Глава 19
Холден
— Наоми, готовь взлет. С этой луны надо уходить. Немедленно.
Вокруг него разрастались черные волокна, паук плел темную паутину, и Холден находился в самом центре. Он снова оказался на Эросе. Он видел, как тысячи тел превращаются во что-то иное. Он думал тогда, что выбрался, но Эрос последовал за ним. Они с Миллером выбрались, но Миллера оно все равно достало.
А теперь вернулось за ним.
— В чем дело, Джим? — издалека, через радио шлемофона, спросила Наоми. — Джим?
— Готовь взлет!
— Тут эта дрянь, — обратился к Наоми Амос. — Как на Эросе.
— Боже, они… — успел выдохнуть Холден, а потом страх затопил разум, лишил его дара речи. Сердце колотилось в ребра, словно рвалось наружу, и ему пришлось перестроить подачу кислорода в скафандре. Не хватало воздуха.
На краю зрения что-то мелькнуло, словно отделенная от тела рука шмыгнула вдоль стены, оставляя за собой бурый слизистый след. Когда Холден, развернувшись, навел на это «что-то» свою винтовку, то увидел лишь кровяное пятно под бесцветным куском льда.
Амос обеспокоенно придвинулся к командиру. Холден отмахнулся, упер приклад винтовки в пол и опустился на ближайший контейнер, чтобы отдышаться.
— Нам, наверное, пора уходить, — сказал Венделл. Они с Паулой вдвоем поднимали раненого. Тот дышал с трудом, в левой ноздре набухал и сдувался с каждым вздохом кровавый пузырь.
— Джим, — мягко проговорила в ухе Наоми. — Джим, я вижу это через камеру Амоса и понимаю, что оно значит. Готовлю корабль. А те шифрованные переговоры прекратились. Думаю, они все ушли.
— Все ушли, — эхом отозвался Холден.
Поредевшая команда «Пинквотера» уставилась на него. Тревога на их лицах сменилась страхом — людей, не понимавших, что значат эти волокна, заражал его ужас. Они ждали от него действий, и Холден понимал: надо что-то делать, но никак не мог сообразить — что именно. Черная паутина заполнила мозг мгновенными образами, сменявшимися так быстро, что он не успевал разобраться. Словно видео прокручивалось на высокой скорости: Джули Мао в душевой кабине, окружена черными нитями, превратившими ее тело в ночной кошмар; трупы, разбросанные по полу радиационной камеры; зараженные люди, как зомби, вываливаются из вагонов «трубы» на Эросе, заливая бурой рвотой всех вокруг, и каждая капля этой жижи — смертный приговор; видеозаписи с преобразившегося Эроса; грудная клетка на одной сохранившейся руке волочится по миру протомолекулы по какому-то своему невообразимому делу.
— Кэп. — Не дождавшись ответа, Амос тронул Холдена за плечо. Тот отдернулся и чуть не упал.
Сглотнув густую, кислую, как лимон, слюну, он выговорил:
— Ладно, здесь я. Пошли. Наоми, вызывай Алекса. И «Роси».
Наоми отозвалась после паузы:
— А как же блок?..
— Сейчас же, Наоми! — прорычал Холден. — На хрен всё, сейчас же вызывай Алекса!
Она не ответила, зато раненый издал последний прерывистый вздох и рухнул, чуть не потянув за собой Венделла.
— Нам надо уходить, — обратился к Венделлу Холден, подразумевая: «Мы не сумеем ему помочь. Если останемся, погибнут все».
Венделл кивнул, но не понял, потому что опустился на колено и принялся снимать с упавшего легкий скафандр. Амос, сорвав с портупеи пакет скорой помощи, присоединился к нему, а бледная Паула наблюдала за ними.
— Надо идти. — Холдену хотелось встряхнуть Амоса, чтобы тот понял. — Амос, надо сейчас же уходить. Эрос…
— Кэп, — перебил механик, — при всем уважении к вам, это не Эрос. — Достав шприц, он сделал раненому инъекцию. — Здесь нет радиации, нет блюющих зомби… Просто разбитый аквариум, полным-полно трупов и вот эти черные ниточки. Не знаю, что за хренотень, но на Эрос не похоже. И мы не бросим парня.
Сохранившаяся в Холдене капля рассудка понимала, что Амос прав. И даже больше: тот человек, которым, как хотелось бы верить Холдену, он остался и посейчас, никогда не подумал бы бросить в беде даже незнакомца, тем более человека, раненного в бою за него. Холден заставил себя сделать три глубоких медленных вдоха. Пракс уже стоял на коленях рядом с Амосом, придерживая пакет.
— Наоми, — позвал Холден. Он собирался извиниться за то, что наорал на нее.
— Алекс двинулся к нам. — В ее напряженном голосе не слышалось обиды. — Ему сюда несколько часов хода. Проскочить блокаду будет непросто, но он считает, что придумал способ. Встретит нас за шлюзом, когда мы туда доберемся.
Холден достал из кармашка на портупее магнитный ключ от «Лунатика» и бросил его Венделлу.
— Это от вашего корабля. Считайте платой за оказанные слуги.
Венделл кивнул и, спрятав ключ, снова занялся пострадавшим. Тот еще дышал.
— На ноги не встанет? — обратился к Амосу Холден, с гордостью чувствуя, как ровно звучит его голос, и стараясь забыть, как только что готов был оставить этого человека на смерть.
— И думать нечего, кэп.
— Тогда пусть его кто-нибудь понесет, — велел Холден. — Нет, Амос, не ты, ты мне опять нужен в авангарде.
— Я его возьму, — сказал Венделл, — стрелок из меня с этим растяжением никакой.
— Помоги ему, Пракс, — сказал Холден, — и мотаем отсюда к черту!
Они спешили, насколько позволяло состояние раненого. Оставили позади трупы людей, которых убили и, что еще страшнее, которых не убивали. Прошли мимо маленького неподвижного тела Като. Пракс потянулся было к нему взглядом, но Холден схватил ботаника за куртку и толкнул к люку.
— Это не Мэй, — сказал он. — Будешь нас задерживать — оставлю здесь.
Едва слова сорвались с его губ, он почувствовал себя подонком, но угроза не была пустой. Поиски маленькой дочери ботаника отступили на задний план с того момента, как они обнаружили черные нити. И если уж говорить начистоту, лучше сейчас было бы избавиться от Пракса, чтобы тот не увидел, как его дочь, превращенная протомолекулой в монстра, изливает бурую жижу из отверстий, вовсе не свойственных человеческому телу, и как черные волокна прорастают из ее рта и глазниц.
Пожилой охранник, прикрывавший отход, бросился, не дожидаясь просьбы, помогать с раненым. Пракс молча передал ношу ему и пристроился за Паулой, которая держала под прицелом разворачивавшиеся впереди коридоры.
Скучные не так давно тоннели на обратном пути приобрели зловещий вид. Морозный узор, напоминавший Холдену паутину, теперь представлялся ему жилами живого существа, и эти жилы пульсировали в его неверном от адреналина зрении.
На поверхность Ганимеда ежедневно обрушивается восемь магнитных бурь с Юпитера. Магнитосфера защищает спутник, и все же — восемь раз в сутки. С какой скоростью будет расти здесь протомолекула, постоянно поливаемая энергией планеты-гиганта? Эрос под властью протомолекулы приобрел устрашающее могущество. Он научился почти мгновенно разгоняться, пренебрегая законом инерции. Если сообщения не лгут, он изменил атмосферу и химический состав Венеры. А исходным материалом послужили всего лишь миллион с небольшим единиц человеческого материала и тысяча триллионов тонн породы.
На Ганимеде в десять раз больше людей, и его масса на много порядков превосходит массу Эроса. На что окажется способно оружие чужаков при таком изобилии ресурсов?
Амос распахнул последний люк с потайной базы, и команда вернулась в живые тоннели Ганимеда. Холден не находил ни в ком признаков заражения. По коридорам не шатались безумные зомби. На стенах и на полу не было бурых потеков — колоний инопланетного вируса, ищущих себе носителя. И громилы «Протогена» не гнали людей в радиационные душегубки.
«Протогена» больше не было.
Мысль, толкавшаяся в глубине сознания, всплыла на поверхность. «Протогена» не существует. Холден сам помогал с ним покончить. Он присутствовал при смерти человека, затеявшего эксперимент с Эросом. А Марсианский флот распылил Фебу, и оставшееся от нее газовое облачко притянул к себе массивный Сатурн. Эрос врезался в кислотную, кипящую атмосферу Венеры, куда не проникают корабли. Холден сам лишил «Протоген» последних образцов протомолекулы.
Кто же занес ее на Ганимед?
Он отдал образец Фреду Джонсону — как рычаг для мирных переговоров. В последовавшем за короткой войной между внутренними планетами хаосе Альянс Внешних Планет добился немалых уступок. Но АВП хотел большего. А внутренние флоты на орбите Ганимеда ему мешали.
Единственный в Солнечной системе образец протомолекулы остался у Фреда. Холден отдал его Фреду.
— Это Фред, — нечаянно проговорил он вслух.
— Что «Фред»? — откликнулась Наоми.
— Всё. То, что здесь происходит. Это его работа.
— Нет, — сказала Наоми.
— Не знаю зачем — чтобы оттеснить внутренние планеты или чтобы испытать какое-то супероружие, — но это он.
— Нет, — произнесла Наоми. — Никаких доказательств.
Воздух в коридоре подернулся дымом, тошнотворный запах горящих волос и мяса задушил ответ Холдена. Амос, подняв руку, остановил группу, и бойцы «Пинквотера» тотчас заняли боевую позицию. Амос прошел чуть дальше, до развилки, и несколько секунд смотрел в левый проход.
— Тут была заваруха, — наконец сообщил он. — Полдюжины мертвецов — и еще больше празднуют победу.
— Вооружены? — спросил Холден.
— Еще как!
Холден, предпочитавший разговоры драке, Холден, которого любила и ждала Наоми, сдался почти без борьбы.
— Очисти дорогу.
Амос высунулся из-за угла и дал длинную очередь из дробовика.
— Пошли, — сказал он, едва смолкло эхо выстрелов.
Пинквотерские подхватили раненого и поспешили по коридору мимо тел; Пракс бежал за ними, опустив голову и работая локтями. Холден, проходя последним, взглянул на горящие трупы по центру широкого туннеля. Сожгли — это кое о чем говорит. Например: «Они еще не дошли до людоедства». Или нет?
Несколько тел лежали вне огня, заливая кровью металлический настил на полу. Холден не знал, Амос ли их расстрелял. Прежний Холден спросил бы, новый — не стал.
— Наоми!
Ему просто хотелось услышать ее голос.
— Я здесь.
— У нас тут затруднения.
— Это… — В ее голосе был ужас.
— Нет, не протомолекула. Но и местные могут доставить хлопот. Запечатай люк, — не раздумывая велел ей Холден, — и прогрей реактор. Если с нами что-нибудь случится, уходи и встречайся с Алексом. На Тихо не возвращайтесь.
— Джим, — возразила она, — я…
— Только не на Тихо. Это Фред. Не возвращайся к нему.
— Нет, — повторила свою новую мантру Наоми.
— Если через полчаса нас не будет — взлет. Это приказ, старший помощник.
«Хоть она спасется, — сказал себе Холден. Что бы ни случилось с Ганимедом, Наоми по крайней мере останется в живых». Кошмарное видение мертвой Джули в душевой встало у него перед глазами, но сейчас у покойницы было лицо Наоми, и у Холдена вырвался горестный вскрик. Амос обернулся к капитану, но тот только махнул рукой: «Вперед!»
Это сделал Фред.
А если виноват Фред, то и Холден тоже.
Холден весь этот год поддерживал Фреда. Выслеживал и убивал корабли ради великого политического эксперимента АВП. Потерял себя прежнего, стал таким, каким был теперь, ради зыбкой веры в мечту Фреда — освобождения и самоуправления внешних планет.
А Фред втайне замышлял… это.
Холден вспоминал все, от чего отказался, помогая Фреду устанавливать в системе новый порядок. Он так и не свозил Наоми на Землю, не познакомил с семьей. Конечно, самой Наоми никогда не постоять на Земле, но можно было вызвать родных на лунную базу. Отец Том ненавидел путешествия, но Холден не сомневался, что сумеет вытащить его на встречу, когда объяснит, как много значит для него Наоми.
А видя, как упорно Пракс ищет дочь, Холден осознал, что очень хотел бы проверить, каково это: до смерти нуждаться в присутствии другого человека. Познакомить родителей с новым поколением семьи. Показать им, что все силы и энергия, которые они вкладывали в сына, не пропали зря. Что он передаст их дальше. Кажется, ему ничего так в жизни не хотелось, как увидеть их лица, когда он покажет им ребенка. Своего и Наоми.
Фред не дал ему времени: сперва превратил в костолома на службе АВП, а вот теперь — случилось это. Холден поклялся, что, если выберется с Ганимеда, Фред поплатится за все.
Амос снова остановил отряд, и Холден, очнувшись от задумчивости, понял, что они подошли к порту. Он почти не заметил дороги.
— Похоже, все чисто, — сказал Амос.
— Наоми, — позвал Холден, — что там вокруг корабля?
— С виду и здесь чисто, — сказала она, — но Алекса беспокоит…
Электрический взвизг оборвал ее голос.
— Наоми? Наоми!
На вопли Холдена никто не ответил. Тогда он обратился к Амосу:
— Быстро к кораблю!
Они бросились к докам со всей скоростью, какую позволяли избитые тела и раненый у них на руках. Холден, держась последним, на бегу скинул с плеча винтовку и снял ее с предохранителя.
Они пробегали извилистыми коридорами портового сектора. Амос разгонял пешеходов криками и своим угрожающим видом. Старуху в хиджабе отнесло в сторону, словно сухой лист ветром. На самом деле она была уже мертва. Если протомолекула на воле, всех, кого оставлял позади Холден, уже можно было считать покойниками. Сантичая и Мелиссу Супитаяпорн и всех, кого они пытались спасти. Всех бунтовщиков и убийц, бывших нормальными гражданами, пока не рухнула экосистема общества. Если протомолекула на воле, все они мертвы.
Так почему же они живы?
Холден отринул эту мысль. Позже — если будет какое-нибудь «позже» — подумает. Кто-то заорал на Амоса, и тот вместо ответа дал одиночный выстрел в потолок. Портовая охрана, если она и таилась где-то за спинами стервятников, выслеживающих новые поставки, задержать их не пыталась.
Они остановились перед закрытым люком «Лунатика».
— Наоми, ты здесь? — позвал Холден, шаря в кармане в поисках карточки-ключа. Он далеко не сразу вспомнил, что отдал ключ Венделлу.
— Венделл, открой нам дверь.
Венделл не отвечал.
— Открой… — Холден осекся, увидев, что Венделл круглыми глазами уставился ему за спину. Обернувшись, он увидел пятерых — все земляне — в серых боевых скафандрах без значков. Все с крупнокалиберным оружием в руках.
«Нет», — подумал Холден и, подняв винтовку, описал широкую дугу плюющимся стволом. Трое из пяти упали, их броня окрасилась красным. Новый Холден возликовал, старый молчал. Ему было все равно, кто эти люди. Служба безопасности станции, военные с внутренних планет или последние наемники с уничтоженной тайной базы он готов был убить всякого, кто мешает вывести команду с зараженной луны.
Холден так и не увидел, кто дал выстрел, сваливший его с ног. Только что он стоял, разряжая магазин в серую броню, и вот уже кузнечный молот бьет его в правое бедро. Падая, он заметил, как Амос одной очередью автоматического дробовика снял еще двоих серых.
Холден перекатился на бок, чтобы проверить, не ранены ли его люди, и увидел, что те пятеро были только половиной команды. Пинквотерские уронили оружие и подняли руки при виде еще пятерых, вышедших из коридора за спиной.
Амос их не увидел. Он выщелкнул пустой магазин и снимал с портупеи новый, когда наемник прицелился ему в затылок и спустил курок. Шлем слетел, и Амос рухнул лицом в ржавый металл. Из-под его головы по полу расплескалась кровь.
Холден пытался заменить магазин своей штурмовой винтовки, но руки не слушались, а между тем один из солдат подошел и пинком вышиб у него оружие.
Холден еще успел увидеть, как оставшиеся на ногах охранники «Пинквотера» скрываются в черных мешках, а потом такой же мешок накрыл и его.
