Глава двенадцатая
ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ

Последний залп артподготовки мятежников точно накрыл цель, снаряды разорвались вдоль всей имперской баррикады, которая блокировала тракт Ангелус. Огромные снаряды осадных минометов и орудий «Сотрясатель» поднимали фонтаны брызг измельченного феррокрита и строительной стали на десятки метров в воздух и превращали человеческие тела в облака распыленной кровавой плоти. В десяти метрах справа от Микала Стенмарка бункер, сооруженный из повторно использованной каменной кладки и быстросхватывающегося керамитового сплава, исчез в облаке серого дыма и острой как бритва шрапнели. Гвардейцы, занимавшие огневые позиции по обе стороны бункера, взлетели в воздух подобно поломанным куклам, в расплавленных доспехах и пылающей форме.

Почти три недели непрерывных артобстрелов превратили некогда процветавший деловой район, который прилегал к дороге, в кошмарный пейзаж из разрушенных зданий и дымящихся, забитых обломками воронок. Сама дорога проходила через центр имперских позиций. Широкое шоссе с шестирядным движением, к которому вели четыре большие транзитные дороги, было построено для перевозки продукции разбросанных агрокомплексов Чариса торговым синдикатам, находившимся в близлежащем космопорте. Вдоль всего шоссе вздымались колонны из местного гранита, увенчанные фигурами суровых ангелов, которые держали в руках весы коммерции или воздевали меч войны. Почти все ангелы были уничтожены за долгие недели военных действий, все, кроме одного, который, казалось, непокорно возвышался над правым флангом имперских оборонительных позиций, с мечом, поднятым, чтобы сразить врагов Императора.

Защитники возвели свою баррикаду из обломков разбомбленных зданий, примыкающих к шоссе. Тяжелые феррокритовые плиты доставили на места грузотранспортеры, приведенные из космопорта, и инженерные части принялись за сооружение стрелковых ступеней и орудийных гнезд из фрагментов каменной кладки и листов пресс-плиты. Линия укреплений тянулась на целый километр, от одной стороны шоссе до другой. Полку Гиркунских Гренадеров, из числа ветеранов Ательстан, было приказано удержать шоссе, чего бы это ни стоило. На поддержку защитников направили целый взвод боевых танков «Леман Русс», их приземистые, широкие орудийные башни угрожающе поднимались из-за феррокритовых откосов, возведенных прямо за баррикадой. Со стрелковых ступеней широкое и плоское шоссе просматривалось почти на два километра. Это была идеальная зона сплошного поражения, пересечь которую устрашился бы любой разумный командующий, но в то же время шоссе шло прямиком из города в космопорт — словно копье, которым сделали выпад в самое сердце имперских войск на Чарисе. Если противник вскроет шоссе, он доберется до космопорта всего лишь за час.

Стенмарк не сомневался в том, что шоссе будет главной целью противника. Он и его Волчья Гвардия присоединились к оставшимся в живых бойцам стаи Эйнара, как только начали падать первые вражеские снаряды. Сейчас в оглушающем грохоте артобстрела, который вели мятежники, его усиленные чувства уловили изменение тембра разрывов в дальнем конце баррикады. Поставив ногу на стрелковую ступень, Стенмарк поднял голову над кромкой каменной амбразуры. Над колючей проволокой и танковыми ловушками, подготовленными перед баррикадой, бесшумно разбухала толстая стена серого тумана, которую подпитывали разрывы десятков дымовых снарядов мятежников. В то же время артподготовка пошла на убыль, и за стеной дыма Стенмарк слышал далекое рычание нефтехимических двигателей и боевые кличи войска изменников.

Мрачная улыбка тронула уголки губ на перепачканном сажей лице Волчьего Гвардейца. Он включил вокс.

— Они идут! — крикнул он и своим боевым братьям и взводам гвардейцев, толпившимся возле укреплений слева и справа от Стенмарка. — Готовьсь!

Вдоль баррикады бесконечным эхом отдавались крики приказов, сержанты поднимали своих людей на ноги, ливнем пылких проклятий приводя их в чувство после артобстрела противника. Длинная серая линия, казалось, кишмя кишела жуками темной окраски — это гренадеры взбирались на бруствер и готовили свое оружие. Воздух оглашался пронзительными криками раненых, сердитыми возгласами и резкими звуками офицерских свистков. Неподалеку от Стенмарка с хриплым ревом заработал двигатель одного из танков «Леман Русс», его башня медленно поворачивалась слева направо: стрелок выискивал цели за дымовой завесой.

Вокруг вздымающейся фигуры Стенмарка развернулась кипучая деятельность. Из самодельного убежища размером с келью монаха, покачиваясь, выбрался жрец и принялся неистово возглашать литании уничтожения. Молодой гренадер, едва достигший призывного возраста, вскарабкался на груду обломков позади баррикады и взялся обшаривать тела павших товарищей в поисках запасных блоков питания для тех, кто остался в строю. Трое солдат возились с установленной на треноге автопушкой, изо всех сил стараясь поднять ее на огневую позицию, откуда орудие сбросило разрывом снаряда. Мимо возвышавшегося над всем окружающим Космического Волка неслись гренадеры из убежищ, расположенных позади, и неловко взбирались на стрелковые ступени. Проверялись винтовки. Некоторые бойцы выкладывали гранаты на разбитый каменный бруствер, чтобы иметь их под рукой. Извлекались из ножен и крепились на место штыки. Высокий, бледный как мертвец сержант быстро шел вдоль позиций, наблюдая опытным взглядом за приготовлениями гренадеров.

Сквозь дым понесся град потрескивающих красных лазерных зарядов, которые взрывались о камни баррикады или сердито жужжали над головами. Разрывы снарядов поднимали клубы пыли, отскакивали рикошетом во все стороны от краев бруствера. Рев моторов раздавался теперь ближе, так же как и безумные завывания пехоты мятежников.

Обхватив рукой эфес Алого Когтя, Стенмарк извлек великолепный клинок из ножен. На зеркально отполированном лезвии и рунах, покрывающих клинок по всей длине, заиграл солнечный свет. Воздев меч, Микал приложился лбом к плоской стороне клинка и, закрыв глаза, вознес молитвы Руссу и Всеотцу. Затем он нажал на руну активации меча, и знакомое ободряющее гудение силового поля постепенно вернуло ему уверенность в себе. Спокойствие словно плащом окутало плечи Волчьего Гвардейца. Впервые почти за целый месяц раздражение и чувство неудовлетворенности, которые не отпускали Микала Стенмарка в командном бункере, покинули его. Перед сражением он вновь стал самим собой.

Посмотрев влево и вправо, он мог видеть лишь Хаакона и Снорри. Его боевые братья находились в сотне метров от него по обе стороны, Волчья Гвардия и стая Эйнара расставлены по всей длине баррикады, готовые броситься на помощь в случае прорыва линии обороны. Стенмарк подумал было включить вокс и подбодрить братьев, но ему ничего не пришло в голову. Он никогда не блистал мастерством слова, да и кроме того, что еще оставалось сказать? Пока он выходил из себя, сидя в штабе над маршрутными картами и логистическими таблицами, они были на передовой, делая дело воинов. Они знали, что поставлено на карту, гораздо лучше его.

Дым впереди становился реже. Стенмарк видел темные корпуса БМП «Химера», которые направлялись по шоссе прямо к нему, ведя огонь из мультилазеров и тяжелых болтеров. За ними бежали взводы пехотинцев, паля из лазганов.

Энергетические заряды разрезали воздух вокруг Стенмарка, имперские защитники открыли огонь, обрушив на наступающего противника ураган энергозарядов и смертоносных снарядов. Луч лазпушки поразил «Химеру», и она, накренившись, застыла на месте, из ее взорвавшихся люков повалил дым. Лучи лазганов и пули тяжелых стабберов находили цель, и люди шатались и падали. Враг продолжал идти вперед, с каждым мгновением приближаясь к баррикаде.

Вскинув меч, Стенмарк начал боевую песнь своих предков. Подняв взгляд на серо-стальное небо, он подумал о Рагнаре: жив ли еще молодой Космический Волк и его товарищи?

Флот кораблей Хаоса повернул на «Кулак Русса». Покидая свои орбиты и оставляя за собой сверкающие дуги света из двигателей, они ринулись на имперский линейный крейсер как стая голодных чаек. Орудийные батареи кораблей Хаоса открыли огонь по крейсеру, но их цель находилась еще далеко, и первые залпы не причинили вреда «Кулаку Русса».

— Рулевой, лево на борт! — крикнул капитан Вульфгар с командного поста. Его голос был спокойным и уверенным, но костяшки пальцев, которыми он ухватился за края столика, побелели. — Полный вперед! Всем батареям открыть огонь по наведении на цели! — Бросив взгляд на Рагнара, капитан повернулся и пристально посмотрел на офицера технической службы. — Реакторы — на полную мощность!

Офицер побледнел, однако кивнул в ответ.

— Есть реактор на полную, — подтвердил он, — но защитные оболочки долго не выдержат.

— Хорошо, — ответил Вульфгар, когда корабль начал поворот.

Низкие стонущие звуки эхом хлынули на корму с технических палуб, когда корабль стал наращивать мощность, его покалеченная надстройка с трудом выдерживала перегрузку. Загрохотали пластины палубной обшивки: достиг цели очередной вражеский залп, пробив ослабленные щиты боевого корабля.

Мысли Рагнара лихорадочно скакали, пока он изучал ситуацию на близлежащем планшетном столе, оценивая расположение и курсы движения кораблей Хаоса. «Кулак Русса» поворачивал свой бронированный нос навстречу приближающимся кораблям противника, но очень скоро крейсер будет окружен и окажется уязвимым. Молодой Волчий Клинок бросил обеспокоенный взгляд на все еще закрытую кабину навигатора. Затем он обратился к капитану корабля:

— Мы можем добраться на ангарную палубу и запустить наш «Громовой ястреб» через десять минут. Измените курс и увеличьте дистанцию, капитан Вульфгар. В этой неразберихе мы можем проскользнуть мимо кораблей Хаоса и высадиться на планету.

Вульфгар сердито глянул на молодого Космического Волка.

— Вы не протянете и десяти секунд, мой лорд, — сказал он, фыркнув. — Мы должны доставить вас как можно ближе к планете, прежде чем вы отправитесь, — или они разнесут вас на клочки. — В высоких смотровых окнах мелькнули зеленоватые вспышки — залп противника пронесся мимо мостика крейсера. Вульфгар вновь повернулся к командному пульту. — Как только мы это сделаем и вы окажетесь на пути к планете, мы развернемся и снова прыгнем. Если Локи будет за нас, мы все еще не развалимся, оказавшись на той стороне.

Слева по носу потрепанного крейсера забарабанили оглушительные удары. Людей разбросало по палубе. Лишь скорость и сила Рагнара позволили ему удержаться в вертикальном положении, хотя его хватка смяла металлический поручень командной палубы. С левой стороны боевого корабля, там, где заканчивается носовая броня, медленно разбухало оранжево-красное облако. На глазах у Рагнара расплавленные пластины обшивки корпуса стремительно неслись метеоритным потоком вдоль корабля и, кувыркаясь, исчезали в бездне.

— Щиты вышли из строя! — крикнул палубный офицер. — Авгуры сообщают о вражеском корабле прямо перед нами, он следует встречным курсом! Мы должны повернуть…

— Остаемся на прежнем курсе! — проревел Вульфгар в ответ, поднимаясь на ноги. Капитан корабля прижал руку к ране, размазав по лбу кровь. — Надфюзеляжная лэнс-батарея, огонь по готовности!

Теперь Рагнар увидел вдалеке корабль Хаоса, похожий на наконечник стрелы, мерцающий странным бледным светом. Он находился прямо на пути крейсера, выпуская залп за залпом по носу имперского корабля. Молодой Космический Волк покачал головой.

— Одного лэнса будет недостаточно, капитан Вульфгар, — заметил он.

— Так теперь ты — капитан корабля, мой лорд?! — рявкнул Вульфгар, но при этом свирепо ухмыльнулся космодесантнику. — Они догадываются, для чего мы сюда заявились, и стремятся остановить нас. Если мы изменим курс даже на один-единственный градус, достичь орбиты станет гораздо труднее. — Капитан покачал головой. — Нет. Мы рассечем этого ублюдка, если он не уберется в сторону. Даю слово!

В смотровом окне сверкнула голубая вспышка: в бой вступила уцелевшая лэнс-батарея крейсера. Преодолев сотни километров в мгновение ока, электрические заряды обрушились яростным штормом на щиты приближающегося корабля Хаоса. Батарея зарядилась и в считаные секунды вновь выстрелила, всадив еще один мощный заряд в продолжающие светиться изгибы пустотного щита вражеского крейсера, который, ослепительно вспыхнув, вышел из строя.

По бортам имперского корабля продолжали бить вражеские орудия. Из кабелепровода вдоль переборки правого борта забил фонтан искр, и на командной палубе взвыл сигнал тревоги. Вульфгар быстро просмотрел данные на командном пульте, и его лицо помрачнело.

— Техническая палуба, увеличить выходную мощность реактора. Рулевой, идем на таран!

«Кулак Русса» почти полностью окружили и обстреливали со всех сторон. Его оставшиеся в строю батареи отвечали на огонь противника, и пространство вокруг линкора было столь плотно забито огромными кораблями, что каждый выстрел попадал в цель. Снаряды макроорудий разносили вражеские щиты и оставляли глубокие воронки в бортах кораблей Хаоса. Один крейсер внезапно лег на правый борт, фонтанируя расплавленными обломками после взрыва, который разнес его командную палубу. Этот внезапный маневр поставил его поперек курса другого корабля Хаоса, и они столкнулись, вызвав эффектный выброс пылающей плазмы и обломков корпусной обшивки. Однако, лишившись щитов, древний линейный крейсер нес все больший урон. По всей длине его корпуса бежала огненная рябь взрывов, и он истекал многочисленными струями горящего кислорода, которые переплетались в его кильватере.

Затем, взревев подобно раненому медведю, «Кулак Русса» рванулся вперед, полыхая всеми уцелевшими двигателями. Застигнутые врасплох внезапным изменением скорости имперского линейного крейсера, многие корабли Хаоса обстреляли впустую его кильватерную струю, когда он ринулся на одинокое вражеское судно, следующее встречным курсом. Два боевых корабля быстро сокращали дистанцию, продолжая обстреливать друг друга из всех уцелевших орудий. Лэнс-батареи «Кулака Русса» нанесли страшные повреждения носу корабля Хаоса, а бронированный нос линейного крейсера и его надстройка неоднократно поражались высокоэнергетическими зарядами противника.

Корабль Хаоса разрастался в передних смотровых окнах крейсера.

— Лобовое столкновение! — воскликнул капитан Вульфгар. — За Русса и Всеотца!

Рагнару как раз хватило времени, остававшегося до столкновения кораблей, чтобы ухватиться за поручень обеими руками, бросить взгляд на кабину навигатора и убедиться в том, что Габриэлла все еще закрыта там.

Изрядно потрепанный «Кулак Русса» оставался огромным кораблем, который весил десятки миллионов тонн. Бронированный нос линейного крейсера ударил в нос вражеского судна и взрезал его, как прогнивший фрукт. Смятые пластины обшивки корпуса и расколотые распорные балки от удара разлетелись во все стороны, подталкиваемые облаком перегретого металла и выделяющегося газа. Имперский корабль пропорол врага от носа до кормы, устремившись вперед, словно копье с железным наконечником в руках разгневанного бога.

Израненный линейный крейсер также понес немалый ущерб. Рагнара швырнуло на поручни, воздух наполнился скрежетом ломающегося металла и разрывающихся плит обшивки. Нескольких офицеров мостика при столкновении отбросило вперед, они перелетели через перила командной палубы. Из пары верхних кабелепроводов посыпались искры, и затем внезапно погас свет. Рагнар слышал крики боли и ужаса, палуба дрожала от мощных взрывов на нижних палубах.

Затем реактор корабля Хаоса взорвался с ослепительной многоцветной вспышкой, обдав пламенем переднюю часть имперского судна. «Кулак Русса» содрогнулся, и Рагнар ощутил, как зловещие толчки прокатились вдоль всего истерзанного киля боевого корабля. Потом наступила тишина, которую нарушали только стоны раненых.

Красный свет аварийного освещения постепенно озарил командную палубу. В воздухе висела призрачная едкая дымка. Окинув взглядом палубу в тусклом свете, Рагнар с удивлением обнаружил, что многие члены экипажа все еще на своих постах и прилагают все усилия, чтобы поддержать крейсер в боевом состоянии. Капитан Вульфгар по-прежнему стоял за командным пультом, согнувшись от боли, и просматривал данные на экране перед собой.

— Доложить о повреждениях, — проскрежетал он.

— Мы используем аварийный резерв мощности, — доложил офицер службы контроля за повреждениями. — На технической палубе никто не отвечает, но есть признаки того, что реакторы вышли из строя. Имеются сообщения о многочисленных пожарах под палубами, но большинство наших постов контроля повреждений не отвечают.

— Что с ангарными палубами? — уточнил Вульфгар.

Офицер службы контроля повреждений сверился с приборами:

— Обе ангарные палубы готовы, но я не знаю, насколько их хватит.

Услышав этот разговор, Рагнар ощутил внутри холодок страха.

— Что это значит, капитан Вульфгар? — спросил он, хотя и подозревал, что ответ ему известен.

Медленно выпрямившись, Вульфгар обратился к молодому Космическому Волку. Его лицо было бледным, из уголка рта сочилась кровь.

— Это значит, что мы добрались так далеко, как смогли, — сказал он. — Берите свою леди и отправляйтесь как можно скорее на ангарную палубу. Осталось мало времени.

На Рагнара нахлынуло отчаяние. Оглянувшись на кабину навигатора, он увидел, что бронированный люк начал открываться.

— Но прыжок…

Капитан корабля покачал головой:

— Мы не сможем совершить прыжок после того, как отказали реакторы. А теперь идите, мой лорд! Добирайтесь до поверхности планеты и делайте то, что вы пришли делать. Мы будем прикрывать вас, пока сможем.

Рагнар оскалил зубы в безмолвном рыке:

— Я возьму вашего технического офицера, и мы попытаемся добраться до реакторов. Мы можем починить их…

— Нет, — оборвал его инквизитор Вольт. Его голос был угрюмым, но в нем звучала сталь. — Капитан Вульфгар прав. Мы должны добраться до теневой планеты и противостоять Мэдоксу, или все это напрасно.

Гневное рычание рвалось из горла Рагнара, но он понимал, что Вольт прав. Жесткая дисциплина взяла свое, и молодой Космический Волк резко кивнул.

— Я понимаю, — сказал он инквизитору, а затем с почтением склонил голову перед капитаном Вульфгаром. — Мы покидаем вас, капитан, — произнес он. — Сообщите Харальду, чтобы он загружался со своими людьми и готовился к запуску.

— Я сделаю это. — Капитан шагнул вперед и протянул руку. — Для меня было честью служить с вами, мой лорд.

Молодой космодесантник покачал головой:

— Нет, капитан Вульфгар, это было честью для нас. — Он сжал окровавленное запястье капитана. — Я расскажу Старому Волку о ваших деяниях, — заявил он, — клянусь вам.

Улыбнувшись, капитан одернул свою тунику и отвернулся. Посмотрев на страницы книги, которая лежала перед ним на столике, он начал читать вслух сильным, чистым голосом:

— «Ибо если со мной Император, кто сможет противостоять мне…»

Рагнар повернулся к инквизитору Вольту, и старик молча кивнул ему. Торин и Хаэгр уже вели Габриэллу к лифту в тыльной части командной палубы. С тяжелым сердцем молодой Волчий Клинок поспешил присоединиться к ним.

Палубы под мостиком линейного крейсера превратились в адское царство огня, дыма и покореженного металла. Торин снял с тела техника службы контроля повреждений аварийный запас воздуха и дал его Габриэлле, а Хаэгр и Рагнар по очереди прокладывали дорогу через кучи обломков. Корпус гибнущего корабля продолжали сотрясать взрывы, и с каждой минутой Рагнар все больше опасался, что они не доберутся до ангарной палубы вовремя.

И все же удача сопутствовала им: когда они оказались в нескольких палубах от ангарного отсека, сумев пробраться мимо самых сильных пожаров, Волки быстро пришли в себя. Благодаря тем дням, когда Рагнар бродил по нижним палубам огромного корабля, теперь он смог быстро провести группу вниз по служебным переходам прямо к ожидающему «Громовому ястребу». Харальд велел запустить двигатели на холостой ход, когда группа внезапно появилась на палубе, и Вольт отдал приказ о запуске, как только они взошли на борт.

Рагнар пробирался на командную палубу, пока штурмовой корабль с ревом спускался по пусковой площадке, после чего взлетел, попав в ураган вражеского огня. Окружив «Кулак Русса», флот Хаоса вел по нему непрерывную стрельбу. Рагнар сразу заметил, что маршевые двигатели линейного крейсера превратились в искореженную груду металла, а его надфюзеляжная надстройка почти разбита. В глубоких ранах вдоль всего борта боевого корабля светились огни, походившие на тусклые угли.

Горизонт безумно завертелся перед глазами — вращая штурмовой корабль, пилот вывел его из-под имперского крейсера. Ухватившись за ближайшие стойки, Рагнар не отрывал взгляда от гибнущего корабля, став очевидцем его последних мгновений.

Он не переставал сражаться, его орудия все еще дерзко отвечали на обстрел противника. Рагнар видел, как вражеский крейсер разнесло на части карающим ударом лэнс-батареи. Затем снаряд противника попал в один из артиллерийских погребов имперского корабля, и «Кулак Русса» дезинтегрировался в результате цепной реакции — подобающий погребальный костер для его героического экипажа.

Сделав глубокий вдох, Рагнар посмотрел через передние смотровые окна на зловещую дугу черной-пречерной планеты.

— Сколько осталось до высадки? — спросил он.

— Порядка сорока пяти минут, мой лорд, — ответил пилот приглушенным голосом. — Обломки между нами и кораблями противника прикроют нас, пока мы не окажемся вне радиуса поражения.

Рагнар кивнул. «Кулак Русса» уничтожен, и никому из них не уйти с теневой планеты. Вульфгар и его экипаж погибли первыми из них.

Сжав челюсти, Рагнар безжалостно изгнал эти мысли из головы. У них есть миссия, которую надлежит выполнить. Все остальное не имеет значения.

Он уже собирался повернуться и направиться назад в отсек для воинов, когда на авгуре замигал предостерегающий сигнал. Оператор, наклонившись вперед, стал подкручивать рукоятки устройства.

— Да хранит нас Русс, — сказал он, глядя на экран. — У меня многочисленные цели, которые запускаются с вражеских кораблей. Похоже, это истребители!

Рагнар подавил проклятие.

— Полный вперед! — бросил он пилоту. — Доставь нас на поверхность как можно быстрее!

Двигатели выбросили яркие конусы огня, и десантно-штурмовой корабль молнией помчался к теневой планете. Позади него первые блестящие истребители уже оставили позади обломки крейсера и заходили на цель.

Охота началась.