Глава 29
Холден
— Пипец, — сказал Холден. — Они нас бросили.
Нет, она бросила его. Наоми предупреждала, но, столкнувшись с реальностью, Холден понял, что по-настоящему не верил ей. И вот оно перед ним — доказательство. Пустое место там, где он оставил ее. Сердце у него колотилось, горло перехватило, дыхание срывалось. Болезненное ощущение во внутренностях — то ли отчаяние, то ли отслаивающаяся слизистая кишечника. Он умрет, сидя перед дверями дешевого отеля на Эросе, потому что Наоми точно выполнила свое обещание. Его собственный приказ. Обида в нем не желала слушать доводов разума.
— Мы покойники, — сказал он и сел на край горшка с травой.
— Сколько у нас времени? — спросил Миллер, оглядывая коридор и нащупывая свой пистолет.
— Понятия не имею. — Холден ткнул в мигающий красным значок радиации на терминале. — Думаю, по-настоящему мы это почувствуем через несколько часов, но точно не знаю. Господи, был бы здесь Шед…
— Шед?
— Мой друг, — ответил Холден, не желая вдаваться в подробности. — Хороший медтехник.
— Вызови Наоми, — попросил Миллер.
Холден несколько раз стукнул пальцем по терминалу.
— Сеть так и не включилась, — сказал он.
— Ладно, — кивнул Миллер, — идем к твоему кораблю. Может, он еще в порту.
— Они уйдут. Наоми спасает команду. Она меня предупреждала, но я…
— Все равно идем, — оборвал его Миллер, переступая с ноги на ногу и оглядывая коридор из конца в конец.
— Миллер… — начал Холден и замолчал. Миллер явно был на грани, он уже застрелил четверых. Холден все больше боялся отставного копа. Словно прочитав его мысли, Миллер подступил ближе, двумя метрами возвышаясь над сидящим. Он горестно улыбался, в его взгляде была обескураживающая мягкость. Холден, кажется, предпочел бы угрозу.
— Как я понимаю, у нас три варианта, — сказал Миллер. — Первый: мы застаем твой корабль в доке, получаем необходимое лечение и, может быть, остаемся в живых. Второй: мы пытаемся пробиться на корабль и нарываемся на шайку мафиози. Умираем со славой под градом пуль. Третий: сидим здесь и льем кровь из глазниц и задниц.
Холден молча смотрел на копа и хмурил лоб.
— Мне два первых больше по вкусу, чем последний, — продолжал Миллер, как будто извиняясь. — Ты не хочешь со мной?
Холден, не удержавшись, рассмеялся, но Миллера его смех, кажется, не обидел.
— Конечно, — сказал Холден. — Просто мне нужно было минутку пожалеть себя. Пойдем, получим по пуле от мафиози.
В его голосе было больше бравады, чем в душе. По правде сказать, умирать ему не хотелось. Даже в годы службы на флоте мысль о смерти при исполнении долга представлялась ему далекой и нереальной. Его корабль никогда не погибнет, а если погибнет, он спасется на шлюпке. Мир без него невозможно было вообразить. Он рисковал, он видел, как гибнут другие, даже те, кого он любил. Теперь впервые реальной стала его смерть.
Он смотрел на копа. Он знал этого человека меньше суток, не доверял и вряд ли симпатизировал ему. Вот с кем ему предстоит умереть. Холден вздрогнул и поднялся, вытащил из-за пояса пистолет. Под паникой зародилось ощущение глубокого покоя. Холден надеялся сохранить его.
— Я за тобой, — сказал Холден. — Если мы выберемся, напомни, чтобы я позвонил матерям.
Залы казино походили на пороховую бочку в ожидании спички. Даже если прочесывание выявило не всех, на трех уровнях станции собралось более миллиона человек. Суровые мужчины в полицейском снаряжении двигались в толпе, приказывая всем оставаться на месте, пока их не разведут по убежищам, поддерживая в людях страх. Время от времени небольшую группу штатских уводили. Холден знал — куда, и от этого у него жгло под ложечкой. Хотелось выкрикнуть, что копы подставные, что они ведут людей на смерть. Но бунт в такой тесноте превратился бы в мясорубку. Возможно, избежать ее все равно не удастся, но ему не хотелось начинать.
Начал кто-то другой.
Холден услышал громкие голоса, гневный ропот толпы и следом — усиленный динамиками голос из-под полицейского шлема, приказывающий расступиться. А потом раздался выстрел и, после короткой паузы, целая очередь. Люди завопили. Вся толпа вокруг Холдена и Миллера хлынула в противоположные стороны: кто-то рвался на шум, а кто-то стремился подальше. Холдена закрутило в потоке. Миллер дотянулся и ухватил его за рубашку на спине, зажал ткань в кулаке и крикнул, чтобы держался рядом.
Примерно в дюжине метров дальше по коридору, в кофейне, отделенной черными перильцами высотой по пояс, оказался один из гангстеров, отрезанный штатскими от своих. Выставив пистолет, он пятился и орал: «Разойдитесь!» Люди продолжали надвигаться, их лица искажала безумная ярость бунтующей толпы.
Гангстер выстрелил, и маленькое тело качнулось вперед, рухнув к его ногам. Холден не мог разобрать, мальчик это или девочка, но убитому было не больше тринадцати или четырнадцати лет. Гангстер шагнул вперед, глянул на труп и снова навел пистолет на людей.
Это было уже слишком.
Холден понял, что бежит по коридору к убийце, выставив пистолет и крича, чтобы люди посторонились. Он был метрах в семи, когда толпа расступилась, позволив ему увидеть цель. Половина выстрелов ушла в сторону, в прилавок кафе и в стены, одна пуля раскидала стопку керамических тарелок. Но часть попала в гангстера, отшвырнув его назад.
Холден перепрыгнул перильца и затормозил в трех метрах от самозваного копа и его жертвы. Пистолет выстрелил последний раз, и обойма открылась, показывая, что зарядов больше нет.
Бандит не упал. Он выпрямился, глянул на свое туловище, потом поднял глаза и прицелился в лицо Холдену. У Холдена хватило времени насчитать три вмятины на его нагруднике. «Умрем со славой под градом пуль», — подумал он.
Гангстер процедил:
— Тупой муди… — и голова его запрокинулась, выбросив красный фонтан.
— Просвет на шее, забыл? — сказал у него за спиной Миллер. — Нагрудник из пистолета не пробить.
Приступ тошноты заставил Холдена скрючиться вдвое, хватая ртом воздух. В горле стоял привкус лимона, и он дважды сглотнул, сдерживая рвоту. Он боялся обнаружить в ней кровь и слизистую желудка. Не нужно ему было этого видеть.
— Спасибо, — выдохнул он, обернувшись к Миллеру.
Тот кивнул куда-то в его сторону, потом подошел к охраннику и пошевелил тело ногой.
Холден, выпрямившись, оглядел коридор, ожидая неизбежного: свирепых мафиози, несущихся к ним. И ни одного не увидел. Они с Миллером очутились на островке спокойствия посреди Армагеддона. Кругом хлестали щупальца насилия. Люди разбегались во все стороны, громилы орали в усилители, подчеркивая приказы отдельными выстрелами. Но их были какие-то сотни на многие тысячи разъяренных или охваченных паникой штатских. Миллер указал на этот хаос.
— Вот так оно и бывает, — прокомментировал он. — Дайте банде йеху оружие, и они решат, будто знают, что делают.
Холден склонился над упавшим ребенком. Это оказался мальчик лет тринадцати с азиатскими чертами лица и черными волосами. Пульса Холден найти не смог. Кровь из зиявшей на груди раны текла не потоком, а тонким ручейком. Холден все-таки поднял его, отыскивая взглядом место, куда перенести.
— Он мертв, — сказал Миллер, заменяя истраченный патрон.
— Иди к черту. Мы же не знаем. Если сумеем донести до корабля, может…
Миллер покачал головой, глядя на ребенка на руках у Холдена грустно и отчужденно.
— Стреляли крупным калибром в центр тяжести, — сказал Миллер. — Ему конец.
— Пипец, — сказал Холден.
— Ты это уже говорил.
Яркая неоновая реклама над коридором, выводящим с уровня казино к порту, возвещала: «СПАСИБО ЗА ИГРУ» и «НА ЭРОСЕ ВЫ ВСЕГДА В ВЫИГРЫШЕ». Под ней путь преграждали два ряда охраны в тяжелой боевой броне. Даже отказавшись от мысли навести порядок в казино, они не собирались никого выпускать.
Холден с Миллером присели за перевернутой кофейной тележкой в сотне метров от громил. У них на глазах десяток людей, бежавших на охрану, скосили автоматным огнем, уложив рядом с теми, кто пытался прорваться раньше.
— Я насчитал тридцать четыре, — сообщил Миллер. — Сколько ты возьмешь на себя?
Холден в изумлении обернулся к нему и только по лицу бывшего копа догадался, что тот шутит.
— Кроме шуток, как нам здесь пройти? — спросил он.
— Тридцать человек с автоматами и открытой линией огня. Метров двадцать без всякого прикрытия, — ответил Миллер. — Нам не пробиться.
