То, что случилось потом, произошло так быстро, что Антони едва могла за всем уследить, но, быть может, то, что она не вполне поняла смысл происходящего, пошло ей во благо. Когда же она более-менее разобралась в происходящем, кричать уже было слишком поздно.

Машина набрала скорость так стремительно, что женщину буквально вдавило в сиденье, а удерживающие ремни натянулись до предела. Снопы жарких солнечных лучей, пробиваясь сквозь ветви деревьев, слепили глаза. Гигант вдруг выбросил левую руку вперед, чтобы подрегулировать что-то на панели управления, и тут же в носовой части машины раздалось громкое механическое дребезжание.

Затем к этому звуку добавился еще более громкий шум: целая серия яростных, гулких раскатов, которые полностью заглушили как дребезжание, так и рев работающих на полную мощь двигателей. Антони казалось, что эти звуки, по силе воздействия не уступающие физическим ударам, бьют прямо по ней, а поваливший откуда-то горячий дым больно ел глаза. Со спидером похоже тоже что-то случилось: он вдруг завилял и стал пыхтеть, словно нарушилась равномерность его поступательного движения.

Впереди, там, где дорога делала поворот, группа деревьев на обочине вдруг превратилась в одно огромное извержение щепок.

Великан привел спидер в режим экстренного торможения, из-за чего Антони бросило на ремни, и затем развернул повозку на девяносто градусов — так, что машина встала напротив деревьев и зарослей кустарника по левой стороне дороги. Пушки, установленные на носу спидера, открыли неудержимый огонь и разнесли заросшую обочину в клочья. Главный секретарь чуть не оглохла от такой канонады.

Лишь стрельба прекратилась, как раздалось жуткое жужжание, будто рядом проносился рой пчел. Великан завел руку за спину Антони и надавил ей на лопатки, заставив женщину нагнуться так низко, как только было возможно. Она услышала скрежещущий, отрывистый стук — удары металла о металл, и дробный треск, словно сухой горох сыпался на дно жестяной банки. Иногда этот стук сопровождал странным повизгиванием. Между тем, спидер вновь пришел в движение. Выхлопные сопла бешено работающих реактивных двигателей были так широко расставлены, что это давало машине возможность двигаться боком, — так гигант подставлял борт повозки со своей стороны под шквал огня. «Это чтобы меня защитить», — догадалась Антони.

Неожиданным маневром воин вновь развернул спидер носом вперед и дал третий смертоносный залп из своих орудий. Сквозь прищуренные веки Антони увидела, как череда пылевых фонтанчиков пробежала вверх по дороге, распарывая иссохшую поверхность, и затем — от неожиданности женщина даже вздрогнула — стоящий впереди сухостой из старого клена и дрока разлетелся брызгами огня, щепок и дыма.

Ей показалось, что она видит, как по залитой солнцем дороге движется какая-то фигура. Фигура, похожая на человеческую, и все же не человеческая. Слишком высокая, слишком костлявая и слишком темная, почти глянцево-черная, фигура бежала по дороге, совершая какие-то странные, приплясывающие скачки, которых ни один человек никогда не смог бы удачно повторить.

Затем фигура исчезла.

Спидер вновь накренился. Резкие изменения скорости, которые произошли в эти несколько секунд, вызвали у Антони приступы тошноты, которые ненадолго помутили ее сознание. Она сглотнула подкатившие к горлу спазмы, ей не хотелось показывать свою слабость.

Похоже, спидер направлялся к обочине, к живой изгороди и окружающим ее зарослям папоротника.

Вспоров густую поросль и не задержавшись ни на мгновение, спидер легко преодолел этот барьер. Антони слышала, с каким пронзительным скрипом острые шипы и упругие ветки царапают металлический корпус, как хлещут по обшивке ветки.

Не сбрасывая скорости, они вырвались на яркий свет, заливающий поле кормовой пшеницы, которая так и осталась стоять неубранной, все ниже склоняя тяжелые золотистые колосья. Нива была сухая, как порох, и реактивные выхлопы мчащейся над землей машины поднимали клубящиеся облака сеченой соломы и шелухи, тянущиеся за спидером, как пенящиеся волны за кораблем.

Антони хотела крикнуть, потребовать, чтобы он остановился, но рев реактивных двигателей был слишком громок, да и летящая ей лицо пшеничная шелуха заставляла держать рот закрытым. Развернувшись по большой дуге, спидер помчался поперек этого широкого, высушенного солнцем поля.

В гуще злаков мелькали какие-то фигуры. Они были наполовину скрыты, и все же отчетливо видны — такие черные на фоне ярких, золотистых хлебов. Они бежали, сломя голову, среди высоких злаков, пытаясь оторваться от настигающего их спидера. В свое время Антони охотилась верхом и знала, как выглядит зверь, когда его гонят по равнине. Загадочные черные фигуры в их отчаянном беге выглядели почти жалко.

Орудия спидера вновь изрыгнули огонь, толкнув прямо ей в лицо потоки горячего, ароматного дыма, после чего исчезла целая полоса пшеницы, а вместе с ней и одна из черных фигур. Великан заложил крутой вираж и очередным залпом, как бритвой, прорезал новую просеку в золотом полотне колыхаемой ветром нивы. Еще одна черная фигура изогнулась и упала, а третья на краткий миг была подброшена взрывной волной в воздух.

Она висела в воздухе лишь мгновение прежде, чем пропасть из вида, но этот образ отложился в памяти Антони навсегда: тонкая, черная фигура гуманоида, которая казалась искривленной и изломанной, как если бы его конечности, восстановившись после тяжелой травмы, срослись совершенно не правильно.

Позади что-то разорвалось, и ударная волна ослепила и ошеломила Антони. Спидер затрясло, и звук его двигателей, прежде похожий на вой, сменился затрудненным, прерывистым хрипом. Машина быстро вильнула влево, поверх злаков, и когда Антони оглянулась, она увидела, что они спидер оставляет за собой клубы грязного, бурого дыма.

— Что это?! — крикнула она. — Что случилось?

Гигант не ответил. Не говоря ни слова, он направил спидер к оливковой роще, кроны которой серебрили западный край пшеничного поля. Машина влетела под густые, нависающие над землей ветви, и остановилась, не глуша вибрирующие двигатели. Дым и пар валили от одного из них.

— Что это? — снова спросила Антони.

Великан выпрыгнул из машины.

— Найдите укрытие, — сказал он ей и указал на ближайшую канаву, поросшую по берегам жесткой, как проволока, осокой. — Высаживайтесь!

— Но…

— Выполнять!

Она отстегнула ремни и вылезла из машины. Теперь она смогла как следует разглядеть урон, который нанесла спидеру кем-то выпущенная ракета. Обшивка была помята и покрыта черной сажей. Гигант достал снаряжение из багажной клетки: тяжелый огнемет, который Антони уже видела ранее на его корабле. Огнемет он забросил на плечо. Великан обзавелся также маленьким, обшитым сталью щитом, предназначенным для левого предплечья; и мечом с коротким, но мощным лезвием.

— Ну! — прорычал он.

На этот раз его голос заставил ее вздрогнуть. Гигант надел шлем — увесистую штуковину с узкой смотровой щелью и оскалом решетчатого забрала, прикрывающим челюсть, — и в голосе, который донесся из рупора шлема, было много больше металла и жесткости. Антони бросилась к канаве.

Когда она, цепляясь одеждой за кусты ежевики, спрыгнула в укрытие и в недвижном, горячем воздухе услышала над собой жужжание насекомых, великан уже отошел от спидера и быстрым шагом двинулся из оливковой рощи в сторону залитого солнцем хлебного поля.