Глава двенадцатая
Истинный враг
Кадм был в ярости. Волчьи Клинки — это загадка. Его план был совершенен, он никогда не делал ошибок. Когда патрульные корабли Космических Волков прибыли и обнаружили силы вторжения Темных Ангелов, началась война. Группа зачистки Темных Ангелов должна была присоединиться к ним в сражении, оставив Рагнара и других Волчьих Клинков спасать Габриэллу и встретить свою судьбу. Они не должны были действовать вместе: Космические Волки ненавидят Темных Ангелов. Очевидно, Рагнар действительно причиняет беспокойство, как сказал Мэдокс. Кадм решил обдумать это позже, а пока — удрать. Не важно куда — лишь бы подальше.
Добравшись до черной стены и проведя рукой по ее поверхности, Кадм активировал скрытую панель. Скользнув вверх, она открыла клавиатуру доступа, и командующий ввел код прохода.
Панель возмущенно загудела: отказ. Кадм быстро ввел код во второй раз — с тем же результатом. В третий раз он ввел код очень медленно, чтобы убедиться, что делает это правильно. И вновь панель прогудела отказ.
— Бежишь, чтобы снова спрятаться, Падший? Голос, казалось, исходил прямо из стен. Развернувшись, Кадм увидел фигуру в углу комнаты.
Это был Мэдокс; его синие с золотом доспехи слегка мерцали мистической энергией. По бокам его шлема изгибались спиральные рога, глаза излучали зеленый свет. В правой руке он держал жезл со светящейся сферой на верхушке.
Мэдокс легко шагнул из тени:
— Я послал помощь, которую ты просил у меня, Кадм. А теперь ты покидаешь моих воинов, как бросил своих боевых братьев много веков назад?
— Ты ведь не ожидаешь, что я поверю в твою озабоченность судьбой нескольких твоих последователей, а, Мэдокс? — спросил Кадм, вновь поворачиваясь к панели доступа.
— Да, ты прав. Я ожидал здесь тебя, Кадм, — сказал Мэдокс.
Вновь Кадм попытался открыть выход, и опять панель не сработала. В гневе он всадил в нее кулак.
— Панель больше не работает, Кадм. Я вывел ее из строя, — заявил Мэдокс.
— Я выполнил свою часть обязательств по сделке! Я заманил Темных Ангелов на Гиады! Я разжег войну между ними и Космическими Волками, я даже привел сюда Волчьих Клинков, как ты хотел. Почему ты препятствуешь моему побегу?
Комнату наполнил безумный негромкий смех Мэдокса:
— Потому что Рагнар все еще жив. А что касается тебя — ты мне больше не нужен.
— Но мы заключили сделку! Я привел все это в действие. Кажется, ты забываешь, Мэдокс, что без меня все это было бы невозможно, — проговорил Кадм содрогающимся от гнева голосом.
— Ты и в самом деле настолько наивен, что полагаешь, будто все это вышло по твоей воле? Ты действительно веришь, что все это часть твоего замысла? — спросил Мэдокс, Кадма распирало от ярости. Неужели он и в самом деле оказался пешкой Хаоса? Неужели им действительно так легко манипулировать и ничего не стоит надуть? Он перебирал в памяти все события в поисках какого-нибудь знака, любого намека на то, что не он управлял ими. Вытащив из кобуры плазмопистолет, он шагнул к Мэдоксу.
— Итак, ты видишь истину, — злорадно произнес Мэдокс.
— Я убью тебя, — сказал Кадм, Подняв пистолет, он потянул за спусковой крючок.
— Ты поистине наивен. — Мэдокс исчез, а его смех заполнил комнату.
После исчезновения Кадма Рагнар и остальные космодесантники оказались перед воинами Тысячи Сынов. Габриэлла лежала без сознания на полу в задней части комнаты. Повсюду валялись ящики, коробки и мебель. Тысяча Сынов отнюдь не славились выдающейся доблестью в ближнем бою. Десантники Хаоса подходили к сражению медленно и целеустремленно, поливая противника градом огня из болтеров. Они выигрывали время для своих чародеев, чтобы те обеспечили победу. Рагнар догадался, что появление Тысячи Сынов — это просто тактический ход, чтобы дать командующему время скрыться. Взревев, Рагнар и остальные космодесантники бросились на десантников Хаоса.
Противники сошлись, и от их оружия во все стороны посыпались искры. Отбив меч врага, Рагнар врезался в одного из Тысячи Сыновей и глубоко погрузился плечом в его живот. Ему уже приходилось встречаться с этой опасностью. Рагнар знал, что хотя эти десантники Хаоса не отличаются мастерством в рукопашном бою, они — крепкие воины, способные выдержать значительные повреждения. Как только противник шагнул вперед, Рагнар, подпрыгнув, вскочил на один из пластостальных ящиков и оказался над десантником Хаоса. Вонзив острие в точку сопряжения шлема и брони, защищающей шею врага, Рагнар загнал меч глубоко вниз. Согнувшись, воин Хаоса рухнул на пол и лишился энергии, поддерживающей его существование.
Раскрутив свой молот, Хаэгр нанес противнику мощный удар снизу вверх — в подбородок. Десантник Хаоса подлетел в воздух и рухнул с металлическим грохотом. Хаэгр взмахнул оружием над его головой и нанес врагу сокрушительный удар, от которого шлем воина Хаоса разлетелся на сотни кусков. Древний прах, некогда являвший собой физическое тело десантника, высыпался на роккритовый пол.
Иеремия рванулся к двери, за которой несколько мгновений назад исчез Кадм. На пути вырос десант ник Тысячи Сынов. Его цепной меч, рубанув по нагрудной пластине Иеремии, отбросил Темного Ангела назад. Иеремия тут же принял устойчивую боевую позицию, но противник, используя преимущество атаки, заставил Темного Ангела отступать. Иеремия отбивал один удар цепного меча за другим. Десантник Тысячи Сынов достал болтерный пистолет. Иеремия, зацепив мечом ствол пистолета, выбил оружие, но при этом открылся. Используя ошибку Темного Ангела, противник обрушил цепной меч на его плечо, и Иеремия рухнул на колени.
Понимая, что преимущество на его стороне, десантник Хаоса намеревался быстро завершить схватку последним смертоносным ударом. Но Иеремия перехватил его руку с мечом, одновременно с этим ткнул свой пистолет в брюхо противнику и всадил туда несколько пуль. Пустые, безжизненные доспехи рухнули на пол.
Торин оказался спиной к стене, напротив приближающегося десантника Хаоса. Рагнар предупреждал его, что Тысяча Сынов медлительны, и Торину показалось, что эта оценка довольно точна. Волчий Клинок наклонил голову, и цепной меч врезался в рок-критовую стену. Такой ошибки Торин и дожидался. Взмахнув мечом вверх и в сторону, он прорубил доспехи соперника, так что его цепной меч и наручная защитная пластина с лязгом посыпались на пол. Pic-пользуя импульс своей атаки, Торин развернулся через плечо и оказался чуть в стороне и позади противника.
Развернув в руке меч, он сменил хватку и взялся за головку эфеса второй рукой. Затем коротко размахнулся и всадил меч в сочленение доспехов на поясе десантника Хаоса. Продолжая движение, Торин разрубил его пополам.
Натаниил, быстро разделавшись с противником, повернулся, чтобы помочь Илайе. Когда он бежал к своему юному боевому брату, мимо него прокатился, подпрыгивая по полу, шлем десантника Хаоса. Изменник, противостоящий Илайе, опустился на колени, а затем рухнул.
В считаные мгновения от шестерых десантников Тысячи Сынов осталась лишь груда изрубленных пустых доспехов на полу командного центра Кадма.
Хаэгр, подняв нагрудную пластину, озадаченно разглядывал ее, пораженный тем, что под ней ничего нет. Торин, Иеремия и остальные Темные Ангелы внимательно осматривали комнату, убеждаясь, что опасность миновала.
Рагнар, подскочив к Габриэлле, вытащил кляп и разрезал путы.
— Габриэлла, с тобой все в порядке?
Девушка-навигатор с трудом пришла в сознание.
Она совсем не походила на ту Габриэллу, которую Хаэгр знал раньше. Ее распухшее лицо покрывали кровоподтеки, из угла правого глаза вниз тянулись бурые полоски засохшей крови. Кровь текла и из ушей.
Габриэлла медленно открыла глаза, но не сразу смогла сфокусировать взгляд.
— Рагнар, Магни жив?
— Не беспокойся об этом сейчас, леди. Мы должны доставить тебя в безопасное место, — сказал Рагнар, но его едва не выдал дрогнувший голос.
Габриэлла начала стирать кровь с лица, и Рагнар понял, что чувства возвращаются к ней. В ее глазах он увидел ту непреклонную решимость и уверенность, которые были присущи ей всегда. Она посмотрела на Рагнара.
— Ты должен остановить Кадма, — потребовала она.
— Как только ты окажешься в безопасном месте, моя госпожа. Мы должны вытащить тебя отсюда, — возразил Рагнар.
Ухватившись за край его доспехов, Габриэлла приподнялась и села.
— Со мной все будет в порядке. Кадма нужно остановить, — произнесла она вновь, и Рагнар понял, что это не просьба женщины, находящейся в полузабытьи, а требование члена Дома Велизария.
Осторожно прислонив ее к стене, он встал. Он — воин Астартес, Сын Русса, и он знает, что нужно делать.
— Торин, займись ее ранами, Хаэгр, прикрывай двери! — приказал он.
Иеремия и Натаниил пересекли помещение и присоединились к Рагнару. Вместе трое космических десантников вышли в дверь, через которую удрал Кадм.
Войдя в помещение, расположенное дальше, они обнаружили Кадма с оружием в руке, который безучастно смотрел на полыхающее голубовато-зеленое пламя в углу. Казалось, он не замечает присутствия космических десантников. Рагнар заметил следы Хаоса на полу и стенах комнаты, а также стойки с загадочно выглядящим оружием.
Заметив Иеремию, Кадм разразился хохотом.
Рагнару ничего не оставалось, как сдержать слово, данное Иеремии. Габриэлла — в безопасности с Волчьими Клинками. Его долг — положить конец конфликту между Космическими Волками и Темными Ангелами.
— Все в порядке, Иеремия, — сказал Рагнар. — Я держу свое слово. Кадм — твой.
— Рагнар, у меня есть послание для тебя от твоего старого знакомца, — произнес Кадм.
— Молчать, еретик! — воскликнул Натаниил, отвесив командующему затрещину.
«Кадм потерпел поражение, его планы расстроены. Что за послание у него может быть?» — спросил себя Рагнар. Он не столь недалек, чтобы прислушиваться к последним словам осужденного предателя. Вместе с тем он все еще не знает, каковы истинные цели Кадма.
— Что бы такое ты мог сказать, чтоб я захотел это услышать, Кадм? — спросил Рагнар.
— Я знаю, почему тебя послали на Терру. Я знаю о твоей неудаче. Я знаю, что тебя отправили в Волчьи Клинки, потому что ты впал в немилость, утратив Копье Русса, — произнес Кадм спокойно и четко.
Иеремия и Натаниил обменялись быстрыми взглядами, не зная, как расценивать услышанное. Иеремия начал тревожиться. Он понял, что пытается сделать Кадм: разделить их, использовать эту информацию, чтобы внести разлад между союзниками.
— Ты говоришь неопределенными общими фразами. Надеешься, что это прозвучит так, будто тебе известно больше, чем есть на самом деле. Ты говоришь как человек, который вот-вот предстанет перед правосудием и мечется в поисках выхода, — сказал Рагнар.
— Что ж, может быть, и так, Волчий Клинок. Но, впрочем, я отклонился от темы. Как я сказал, у меня есть послание для тебя от старого друга. Тебе кланяется Мэдокс, — проговорил Кадм.
Рагнару не удалось скрыть изумления. На Гиадах он не раз говорил о Копье. Подслушивающие устройства могли снабдить Кадма этой информацией о Копье Русса, но как он мог выяснить его истинное название? Логика и разум говорили Рагнару, что это — очередная попытка Кадма повлиять на ситуацию в свою пользу, расколоть хрупкий союз между Космическими Волками и Темными Ангелами. Нужно действовать осторожно.
— Откуда ты знаешь это имя? — прорычал Раг-нар.
— Как я уже сказал, парень, у меня много информации, но вся она имеет цену. — В голосе Кадма росла уверенность.
— Рагнар, не слушай его! — воскликнул Иеремия. — Это — еретик, пешка Темных Сил.
— Не вмешивайся, Темный Ангел! Или ты предпочитаешь, чтобы я обсудил другие темы, возможно, более личного характера? — пригрозил Кадм.
— Я спрашиваю, Кадм, откуда ты знаешь это имя? — повторил Рагнар.
— Цена, Рагнар. Еще раз повторю, что вся информация имеет свою стоимость, — произнес Кадм с едва слышными нотками торжества.
— Тогда назови ее! — потребовал Рагнар.
— Пустяк, в сущности, вовсе не много. Я хочу лишь свою жизнь. — Из голоса Кадма напрочь исчез страх.
— Скажи мне то, что я хочу знать, и твоя жизнь будет твоей.
— Рагнар, ты же дал клятву! Это так Сын Русса держит свое слово! — воскликнул потрясенный Иеремия.
Рагнар видел во взгляде Иеремии, что тот расценивает это как предательство, и понимал его гнев. Он поклялся, что Иеремия сможет поступить с Кадмом так, как сочтет нужным, но возникли новые обстоятельства. Он должен выяснить, как вписывается в эту историю Мэдокс. Рагнар вспомнил свою первую встречу с чародеем Хаоса. До того дня он не знал истинного зла и не понимал масштабов опасности Хаоса для Империума.
Обучающая машина рассказала ему о природе Хаоса и показала много битв между силами Империума и Хаоса. Тем не менее одно дело — когда тебя обучают тому, что такое зло, и совсем другое — испытать это на собственном опыте. Мэдокс ненавидит все, связанное с Космическими Волками и Империумом. Если в это дело вовлечен он, то все, что произошло на Гиадах, имеет мало или вообще ничего общего с Домом Велизария, самой планетой и ее прометеевыми шахтами. Что важнее: эта информация или его клятва и честь?
— Если Мэдокс здесь, то нам необходимо получить всю информацию, Иеремия.
— Рагнар, мы же договорились! Я доверял тебе, — сказал Иеремия.
— Тогда продолжай доверять мне, Иеремия. Ты не знаешь, на что способен Мэдокс. Мы должны получить ответы.
Рагнар бросил взгляд на Иеремию, затем на Натаниила, пытаясь определить, что они предпримут. Ему не хотелось столкновения с ними: они уже не единожды доказывали, что заслуживают его уважения. Но он получит эти ответы; они сейчас важнее всего.
— Давай же, Кадм! Какое отношение имеет Мэ-докс к тому, что здесь происходит? — спросил Рагнар.
— Он хочет уничтожить тебя, Волк. А после этого он намерен расправиться с остальными Сыновьями Русса, — объяснил Кадм.
— Каким образом он собирается это осуществить? И какое отношение ко всему этому имеют Гиады? — спросил Рагнар с нарастающим раздражением.
— Гиады — просто поле битвы. Он хотел разжечь конфликт между Львом и Волком. Так он получит доступ к одному из двух компонентов, которые ему понадобятся, — к генокоду, — продолжил Кадм.
— Генокод!
Трое космодесантников пришли в ужас. Будущее каждого Ордена десантников — в генокоде, святая святых. Без него любой Орден в конце концов съежится в размерах и прекратит существование.
— Это привлекло ваше внимание, как я погляжу, — зловеще проворчал Кадм, понизив голос.
— Ты упомянул два компонента. Как насчет второго? — задал вопрос Рагнар.
Поколебавшись, Кадм ответил:
— Это какая-то древняя реликвия: оружие или устройство. Для ритуала ему непременно требовались оба компонента. В этом я совершенно уверен.
Рагнар мысленно перенесся в тот день, когда утратил священное Копье. Он видел себя, держащего в руках реликвию, которой Орден дорожит больше всего. Воспоминание ярко и отчетливо до малейшей детали: он бросает Копье в портал и поражает гиганта — одноглазого примарха Тысячи Сынов. Заставив злобного примарха убраться назад в варп, Рагнар спас своих боевых братьев, но навсегда утратил Копье! Мог ли Мэдокс найти его? Если так, то неудача Раг-нара еще масштабней, чем он думал прежде.
— Что это за артефакт, и обладает ли им Мэдокс? — спросил Рагнар.
— Я не уверен, что он сейчас обладает этой безделушкой. Но если и нет — я не сомневаюсь, что он знает, где ее найти, — ответил Кадм с безумной улыбкой, наслаждаясь впечатлением, произведенным его словами на Рагнара.
— Итак, ты развязал этот конфликт, чтобы дать Мэдоксу доступ к генокоду, чтобы он использовал его вместе с этим неизвестным артефактом в некоем ритуале. Какова его цель? — спросил Рагнар.
— Он уверен, что этот ритуал приведет к уничтожению Сыновей Русса, — объяснил Кадм.
— Но при чем тут Волчьи Клинки? — задал вопрос Иеремия.
— Дело не в Волчьих Клинках, — ответил Кадм, указывая на Рагнара. — Ему нужен Рагнар. Я сказал все, на что готов. Пришло время покинуть вас.
— Прекрасно, Кадм. Ты сдержал слово, и я в ответ сдержу свое, — сказал Рагнар.
Он пересек помещение, словно расчищая путь для Кадма. Сплотившись, Натаниил и Иеремия загороди ли бывшему командующему выход. Иеремия тревожно смотрел на Рагнара, все еще веря его клятве. Кадм с озадаченным видом остановился, не понимая, почему ему не дают уйти. Бросив на Рагнара взгляд через плечо, он заговорил:
— Я сказал тебе все, что знаю. Все остальное тебе придется выяснить самому. Ты дал мне слово, что я смогу уйти.
— Рагнар, я не могу позволить ему уйти! У него не окончены дела с Темными Ангелами, — произнес Иеремия, сохраняя самообладание, но не скрывая своих намерений.
— Иеремия, я дал ему слово, — сказал Рагнар, остановившись у одной из стоек с оружием.
— Ты не обязан держать слово, данное такому предателю! — Натаниил не мог не высказать своего мнения.
— Если так, то ты ничем не отличаешься от тех, кого называешь врагами, — заявил Кадм. — Верные слуги Императора не могут выбирать. Они обязаны чтить свои клятвы и следовать за теми, кто их ведет, невзирая на путь. Я знаю это лучше, чем кто бы то ни был, и ты тоже это знаешь, Сын Льва. — В словах Кадма явственно звучали печаль и сожаление.
— Кадм прав, Иеремия. Я дал ему клятву. Я не могу нарушить слово — точно так же, как я должен чтить клятву, данную тебе, — сказал Рагнар.
— Они противоречат друг другу, Рагнар, — заметил Иеремия.
— Да, Волчий Клинок, кажется, они идут вразрез друг с другом, — с плохо сдерживаемой яростью проговорил Кадм.
— На самом деле они вовсе не расходятся. Иеремия, я поклялся тебе, что, как только мы спасем Габ-риэллу, ты сможешь делать с Кадмом, что пожелаешь, — спокойно произнес Рагнар.
— Да, и ты дал мне слово, что, если я помогу тебе, я смогу уйти, — заявил Кадм срывающимся голосом. Его нетерпение нарастало.
— Это не вполне точно, — заметил Рагнар, снимая со стойки цепной меч. — Я обещал тебе, что твоя жизнь будет твоей. И это так и есть. — Рагнар швырнул цепной меч к ногам Кадма. — Предлагаю тебе защитить ее.
Рагнар пересек комнату и остановаяся рядом с Иеремией, положив руку ему на плечо.
— Он твой, и поступай с ним так, как считаешь нужным. Я уверен, что ты все сделаешь правильно. — С этими словами Рагнар повернулся и вышел из комнаты.
Иеремия сосредоточил внимание на Кадме, который, опустившись на колено, поднимал меч. На мгновение в глазах бывшего командующего мелькнул страх — тот самый ужас, который охватывает изменника, когда над ним наконец свершается правосудие. Лицо Иеремии осветила улыбка. Первоначально его миссия состояла в том, чтобы доставить Падшего к капеллану-дознавателю, но Иеремия понимал, что теперь это невозможно. Кадм заманил его боевых братьев — и Темных Ангелов, и Космических Волков — в смертельную ловушку. Для этого он не остановился и перед убийством собственных людей. Для таких, как Кадм, раскаяние невозможно. Верно это или нет, но Иеремия решил так и пойдет до конца.
Обнажив меч, Иеремия поклялся себе, что покончит с Кадмом, каковы бы ни были последствия.
— Значит, вот как я встречу свой конец: меня убьют комнатные собачонки Императора на этой захолустной планете и бросят гнить в сей заброшенной темнице,— проговорил Кадм с презрением и насмешкой.
Он поднялся, приготовившись к схватке.
— Слишком хороший конец для такого, как ты, — заявил Натаниил, обнажив меч.
— Нет, Натаниил. Оставь комнату! — приказал Иеремия. — Доверься мне в этом. Если я паду, дай ему удрать как трусу. Он ведь такой и есть.
Натаниилу хотелось возразить, но он знал, что такое дисциплина. Он исполнит последний приказ Иеремии, невзирая на цену, которую придется заплатить. Кивнув, он вышел из комнаты. Прослужив с Иеремией много лет, он полностью доверял его воинскому мастерству.
— Итак, Иеремия, ты собираешься биться со мной один на один, насмерть? — спросил Кадм.
— Именно так, один на один и насмерть, — отвечал Иеремия.
— Ты же знаешь, что у тебя никаких шансов. Я путешествовал меж звезд, когда сам Лев командовал легионом. Я был там, когда раскололся Калибан. Даже когда я без доспехов, ты мне не ровня! — злорадствуя, провозгласил Кадм.
— Ты все равно не победишь нас, Кадм. Но сегодня, если я паду, ты уйдешь отсюда беспрепятственно. Мои братья будут чтить мое слово.
Иеремия знал, что он должен делать. Но Кадм прав в одном: у него на века больше опыта. Он прошел великое множество сражений. И все же Иеремия не станет колебаться. Он не может себе этого позволить: зло необходимо остановить.
Вера и решимость — вот и все, что было у Иеремии. Но он знал, что этого достаточно.
Иеремия и Кадм лицом к лицу кружили в центре комнаты. Сердце Темного Ангела наполнялось холодной яростью. Все, что он увидел на Гиадах, все эти злодеяния — дело рук одного человека, более того, одного из Падших. Темные Ангелы расплачивались за предательство Падших со времен ереси Хоруса. И хотя Иеремия лично доставил капелланам-дознавателям несколько Падших, он никогда прежде не сталкивался с их разрушительной деятельностью вплотную.
— Ты не можешь одолеть меня, юный лев. У тебя нет ни мастерства, ни опыта, — заявил Кадм.
— Твоя самонадеянность, Кадм, меня поражает. Ты повернулся спиной ко всему, за что стоял. Ко всему, чем некогда дорожил. Твоя судьба решилась в то мгновение, когда ты впервые ступил на Гиады. Ни мое мастерство, ни твой опыт не повлияют на исход боя. Твою судьбу определили твои собственные дела. Я — всего лишь инструмент покаяния. — Слова Иеремии шли из самого сердца.
Кадм и Иеремия постепенно сближатись. Оба воина искали момент для атаки. Если один из противников выкажет хоть какой-то признак слабости, другой тут же этим воспользуется. Внезапно Кадм нанес мечом удар по нисходящей дуге. Иеремия отбил его и контратаковал. Последовал быстрый обмен атаками и контратаками — противники оценивали мастерство ДРУГ друга.
— Ты говоришь о предательстве? Ты рассуждаешь о том, о чем не имеешь никакого понятия. Следует ли мне рассказать тебе о предательстве? О том, как поворачиваются спиной к своим братьям? — вопрошал Кадм, подстрекая противника.
Иеремия понимал, что Кадм пытается вывести его из равновесия и заставить ошибиться. Темный Ангел знал, что не должен слушать, не должен позволять себе роскошь эмоционального ответа. Он не позволит смутить себя какими-то словами.
Иеремия сделал выпад, целясь низко и пытаясь застать Кадма врасплох. Легко отбив атаку, Кадм тут же ударил Иеремию в центр груди. С трудом уклонившись от меча, Темный Ангел потерял равновесие. Кадм мгновенно воспользовался этим: прямым ударом бронированной перчатки в рот он сбил Иеремию с ног. Но, опасаясь нарваться на выставленный вперед меч, Кадм не бросился вперед, и Темный Ангел успел вскочить на ноги.
Из носа Иеремии заструилась кровь, и он быстро стер ее перчаткой.
— Оставь свою ложь при себе, Падший. Нам хорошо известно твое предательство. Все мы несем бремя твоих деяний. Мы — Непрощенные, Кадм, из-за твоих малодушных действий и из-за деяний остальных Падших. Это бремя мы так и будем нести, пока ты и все подобные тебе не искупят свои грехи.
Кадм прыгнул навстречу Иеремии. Скрестившись, их мечи проехали друг по другу и сцепились гардами. Падший наклонился, приблизив лицо к лицу Иеремии:
— Ты злобно изрыгаешь слова, будто запрограммированный дурень. Да, впрочем, ты такой и есть. Ты механически повторяешь, не понимая смысла, пропаганду, состряпанную истинными предателями Калибана. Мы не предавали Империум. Мы не давали погибнуть Императору! — проговорил Кадм голосом, полным ярости.
Иеремия наслушался достаточно.
— Тогда ты мог и не думать о том, что ты предатель, Кадм. Но семена измены могут долго не пускать корней. Ты уступил Хаосу. Ты отказался от всего — так же как твои вновь обретенные союзники отказались от тебя. Мы охотимся за Падшими, пытаясь дать им возможность раскаяться. Ты больше не Темный Ангел. Ты уже даже не один из Падших. Ты — всего лишь пешка, которую использовал Хаос, чтобы заманить в ловушку одного-единственного впавшего в немилость Космического Волка. Ты жалок. Ты — вне раскаяния, и я больше не буду слушать твою ложь!
Иеремия оттолкнул Кадма, позволив ярости управлять своими действиями. Повернувшись, Темный Ангел нанес удар, который старший воин легко парировал. Однако Иеремия атаковал вновь, сбивая Кадма с толку невероятной скоростью и яростью своих ударов. Он не давал изменнику ни мгновения передышки; каждая следующая атака была быстрее и сильнее предыдущей. Падший стал отступать. Он пятился, не в состоянии удержать шквал ударов, обрушенных на него молодым Сыном Льва.
В конце концов Кадм потерял равновесие. С трудом отразив последний удар, он оступился и упал на одно колено. Иеремия, развернувшись, всадил меч в живот Падшего Темного Ангела. Изо рта Кадма хлынула кровь.
Наклонившись, Иеремия заглянул в глаза противника. Не в силах сдержаться, молодой Темный Ангел передразнил оскорбительное движение Падшего.
— Твое время подошло к концу, предатель! — яростно изрек Иеремия. — Покайся в своих прегрешениях, ибо сейчас ты умрешь.
— Мне не в чем каяться, — произнес Кадм, кашляя кровью. — Не я предал, но твой возлюбленный прима…
Последние слова Падшего оборвал удар Иеремии. А меч, пронзив нагрудную пластину Кадма, оборвал его долгую жизнь.
