ГЛАВА III
Улей Хельсрич
«Громовые ястребы» коснулись посадочной площадки, явно сконструированной для тяжелых грузовых судов. Когда десантно-штурмовые корабли еще только стали заходить на посадку, омывая все вокруг потоком горячего дрожащего воздуха, задвигались краны и поспешили прочь сервиторы.
Трапы с лязгом опустились на поверхность посадочной площадки, и четыре челнока извергли свой живой груз — сотню рыцарей, которые в надлежащем порядке выстроились перед «Громовыми ястребами».
Наблюдая это, полковник Саррен из 101-го Стального легиона Армагеддона безуспешно старался не показать, сколь сильно он впечатлен. Он стоял, переплетя пальцы и прижав руки к животу. По бокам столпилась дюжина людей. Одни были солдатами, другие гражданскими, но все нервничали по поводу прибытия сотни гигантов в черной броне, которые выстраивались перед ними.
Саррен прочистил горло, машинально проверил, все ли пуговицы на шинели застёгнуты, как того требует устав, и промаршировал к гигантам.
Один из гостей, носивший шлем в виде ухмылявшегося черепа из сияющих серебра и стали, выступил навстречу полковнику. Вместе с ним вышли еще пятеро рыцарей, неся мечи и массивные болтеры. Один из них нес еще и штандарт. На знамени, что лениво колыхалось на легком ветерке, был изображен рыцарь в шлеме-черепе, омываемый золотой благодатью аквилы.
— Я Гримальд, — промолвил первый рыцарь, его похожие на драгоценные камни глазные линзы смотрели сверху вниз на дородного полковника. — Реклюзиарх Крестового Похода Хельсрич.
Полковник вдохнул, чтобы произнести приветствие, когда сотня рыцарей перед ним в едином порыве выкрикнули:
— Imperator vult!
Саррен метнулся взглядом по Храмовникам, что выстроились в пять рядов по двадцать воинов. Казалось, ни один из них не шевельнулся, несмотря на их клич на высоком готике: «Так желает Император».
— Я полковник Саррен Сто первого Стального легиона, командующий силами Имперской Гвардии, защищающими этот улей. — Он протянул возвышавшемуся над ним рыцарю руку и довольно изящно превратил движение в отдачу чести, поняв, что тот не намерен обмениваться рукопожатием.
Можно было услышать приглушенные щелчки из шлемов рыцарей, которые стояли к нему ближе. Саррен отлично знал, что они переговариваются друг с другом по воксу. И ему это не нравилось, совсем не нравилось.
— Кто все эти люди? — спросил первый рыцарь. Булавой ужасающих размеров он указал на спутников Саррена, полумесяцем стоявших чуть позади полковника. — Мне нужно познакомиться с каждым командиром этого улья, если они здесь.
— Они здесь, сэр, — ответил Саррен. — Позвольте мне представить вас.
— Реклюзиарх, — прорычал Гримальд. — Не «сэр».
— Как пожелаете, реклюзиарх. Это Кирия Тиро, квинт-адъютант генерала Курова.
Гримальд опустил взор на стройную темноволосую женщину. Вместо приветствия она четко произнесла:
— Я здесь, чтобы осуществлять связь между внепланетными силами, такими как вы, реклюзиарх, и солдатами улья Хельсрич. Просто вызовите меня, если понадобится помощь, — закончила она.
— Так и поступлю, — отозвался Гримальд, прекрасно зная, что сделает в точности наоборот.
— Это комиссар моего штаба Фальков, — продолжил полковник Саррен.
Названный офицер щелкнул каблуками и безукоризненно четко сотворил в воздухе перед грудью знак аквилы. Темный мундир комиссара резко выделял его из одетых в охристую форму офицеров Стального легиона.
— Это майор Мордехай Райкин, второй офицер Сто первого и начальник штаба обороны города.
Райкин осенил себя аквилой и сдержанно кивнул.
— Командующий Кортен Барасат, — представил Саррен следующего человека. — Пять тысяч восемьдесят вторая военно-воздушная эскадрилья Имперского Флота.
Кортен, худощавый мужчина, облаченный в серый летный костюм, энергично отсалютовал.
— Мои люди вели «Молнии», которые сопровождали вас, реклюзиарх. Рад вновь сражаться вместе с Черными Храмовниками.
Гримальд сузил глаза за обманчивой ухмылкой шлема.
— Вы и прежде служили с рыцарями Дорна?
— Да, девять лет назад на Датаксе — Пять тысяч восемьдесят вторая участвовала по меньшей мере в четырех сражениях. Маршал Таррисон, ведший Крестовый Поход Датакс, отметил геральдическими крестами шестнадцать наших истребителей.
Гримальд склонил голову, его уважение было очевидным.
— Это большая честь для меня, Барасат, — промолвил он.
Подавив довольную улыбку, майор вновь отсалютовал.
Саррен продолжил представлять одного за другим старших офицеров Стального легиона. В конце шеренги стояли двое мужчин, один в чистой и разукрашенной форме цвета небесной лазури, что встречается в мирах с более чистым небом, чем Армагеддон, а второй в запятнанной маслом спецовке.
Полковник указал на худого человека в безукоризненно чистом мундире:
— Достопочтенный модератус-примус Валиан Кансомир из Легио Инвигилаты, пилот благословенного «Вестника бури».
Гримальд кивнул, но больше ничем не выразил почтения. Пилот титана склонил в ответ худое лицо, также не выказав никаких эмоций.
— Модератус, — промолвил рыцарь, — ты говоришь от имени своего Легио?
— От имени целого боевого отряда, — ответил Кансомир. — Я голос принцепс-майорис Зархи Мансионы. Остальные отряды Инвигилаты заняты в других местах.
— Нам повезло, что ты еще здесь, — сказал рыцарь. Пилот титана осенил себя знаком шестерни Механикус, сцепив суставы пальцев перед грудью, и Саррен представил последнего человека.
— А это Томаз Магерн, представитель профсоюза докеров Хельсрича.
Рыцарь помедлил и кивнул снова, так же как перед этим кивнул солдатам.
— Нам нужно многое обсудить, — промолвил он полковнику, потеющему в душном дневном воздухе.
— Да. Следуйте сюда, пожалуйста.
* * *
Томаз Магерн не знал, что и думать.
Стоило ему вернуться в порт и войти на склад, как его тут же обступила бригада, засыпая вопросами. Как много там было Астартес? Насколько они высоки? Каково это — увидеть одного из них? Неужели все истории правдивы?
Томаз не знал, что ответить. В той встрече не было ничего необычного. Громадный воин в шлеме с черепом вместо лица казался крайне отстраненным, а рыцари в черной броне, выстроившись за его спиной стройными рядами, были безмолвны, бесстрастны и никак не взаимодействовали с делегацией улья.
Он отвечал на вопросы, фальшиво улыбаясь и стараясь скрыть собственную неуверенность.
Спустя час он уже вновь сидел в кабине своего крана, пристегнувшись к скрипящему кожаному сиденью и поворачивая осевой руль, двигавший в стороны погрузочную клешню. Вертикальный подъем и хватка магнитной лапы регулировались при помощи рычагов. Томаз опустил клешню к палубе ближайшего к крану танкера и поднял в воздух ящик с грузом. Надписи на здоровенном металлическом контейнере гласили, что груз легковоспламеняющийся. Наверняка опять прометий. Как раз на этой неделе прибыли последние поставки топлива для транспортов Имперской Гвардии. Рабочие уже многие месяцы разгружали только провиант и топливо.
Томаз пытался не думать о встрече с Астартес. По правде говоря, он ожидал от облаченного в золото воина воодушевляющей речи, обещаний, клятв и прочих образчиков красноречия.
В конечном счете Томаз решил, что день выдался на редкость неудачным.
Город.
Я командую целым городом.
Подготовка длилась уже много месяцев, но оценки гласили, что Великий Враг будет в системе всего через несколько дней. Мои люди, горстка рыцарей, оставшихся на Армагеддоне, разошлись по улью. Они должны вдохновлять солдат, когда битва станет особо жаркой.
Признаю, определенный смысл в этом есть, но все равно сожалею из-за их отсутствия. Не так должен вестись священный Крестовый Поход.
Часы проходят в водовороте статистических отчетов, таблиц, гололитических проекций и графиков.
Запасы пищи. Насколько их хватит, когда станет невозможно доставлять продовольствие извне? Где хранить эту еду? Защищенность силосных башен, хранилищ и амбаров. Удары каких орудий они смогут выдержать? Легко ли обнаружить их с воздуха? Проекции дневного рациона. Приемлемые пайки. Неприемлемые пайки, со списком оценки жертв и несчастных случаев. Когда начнутся беспорядки из-за недостатка продовольствия?
Центры фильтрации воды. Как много их нужно задействовать, чтобы обеспечить все население? Какие будут вероятнее всего разрушены первыми, как только падут городские стены? Подземные бункеры, где в настоящее время хранится вода. Древние источники, которые можно будет задействовать, если совсем уж прижмет.
Вероятность вспышки инфекционных заболеваний из-за затруднений со сбором трупов. Виды болезней. Риск инфекций. Сочетаемость с биологией орков.
Списки медицинского оборудования. Бесконечные, поистине бесконечные и скучнейшие речи о том, как все это доставляется, причем в мельчайших подробностях. Постоянно приходят новые сведения, обновляется уже имеющаяся информация, даже пока мы просматриваем уже полученные донесения.
Численность ополчения: призывников и добровольцев. Системы и графики учений. Запасы оружия. Запасы боеприпасов для гражданского населения. Проекции, насколько этих запасов хватит.
Оборонительные силы улья, расположенные между ополчением и Гвардией. Кто руководит силами каждого сектора? Их вооружение, боеприпасы. Близость к важным промышленным объектам.
Численность Имперской Гвардии. Клянусь Троном, что за жалкое количество! Полки, их офицеры, отчеты об успехах на стрельбище, награды, достижения и моменты позора на полях далеких миров. Отличительные знаки. Запасы оружия и боеприпасов. Техника, от легких разведывательных «Часовых» и «Химер» до сверхтяжелых «Гибельных клинков» и «Мечей бури».
Лишь на данные о Гвардии уйдет дня два. И это только беглый просмотр.
Затем посадочные площадки. Оборона посадочных платформ улья, гражданские площадки, которые уже сейчас используются Гвардией, и гражданские площадки, требуемые для доставки жизненно важных грузов военными кораблями и торговыми судами с орбиты. Доступ в эти места имеет решающее значение, учитывая, что туда будет поступать подкрепление, станут высаживаться беженцы и их попытается захватить враг, чтобы превратить в свои базы.
Воздушные силы. Численность имеющихся легких истребителей, тяжелых истребителей и бомбардировщиков. Личное дело каждого пилота и офицера Имперской 5082-й эскадрильи «Рожденных в небе». Это я все пропустил. Раз все они носят крест Храмовников, не имеет смысла просматривать их подвиги. С ними и так все ясно. Проекции переместились на расчеты, как долго воздушные силы смогут сдерживать высадку врага на планету и в каких ситуациях можно будет с выгодой использовать бомбардировщики за пределами городских стен. Барасату позволено уйти, когда все будет просмотрено. Он жалуется на дюжину головных болей сразу. Я улыбаюсь, хотя и не позволяю никому из людей это увидеть.
Расположение тяжелых орудий Хельсрича. Какие противовоздушные орудия установлены на стенах и где именно? Оптимальные траектории огня. Модель и калибр каждого ствола и численность обслуги. Проекции урона, который они могут нанести врагу. Команды, доставляющие им снаряды. Откуда эти снаряды поступают? Способы перевозки их из мануфакториумов.
И наконец, сами мануфакториумы. Промышленные предприятия, производящие легионы танков всех классов и размеров. Другие мануфакториумы, где производятся и отгружаются снаряды. Какие из мануфакториумов самые важные, самые полезные, самые надежные и какие наиболее вероятно подвергнутся нападению в предстоящей осаде?
Легион титанов, благороднейшая и прославленная Инвигилата. Какие машины у них есть в Пепельных Пустошах? Какие из них пойдут на защиту Хельсрича и какие были обещаны для усиления Кадийских ударных частей и наших братьев Астартес, Саламандр на диких пространствах Армагеддона?
Инвигилата ведет свои внутренние записи, но у нас уже и так достаточно информации, чтобы погрязнуть во множащихся гололитических таблицах.
Доки. Пристани Хельсрича, величайшего порта на планете. Прибрежная оборона — стены, башни, противовоздушные батареи — и торговые требования, жалобы профсоюза, петиции о правах портовых рабочих, склады, подходящие для солдатских казарм, жалобы от купцов и чиновников и…
И я терплю все это уже девять дней.
Девять дней.
На десятый я поднялся из своего кресла в командном центре. Рядом работают три сотни сервиторов и младших офицеров: вычисления, сортировка, передачи, получения, разговоры, крики, а иногда тихая паника и просьбы о помощи.
Саррен и несколько его офицеров и помощников смотрят на меня. Они даже вытягивают шеи, следя за моим движением. Это первый раз за несколько часов, когда я сдвинулся с места. Точнее сказать, первый раз с того момента, как я опустился в кресло этим утром, на рассвете.
— Что-то не так? — спрашивает меня Саррен.
Я смотрю на потного свиноподобного командующего: этот находящийся в безопасности человек не сумел привести свое тело в физическую форму, подобающую воину, но решает судьбы миллионов.
Они что, слепые? Тут что-то не так.
«Да, — говорю я мысленно ему, всем им. — Что-то не так».
Но что именно?
Вместо ответа я двинулся вон из комнаты, не удосужившись сообщить об этом людям, рассыпавшимся передо мной, как испуганные тараканы.
С громкостью, которая посрамила бы раскаты грома, завыла сирена.
Пришлось вернуться к столу.
— Что это значит?
Они вздрогнули от громкого рыка из коммуникатора в моем шлеме. Сирена продолжала завывать.
— Трон Бога-Императора, — шепчет Саррен.
Вместо кольца крепостных стен у улья Хельсрич были зубчатые бастионы и башни.
Когда завыли сирены по всему городу, Артарион стоял в тени орудийной башни, чьи стволы смотрели в отравленное небо. В нескольких метрах от него у казенной части орудия работала команда людей. Они остановились при звуках сирен и стали переговариваться между собой.
Артарион быстро оглянулся назад, в сторону крепости в центре города, терявшейся из виду в густом скоплении шпилей улья.
Он чувствовал, что люди оглядываются на него. Понимая, что отвлекает их от работы, он двинулся прочь, идя вдоль стены. Как и раньше, с момента прибытия в улей неделю назад, его взгляд устремился к бескрайним пустошам, что простирались до самого горизонта.
Моргнув по коммуникационной руне на дисплее визора, он открыл вокс-канал. Сирены все так же пронзительно завывали. Артарион понимал, что это значит.
— Давно пора.
По всему городу из вокс-башен раздавался бесцветный голос. Полковник Саррен, не желая провоцировать беспорядки, доверил подвергнутому лоботомии сервитору сообщить эти новости людям.
— Люди улья Хельсрич. По всей планете звучат первые сирены. Не тревожьтесь. Флот врага прибыл в систему. Мощь боевого флота Армагеддона и величайший в истории Империи флот Астартес стоят между нашим миром и силами врага. Не тревожьтесь. Продолжайте ежедневно молиться. Верьте в Бога-Императора. Это все.
В центре управления Гримальд повернулся к ближайшему офицеру-человеку, сидевшему у вокс-станции.
— Ты. Соединись с флагманом Черных Храмовников «Вечный крестоносец», немедленно.
Побледнев, человек судорожно сглотнул, когда к нему прямо и с таким напором обратился Астартес.
— Я… мой повелитель, я согласовываю…
Черный рыцарь грохнул кулаком по столу:
— Выполняй, сейчас же.
— Д-да, мой повелитель. Минуту, прошу вас.
Офицеры из штата Саррена обменялись обеспокоенными взглядами. Гримальд не обратил на это никакого внимания. Секунды ползли с отвратительной медлительностью.
— «Вечный крестоносец» готовится встретить вражеский флот, — ответил офицер. — Я могу отправить сообщение, но двухсторонняя система связи недоступна без подходящего командного кода. У в-вас есть эти коды, мой повелитель?
Конечно, они у Гримальда были. Он посмотрел на испуганного человека, а затем перевел взгляд на взволнованные лица сидевших за столом.
«Ох, какой же я дурак. Ярость ослепляет меня и не позволяет исполнить долг». Чего же он ожидал на самом деле? Что Хельбрехт отправит на планету «Громового ястреба» и предложит ему принять участие в славной войне наверху, на орбите? Нет. Хельбрехт поручил ему оставаться здесь, и другая судьба ему не светит.
«Я подохну на этой планете», — вновь подумал он.
— У меня есть коды, — ответил рыцарь. — Но это не срочный вопрос. Просто отправьте следующее сообщение в их входящие логи, без требования ответа: «Сражайтесь хорошо, братья».
— Отправлено, повелитель.
Гримальд кивнул:
— Благодарю.
Он повернулся к собравшимся офицерам и склонился над гололитическим дисплеем, коснувшись поверхности стола облаченными в перчатку пальцами.
— Простите меня за несдержанность. Нам нужно составить военный план, — сказал рыцарь и выдохнул самые трудные слова, которые когда-либо говорил: — И подготовить город к обороне.
Вплоть до последних ночей воины Крестового Похода Хельсрич переносили горечь и ярость со всем возможным достоинством. И их сдержанность была равносильна подвигу. Нелегко готовить город с несколькими миллионами перепуганных людей под загрязненными облаками, пока сотни их боевых братьев высекали себе славу сталью из плоти древнего и ненавистного врага. Черные Храмовники по всему городу смотрели в небо, словно красные линзы их шлемов могли пронзить облака и увидеть развернувшуюся наверху священную войну.
Ярость Гримальда причиняла ему буквально физическую боль. Она пылала в голове, ядом струилась по венам. Но он терпел, подчиняясь долгу. Он сидел за столом с тактиками-людьми и обсуждал с ними вопросы обороны, соглашаясь, кивая или споря.
В какой-то момент по комнате пронесся шепот. Он походил на коварную змею, прокладывавшую себе путь из человеческих уст в уши, избегая закованного в угольно-черную броню рыцаря Астартес. Когда полковник Саррен прочистил горло и объявил, что два флота встретились, Гримальд просто кивнул. Он услышал самые первые произнесенные шепотом слова тридцать секунд назад, когда из вокса раздались потрескивающие голоса операторов на станциях связи.
Началось.
— Следует отдать приказ, — спокойно сказал Саррен, вызвав новую волну шепота среди офицеров.
Гримальд повернулся к вокс-связисту, с которым говорил раньше, и взглянул на эмблему, обозначавшую ранг офицера. Тот встал, увидев, как серебряный череп вновь кивнул ему.
— Лейтенант, — промолвил рыцарь.
— Да, реклюзиарх.
— Отдайте приказ имперским силам в Хельсриче. Немедленно вводится военное положение. — Он почувствовал, как пересохло горло от тяжести произнесенных слов. — Запечатайте город.
Четыре тысячи башен противовоздушной обороны вдоль высоких стен улья были заряжены и направляли свои многочисленные стволы в небо.
На крышах бесчисленных шпилей и мануфакториумов то же самое сделали лазеры второстепенной защиты. Ангары и склады, переоборудованные под нужды воздушных сил, подготовили короткие рокритовые взлетно-посадочные полосы, необходимые для самолетов укороченного взлета и посадки. Одетые в серую униформу служащие флота патрулировали периметры баз, поэтому места их дислокации оставались закрытыми и функционировали почти независимо от остального улья.
Временные контрольные пункты, образованные на дорогах по всему городу, превратились в баррикады и оборонные аванпосты на тот случай, если враг сможет разрушить стены. В тысячах зданий, служивших казармами Имперской Гвардии и силам милиции, закрывали броневыми щитами двери и окна.
Из вокс-башен доносились объявления, приказывая горожанам улья, не занятым на жизненно важных производствах, оставаться в своих домах, пока их не заберут отряды Гвардии и не препроводят в подземные убежища.
Магистраль Хель, главную в улье, освободили от гражданского транспорта, создавая коридор для прохода колонн танков и «Часовых», растянувшихся на добрый километр. Скопления военной техники отклонялись от курса по мере того, как рассеивались по улью.
Хельсрич был закрыт, и его защитники крепко сжимали оружие, смотря в суровое небо.
Невидимые людям города рыцари — отделенные расстоянием, но связанные кровью полубога в их венах — преклонили колени в безмолвной молитве.
Через восемнадцать минут после того, как завыли сирены, возникла первая серьезная проблема с развертыванием войск. Представители Легио Инвигилаты потребовали разговора с командующими улья.
Через сорок две минуты начался первый бунт горожан, порожденный паникой.
Я задаю Саррену резонный вопрос, и он дает именно тот ответ, который я не хочу слышать:
— Три дня.
Инвигилате нужны три дня. Целых три дня, чтобы закончить подготовку и вооружение своих титанов прежде, чем они смогут быть использованы. Три дня, прежде чем они смогут пройти через громадные ворота в неприступных стенах улья и разместиться внутри городских пределов, согласно утвержденному плану.
Следующие слова Саррена еще более ухудшили положение.
— За три дня они поймут, придут ли они нам на помощь или развернутся вдоль русла Болиголова с остальным Легио.
Усилием воли я погасил мгновенный приступ ярости:
— Есть вероятность того, что они не придут нам на помощь?
— Похоже, что да, — кивнул Саррен.
— Проекции утверждают, что на прорыв орбитальной защиты у врага уйдет от четырех до девяти дней, — из-за другого края стола произнес один из полковников Стального легиона по имени Арг. — Так что у нас есть время, чтобы предоставить им отсрочку, которую они просят.
Теперь уже никто из нас не сидел за столом. Завывание сирен чуть приглушили, и неусовершенствованные офицеры-люди вновь смогли нормально разговаривать.
— Я отправляюсь на обзорную башню, — сообщил я присутствующим. — Хочу взглянуть на все своими глазами. Модератус-примус все еще в улье?
— Да, реклюзиарх.
— Передайте ему, чтобы встретился со мной там. — Я молча пересек комнату и оглянулся через плечо. — Будьте вежливы, но не просите. Прикажите ему.
