Мона остановила скутер в длинном прямом туннеле, тянущемся во тьму на пять миль в обе стороны. Туннель был три метра в диаметре, абсолютно круглый в сечении по всей длине. Женщина слезла, подошла к вогнутой стене, коснулась ладонью гладкого, словно бы полированного камня. Датчики в перчатках отметили полное отсутствие каких–либо изъянов. Но ответа на загадку, тревожившую ее с тех пор, как они явились сюда за утилем, не было: где машины — или машина, — сделавшие это? Правда, часть пазла сложилась — теперь они знали, отчего здесь нет каменных завалов, побочных продуктов бурения. Окружающий туннели камень оказался плотнее, чем где–либо в коре планетоида: похоже, обломки просто отбросили и вплавили в почву. Энергии, верно, потребовалось дикое количество, но ни следа фантастической машины, проложившей туннели, так и не обнаружилось. Однако пещеры, источившие кору планетоида, тянулись на тысячи миль, и Мона понимала, что все их исследовать просто немыслимо.

Опустив руку, она вернулась к скутеру, развернула его и поехала назад. Вполне вероятно, что машины просто не было или, точнее, машиной был сам Пенни Роял. А коли так, выводы напрашиваются пугающие. Черный ИИ и так ужасен, но если он может манипулировать материей в таких масштабах… Мона тряхнула головой. Нет, не может быть. Где–то должны стоять агрегаты, иначе ничего не сходится. Пенни Роял не сумел бы сотворить ничего подобного в одиночку за те шестьдесят или сколько там лет, что он обитал тут. Дело потребовало бы сотню Пенни Роялов, а сотни копий черного ИИ никогда никто не видел. От этой мысли по спине женщины побежали мурашки.

— Мона, — прервал ее размышления голос Гарета из коммуникатора, — у нас еще один гость.

— Еще гость? — Она прибавила ходу.

— Да, я узнал корабль — это «Роза».

— Какого черта тут делает Блайт? — удивилась женщина. — Насколько я слышала, он в Государстве, занимается контрабандой технических артефактов. — Она свернула в боковой туннель, ведущий к тому месту, куда они подогнали «Атриум». Это просторное сферическое помещение с плоским сетчатым полом находилось всего в нескольких сотнях метров от входа, которым воспользовались люди, — там и стоял их корабль. — Не отвечай — если он здесь, то, вероятно, затем же, зачем и мы.

— Добро пожаловать, — хмыкнул Гарет. — Мы уже закончили.

Да, они закончили — возвращаться предстояло с полным грузом. Утиль шел на переработку на Монмартр, Джону Хоббсу. Но, если честно, они не исследовали и малой доли здешних пространств. Мона была уверена, что тут еще можно открывать и открывать технологические сокровища. К сожалению, не она одна додумалась до этого — когда новость о том, что Пенни Роял покинул свою «резиденцию», распространится, сюда явятся и другие сборщики трофеев. Блайт, верно, просто первый из многих. Но он, по крайней мере, не из тех, кто склонен к пиратству, и не отправит их учиться дышать вакуумом. Не сомневалась Мона и в том, что интерес проявит и Изабель Сатоми с ее специфической проблемой. Вполне возможно, что заинтересуется и ее непосредственный начальник, у которого подобная проблема тоже имеется. Мону даже замутило при мысли о встрече с мистером Пейсом.

Она въехала на решетчатый пол «Атриума»; шины скутера с волоконным кордом скрадывали любую вибрацию. Впереди виднелись несколько людей из ее экипажа, нагружающих два последних гравивозка. На одном лежали сплющенные белые шары, содержащие не опознанные пока технологии. На другом — пять скелетоподобных големов. Големы не представляли бы никакой ценности, если бы Хоббс не нашел на них покупателя в Государстве. По–видимому, аналитический ИИ хотел исследовать их — и готов был заплатить алмазной слюдой.

Мона спешилась и двинулась к выходу из туннеля.

— Где сейчас «Роза»? — спросила она на ходу.

— Как и тот истребитель — висит прямо над нами.

— Связь?

— Блайт хочет поговорить с тобой. Соединить вас?

— Валяй.

В правой нижней четверти лицевого щитка возникло знакомое лицо капитана Блайта. Он выглядел уставшим, встревоженным и даже похудевшим с тех пор, как они виделись в последний раз.

— Привет, Мона, — сказал он. — Давненько не пересекались.

— Точно, — ответила она, — и, чтобы тебе зря времени не терять: нет, я не собираюсь договариваться о разграничении территорий поисков и не стану обеспечивать тебя какой–либо информацией. Если хочешь узнать что–то об этом месте, лучше заключи сделку с Джоном Хоббсом. Мы здесь закончили — пока, по всяком случае, — и уходим.

Он кивнул, вроде бы соглашаясь, и заявил:

— Я тут не за утилем.

Мона мгновенно открыла приватную линию в «форсе» и, блокировав связь с Блайтом, обратилась к Гарету:

— Ты это слышал?

— Да. Силовые поля и пушка наготове.

— Тогда зачем ты здесь? — спросила женщина уже Блайта. — Надеюсь, ты не расширил дело.

Не так уж и редко какой–нибудь собиратель начинал беспредельничать и переключался на пиратство, хотя Блайт, казалось, был не из таковских.

— Нет, — откликнулся тот, — у меня тут пассажир, которому, насколько я понимаю, нужна информация обо всех, кто в недавнем времени являлся сюда. Я сказал, что спрошу, но он все равно уже на пути к тебе.

— Мона, — сообщил по закрытому каналу Гарет, — поля только что свернулись, и пушка отключилась.

— Грузите возки в клеть, быстро! — крикнула Мона четверке, все еще копавшейся в «Атриуме».

— Вот дерьмо, — охнул Таннер.

— Что такое? — Капитан направилась туда, где стояли Таннер с Ионой. Мужчины уставились на возок с големами — и когда Мона посмотрела туда сама, то поняла, что возглас имел смысл. Пять скелетообразных големов, лежавшие грудой, точно бревна, на заднем краю грави- возка, сейчас медленно высвобождались из «объятий» друг друга — самый верхний опустил ногу на возок и уже слезал. Пять гладких керметовых черепов приподнялись, с любопытством озирая окрестности горящими темно–синими глазами.

— Кто твой пассажир, Блайт? — резко спросила Мона.

— Что–то в грузовой клети, — вмешался Гарет, заглушив ответ Блайта.

— Что?

— Не знаю — камеры просто вырубились, а кое–какие приборы, наоборот, активировались.

Мона включила передатчик скафандра:

— Всем немедленно вернуться на корабль! Как можно быстрее!

Повторять приказ не пришлось: четверо людей тут же побежали к выходу — только в условиях низкой гравитации мучительно медленно. Мона бросилась к скутеру, взлетела в седло и направила машину наружу. Четверо членов ее экипажа исчезли из виду, но тут послышался крик Ионы, а за ним — проклятья Таннера, в голосе которого звучал ужас. Капитан остановилась, решив вернуться в лабиринт туннелей и оттуда — к одному из других выходов, ближайший из которых находился в двадцати восьми милях отсюда. Но потом придется еще добираться до корабля… Задержавшись, она вернула «форс» к ответу Блайта на ее вопрос.

— Хотелось бы мне сказать, что бояться нечего. Но, хотя никто из моего экипажа пока серьезно не пострадал, не знаю, сколько еще это продлится. — Вид у Блайта был виноватый. — Еще мне хотелось бы помочь тебе выбраться отсюда в целости, но никакого совета я дать не могу. Мы все бессильны.

Темнота заполнила туннель — темнота, полная кинжалов. Все големы сползли с гравивозка и теперь стояли ровной шеренгой — как отряд, готовый к смотру. Косяк остробоких обсидиановых рыб хлынул в «Атриум»; за каждой из рыбок тянулась серебристая нить. Потом будто кто–то потянул нити, собрав их в пучок, а рыбок — в тесную кучку, и масса сгустилась в одну черную неровную глыбу, которая принялась отращивать шипы, и вот уже с пола на серебряном стволе поднимается хорошо знакомая, растущая фигура Пенни Рояла.

Экран лицевого щитка Моны рассыпался под натиском статических помех, на проекционном дисплее замелькали странные символы. А потом что–то с почти слышным лязгом вклинилось в ее «форс». В сознании начали прокручиваться минувшие события — прокручиваться каким–то образом, совершенно чуждым человеческой памяти. Мона почувствовала, как тщательно, во всех подробностях, изучается ее короткая беседа с Торвальдом Спиром.

«Так вот как я умру», — подумала женщина.

Что–то злобное восстало в ответ, но нечто иное, спокойное и необъятное, окутало злобу непроницаемым коконом — и все отключилось.