9. Ты не параноик, если тебя действительно преследуют
Позднее, в тот же вторник, Эмили захлопнула дверь маминой Вольво и прошла по огромному переднему двору у дома Спенсер.
Она пропустила вторую половину тренировки по плаванию, чтобы встретиться со своими старыми друзьями по совету Мэрион для того, чтобы повидаться друг с другом и поговорить.
Только она собралась нажать на дверной звонок, как раздался сигнал её Нокии.
Эмили вытащила телефон из своей ярко-жёлтой лыжной куртки и посмотрела на экран.
Айзек прислал ей мелодию.
Когда она открыла сообщение, заиграла её любимая песня Jimmy Eat "World", в которой была строчка "Can you still feel the butterflies?" Она часто слушала её прошлой осенью, когда была влюблена в Майю.
В приложенном сообщении говорилось: "Привет, Эмили. Эта песня напоминает мне о тебе. Увидимся в Чем Хилл завтра!"
Довольная, Эмили покраснела.
Они с Айзеком переписывались весь день.
Он делился с ней деталями своих занятий по религии, учителем которого был не кто иной, как Отец Тайсон, который, ко всему прочему, подсадил Айзека на "Властелина Колец", и Эмили вспомнился тот кошмар, который она описывала во время доклада по истории на тему "Битва у Банкер Хилл".
Обсуждая любимые книги и ТВ-шоу, они выяснили, что оба любят фильмы М. Найт Шьямалана, несмотря на то, что во время их разговоров он был невыносим.
Эмили не была из тех девчонок, которые во время школьных занятий не отлипают от экрана мобильного, тем более, в Роузвуд Дэй это было в принципе запрещено. Но как только она слышала тихий сигнал смс, она чувствовала невероятную потребность тут же ответить Айзеку.
Она по несколько раз в день спрашивала себя, что она делает, и пыталась разобраться в собственных чувствах.
Испытывала ли она симпатию к Айзеку? Неужели она вообще была в состоянии испытывать к нему чувства?
Неподалеку треснула скамейка, и Эмили вгляделась в тёмную, тихую аллею у дома Спенсер.
В воздухе пахло холодом.
Тонкая корка льда превратила красный флаг почтового ящика Кавано в белый.
Далее по улице стоял дом Вандерволов, пугающе необитаемый — семья Моны уехала вскоре после её смерти.
По спине Эмили побежали мурашки.
А жила всего в паре шагов от Спенсер, а они об этом даже не догадывались.
Дрожа, Эмили засунула свой телефон обратно в карман куртки и нажала на дверной звонок.
Послышались шаги, и Спенсер открыла дверь. Её тёмно-русые волосы свисали с плеч.
— Мы сидим в домашнем кинотеатре, — пробормотала она.
Запах масла разливался в воздухе, и Ария с Ханной умостились на диване, ковыряясь в большой пластиковой миске с попкорном из микроволновой печи.
По телевизору показывали "The Hills", звук был выключен.
— Ну что? — сказала Эмили, плюхаясь в шезлонг. — Мы разве не должны позвонить Мэрион?
Спенсер пожала плечами.
— Она ничего такого не говорила.
Она сказала, что нам следует... поговорить.
Они все молча посмотрели друг на друга.
— Ну, что, девочки, все довели до совершенства свои песнопения? — сказала Ханна неестественно заинтересованным голосом.
— Оммм, — промычала Ария, заливаясь смехом.
Эмили оторвала висящую нитку на ее темно-синем школьном блейзере, ей по какой-то причине хотелось вступиться за Мэрион.
Она пыталась помочь.
Она осмотрелась в комнате и заметила, что что-то подпирало основу проволочной скульптуры Эйфелевой башни.
Это была черно-белая фотография Эли, стоящей перед велосипедными стойками у школы, её блейзер висел у неё на руке — та самая фотография, которую Эмили попросила Спенсер не закапывать.
Эмили изучала фотокарточку.
В ней было что-то пронизывающее и реалистичное.
Она практически почувствовала свежий осенний запах и аромат яблони на лужайке школы.
Эли смотрела прямо в объектив, смеясь.
В её правой руке был лист бумаги.
Эмили всматривалась в слова.
"Капсула времени стартует сегодня! Готовьтесь!"
— Ничего себе!
Эмили спрыгнула с шезлонга и показала фотографию остальным.
Эмили прочитала надпись на флаере и выпучила глаза.
— Вы помните тот день? — спросила Эмили.
— Когда Эли объявила о том, что найдет один из кусочков флага?
— Какой день? — Ханна выпрямила свои длинные ноги и подошла к ним.
— Ох... Хм.
Спенсер стояла за ними, любопытствуя.
— Все тогда столпились и рассматривали вывеску.
Эмили не думала об этом дне долгое время.
Она была так взволнована, когда увидела афишу о начале игры Капсулы Времени.
А потом Эли вышла на улицу с Наоми и Райли, прорвалась сквозь толпу, сорвала вывеску и объявила о том, что один из кусков флага был уже фактически в её распоряжении.
Эмили подняла глаза, испуганная воспоминанем того, что произошло позднее.
— Девчонки. Йен тогда подходил к ней. Помните?"
Спенсер медленно кивнула.
— Он дразнил её, говоря, чтобы она не хвасталась тем, что найдёт один кусок флага, потому что кто-то мог бы попытаться украсть его у неё.
Ханна прикрыла рот руками.
— И Эли тогда сказала, что этого не случится. И если кто-то захочет получить её кусок флага, ему придётся...
— Убить её.
Лицо Спенсер побледнело.
— А потом Йен сказал что-то вроде "Если это всё, что требуется сделать".
— Боже мой, — прошептала Ария.
Живот Эмили заурчал.
Слова Йена были пугающе пророческими, но откуда они могли знать, что стоило воспринимать их всерьез? Тогда единственное, что Эмили знала о Йене Томасе, так это то, что он был человеком, к которому обращались в сложных ситуциях, к примеру, когда нужен был представитель старших классов в праздничные школьные дни или когда потребовалось загнать всех детей в столовую во время сильной метели, из-за которой школьные автобусы сбились с расписания.
В тот день, после того, как Эли ушла со своим "отрядом", Йен развернулся и, как обычно, поплёлся к своей машине.
Это не было похоже на поведение того, кто готовился совершить убийство... что сделало ситуацию ещё более неприятной.
— А на следующий день она вела себя так самоуверенно, каждый знал, что она нашла кусок флага, — сказала Спенсер, нахмурившись, словно её до сих пор тревожило то, что Эли нашла кусок, а не она сама.
Ханна уставилась на фотографию.
— Мне так сильно хотелось заполучить её кусок флага для Капсулы Времени.
— И мне, — призналась Эмили.
Она взглянула на Арию, которая неловко шевельнулась и, казалось, что она намеренно пыталась поймать чей-нибудь взгляд.
— Мы все хотели победить.
Спенсер села на диван и прислонила синюю атласную подушку к груди.
— Иначе мы бы не слонялись по её двору в надежде украсть его.
— Неужели это не странно, что кому-то довелось украсть кусок флага Эли первым? — спросила Ханна, вертя на руке свой бирюзовый браслет.
— Мне интересно, а что с ним произошло?
Внезапно в дверях появилась сестра Спенсер, Мелисса.
На ней был надет мешковатый бежевый свитер и широкие джинсы.
Её круглое лицо выглядело бледным.
— Девочки.
Её голос дрожал.
— Включите новости. Сейчас.
Она указала на телевизор.
Какое-то время все неподвижно смотрели на Мелиссу.
Мелисса раздражённо взяла пульт и сама включила четвёртый канал.
На экране показали толпу людей, подносящих микрофон к чьему-то лицу.
Новостная камера ходила ходуном, как будто ее постоянно отталкивали.
Потом несколько лиц уже были видны четко.
Сперва Эмили увидела молодого человека с массивной челюстью и потрясающими зелеными глазами.
Это был Даррен Вилден, самый молодой полицейский Роузвуда, инспектор, который помог им найти Спенсер, когда Мона похитила её.
Когда Вилден отступил, камера остановилась на ком-то в потрёпанном костюме.
Его небрежные золотистые волосы невозможно было перепутать ни с кем другим.
Тело Эмили вдруг ослабело.
— Йен? — прошептала она.
Ария схватила Эмили за руку.
Спенсер посмотрела на Мелиссу, её лицо совсем побелело.
— Что происходит? Почему он не в тюрьме?
Мелисса обречённо покачала головой.
— Я не знаю.
Светлые волосы Йена блестели как отполированная бронзовая статуя, но его лицо выглядело больным.
На экране появился репортёр четвёртого новостного канала.
— Матери мистера Томаса был поставлен диагноз рака поджелудочной железы, — пояснила она.
— Только что созвали экстренное слушание, и Томас был временно выпущен из-под стражи, чтобы он мог её посетить.
— Что? — вскрикнула Ханна.
Бегущая строка внизу экрана гласила: "СУДЬЯ БЭКСТЕР ВЫНЕС ОФИЦИАЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ О ВНЕСЕНИИ ЗАЛОГА ЗА ТОМАСА".
Стук сердца Эмили раздавался у неё в ушах.
Седовласый адвокат Йена, одетый в полосатый костюм, продвинулся в толпе и встал перед камерами.
На фоне сверкали вспышки.
— Это было желанием матери моего клиента — провести остаток дней с сыном, — объявил он.
— И я рад, что нам удалось выиграть ходатайство о временном выпуске Томаса под залог.
Йен будет находиться под домашним арестом до суда, который состоится в пятницу.
Эмили почувствовала, что сейчас упадёт в обморок.
— Под домашним арестом? — повторила она, отпустив руку Арии.
Семья Йена жила в большом доме под щипцовой крышей в нескольких километрах от фермерского домика Хастингсов.
Однажды, в то время, когда Эли ещё была жива, и Йен с Мелиссой встречались, Эмили нечаянно услышала, как Йен говорил Мелиссе, что из его спальни видна их ветряная мельница.
— Этого не может быть, — непроизвольно вырвалось у Арии.
Репортёры подносили микрофоны к лицу Йена.
— Что вы думаете о таком исходе событий?
— Каково вам было сидеть в окружной тюрьме?
— Думаете ли вы, что вас безосновательно обвиняют?
— Да, меня ошибочно обвиняют, — строго и грозно ответил Йен.
— И тюрьма такая, какой вы ее представляете - это ад.
Он сжал губы, смотря прямо в объектив камеры.
— Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы никогда сюда не возвращаться.
Холодок пробежал по спине Эмили.
Она вспомнила то интервью с Йеном, которое она увидела еще до Рождества.
— Кому-то нужно, чтобы я сидел здесь.
Кому-то, кто скрывает правду.
Они за это поплатятся.
Репортёры бросились за Йеном, который шёл к ожидающему его чёрному лимузину.
— Что вы имеете в виду, когда говорите, что не вернётесь туда? — кричали они.
— Неужели это сделал кто-то другой? Знаете ли вы то, чего не знаем мы? — но Йен не отвечал на эти вопросы.
Он лишь позволил своему адвокату проводить его до лимузина.
Эмили посмотрела на остальных.
Лицо Ханны позеленело.
Ария жевала воротник свитера.
Мелисса выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь.
Спенсер повернулась к ним.
— Всё будет в порядке, — уверенно сказала она. — Мы не должны сходить с ума.
— Но он может придти за нами, — прошептала Эмили, её сердце бешено колотилось.
— Он так озлоблен. И он винит во всём нас.
Небольшая мышца около рта Спенсер начала подёргиваться.
Телевизионная камера приблизила изображение Йена, когда тот садился на заднее сиденье лимузина.
На какой-то момент времени показалось, словно своими беспокойными глазами он выискивает объектив камеры, как будто он мог видеть Эмили и ее подруг.
Ханна издала невнятный звук.
Девочки наблюдали за тем, как Йен усаживался в кожаное сиденье, доставая что-то из внутреннего кармана пиджака.
Затем адвокат Йена захлопнул дверь машины, и камера переключилась на репортёра четвёртого канала.
Бегущая строка на этот раз гласила: "СУДЬЯ БЭКСТЕР ОДОБРИЛ ВРЕМЕННЫЙ ВЫПУСК ТОМАСА ПОД ЗАЛОГ".
Внезапно телефон Эмили заверещал, что заставило её подпрыгнуть от неожиданности.
В тот же момент звонок донёсся и из сумки Ханны.
Затем послышался ещё один сигнал.
Экран телефона Арии, который лежал у неё на коленях, загорелся.
Сайдкик Спенсер издал два протяжных гудка, как у старого Британского телефонного аппарата.
На фоне мерцал телевизор.
Всё, что они могли видеть, так это задние габаритные огни лимузина Йена, который медленно устремился вглубь улицы.
Эмили обменялась взглядами со своими подругами, и кровь прилила к ее голове.
Эмили уставилась на экран своего телефона.
"ОДНО НОВОЕ СООБЩЕНИЕ".
Ее руки задрожали, когда она кликнула "прочитать".
"Честное слово, сучки... вы правда думали, что я вас так быстро отпущу? Вы еще не испытали и половины того, чего заслуживаете. И я не могу дождаться того момента, когда вы получите сполна. Чмок!
— A."
