8
ОДНОСТОРОННЯЯ ВОЙНА
ЗИНДЕРМАНН СРЕДИ ПЕСКА И ТРАВЫ
ДЖУБАЛ
После смерти «Императора» и свержения древнего централизованного правительства мятежники бежали в горный массив южного полушария и обосновались в высокогорном районе, название которого с местного наречия можно было перевести как Шепчущие Вершины. Здесь, на большой высоте, атмосфера была сильно разреженной. Начинался рассвет, и в первых лучах солнца горы высокими башнями зеленоватого льда поднимались из пелены тумана.
Из черноты космоса вынырнули штурмкатера и при входе в воздушное пространство прочертили небо золотыми огненными штрихами сгорающего слоя абляционной брони. В нищих деревнях предгорий люди, рожденные в религиозном и суеверном обществе, увидели в этих полосах на предутреннем небе дурное предзнаменование. Многие предались молитвам и стенаниям, собираясь в деревенских храмах.
Сильная религиозная вера жителей столицы Шестьдесят Три Девятнадцать и ее главных городов в этих местах преобразовалась в не менее могущественную смесь различных верований. На слабо цивилизованных задворках Империи анахроничные суеверия усиливались тяжелыми условиями жизни и недостатком образования. Оккупировав планету, Имперская армия пытались искоренить этот примитивный фанатизм. При виде золотых огненных линий на чистом небе солдатам пришлось прибегнуть к силе, чтобы сдерживать волнение, охватившее население горного района.
Штурмкатера с ревущими двигателями приземлились на плоском плато из белой лавы, примерно на пять тысяч метров ниже горных вершин, служивших приютом повстанцам. От соприкосновения с поверхностью в воздух поднялись тучи мельчайшей пыли.
Небо над головами стало белым, на его фоне растворились вершины гор, и лишь редкие облака временами смягчали солнечный свет. От плато вниз сбегало несколько расщелин с обрывистыми краями и покрытых льдом каньонов. Нижние вершины, выступающие из облаков дыма, ослепительно блестели льдом.
Воины Десятой роты с оружием наготове выбрались из кораблей и вдохнули разреженный холодный воздух. Разгрузка и построение в боевой порядок прошли так гладко, что Локен не мог желать лучшего.
Но голосовая связь все еще была нарушена. Каждые несколько минут в эфире раздавалась болтовня Самуса, словно горный ветер нашептывал угрозы.
Сразу после приземления Локен собрал командиров отрядов: Випуса из Локасты, Джубала с Хеллебора, Рассека, командующего терминаторами, Талона из Питраэса, Кайруса из Валькура и еще восьмерых офицеров.
Все командиры собрались в кружок, но особое почтение было оказано Ксавье Джубалу.
Локен всегда отлично разбирался в поведении своих подчиненных, и ему не требовалось особых усилий, чтобы понять недовольство Джубала возвышением Випуса. По совету морнивальцев он прислушался к голосу интуиции и назначил Неро Випуса своим заместителем на тот случай, если обстоятельства вынудят его покинуть Десятую роту. Випус пользовался популярностью среди солдат, но Джубал, дослужившийся до звания сержанта первого отряда, чувствовал себя обойденным. В уставе Легионов не было закона, по которому сержант первого отряда автоматически считался бы старшим. Но существовали определенные обычаи, и Джубал обиделся, о чем не раз прямо заявлял Локену.
Локен помнил слова Маленького Хоруса: «Если ты доверяешь Випусу, выбирай его. Никогда не иди на компромисс. Джубал большой мальчик. Он это переживет».
– Давайте покончим с этим, и поскорее, – обратился Локен к своим офицерам. – В этих местах первыми пойдут терминаторы. Рассек?
– Мой отряд готов служить, капитан, – коротко ответил Рассек.
Как и все воины его отряда, Рассек носил титановую броню терминатора, модификацию доспеха, лишь недавно вошедшую в арсенал космодесантников. Вследствие своего превосходства и в силу того, что примархом Лунных Волков был сам Воитель, их Легион оказался в числе первых, получивших комплекты терминаторской брони. Такое снаряжение было еще не во всех Легионах. Доспехи предназначались для самых жестоких боев. Толстая броня, значительно усиленная по всем показателям, превращала воина в медлительный, неуклюжий, но совершенно неуязвимый танк-гуманоид. Одетые в броню терминаторов космодесантники теряли значительную долю своей скорости, ловкости и стремительности, но взамен всего этого обретали способность противостоять почти любому обстрелу.
Рассек возвышался над своими товарищами точно так же, как примарх возвышается над космодесантниками или Астартес над обычным человеком. Массивные орудия были встроены в его наплечники, рукава и даже рукавицы.
– Направляйтесь к мостам и прокладывайте путь остальным, – сказал Локен. Затем немного помедлил. Теперь пришло время некоторой доли дипломатии. – Джубал, я бы хотел, чтобы Хеллебор следовал за терминаторами и первым вступил в бой.
Явно польщенный, Джубал молча кивнул. Груз недовольства, давивший на него уже несколько недель, стал немного легче. Все офицеры на время совещания сияли шлемы, несмотря на то, что местный воздух, по человеческим меркам, был непригоден для дыхания из-за сильной разреженности. Но улучшенные системы дыхания космодесантников справлялись без всяких затруднений. Локен заметил улыбку Неро Випуса и понял, что тот разгадал важность последней инструкции. Капитан предоставлял Джубалу право завоевать основную долю славы и тем самым давал понять, что не забыл о сержанте.
– Тогда вперед! – крикнул Локен. – Луперкаль!
– Луперкаль! – хором откликнулись офицеры и водрузили на головы шлемы.
Отделения Десятой роты стали продвигаться к естественным каменным мостам и переходам, соединявшим плато с более высокими террасами гор.
В этот момент на плато поднялись солдаты Имперской армии, одетые в тяжелые шинели и кислородные маски, необходимые людям в этом холодном разреженном воздухе. Они вышли навстречу десантникам из города Кашери, расположенного в соседней долине.
– Ситуация в Кашери полностью под контролем имперских сил, сэр, – доложил старший офицер глуховатым из-за маски голосом. Он еще не отдышался после подъема и жадно глотал воздух. – Мы оттеснили противника к высокогорной крепости.
Локен кивнул и посмотрел на ярко освещенные белым солнцем утесы.
– Мы достанем их и там, – сказал он.
– Сэр, они хорошо вооружены, – предупредил офицер, – При каждой нашей попытке овладеть мостами множество солдат погибли от обстрела из тяжелых орудий. Не думаю, что у них многочисленная артиллерия, но позиция очень выгодная. Подступы к мостам простреливаются перекрестным огнем, сэр. Насколько нам известно, предводителя мятежников зовут Ракис или Ракер. Мы…
– Мы выбьем их из крепости, – прервал его Локен. – И мне ни к чему знать имя врага, пока я его не убил. – Он повернулся: – Джубал. Випус. Стройте свои отделения и отправляйтесь вперед!
– Вот так просто? – печально спросил офицер. – Шесть недель назад мы столкнулись с бунтовщиками на этом самом месте и понесли невообразимые потери в живой силе, а вы…
– Мы – Астартес, – бросил Локен. – Вы можете быть свободны.
Офицер невесело усмехнулся, покачал головой и что-то пробурчал себе под нос.
Локен снова повернулся и шагнул к нему. Его движение сильно встревожило офицера. Мало кому удавалось выдержать обвиняющий взгляд Лунного Волка, даже прикрытый щелями защитного шлема.
– Что ты сказал? – спросил Локен.
– Я… ничего, сэр.
– Что ты сказал?
– Я сказал… Эта местность заколдована, сэр.
– Если ты веришь, что местность заколдована, друг мой, – сказал Локен, – ты тем самым признаешь, что веришь и в призраков, и в демонов.
– Нет, сэр, ни в коем случае!
– Я тоже считаю, что ты не должен в это верить, – заметил Локен. – Мы же не варвары.
– Я имел в виду, – продолжал офицер, запинаясь и покрываясь испариной под кислородной маской, – что с этим местом что-то неладно. Эти горы… Они называют их Шепчущие Вершины, и я расспрашивал кое-кого из местных в Кашери. Это древнее название, сэр. Очень древнее. Здешние жители верят, что человек может слышать обращающиеся к нему голоса, когда вокруг никого нет. Это старая сказка…
– Суеверие. Нам известно, что в этом мире существуют храмы и соборы. Жители со своей верой застряли в темных веках. Мы здесь еще и для того, чтобы просветить их невежество.
– Так откуда же берутся голоса, сэр?
– Что?
– С тех пор как мы ведем бои в этой долине, мы все время их слышим. Я и сам слышал. Шепот. По ночам, а иногда и среди белого дня, когда рядом никого нет и канал связи свободен. Все время говорит Самус.
Локен внимательно взглянул на офицера. Лист с особым обетом, закрепленный на его наплечнике, трепетал от свежего ветерка.
– Кто такой Самус?
– Будь я проклят, если знаю, – пожал плечами офицер. – Мне достоверно известно только одно: вокс-линк в последние несколько дней почти невозможно настроить. На линии звучат посторонние голоса, и все нашептывают одно и то же. Угрозы.
– Они пытаются нас запугать, – сказал Локен.
– Тогда они близки к цели, не так ли?
Локен пересекал плато под ударами порывистого ветра по проходу между стоящих штурмкатеров. В открытом для связи канале Самус снова шептал в его уши сухим, как ветер пустыни, голосом: «Самус. Это единственное имя, которое ты будешь слышать. Я Самус. Самус повсюду вокруг тебя. Самус – это человек внутри тебя, Самус будет обгладывать твои кости».
Локен был вынужден признать отличное качество пропаганды противника. В этой загадке, в этом шепоте таилась тревога. В прошлом такой прием был, несомненно, эффективным в борьбе против вражеских племен и верований Шестьдесят Три Девятнадцать. Наверно, «Император» смог прийти к власти над всей планетой при поддержке тревожных голосов и невидимых воинов.
Но космодесантников истинного Императора невозможно сбить с толку и лишить воли таким нехитрым приемом.
Кое-кто из Лунных Волков стоял неподвижно, явно прислушиваясь к бормотанию на канале голосовой связи.
– Не обращайте внимания, – говорил им Локен, проходя мимо. – Это просто игра. Двигайтесь дальше.
Громыхающие терминаторы отделения Рассека приблизились к каменным мостам, представляющим собой арки из гранита и лавы между краями плато и почти отвесными склонами гор. Эти природные сооружения оставили после себя древние ледники. Край плато и подходы к мостам были усеяны трупами. Некоторые из тел под действием солнца и сухого горного ветра уже превратились в мумии. Офицер не солгал. Сотни солдат Имперской армии пали в бесплодных попытках штурма высокогорных вражеских крепостей. Сражение, видимо, было таким яростным, что их товарищи даже не смогли забрать с собой тела убитых.
– Вперед! – приказал Локен.
Отряд терминаторов со штурмболтерами наперевес начал с треском продвигаться через скальные мосты, давя огромными подошвами побелевшие кости и обрывки истлевшей одежды. В то же мгновение со скал ударило невидимое орудие и встретило их шквальным огнем. Снаряды бились в усиленную броню и со свистом отскакивали. Терминаторы, опустив головы, продолжали двигаться вперед, словно люди, преодолевающие сопротивление сильного ветра. Защита, долгие недели сдерживающая Имперскую армию и стоившая сотни людских жизней, лишь слегка затронула воинов Легиона. Локен понял, что сражение не затянется надолго. Он только пожалел о напрасно пролитой крови сограждан. Такая работа должна оставляться для Космодесанта.
Первая шеренга терминаторов добралась до середины моста и открыла ответный огонь. Болтеры и тяжелые орудия, встроенные в броню, легко преодолели пропасть. Верхние склоны осветили мощные взрывы и лучи лазеров. Скрытые огневые точки взорвались, вниз по склону устремились прихрамывающие фигурки. Они искали спасения в нагромождениях льда и скал.
Самус снова принялся за свои угрозы: «Самус. Это единственное имя, которое ты услышишь. Оно означает конец и смерть. Самус. Меня зовут Самус. Самус повсюду и вокруг тебя. Самус рядом с тобой. Самус будет глодать твои кости. Оглянись! Самус уже здесь».
– Вперед! – закричал Локен. – И пусть кто-нибудь заткнет глотку этому мерзавцу!
– А кто такой Самус? – спросил Флоран Бродин.
Группа летописцев в сопровождении солдат Имперской армии и сервиторов только что покинула борт грузового судна и попала под порывы холодного горного ветра в небольшом городке под названием Кашери. Со всех сторон из пелены тумана выступали высокие вершины гор.
Эта местность, без сомнения, была оккупирована войсками и техникой Варваруса. Все летописцы, оказавшись вне корабля, стали испытывать приступы головокружения и недостаток кислорода. Киилер попыталась приспособить свой пиктер к резким контрастным переходам от света к тени и одновременно хоть отчасти успокоить дыхание. Она была разочарована. Их привези в безопасное место, как можно дальше от настоящих сражений. Здесь не на что смотреть. Ими снова манипулируют.
Городок представлял собой открытое всем ветрам скопление одноэтажных построек в долине между горными вершинами. Казалось, уже много столетий в нем ничего не изменялось. Можно было сделать снимки обветшавших построек и воинских лагерей или стоящих рядами машин, но ничего значительного. Хотя ослепительно яркий свет был удивительно хорош. Пошел мелкий дождичек. Часть сервиторов получила задание нести багаж летописцев, а остальные на сильном ветру пытались удержать над головами людей раскрытые зонтики. Киилер решила, что они выглядят словно группа праздных аристократов в увеселительном турне. Предпочитают не рисковать, но их привлекает неопределенная, предполагаемая опасность.
– А где космодесантники? – спросила она. – Когда мы попадем в зону военных действий?
– Это не важно, – перебил ее Флоран. – Кто такой Самус?
– Самус? – озадаченно переспросил Зиндерманн.
Он немного отошел от группы в другую сторону от корабля, где на узкой полоске песка росла низкая белая трава. Оттуда можно было заглянуть в омытую дождем туманную глубину долины. Итератор выглядел совсем маленьким, но, казалось, он собирается обратиться к каньону, словно к заполненной слушателями аудитории.
– Я все время слышу его, – настаивал Флоран, подходя к Зиндерманну. У него был вокс, так что летописец мог поймать канал связи военных.
– Я тоже его слышал, – подхватил один из солдат охраны из-под дыхательной маски.
– Это просто канал барахлит, – сказал другой.
– Помехи были на всем пути до самой поверхности, – заметил дежурный офицер. – Не обращайте внимания. Интерференция.
– А мне говорили, что такое происходит здесь уже несколько дней, – вмешался ван Крастен.
– Это ничего не значит, – сказал Зиндерманн.
Он побледнел и казался больным, как будто страдал от удушья в местной разреженной атмосфере.
– Капитан говорил, что это местная тактика запугивания, – добавил один из военных.
– Наверно, капитан прав, – кивнул Зиндерманн.
Он вытащил электронный блокнот и подключился к базе экспедиционного архива. Словно в задумчивости, он развернул свою маску, надел ее на лицо и жадно вдохнул кислород из пристегнутого к бедру резервуара. Несколько минут итератор молча изучал какие-то материалы.
– О, а вот это интересно! – наконец воскликнул Зиндерманн.
– Что это? – спросила Киилер.
– Ничего. Ничего особенного. Капитан прав. Можете побродить вокруг и осмотреться. Солдаты с удовольствием ответят на все ваши вопросы. Можете осмотреть военную технику.
Летописцы переглянулись и стали понемногу расходиться. Каждого из них непременно сопровождал сервитор с зонтиком и двое сердитых солдат.
– Мы с таким же успехом могли остаться на флагманском корабле, – недовольно заметила Киилер.
– Но горы прекрасны, – сказал Сарк.
– Пропади они пропадом. В других мирах тоже есть горы. Слушай.
Они прислушались. Сверху, с крутого склона доносились далекие глухие удары. Звуки войны, идущей где-то в другом месте.
Киилер кивнула в направлении шума.
– Вот где мы должны быть. Пойду спрошу у итератора, почему мы застряли здесь.
– Желаю удачи, – усмехнулся Сарк.
Зиндерманн отошел от корабля и остановился под выступающим карнизом одной из непримечательных построек горного городка. У его ног резкий ветер пригибал к белому песку чахлые кустики сухой травы.
Киилер направилась к итератору. Сервитор с зонтиком и двое солдат собрались последовать за ней.
– Не стоит беспокоиться, – обернувшись, сказала она.
Все трое остановились и оставили ее одну. К тому времени, когда Киилер добралась до итератора, она и сама воспользовалась запасом кислорода. Зиндерманн был полностью поглощен электронным блокнотом. Киилер из любопытства не стала спешить со своими жалобами и остановилась.
– Что-то не так? – негромко спросила она.
– Нет, ничего подобного, – ответил Зиндерманн.
– Вы успели выяснить, кто такой Самус, не так ли?
Итератор поднял голову и улыбнулся:
– Верно. А вы слишком настойчивы, Эуфратия.
– Такой уж я родилась. И кто же он такой, сэр?
Зиндерманн пожал плечами.
– Это довольно глупо, – сказал он и повернул к ней экран. – В некоторых историях, почерпнутых нами из здешнего фольклора, упоминается имя Самус, так же как и Шепчущие Вершины. Похоже, что это место считается для жителей Шестьдесят Три Девятнадцать священным. Или заколдованным. Здесь якобы барьер между реальностью и миром духов наиболее проницаем. Это меня заинтриговало. Я бесконечно очарован разными системами верований примитивных миров.
– И что говорит по этому поводу ваш блокнот, сэр? – спросила Киилер.
– Он говорит… Нет, это даже смешно. Мне кажется, было бы по-настоящему страшно, если бы люди верили в эти сказки. Здесь говорится, что среди Шепчущих Вершин находится единственное на этой планете место, где духи могут свободно ходить и разговаривать. И Самусу приписывается лидирующее положение среди всех духов. В очень древней местной легенде рассказывается, как один из их императоров разбил в этих горах и покорил кошмарные демонические силы. Главного демона звали Самусом. Видите, имя уже тогда присутствовало в легендах. В наших преданиях встречался подобный образ, его звали Сейтаном или Теарматом. Самус – его эквивалент.
– Следовательно, Самус – это демон? – прошептала Киилер, ощущая неприятную пустоту в мыслях.
– Да. А почему вы спрашиваете?
– Потому, – ответила Киилер, – что я слышу его с того самого момента, как мы коснулись поверхности. А у меня нет вокса.
За каменными мостами повстанцы возвели укрепления из камня и металла. Для защиты подступов к этой крепости у них имелось тяжелое орудие, мины на растяжках, установленные в узких проходах, автоматически выпускаемые лезвия на электрическом приводе, тяжелые заграждения из стальной брони и баррикады из бетонных блоков, скрепленных железной арматурой. Еще у них было несколько механических часовых, управляемых на расстоянии, и преимущественная позиция на крутом склоне, покрытом толстым слоем льда.
Они могли сдерживать отряды Варваруса на протяжении шести недель.
И все же теперь у них не осталось никаких шансов. Никакие усилия не могли даже на время задержать продвижение Лунных Волков. Не обращая внимания на обстрел из пушки и разрывы снарядов, терминаторы разворотили заградительные стены и расстреляли бронированные двери. Мощными клешнями на рукавицах они обесточили автоматических часовых, а бетонные баррикады раздвинули несколькими движениями плеча. Вслед за ними устремилась и вся рота, стреляя по малейшим источникам поднимающихся струек дыма.
Вся крепость составляла одно целое с горным склоном. Снаружи можно было разглядеть только отдельные перекрытия и огневые точки, но большая часть сооружения находилась внутри, скрытая за сотнями метров скальной породы. Лунные Волки проникли внутрь через бронированные двери. Штурмовая группа при помощи прыжковых ранцев взлетела по склону и стайкой белых птиц опустилась на выступающий участок крыши. Несколькими взрывами они пробили перекрытия, чтобы сверху обрушиться на противника и помочь своим товарищам. Несколько снарядов разорвалось уже внутри крепости, и в пропасть полетели обломки искореженного металла и глыбы льда.
Внутренние помещения крепости представляли собой лабиринт сырых темных туннелей и старой горной выработки, по которой дул такой сильный ветер, что туннель мог служить аэродинамической трубой. Повсюду лежали искалеченные, разорванные тела убитых. Локен, переступая через трупы, жалел несчастных. Их культура толкнула людей на сопротивление, и вследствие этого сопротивления им пришлось испытать на себе мощь космодесантников. После такого столкновения они были обречены на смерть.
Гуляющий по туннелям ветер приносил отголоски душераздирающих человеческих воплей, прерываемых отрывистыми щелчками болтерных выстрелов. Локен даже не стал подсчитывать число убитых. Эта операция не сулила никакой славы, они просто выполняли свой долг. Хирургическая операция, проведенная при помощи смертоносных инструментов Императора.
В броню ударило несколько снарядов, и Локен, не раздумывая, развернулся и уничтожил нападавших. Двое безрассудных повстанцев в кольчужных рубашках вздрогнули от его выстрелов и распростерлись у основания стены. Локен не мог понять, почему они до сих пор не прекратили стрельбу. Если бы мятежники попросили пощади, он был готов прекратить бой.
– Сюда, – приказал он, и отделение последовало в путаницу катакомб.
Локен шагнул за ними, но в этот момент у его ног казавшийся мертвым человек пошевелился и застонал. Мятежник, лежавший в луже собственной крови, смертельно раненный, поймал взгляд Локена остекленевшими глазами и что-то прошептал.
Локен опустился на одно колено и широкой ладонью приподнял голову раненого.
– Что ты сказал?
– Благослови меня… – прошептал человек.
– Я не могу.
– Пожалуйста, прочти молитву и отправь меня к моим богам.
– Не могу. Богов не существует.
– Прошу тебя… Я не попаду в иной мир, если умру без молитвы.
– Прости, – сказал Локен. – Ты просто умираешь, вот и все.
– Помоги мне… – выдохнул раненый.
– Конечно, – кивнул Локен.
Он вытащил боевое лезвие – стандартный короткий меч с заостренным концом – и нажал кнопку активации. Серое лезвие вспыхнуло. Локен резким движением опустил клинок сверху вниз, а затем отвел в сторону. Нанеся удар милосердия, он осторожно положил отсеченную голову на землю рядом с телом.
Следующая пещера оказалась огромным залом неправильной формы. Талая вода, стекая с черного потолка, образовывала белые минеральные сосульки, похожие па серебряные щупальца. В центре пола был вырублен небольшой пруд, в котором собирались струйки талой воды. Возможно, это был основной питьевой запас мятежников. Посланный Локеном отряд собрался на краю водоема.
– Доложите, – сказал Локен.
Один из Волков оглянулся.
– Капитан, что это? – спросил он.
Локен шагнул вперед, к остальным воинам и увидел, что вокруг бассейна было оставлено множество бутылок и пузырьков, некоторые из них стояли точно под струйками стекающей сверху воды. Сначала Локен решил, что здесь просто набирали воду в посуду, но затем рассмотрел и другие предметы: монеты, броши, странные фигурки из глины и черепа мелких зверьков и ящериц. Вода с потолка, видимо, уже давно стекала на них, и часть костей и стеклянных сосудов поблескивала минеральными отложениями. На выступе скалы, нависающей над бассейном, виднелась старая, наполовину стершаяся надпись. Локен не мог прочитать написанное, но он к этому и не стремился. Некоторые символы и так вызвали у него неприятные ощущения.
– Это храм, – коротко сказал он. – Вы же знали, что представляют собой местные жители. Они верят в духов, а это их жертвоприношения.
Воины переглянулись, не совсем понимая смысл его слов.
– Они верят в то, чего нет на самом деле? – спросил один из Волков.
– Они заблуждаются, – ответил Локен. – Вот потому мы здесь и оказались. Разрушить все! – приказал он и отвернулся.
Вся операция с начала до конца длилась шестьдесят восемь минут. По окончании сражения местность представляла собой дымящиеся развалины, а в склоне горы после взрывов образовались проемы, открывавшие бывшие укрепления лучам яркого солнца и яростному ветру. Ни один из Лунных Волков не пострадал. Ни одному из мятежников не удалось выжить.
– Сколько? – спросил он у Рассека.
– Они все еще пересчитывают тела, капитан, – ответил Рассек. – Пока выходит девятьсот семьдесят два.
Во время проведения операции было обнаружено около тридцати подземных бассейнов с талой водой, окруженных различными жертвоприношениями. Локен приказал ликвидировать все храмы.
– Они защищали последний оплот своей веры, – заметил Неро Випус.
– Да, я тоже так думаю, – ответил Локен.
– Мне все это не нравится. А как тебе, Гарвель? – спросил Випус.
– Ненавижу, когда люди гибнут без веской причины. Ненавижу, когда они отдают свои жизни за такие пустяки, за веру в то, чего нет. Меня от этого тошнит. Мы тоже когда-то были такими, Неро. Мы были фанатиками, спиритуалистами, верили в свои собственные выдумки. Император указал нам дорогу из этого безумия.
– Значит, и в этом деле есть своя светлая сторона, – сказал Випус, – Мы пролили их кровь, но мы же и несем свет истины своим заблудшим братьям.
Локен кивнул.
– И все же мне их жаль, – сказал он. – Должно быть, они перепугались до смерти.
– Испугались нас?
– Да, конечно, но я не это хотел сказать. Они боялись распространяемой нами истины. Мы пытаемся объяснить им, что во всей Галактике нет других сил, кроме света, гравитации и человеческой мысли. Неудивительно, что они так цеплялись за своих богов и духов. Мы ломаем все опоры их невежества. Но до нашего прихода они чувствовали себя в безопасности. В безопасности под покровительством богов, которым они поклонялись. Они были уверены, что и после смерти будут в безопасности, только в ином мире. Они считали себя бессмертными вне физической оболочки.
– А теперь они повстречались с настоящими бессмертными, – усмехнулся Випус. – Им выпал трудный урок, но после него будет намного легче.
Локен пожал плечами.
– Может быть, я преувеличиваю, но мне их жаль. Они чувствовали себя спокойно со своими тайнами, а мы пришли и лишили их этого спокойствия. А взамен предлагаем им тяжелую и неумолимую реальность, в которой их жизни так коротки и впереди нет никакой высокой цели.
– Раз уж вспомнили про высокие цели, – подхватил Випус, – тебе стоит послать донесение на флотилию и доложить о проделанной работе. Итераторы уже вызывали нас. Они спрашивали разрешения доставить сюда наблюдателей.
– Передай, пусть привозят. А я сигнализирую на флот и сообщу им хорошие новости.
Випус повернулся, чтобы уйти, но остановился.
– По крайней мере, этот голос, наконец, умолк, – сказал он.
Локен кивнул. Самус прекратил свои излияния спустя полчаса после начала атаки, однако космодесантники не обнаружили в крепости никаких передающих устройств или систем связи.
В наушниках Локена раздался сигнал.
– Капитан?
– Джубал? Говори.
– Капитан, я…
– Что? Что – ты? Повтори, Джубал.
– Простите, капитан. Необходимо, чтобы вы это увидели. То есть… Я бы хотел, чтобы вы посмотрели на это. Это Самус.
– Что? Джубал, где ты находишься?
– Вы отыщете меня по локатору. Я кое-что обнаружил. Я… да, я что-то нашел. Самус. Это означает конец и смерть.
– Джубал, что ты нашел?
– Я… капитан, я… Здесь Самус.
Локен оставил Випуса руководить зачисткой местности, а сам в сопровождении Седьмого отделения спустился в подземелье. Он шел по направлению стрелки локатора, настроенного на сигнал Джубала. Седьмым отделением, тактической группой с Брейкспура, командовал сержант Удон, один из самых надежных офицеров роты.
Локатор привел их глубоко вниз, к основанию массивного каменного колодца в самой толще горы. Проход к нему преграждали металлические ворота, но они сильно проржавели, и космодесантники без труда одолели преграду. Туннель закончился в узкой сырой пещере, образовавшейся вследствие трещины, расколовшей основной массив. Глубокая расщелина уходила дальше вниз, и за ее краем невозможно было ничего рассмотреть, кроме непроницаемой тьмы. Несколько старых каменных ступеней вело в бездну; талая вода, сверкая, стекала по темным стенам пещеры.
В невидимых отдушинах и щелях завывал ветер.
На краю расщелины в одиночестве стоял Ксавье Джубал. Локен на мгновение задумался о судьбе остальных воинов Хеллебора и вместе с солдатами Седьмого отделения зашагал навстречу Джубалу.
– Ксавье? – окликнул он сержанта.
Джубал оглянулся.
– Капитан? – отозвался он. – Я нашел кое-что интересное.
– Что?
– Видите? Видите эти слова?
Локен посмотрел в ту сторону, куда указывал Джубал. Все, что он видел, только струи воды, стекающие по неровным стенам пещеры.
– Ничего не вижу. Какие слова?
– Они там, там!
– Я вижу только воду, – сказал Локен. – Падающую сверху воду.
– Вот именно! Они написаны на воде! На стекающей воде! То появляются, то пропадают. То появляются, то пропадают. Видите? Слова появляются и утекают с водой, но потом снова возвращаются.
– Ксавье? С тобой все в порядке? Мне кажется…
– Посмотри, Гарвель! Посмотри на слова! Неужели ты не слышишь, как вода разговаривает?
– Разговаривает?
– Дрип-дрип-дроп. Одно имя Самус. Это единственное имя, которое ты услышишь.
– Самус?
– Самус. Оно означает конец и смерть. Я…
Локен оглянулся на Удона и его людей.
– Задержите его, – тихо произнес он.
Удон кивнул. Он и еще четверо воинов подняли болтеры и шагнули вперед.
– Что вы делаете? – рассмеялся Джубал. – Неужели вы мне угрожаете? Ради Терры, Гарвель, неужели ты не видишь? Самус везде вокруг вас!
– Где отделение Хеллебора, Ксавье? – резко спросил Локен. – Где все твои солдаты?
Джубал пожал плечами.
– Они тоже ничего не видели, – сказал он и перевел взгляд на кромку обрыва. – Наверно, они были неспособны видеть. А для меня все так ясно. Самус – это человек внутри тебя.
– Удон, – произнес Локен и кивнул.
Удон шагнул к Джубалу.
– Пойдем, брат, – ласково сказал он.
Болтер Джубала внезапно рванулся вверх. Безо всякого предупреждения раздались выстрелы, и заряд угодил в лицо Удону. Осколки черепа, мозги и обломки взорвавшегося шлема разлетелись в стороны. Удон упал навзничь. Двое его солдат шагнули вперед, но болтер снова взревел выстрелами. В нагрудной броне появились пробоины, и оба солдата упали на спину.
Визор Джубала повернулся в сторону Локена.
– Я – Самус, – хихикая, сказал он. – Оглянись! Самус повсюду.
