Поступили посадочные координаты, и Изабель Сатоми долго смотрела на них, прежде чем перевести взгляд на экран рубки, демонстрирующий маячащий за бортом корабля черный планетоид. Правильно ли она поступает?

Почему человек заключает сделку с дьяволом? Отчаяние, стремление к власти и богатству… Или, возможно, ошибочная уверенность, что именно тебе удастся избежать ловушек, извлечь из сделки все выгоды и не «облажаться по–крупному», как некоторые. По слухам, кое у кого это действительно получилось. Джангер отомстил отцу–капитану за убийство своей семьи и вернулся в Государство. Это стоило ему его вошедшей в легенду удачливости, но он получил то, что хотел. Джин Фрейзер возвратила к жизни свое мертвое дитя, пятьдесят лет пролежавшее мумифицированным трупом. И мистер Пейс, конечно же, стал практически несокрушимым — победил всех врагов и провозгласил себя главой преступного мира.

Изабель решила, что рискнуть стоит. Действительно, если она не пойдет на это, то ее, весьма вероятно, ждет конец в лапах Копелльяна или одного из его киллеров. Мистер Пейс поощрял конкурентную борьбу воров в законе низшего звена, таких как она сама и Копелльян, — так их проще держать в узде. Еще пару лет назад Копелльян стоял на их «служебной лестнице» на несколько ступеней ниже, чем она, но теперь от него исходила реальная угроза. Его власть и богатство росли стремительно, у него повсюду были убийцы и связи — а награда за ее голову повышалась день ото дня. Бегство, конечно, вариант, но не из лучших. Она может выжить, отправившись на территорию прадоров, но их законы относятся и к людям: ты либо хищник, либо жертва. Можно двинуть и в Государство — но там она тут же попадет под надзор ИИ, и Центральный комитет безопасности Земли бросится за ней в погоню, как и люди Копелльяна. А ИИ ЦКБЗ, убийцы–дроны, наблюдатели и агенты, обычно менее снисходительны, чем даже наемники криминальных авторитетов. Можно бежать еще куда–нибудь, но — нет, она слишком многое вложила сюда. Придется остаться.

В точном соответствии с инструкцией для высадки на поверхность она взяла самый маленький шаттл — кораблик немногим больше гравикара — и опустилась возле края кратера: из трещин его сочилась, подобно мутной реке, мерцающая серебристая пыль. На экране комма появились новые координаты, и Изабель, прежде чем натянуть и задраить шлем, загрузила их в программу–навигатор своего скафандра. Затем она выпустила из шаттла воздух, так что корабль на миг окутало туманное облачко, открыла единственный круглый люк и шагнула во тьму. Лицевой фильтр переключился в режим максимальной подсветки, как недавно экран рубки, давая возможность осмотреть окрестности, затем на щитке замигала, указывая направление, стрелка. Изабель послушно зашагала по россыпям камней, поросших шестиугольными, похожими на монеты кристаллами, и — долго ли, коротко ли — оказалась перед овальным зевом пещеры.

Это отверстие, насколько она понимала, являлось одним из многих входов во владения Пенни Рояла. Ходы вились в теле планетоида, как прогрызенные короедами червоточины. Едва войдя внутрь, Изабель заметила нечто, торчащее из углубления в скале, — вырост, напоминающий глазное яблоко, пронзенное тонким кривым железным шипом. Было ли это деталью самого ИИ или всего лишь частью его охранной системы, женщина не имела понятия, но один вид этой штуки вгонял в дрожь.

Через десяток метров Изабель наткнулась на переборку из кермета со встроенным воздушным шлюзом, но не шлюз привлек ее внимание. По обе стороны от переборки, запутавшись в клубке каменных змей, точно в волосах горгоны Медузы, застыли фигуры в скафандрах. Женщина подошла к первой «статуе», отметив, что «костюмчик» на ней довольно старомодный, и вгляделась в то, что скрывал щиток. Подсветки оказалось недостаточно, пришлось включать полное освещение. Лицо под козырьком было женским, с широко открытыми, слегка ошеломленными глазами. Никаких признаков разложения, неясно было даже, мертва ли вообще эта дамочка. Сильно сомневаясь в правильности своего прихода сюда, Изабель повернулась к шлюзу, вспоминая последний разговор с Трентом — наемником, бывшим с ней с самого начала.

— Итак, это опасно, смертельно опасно, но мне нечего терять, кроме своей жизни, — ответила она на его возражения против ее визита сюда.

— Нет, — сказал он. — Встань Пенни Роял не с той ноги — а я не знаю, есть ли у него вообще «та», — и смерть будет наименьшей из твоих проблем.

—Да, но мистер Пейс получил, что хотел…

Трент нахмурился:

— Не уверен, что мистер Пейс сильно счастлив от этого.

Изабель совершенно не представляла, о чем говорит Трент. Мистер Пейс был запредельно богат и абсолютно неуязвим. В ярости она прогнала Трента. Ничегошеньки он не понимает!

Внешние створы шлюза открылись автоматически при ее приближении. Женщина зашла внутрь, и они захлопнулись — точно ловушка. Изабель попыталась сохранять спокойствие и, пока шлюз герметизировался, проверила характеристики атмосферы: многовато инертных газов, но дышать можно. Когда открылись внутренние створы, она шагнула за порог и тут же отдраила шлем, сняла его и подвесила к штурмовому поясу. Она уже внутри, назад хода нет, и предосторожности излишни.

В пещере пахло железом, немного гнилью и нагретой электроникой. Женщина продвигалась медленно — и резко остановилась, когда навстречу ей кто–то шагнул. Скелетообразный голем с серебряным лицом поманил гостью за собой; к поясу его была приторочена длинная рифленая «пуповина», которая сматывалась на ходу. Голем провел Изабель через треугольную пещеру, где ей пришлось нагнуться, чтобы не стукнуться головой, мимо мумифицированного трупа человека, пришпиленного к полу метровым обломком балки, и они оказались в округлом помещении. Это место походило на свалку списанного в утиль космического оборудования — включая термоядерные реакторы и разномастных роботов. Только вот большинство этих штуковин были подключены и работали, угнездившись в сетях коммутационных и оптических кабелей. В центре возвышался шар из явного металлолома, пронзенный множеством черных штырей. Провод, присоединенный к голему уходил именно в этот шар. Минута — и голема всего втянуло внутрь, лишь лицо осталось на поверхности. Потом шар развернулся, перемещая лицо в центр.

Пенни Роял.

Изабель слышала много описаний этого взбунтовавшегося ИИ. Говорили, что он — коллекция взаимосвязанных големов, или стальной осьминог, или колючий черный цветок. Изображали его и сверкающим облаком хрустальных осколков. Каждое описание давал кто–то, действительно встречавшийся с ИИ, и каждое было подтверждено либо допросом с пристрастием, либо другими источниками. Вскоре женщина поняла, что Пенни Роял не придерживается одной формы или скрывает свой истинный облик. Зачем это ему — непонятно, ведь почти ничто на Погосте не способно причинить ему вред.

— Ты хочешь?.. — произнес голем.

Казалось, Пенни Роял и не участвовал в беседе.

— Я хочу быть хайманом, — заявила Изабель.

Отморозки, повинующиеся малейшему мановению руки, звездолеты и связи — не они одни несли Копелльяну победу. Ему помогала способность оперировать информацией и планировать действия. Он инсталлировал последние модели государственных усилителей и себе, и своим помощникам, и теперь все они были, очевидно, ментально связаны друг с другом. И вот результат: операции Копелльяна всегда стремительны, всегда безупречны, и власть его велика — достаточно велика, чтобы почувствовать себя в безопасности и двинуться в атаку на Изабель. Он даже публично объявил премию за ее голову. В сущности, он был умнее и энергичнее, и это следовало изменить.

— Хочешь быть сильнее и опаснее Копелльяна?

— Да, — ответила она, не удивляясь тому, что Пенни Роял знает, почему она здесь. — И у меня тут, в главном корабле, есть полтонны прадорской алмазной слюды, чтобы заплатить.

— Да, — сказал Пенни Роял.

— Ты можешь сделать меня хайманом?

— Хочешь стать хищником, а он будет добычей?

— Чертовски верно. — Изабель слегка озадачивал странноватый обмен репликами и тон Пенни Рояла, и она решила уточнить свои цели: — Я хочу содрать мясо с его проклятых костей!

— А, — уронил черный ИИ, и Изабель испугалась, не переборщила ли она.

— Велеть моим людям сгружать алмазы? — спросила она.

— Ты насытишься, — ответил ИИ.

Он вытянулся, потом распался на части. Утиль, казавшийся его внешней оболочкой, осыпался, обнажив непроницаемую, затейливо колышущуюся черноту. Женщина попятилась, когда сгусток, приблизившись, обернулся серебристо–аспидной волной. Изабель замерла. Отступать было слишком поздно. Волна накрыла ее.

Мучительная боль — не наказание ли за сделку с дьяволом? Но ей даровали могущество, подъем на уровень хаймана превратил ее разум в нечто доселе невообразимое. Женщина даже не сразу поняла, что видимые модификаторы на ее теле не из металла, а из органики.

Теперь разобраться в замыслах Копелльяна и разрушить его планы оказалось так просто, что она намеренно усложнила задачу, чтобы было интереснее. Падение этого человека было долгим и унизительным, но в конце он все равно обманул Изабель, лишив себя жизни прежде, чем она смогла захватить его. Изабель Сатоми превратилась в легенду Погоста — но легенда эта вскоре получила неожиданное развитие. Стало очевидно, что купленное ею у Пенни Рояла продолжает ее видоизменять — и она влилась в ряды проклятых.