ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Предательский поступок
За день до назначенного отъезда в Тор Анрок Король-Феникс пригласил князя Нагарита в тронный зал. Малекит тут же откликнулся на зов — привыкший к придворным интригам, он с нетерпением ждал, что скажет ему король.
— Я тщательно обдумал твои слова, — заявил Бел Шанаар.
— Рад слышать это, — ответил Малекит.
— Войну против культа, как ты и хотел, поведет единая армия, собранная со всех княжеств.
— Очень рад, что вы согласились с моими доводами. — Малекит недоумевал, зачем Бел Шанаар сообщает ему то, что и так известно.
— Я также много размышлял о том, кто больше всех достоин возглавить такую армию, — продолжал Бел Шанаар, и сердце князя забилось в предвкушении.
— Почту за честь, — ответил он.
Бел Шанаар открыл было рот, но передумал, а его лоб прорезали морщины.
— Ты не понял меня, — после паузы произнес король. — Я собираюсь назначить главнокомандующим Имрика.
На некоторое время Малекит потерял дар речи.
— Имрика? — наконец выдавил он.
— А почему нет? — ответил король. — Он прекрасный полководец, а Каледор сейчас одно из самых стабильных княжеств. Имрик пользуется уважением других князей. Я считаю, что это хороший выбор.
— И зачем ты мне это говоришь? — отрезал Малекит. — Или ты решил посмеяться надо мной?
— Посмеяться? — недоуменно переспросил Бел Шанаар. — Я сообщаю тебе о своем выборе, чтобы ты поддержал меня на совете. Я знаю, что ты пользуешься немалым влиянием, и твое слово станет решающим доводом в пользу Имрика.
— Так ты предпочтешь внука Каледора сыну Аэнариона? — спросил Малекит. — Разве не я во главе армий создавал по всему миру новые владения? Даже если забыть о родословной, разве мои свершения не ставят меня выше прочих?
— Мне очень жаль, что ты так воспринимаешь мое решение, Малекит. — Бел Шанаар не выказывал раскаяния. — Совет подчинится моему выбору, и тебе лучше поддержать меня.
И тут Малекит окончательно потерял самообладание.
— Поддержать тебя? — прорычал он. — Охотник не поддерживает свою собаку! И хозяин не поддерживает своего слугу!
— Следи за словами, Малекит, — предупредил Король-Феникс. — Помни, к кому ты обращаешься!
Князь Нагарита сумел справиться со своей досадой и прикусил язык.
— Думаю, ты понял, что я не согласен, — с усилием выдавил он. — Я прошу тебя пересмотреть свое решение.
— Ты можешь высказать свое мнение на совете, — ответил Бел Шанаар. — Ты имеешь право оспаривать назначение Имрика и предложить на его место себя. Пусть решают князья.
Без единого слова Малекит напряженно поклонился и вышел в безмолвной ярости. Он не вернулся в свои покои, но направился к тому крылу дворца, где содержалась его мать. Не обращая внимания на стражу у ее дверей, князь постучался и вошел.
Покои пленницы отличались изысканной мебелью и роскошными гобеленами на стенах. Даже в заключении мать не потеряла вкуса к прекрасному и за проведенные во дворце годы сумела собрать впечатляющую коллекцию произведений искусства. Но она терялась на фоне выгравированных на стенах серебряных рун: защитные символы не давали ветрам магии залетать в покои и блокировали волшебную силу Морати. Бел Шанаар лично настоял на этих мерах предосторожности.
Малекит не нашел мать в приемной и прошел в следующую комнату, столовую. Там, у небольшого стола перед блюдом с фруктами, сидела Морати. Она выбрала виноградину, перевела взгляд на мрачного сына и вопросительно подняла бровь.
— Бел Шанаар собирается назначить главнокомандующим Имрика, — проворчал Малекит.
Морати уронила виноградину на тарелку и встала из-за стола.
— Ты думаешь, что он победит при голосовании? — спросила она.
— Конечно победит, — отрезал князь. — В конце концов, он Король-Феникс, а Имрик является лучшим претендентом после меня. Если Имрика назначат командующим армией, то можно считать, что Бел Шанаар выбрал его и своим преемником. Я упущу свой шанс, а Ултуан будет обречен на медленное угасание под правлением вырождающихся королей. Наследие отца затеряется в истории, а его род зачахнет и вымрет. Но я не позволю такому случиться.
— Тогда нельзя позволить Бел Шанаару привести свои доводы на совете, — тихо произнесла Морати. — Время терпеть и строить планы подошло к концу. Пора действовать, и действовать быстро.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Малекит. — Как я могу помешать Бел Шанаару выступить на совете?
— Убей его.
Малекит замолчал; больше всего его поразило, что идея эта не привела его в ужас. Если подумать, то она ему даже нравилась. Он ждал трона Короля-Феникса шестнадцать столетий — слишком долго даже для эльфа. Так зачем же стремиться к должности главнокомандующего и потом ждать еще неизвестно сколько, пока Бел Шанаар умрет естественной смертью? Лучше взять инициативу в свои руки.
— Что же я должен сделать? — твердо спросил Малекит.
— Палтрейн служит мне, — ответила Морати. — Долгое время он был моим шпионом в Тор Анроке. Он спрячет в комнатах Бел Шанаара нужные вещи, которые докажут служение Короля-Феникса темным богам. Ты найдешь эти предметы и отправишься к королю, чтобы потребовать от него объяснений. Но к твоему прибытию он будет уже мертв, потому что предпочтет отравиться, чтобы не встретиться лицом к лицу с подобным позором.
— Завтра он отплывает на остров Пламени, — с досадой прорычал Малекит. — У нас нет времени!
— Нет времени? — засмеялась Морати. — Ты иногда бываешь сильно близорук, мой милый сын. Улики уже на месте, они лежат там многие годы. Я долго думала, как избавиться от этой негодной свиньи, и вот время наконец-то пришло. Найди Палтрейна и забери у него яд. Затем придумай повод навестить узурпатора и напои его отравленным вином. Обо всем остальном я уже позаботилась.
Малекит остановился, обдумывая последствия своего грядущего поступка.
— Если ты говоришь правду, то почему ждала до сегодняшнего дня? — спросил он. — Зачем терпела унижение и неволю, если давно могла избавиться от того, кто мешает нам обоим?
Морати встала и обняла сына.
— Потому что я любящая мать, — тихо сказала она. Затем отступила на шаг и разгладила складки на платье. — Если Бел Шанаар погибнет от руки убийцы, Имрик с готовностью займет его место. Разразится война между Нагаритом и Каледором. Я не хотела вручать тебе чашу с таким ядом. Но сейчас ты сильнее, и одинокий голос Имрика не станет препятствием.
— Но Палтрейну наверняка доверяют больше, чем мне. — Малекит присел на стул с элегантной резьбой. — Ему гораздо легче поднести королю яд.
Морати недовольно покачала головой и скрестила на груди руки.
— Палтрейн не станет Королем-Фениксом, — строго заявила она. — Покажи мне, что у тебя хватит воли унаследовать трон отца. Более того, докажи это себе. Трон нужно только взять, и только ты, своими руками, можешь взять его и сидеть на нем. Бел Шанаар стал правителем по воле других. Настоящие короли берут власть сами.
Малекит молча кивнул; его поразила звучащая в словах матери правда. Если он сможет выполнить такое простое дело, то уже ничто не встанет между ним и мечтой о троне.
— Давай же! — Морати хлопнула в ладоши, будто поторапливала непослушного ребенка. — У тебя будет достаточно времени в путешествии до острова Пламени, чтобы отрепетировать речь перед князьями.
— Я стану Королем-Фениксом, — прошептал Малекит, наслаждаясь этой мыслью.
После визита к матери князь нашел дворецкого. Они с Палтрейном вышли в сад, где Малекит поведал ему о желании последовать заготовленному матерью плану. Палтрейн без вопросов выслушал его и сообщил, что Бел Шанаар привык ужинать на закате. Он согласился встретиться с князем у покоев Короля-Феникса в это время и принести ему отравленное вино.
Остаток дня Малекит провел, расхаживая по своим покоям. Хотя он не сомневался, что поступает ради блага всего народа, князь волновался, что плану могут помешать. Он хотел бы снова поговорить с матерью, но прекрасно понимал, что навестить ее снова — значит возбудить подозрения.
К концу дня Малекита начали одолевать сомнения. Можно ли доверять Палтрейну? Может, сейчас дворецкий последовал долгу и доложил о заговоре Королю-Фениксу? Всякий раз при звуке шагов в коридоре он вздрагивал в ожидании королевской стражи.
Как загнанный зверь метался Малекит по своей комнате и с трудом верил, что успех так близок. Он постоянно подходил к окну и проверял передвижение солнца по небу, будто мог приблизить закат усилием воли.
Прошла, казалось, целая вечность, солнце наконец опустилось к горизонту, и Малекит отправился к Палтрейну. При встречах в коридорах со слугами и стражей он старательно сохранял невозмутимое выражение лица. Затем князь осознал, что такое равнодушие для него, скорее, необычно, и нахмурился — с этим выражением все жители Тор Анрока успели хорошо познакомиться за последнее время.
В коридоре за углом главных покоев Бел Шанаара стоял Палтрейн. В руках он держал поднос с серебряным графином и бокалом, а также блюдо с хлебом и копченым мясом. Дворецкий передал ему поднос, но руки Малекита настолько тряслись, что Палтрейну пришлось тут же забрать его обратно.
Малекит сделал глубокий вдох, будто собирал силы для сложного заклинания. Не обращая внимания на абсолютно невозмутимое лицо Палтрейна, он снова взял у него поднос, но теперь полностью контролировал свои действия.
— Ты уверен, что это сработает? — требовательно спросил князь. — Первый раз должен стать последним!
— Его используют в ритуалах каинитов для притупления чувств, — ответил Палтрейн. — В малых дозах оно приводит жертву в бесчувственное состояние на несколько часов. То количество, которое я положил в вино, должно стать смертельным. Сперва жертву парализует. Затем ему станет трудно дышать, легкие перестанут работать, и он умрет.
— Безболезненно? — спросил Малекит.
— Насколько я знаю, да, ваше высочество.
— Какая жалость.
Нагаритский князь неторопливо прошел к комнатам Бел Шанаара, чтобы не привлекать к себе внимания. Там он постучал в дверь и дождался приглашения войти.
Король-Феникс сидел за письменным столом, — без сомнения, он вносил последние поправки в свою речь на совете.
— Малекит? — удивленно спросил он.
— Простите меня за вторжение, ваше величество, — с низким поклоном произнес князь.
Он прошел к столу и поставил на него поднос.
— Почему ты здесь? И где Палтрейн?
— Я должен извиниться за то, что взял на себя его обязанности. Но я хотел принести вам ужин в качестве примирения.
— Примирения?
— Я желаю принести свои искренние извинения. — Малекит налил в бокал отравленного вина. — Мной руководила злость, и я незаслуженно вас обидел. Причина моей злости не в вашем решении, я буду счастлив его поддержать.
С застывшим на лице выражением вежливости князь передал бокал Бел Шанаару. Король-Феникс на мгновение нахмурился, и Малекит испугался, что тот что-то заподозрил. Затем король взял бокал и поставил его на стол.
— Твои извинения приняты, — произнес Бел Шанаар. — Я верю тебе, друг мой. Я знаю, что у тебя есть личные заботы, которые важнее долга передо мной. Я выбрал Имрика не из-за его способностей, но потому, что тебе в первую очередь следует заняться проблемами своего княжества, не отвлекаясь ни на что другое.
Бокал продолжал стоять на столе.
— Я тронут вашим участием. — Малекит не отрывал глаз от Короля-Феникса, чтобы не бросать на вино предательские взгляды.
— Так ты поддержишь меня на совете? — спросил Бел Шанаар.
Он наконец-то поднес бокал к губам и сделал глоток. Но явно недостаточно для того, чтобы яд сработал, и князь мысленно подтолкнул его выпить еще.
— Когда начнутся дебаты, я буду доказывать свое мнение яростнее всех, — улыбнулся Малекит.
Бел Шанаар кивнул и отпил еще немного вина.
— Если это все, то позволь пожелать тебе доброго вечера и приятного совместного путешествия, — с вежливым кивком сказал Бел Шанаар.
Малекит ждал какого-нибудь признака, что яд начал действовать.
— Что ты так смотришь? — спросил король.
— Разве вам не понравилось вино? — Князь сделал шаг к столу.
— Я не хочу пить, — ответил Бел Шанаар и отставил бокал.
Малекит поднял его и поднес к носу.
— Это чудесное вино, ваше величество.
— Уверен, что так, Малекит. — Бел Шанаар поджал губы. В его голосе появились настойчивые нотки. — Меня почему-то клонит в сон. Я отправлюсь на покой, и мы встретимся утром.
С разочарованным криком Малекит ринулся вперед и схватил короля за горло. Глаза Бел Шанаара в ужасе округлились, а князь силой открыл ему рот и вылил туда содержимое бокала. Под конец бокал выскользнул из его пальцев и покатился по полу, разбрызгивая по выбеленным доскам алые капли.
Малекит одной рукой зажал рот и нос короля, другой за волосы запрокинул ему голову и душил его до тех пор, пока тот не проглотил смертельный напиток. Затем разжал хватку и выжидательно отступил.
— Что ты… — выдохнул Бел Шанаар, хватаясь за горло.
Малекит взял со стола пергамент. Как он и предполагал, это был черновик речи Бел Шанаара перед советом. Князь решил не оставлять доказательств того, что король поддерживает Имрика, поэтому подошел к очагу и кинул в него свиток. Повернувшись, он обнаружил, что в выпученных глазах короля еще теплится жизнь.
Малекит подошел к нему вплотную и пригнулся к уху умирающего эльфа.
— Ты сам виноват, — прошипел князь.
С последним захлебывающимся вздохом Бел Шанаар умер. Малекит рассеянно смотрел на его багровое лицо с вывалившимся языком и не мог поверить, что все кончилось.
— Ну, мне пора, — наконец сказал он и потрепал Короля-Феникса по голове. — Меня ждет трон.
