4. Дно общества
В понедельник утром на уроке английского была контрольная на время, и Спенсер склонилась над партой, небрежно и быстро дописывая пару предложений эссе по теме "Восходящее Солнце".
Она хотела добавить несколько цитат из критических эссе Хэмингуэя в конце книги, пытаясь заработать несколько дополнительных скаутских очков у ее учительницы, миссис Стаффорд.
В эти дни ей приходилось бороться за каждый кусочек пирога, который она могла получить.
Громкоговоритель, висящий перед кабинетом, заверещал.
- Миссис Стэффорд? - зазвучал голос миссис Вагнер, школьного секретаря.
- Не могли бы вы позвать Спенсер Хэйстингс в кабинет? -
Все тринадцать школьников оторвались от своих тетрадей, уставившись на Спенсер, как будто она пришла в школу в кружевном комплекте белья Eberjay, который она купила на пост-Рождественской распродаже в Saks.
Миссис Стэффорд, которая была чрезвычайно похожа на Марту Стюарт, но которая, вероятно, не разбила ни одного яйца и не вышила ни одного передничка в своей жизни, склонилась над потертой и обшарпанной копией "Одиссеи".
- Ладно, иди.
Она бросила на Спенсер взгляд, в котором читался вопрос "Что ты сделала на этот раз?"
Спенсер задавалась тем же вопросом.
Спенсер встала, сделала несколько глубоких вдохов и положила свою контрольную на стол Миссис Стэффорд лицевой стороной вниз.
Она не могла, в сущности, винить своего учителя за такое отношение к себе.
Спенсер была первым студентом Розвуда, выдвинутым на премию конкурса эссе "Золотая орхидея".
Это было значимое событие, достаточное для того, чтобы поместить ее на первую страницу Philadelphia Sentinel.
В самом последнем раунде, когда судья позвал Спенсер, чтобы сказать ей, что она победила, она неожиданно выпалила правду о том, что украла тестовое задание по экономике у своей сестры Мелиссы.
Теперь все учителя задавались вопросом жульничала ли она и на их уроках тоже.
Она больше не баллотировалась на роль выступающего с прощальной речью выпускника, ее попросили оставить позицию вице-президента школьного совета, отказаться от роли в школьной пьесе и уйти с поста главного редактора ежегодника.
Они даже угрожали её отчислить, но родители Спенсер заключили какую-то сделку, которая, скорее всего, имела отношение к весомому пожертвованию школе.
Спенсер понимала причину, по которой Розвуд Дэй не может оставить эту ситуацию в прошлом.
Но неужели после всех тестов, по которым она набирала максимальные баллы, после всех тех комитетов и клубов, которые она создала, они не могли позволить ей маленькую слабину? Неужели им не было дела до того, что тело Эли нашли всего в двух футах от ее заднего двора или до того, что она получала ужасающие сообщения от сумасшедшей Моны Вандервол, которая пыталась выдать себя за ее старую лучшую подругу? Или то, что Мона почти столкнула Спенсер в пропасть Falling Man Gorge из-за того, что Спенсер не желала быть с ней "Э" на пару, или то, что во многом благодаря Спенсер, убийца Эли сидит в тюрьме? К сожалению, нет.
Единственное, что имело значение - то, что Спенсер поставила Роузвуд Дэй в глупое положение.
Она закрыла дверь в кабинет английского и направилась к офису.
В холле пахло так же, как и всегда -полом, натертым сосновым воском, и беспорядочным смешением запахов духов и одеколонов.
Сотни сверкающих бумажных снежинок висели на потолке.
Каждый декабрь начальные классы школы участвовали в соревновании поделок на лучшую бумажную снежинку. Самые интересные работы красовались в начальной и старшей школе всю зиму.
Спенсер чувствовала себя такой опустошенной, когда ее класс проиграл - судьи объявили победителя прямо перед зимними каникулами, и это в свою очередь отчасти испортило Рождество.
Да и к тому же, Спенсер принимала каждое поражение слишком близко к сердцу.
Она все еще негодовала из-за того, что Эндрю Кэмбелл был избран на пост президента вместо нее, что Эли заняла место Спенсер в команде по хоккею на траве, что ей не дали возможность разукрасить часть флага Капсулы Времени в шестом классе.
Несмотря на то, что школа продолжала устраивать подобные соревнования каждый год, для нее это уже не играло такой роли, как в первый год, когда ей было дозволено участовать.
Но, тем не менее, Эли тоже не предоставилось такой возможности, что немного смягчило ситуацию.
- Спенсер? - послышался голос из-за угла.
Легок на помине, сердито подумала Спенсер.
Это был Эндрю Кемпбелл, мистер Президент Класса собственной персоной.
Эндрю подошел к ней, заправляя свои длинные светлые волосы за уши.
- Что ты делаешь? Бродишь по холлу?
Типичный любопытный Эндрю.
Бесспорно, он был в неописуемом восторге от того, что Спенсер не придется говорить финальную речь на выпускном - кукла-вуду Спенсер, которая, по ее мнению, у него валялась под кроватью, наконец-то заискрила волшебством.
Наверное, он думал о том, что это возмездие за то, что Спенсер пригласила его на бенефис Foxy прошлой осенью, лишь для того чтобы поиздеваться.
- Меня ждут в кабинете. - холодно сказала Спенсер, в глубине души надеясь, что её не ожидали плохие новости.
Она ускорила темп, и ее толстые каблуки засвистели по натертому и отполированному деревянному полу.
- Меня тоже, - прощебетал Эндрю, идя рядом с ней.
- Мистер Роузен хочет поговорить со мной о том, как я съездил в Грецию на каникулах.
Мистер Роузен был Советником ООН.
- Я ездил с Клубом Юных Лидеров Филадельфии.
На самом деле, я думал, что ты тоже поедешь.
Спенсер хотелось ударить Эндрю по его румяным щекам.
После провала на Золотой Орхидее клуб, чье название всегда напоминало Спенсер звук отхаркивания мокроты, немедленно исключил ее из состава.
Она была уверена, что Эндрю знал об этом.
У меня возник конфликт интересов. - холодно сказала она.
Что на самом деле было правдой: ей пришлось присматривать за домом, пока ее родители были в отъезде на горнолыжный курорт в Бивер Крик, штат Колорадо.
Они даже не подумали позвать Спенсер с собой.
Оу. - Эндрю вглядывался в нее с любопытством.
- Что-то... не так?
Спенсер замерла от удивления.
Она вскинула свои руки.
- Конечно, не так.
Все не так.
Доволен?
Эндрю сделал шаг назад, беспрестанно моргая.
Уверенность сошла с его лица.
- Ох. Золотая Орхидея... черт.
Я совсем забыл об этом.
Он прищурился.
Я идиот.
Проехали. - Спенсер стиснула зубы.
Спенсер стиснула зубы.
Неужели Эндрю действительно мог забыть о том, что с ней произошло? Это было едва ли не хуже, чем его злорадство на эту тему в течение всех зимних каникул.
Она уставилась на аккуратно вырезанную снежинку, висящую над фонтаном.
Эндрю тоже был хорош в вырезании снежинок.
Даже в прошлом у них всегда было это соперничество - кто будет лучшим во всем.
- Наверное, вылетело из головы, - выпалил Эндрю высоким голоском.
- Вот почему я был так удивлен, когда не увидел тебя в Греции.
Очень плохо, что тебя там не было.
В поездке не было никого... Я не знаю даже...
Умного.
Или клевого.
Спенсер затеребила кожаные кисточки на своей сумке от Коуч.
Пожалуй, это было самое приятное, что ей говорили за последнее время, но было слишком странно слышать это от Эндрю.
- Мне нужно идти, - сказала она и поспешила к кабинету директора.
- Он вас ожидает, - сказала секретарша директора, когда Спенсер вошла в офис сквозь двойные стеклянные двери.
Спенсер пошла в сторону офиса Эпплтона, проходя мимо большой акулы, сделанной из папье-маше, которая осталась с прошлогоднего парада Дня Учредителей.
Чего хотел Эпплтон? Может, он понял, что был к ней несправедлив и хотел извиниться?
Может, он хотел помочь ей восстановить свое положение в классе и разрешить ей поставить спектакль, несмотря на случившееся.
Драмкружок готовился исполнить "Бурю", но перед самыми каникулами руководство школы сообщило Кристофу Бриггзу, старшему директору кружка, что ему не будет разрешено использовать воду и пиротехнику для воспроизведения ключевой сцены шторма в пьесе.
Кристоф сам устроил бурю, отказавшись от постановки пьесы и устроил кастинг для спектакля "Гамлет".
С тех пор, как все начали учить свои роли, Спенсер не пропустила ни одной репетиции.
Когда она аккуратно закрыла за собой дверь кабинета Эпплтона и повернулась, она почувствовала как ее кровь леденеет.
Ее родители сидели бок о бок в креслах, сделанных из грубой кожи.
Вероника Хастингс была в черном шерстяном платье, волосы были зачесаны назад и стянуты вельветовой лентой, лицо было опухшим и красным от слез.
Питер Хастингс был в костюме-тройке и лакированых кожаных туфлях.
Он настолько сильно сжимал челюсть, что, казалось, что она треснет.
- Ах, - выдохнул Эпплотон, вставая из-за стола.
- Я оставлю вас наедине.
Он вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.
У Спенсер зазвенело в ушах.
- Что происходит? - спросила она, медленно опускаясь в кресло.
Ее отец неловко заерзал в кресле.
- Спенсер, твоя бабушка умерла этим утром.
Спенсер моргнула.
- Нана?
Да. - спокойно ответила мама Спенсер.
- У нее случился сердечный приступ.
Она сложила руки на коленях, включая образ бизнес-леди.
- Чтение ее завещания назначено на утро, потому что твоему отцу необходимо слетать во Флорифу, чтобы позаботиться о семейном имении до похорон, которые состоятся в понедельник.
- О боже, - тихо прошептала Спенсер.
Она сидела неподвижно в ожидании слез.
Когда она в последний раз видела Нану? Они были в ее доме в Кэйп Мэй, Нью-Джерси, пару месяцев назад, но Нана была во Флориде - она не появлялась на севере в течении нескольких лет.
Дело было в том, что в последнее время Спенсер пришлось справляться со многими другими смертями людей намного моложе.
Нана прожила богатую и счастливую 91-летнюю жизнь.
К тому же, она не была самой сердечной из бабушек.
Конечно, она была щедра, и построила огромную игровую комнату для Спенсер и Мелиссы в ее доме в Кейп Мэй, наполнив ее кукольными домиками и игрушками маленьких пони, а также большими контейнерами Лего.
Но Нана всегда напрягалась, когда Спенсер пыталась ее обнять, никогда не просматривала небрежные открытки, которые Спенсер делала для нее на день рождения и ворчала, когда Спенсер приносила самолетики Лего из детской комнаты и оставляла их на крышке рояля Стенвей.
Временами Спенсер задумывалась, любила ли Нана детей или детская комната была лишь способом отвязаться от Спенсер и ее сестры.
Миссис Хастингс сделала большой глоток латте из Старбакса.
- Мы были в кабинете у Эпплтона, когда получили эти новости, - сказала она, сделав глоток.
Спенсер напряглась.
Ее родители уже были здесь?
- Вы говорили обо мне?
- Нет. - сурово сказала Миссис Хэйстингс.
Спенсер громко всхипнула.
Её мать закрыла сумочку и встала, отец проследовал за ней.
Мистер Хэйстингс посмотрел на часы.
- Что ж, мне надо идти.
Тело Спенсер охватила боль.
Все, что ей было нужно, так это поддержка с их стороны, но последние несколько месяцев они были с ней резки, а все из-за скандала на вручении "Золотой Орхидеи".
Её родители знали, что Спенсер украла работу у Мелиссы, однако они хотели, чтобы она молчала об этом и получила награду в любом случае.
Не то чтобы они признавались в этом.
Когда Спенсер созналась во всем, её родителям пришлось притвориться, будто они были шокированы этой новостью.
- Мам? - сказала она ломающимся голосом.
- Пап? Вы не могли бы... остаться еще на пару минут? - Её мать на секунду приостановилась, и сердце Спенсер замерло.
Затем миссис Хастингс обмотала шею кашемировым шарфом, взяла под руку мистера Хастингса и направилась к двери, оставляя Спенсер в одиночестве.
