Интерлюдия
Мудрость
Жизнь отделяет от смерти всего несколько шагов. Впереди появляется свет, но каждый шаг дается с трудом, словно преодолеваешь толщу воды, и Батильда чувствует, как начинает всплывать, поднимаясь над своим телом, облаченным в гостевой скафандр. Она видит себя, медленно бредущую вперед, видит отблески света на медном шлеме. Как ни странно, это кажется ей вполне нормальным. Она оставляет свое тело и поднимается к свету. Наконец, думает она…
…и ступает в марсианские сумерки, едва не падает, но ощущает поддержку двух крепких рук. Она моргает и жадно хватает ртом воздух. Затем оглядывается на зал, названный Переходом между Рождением и Смертью, — низкое прямоугольное сооружение, отпечатанное Спокойным-строителем. Оно расположено в неглубоком котловане, примерно в миле от границы города, в марсианской пустыне. Снаружи в нем нет ничего особенного — гравий и песок, склеенные бактериальной пастой, узкие щели и люки по бокам. На фоне стены, защищающей город от фобоев, оно кажется постройкой из детского конструктора. Но внутри…
— О боже! — восклицает Батильда, набирая полную грудь воздуха.
— Ну, что ты об этом думаешь? — спрашивает Поль Сернин, архитектор ее краткой смерти.
Он бережно поддерживает ее и отводит от выхода, откуда появляются другие ошеломленные гости. Ее протеже торжествующе усмехается за стеклом скафандра.
— Похоже, тебе не помешает выпить.
— Обязательно, — отвечает Батильда.
Поль протягивает ей бокал шампанского в ку-сфере. Батильда принимает его и с удовольствием пьет, наслаждаясь приятным чистым вкусом вина после сухого воздуха шлема.
— Поль, ты гений.
— Значит, ты не жалеешь о своем покровительстве?
Батильда улыбается. Начинается вечеринка. Батильда рада, что рекламная кампания имеет успех, что множатся фрагменты воспоминаний о самых напряженных моментах в Переходе. Отличная идея — поставить его за противофобойной стеной: этот символический жест придает происходящему пикантный оттенок опасности.
— Ничуть. Надо убедить Голос устроить нечто подобное в самом городе. Это принесет много пользы. Как тебе в голову пришла такая идея?
Поль приподнимает темные брови.
— Ты же знаешь, как я ненавижу, когда меня об этом спрашивают.
— Ну пожалуйста, — настаивает Батильда. — Ты же любишь говорить о себе.
— Ладно, если уж тебе так хочется знать, меня вдохновило произведение Ногучи, созданное в Хиросиме. Рождение и смерть. Нечто такое, о встрече с чем мы стали забывать.
— Любопытно, — говорит Батильда. — Очень похоже на то, что Марсель, — она показывает на молодого темнокожего парня, с отвращением разглядывающего зияющий проем Перехода, — предлагал Голосу несколько месяцев назад.
— Идеи ничего не стоят, — отвечает Поль. — Все дело в их воплощении.
— Верно, — соглашается Батильда. — А возможно, тебе помогла твоя новая муза.
Рыжеволосая девушка в темном гостевом скафандре неподалеку от них трогает грубую шероховатую стену Перехода.
— Что-то вроде того, — произносит Поль, опустив голову.
— Не трать время на разговоры с пожилой женщиной, — говорит ему Батильда. — Иди и развлекайся.
Поль снова улыбается ей, и на мгновение Батильда сожалеет о своем решении поддерживать с ним только деловые отношения.
— Увидимся позже, — он слегка кланяется и исчезает в толпе людей в скафандрах.
Батильда снова рассматривает Переход. Снаружи он выглядит вполне безобидно, но внутри архитектура и освещение вступают в резонанс, затрагивая человеческий мозг и вызывая ощущения, похожие на смерть. Занятный трюк. Батильда вспоминает многие пережитые смерти и рождения и понимает, что ничего подобного прежде не испытывала. Это совершенно новый опыт. Она улыбается самой себе: сколько времени прошло с той поры? Батильда проводит пальцами по браслету Часов, которые дал ей Поль, и нащупывает выгравированное слово «Sapientia».
— Привет, — произносит рыжеволосая девушка.
В ней сквозит истинная юность, не тронутая ни временной, ни какой-либо другой смертью.
— Здравствуй, Раймонда, — отвечает Батильда. — Гордишься своим парнем?
Девушка застенчиво улыбается.
— Не можете себе представить, — отзывается она.
— Да нет, могу, — говорит Батильда. — Странное дело: сначала ты смотришь, как они совершают нечто подобное, а потом начинаешь задумываться, а достаточно ли ты хороша для них. Я права?
Девушка смотрит на нее, но ничего не отвечает. Батильда качает головой.
— Прошу прощения. Я просто злая старуха. Но я, конечно, рада за вас. — Она дотрагивается до руки девушки, закрытой перчаткой. — Так что ты хотела мне сказать? Старики любят перебивать собеседников, нам кажется, что мы все уже слышали, и не по одному разу. Мне скоро снова предстоит стать Спокойной. Это научит меня прислушиваться к другим.
Раймонда нерешительно прикусывает губу.
— Я хотела попросить у вас… совета.
Батильда смеется.
— Что ж, если ты желаешь выслушать горькие истины о жизни, подкрепленные несколькими столетиями опыта, ты обратилась по адресу. О чем ты хочешь узнать?
— О детях.
— А что здесь знать? У меня были дети: много хлопот, но оно того стоит, если соблюдать осторожность. Экзопамять предоставит тебе информацию. Обратись к Воскресителям, они помогут подобрать подходящий генетический состав, а если ты честолюбива, можно поискать на черном рынке какие-нибудь чужеземные новинки. Просто добавь воды. И мужчину.
Батильда широким жестом обводит толпу, наслаждаясь выражением лица Раймонды.
— Я не об этом хотела спросить, — поясняет Раймонда. — Я имела в виду… его. Поля. — Она прикрывает глаза. — Я не могу его понять. Не знаю, готов ли он.
— Пойдем со мной, — приглашает Батильда.
Она уводит Раймонду к противофобойной стене. Небо над головой уже темнеет.
— Вот что я хочу сказать, — произносит Батильда. — Когда я говорю с Полем, я вспоминаю кое-кого, с кем была знакома много лет назад и кто причинил мне некоторую сердечную боль. — Она смеется. — Но я, безусловно, отплатила ему тем же. — Она прикасается к уже начинающей осыпаться стене Перехода. — Многие из нас живут очень долго. С годами мы учимся не меняться, что бы ни происходило. Тела, гоголы, трансформации — что-то в нас все равно остается неизменным. Это закон эволюции, в противном случае мы бы действительно умирали, и не было бы никакого света в конце туннеля, а только время, сокращающее нашу жизнь. Что бы Поль тебе ни говорил, он один из нас, это я могу сказать наверняка. Так что тебе решать, хочешь ли ты, чтобы настоящий он — а не этот улыбающийся архитектор — стал отцом твоих детей.
— Но он старается, и старается для вас.
— А, вот вы где, — подходит к ним Поль. — Две мои любимые женщины. — Он обнимает Раймонду. — Ты еще не была внутри?
Раймонда качает головой.
— Ты должна пойти, — советует Батильда. — Это не так ужасно, как кажется с первого взгляда. Развлекайтесь.
Они вдвоем ступают в Переход с противоположного конца. Батильда провожает их взглядом и размышляет о времени, проведенном в Олимпийском дворце, об ускользающей акварели воспоминаний: о том, как она танцевала с Королем. И гадает, блестели ли ее глаза так же ярко, как сейчас у Раймонды.
