом. Иллюзорная форма превратилась в рваные клочья тумана, как только энергия, которая связывала чудовище с материальным миром, была отправлена назад в варп-пространство.

Крик Киафы прозвучал будто сигнал тревоги. Заметив, что существа во множестве собрались в коридоре снаружи, Фиана поспешила присоединиться к другим навигаторам. Крылатые призраки с когтями-крючьями висели, зацепившись за вентиляционные отверстия в потоке, твари тащили Киафу вверх, уцепившись за капюшон его балахона. Нормальным зрением Фиана могла разглядеть некое неясное пятно еще выше, отчаянный навигатор тем временем пытался развернуться и взглянуть третьим глазом на поймавших его тварей. Третий глаз самой Фианы видел двух существ, похожих на горгулий, с длинными когтями и камнеподобной плотью.

Коиден и Анеис, действуя сообща взглядом, словно потоком воздуха, выдули отвратительных тварей назад в имматериум, из-за чего освободившийся Киафа тяжело рухнул на пол. Он схватился за лодыжку и поискал Фиану глазами, в которых стояли слезы.

— По-моему, у меня нога сломана, — простонал он.

— Они проникают сквозь стены, — сказал Анеис.

Силуэты, подобные человеческим, но вместе с тем совершенно иные, текли сквозь ничем не прикрытые переборки из пластали и собирались вокруг навигаторов, слишком многочисленные, чтобы их уничтожить.

— Подбери своего, брата, — велела Фиана Коидену.

Она ухватила Анеиса за плечо, потащила его прочь и толкнула в сторону двери, устроенной в ближней переборке. Нечто пузатое и одноглазое уже оформлялось в темной, слизкой и ржавой луже, которая растеклась на полу поперек коридора.

— Надо расчистить путь, — сказала Фиана.

— Путь — куда? — спросил Анеис, его юное лицо от страха стало бледным, почти белоснежным.

— К стратегиуму. Мы должны добраться туда и защищать Льва.

Восстановив душевное равновесие, Корсвейн сделал все, что мог, и постарался организовать оборону орудийной палубы, но противостоять таинственным захватчикам оказалось почти невозможно. Было ясно, что разрозненные попытки вторжения происходят не только на орудийной палубе «Непобедимого разума» и даже не только на палубах по правому борту. Многочисленные вражеские очаги сопротивления, явно нацеленные на захват отсека варп-сердечника, расползлись по всему пространству корабля. Противники материализовывались позади линии обороны, словно насмехаясь над любыми физическими преградами, и тогда Корсвейн мобилизовал команду судна, создав патрули численностью до сотни.

Близ стратегиума сенешаль и его телохранители столкнулись с леди Фианой и ее семьей. Навигаторы, которых охранял сержант Аммаил со своим отделением, находились в смятении и выглядели измученными, но ни один из них, кажется, не получил серьезных ранений. Сенешаль освободил Аммаила от обязательств и отправил его на машинную палубу, где шел затяжной бой.

Как только группа достигла стратегиума, взглядам Темных Ангелов открылась неожиданная картина. Тут не было признаков борьбы, техники спокойно и четко выполняли свои обязанности, старательно игнорируя разыгравшуюся рядом сцену.

Лев находился в центре помещения, перед ним на коленях, низко опустив голову, стоял Темный Ангел в белом стихаре поверх черной брони. Брат-искупитель Немиил, с пистолетом и крозиусом, окруженный охраной, навис над коленопреклоненным легионером.

— Подождите здесь, — тихо сказал Корсвейн навигаторам и жестом показал, что следует держаться в стороне.

Лев услышал шепот и перевел взгляд на сенешаля.

— Ты нечаянно явился как раз вовремя, маленький брат, — сказал примарх. — Я столкнулся с дилеммой.

— Мой лорд, я не знаю, что тут происходит, но, думаю, с этим можно повременить. Мы нуждаемся в ваших приказах. Корабль упорно атакуют существа, практически неуязвимые для нашего оружия.

— Клятвопреступника следует покарать немедленно, — сказал Немиил.

Приблизившись, Корсвейн узнал легионера, который стоял на коленях. Свой шлем Темный Ангел держал в руке, лицо наполовину скрывала волна черных волос. Это был брат Асмодей, бывший библиарий.

— Клятвопреступник? — переспросил Корсвейн. — Я не понимаю.

— Мой маленький брат нарушил эдикт, — сообщил Лев, хотя и без гнева в голосе. — Когда началась атака, он нарушил Никейский эдикт и развязал силы своего разума.

— Он совершил колдовство! — прорычал Немиил. — Ту же самую мерзость творили Повелители Ночи, которые как раз сейчас угрожают нашему судну!

— Это надо обдумать, брат-искупитель, — сказал Лев. — Я еще не огласил свой приговор.

— Никейский эдикт подлежит безоговорочному выполнению, мой лорд, — возразил Немиил. — Воины-библиарии должны были укротить свою силу. Асмодей нарушил присягу, а ведь он клялся…

— Разве это работает? — поинтересовался Корсвейн.

— Что? — удивился Немиил, обратив череполикий шлем в сторону сенешаля.

— Асмодей, разве твои способности помогают уничтожать врага?

Бывший библиарий ничего не ответил, но посмотрел на примарха и кивнул.

— Интересно, — произнес примарх, взгляд его зеленых глаз остановился на Корсвейне, как будто Лев попытался заглянуть в мысли своего сенешаля.

— Я видел, сам, лично, что там было. Они… — Корсвейн замолчал, не решаясь произнести подходящее слово. Потом он вздохнул и продолжил: — Мы столкнулись с нефиллами, монсеньор, или с чем-то на них похожим. Они не являются полностью материальными, и их неестественной плоти наше оружие причиняет слишком мало вреда.

— Это создания варпа, прославленный примарх. — Леди Фиана подошла ближе, и Темные Ангелы обернулись. — Они созданы из вещества самого варпа, к тому же разрыв позволил им явиться в наш мир. Их нельзя уничтожить, можно только отправить обратно. Взгляд нашего третьего глаза способен причинить им вред.

— Это правда? — спросил Лев и положил руку на плечо Асмодея. — Ты своей силой сумел причинить вред атакующим?

— Из варпа они приходят, и силою в варп могут быть изгнаны опять, — ответил библиарий.

Лев наклонился и поднял легионера на ноги, тот встал, на миг встретился взглядом с примархом и тут же отвернулся.

— Брат-искупитель прав, монсеньор. Я клялся, и я нарушил клятву.

— Тяжкое преступление, и оно, без сомнения, должным образом подлежит суду… Как только нынешняя проблема разрешится, — сказал Лев. Он посмотрел на Немиила: — Есть еще два библиария на борту — это Хасваил и Альберин. Доставьте их сюда.

— Это ошибка, монсеньор, — качая головой, произнес Немиил. — Мерзости, что атакуют нас, эти самые нефиллы. К тому же я поклялся блюсти Никейский эдикт. Если развязать ответное колдовство, оно с новой силой против нас же и обернется. Подумайте еще раз, монсеньор!

— Я отдал приказ, брат-искупитель, — сказал Лев, выпрямляясь во весь рост.

— Которому я не могу последовать, — твердо возразил Немиил, хотя Корсвейн видел, как руки капеллана, воспротивившегося воле своего примарха, трясутся от напряжения.

— Моя власть абсолютна, — напомнил Лев и сжал кулаки, его губы раздвинулись, обнажив блестящие зубы.

— Никейский эдикт издан Императором, монсеньор, — произнес Немиил. — Нет власти выше.

— Хватит! — Львиный рык оказался настолько громким, что авточувства Корсвейна приглушили звук, будто рядом грянул взрыв.

Сенешаль так до конца и не понял, что случилось дальше. Лев шевельнулся, и через долю секунды расколотый череполикий шлем уже летел, вращаясь, в свете тусклых огней стратегиума, оставляя в воздухе кровавую дугу. Обезглавленный труп Немиила с грохотом рухнул на пол. Лев вскинул и показал руку в окровавленной и утыканной осколками керамита перчатке.

Корсвейн, в ужасе от случившегося, поглядел своему примарху в лицо. На мгновение он увидел выражение удовольствия, глаза Льва блестели, когда он наблюдал дело своих рук. Через секунду все исчезло. Лев, казалось, понял, что он совершил, лицо его исказилось от боли, когда он опустился на колени рядом с останками брата-искупителя.

— Мой лорд?

У Корсвейна не было слов, но, как сенешаль, он понимал, что нужно действовать.

— Мы позже оплачем его, — отозвался Лев.

Примарх встал, продолжая рассматривать тело Немиила. Наконец он оторвал взгляд и перевел его на леди Фиану, которая вздрогнула, будто от удара. Бледную плоть ее правой щеки пятнали три капли брызнувшей крови.

— Передай библиариям, они освобождаются от Никейской клятвы. А вы, леди Фиана, вместе с членами вашей семьи, поведете моих воинов. Кор, собери восемь отрядов для контратаки.

— Восемь, монсеньор? Три отряда для библиариев, а также по одному для каждого навигатора, я так понимаю. Остальных поведу я?

— Нет, я сам, — возразил Лев. — Ни одна тварь, нефилла она или не нефилла, не может просто так атаковать мой корабль. За это ее ждет неминуемое возмездие.