ГЛАВА 2. ХАННА 2/0
Мона Вандервол припарковала родительский Хаммер у парка, но оставила двигатель включенным.
Она бросила свой мобильный телефон в свой большой, cognac-colored Лаурен Мэркин и улыбнулась своей лучшей подруге Ханне.
— Я пыталась дозвониться до тебя.
Ханна осторожно остановилась на тротуаре.
— Почему ты здесь?
— О чем ты говоришь?
— Ну, я не просила тебя приезжать.
Дрожа, Ханна указала на свою Toyota Prius на стоянке.
— Моя машина прямо здесь. Тебе кто-то сказал, что я здесь или…?
Мона накрутила длинную, светлую прядь волос на свой палец.
— Я еду домой из церкви, дурацкая работа.
Я увидела тебя, я остановилась.
Она издала смешок.
— Ты принимаешь Валиум своей матери? Ты кажется не в порядке.
Ханна достала "Camel Ultra Light" из своей черной сумки от "Prada" и закурила.
Конечно она была не в порядке.
Ее лучшая подруга была мертва и она получает сообщения от некой "Э" всю неделю.
Каждую минуту сегодняшнего дня — готовясь к похоронам Эли, покупая диетическую Колу в Вава, выезжая на шоссе к Розвудскому Монастырю — она чувствовала, что кто-то наблюдает за ней.
— Я не видела тебя в церкви, — пробормотала она.
Мона сняла свои солнечные очки чтобы показать свои круглые голубые глаза.
— Ты смотрела прямо на меня.
Я тебе махала.
Это ничего не напоминает? — Ханна пожала плечами.
— Я… не помню.
— Ну, наверное, ты была занята со своими старыми подругами, — Мона отступила назад.
Ханна разозлилась.
Ее старые подруги были скользкой темой между ними — миллион лет назад, Мона была одной из тех девчонок, которую Эли, Ханна и остальные дразнили.
После того, как с Дженной произошла та трагедия, она стала девочкой для битья.
— Извини.
Это было слишком.
— Не то чтобы я скрывалась.
Мона казалась оскорбленной.
— Я сидела за Шоном.
Ханна резко вдохнула.
Шон.
Шон Экард — ее бывший бойфренд, их отношения закончились в прошлую пятницу на вечеринке Ноэля Кана по поводу окончания лета и возвращения в школе.
Ханна приняла решение, что пятница будет ночью потери ее девственности, но после того как она намекнула об этом Шону, он прочитал ей лекцию об уважении к ее телу.
В ответ Ханна взяла семейный БМВ семьи Экардов на поездочку с Моной и врезалась в телефонный столб.
Мона нажала на педаль газа Хаммера своей пяткой, revving the car’s billion-cylinder engine.
— Слушай.
У нас ЧП — нет спутников на бал.
— Для чего? — Ханна моргнула.
Мона подняла свою бровь идеальной формы.
— Проснись, Ханна! На Фокси! В эти выходные.
Теперь когда ты бросила Шона, ты можешь пригласить кого-нибудь крутого.
Ханна сосредоточила свой взгляд на одуванчиках, растущих из трещин в асфальте.
Фокси был ежегодным благотворительным балом для "молодых членов общества Розвуд", спонсором которого была Розвудская Охотничья Лига, отсюда и название.
Плата в 250 долларов давала вам право на ужин, танцы и возможность увидеть свою фотографию в "Филадельфии Инквайерер" и "Глэм-5".
— объединенный блог района — и это был хороший повод нарядиться, выпить, и подцепить чьего-нибудь парня.
Ханна заплатила за свой билет еще в июле, думая, что пойдет туда с Шоном.
— Не знаю, пойду ли, — угрюмо проборматала Ханна.
— Конечно, ты пойдешь.
Закатила Мона свои голубые глаза и вздохнула.
— Слушай, просто позвони мне, когда они сделают тебе лоботомию.
А потом она развернулась и была такова.
Ханна медленно пошла к своей машине.
Ее друзья уже уехали и ее серебристая машина одиноко стояла на пустой парковке.
Ею овладело тяжелое чувство.
Мона была ее лучшей подругой, но тем не менее у Ханны было много секретов от нее.
Например, сообщения Э.
Или как ее арестовали субботним утром за угон
машины мистера Экарда.
Или о том, что Шон бросил ее и ничего не вернешь.
Шон был дипломатичен, он сказала своим друзьям, что они решили встречаться и с другими люьми.
Ханна поняла, что она может повернуть всю эту историю в свою пользу и никто не узнает правду.
Но если она скажет что-либо из этого Моне, она подумает, что жизнь Ханны вышла из-под контроля.
Ханна и Мона сами создали себе имидж и общим правилом двух королев школы было то, что они должны быть идеальны.
Это означало оставаться тоненькими как тростинка, одевать узкие джинсы Пэйдж раньше всех и никогда не терять контроль.
Любые трещины в их имидже могли сделать их немодными придурками всей школы, а они не хотели возвращаться к своему прошлому.
Никогда.
Ханна притворилась, что ничего из этого ужаса прошлой недели не произошло, хотя на самом дела все было.
Ханна никогда не занла никого, кто бы умер, тем более кто был убит.
А то что таким человеком, оказалась Эли, было так жутко, еще и сообщения от Э.
Если бы кто-нибудь узнал о той истории с Дженной и мог рассказать… Если бы кто-нибудь имел дело со смертью Эли… Да, жизнь Ханны явно выходила из-под контроля.
Ханна подошла к своему дому, массивному кирпичному эпохи Георгов, который больше походил Mt. Кейл.
Когда она посмотрела на себя в зеркало заднего вида, она ужаснулась. Ее кожа была покрыта пятнами, жирная, а ее поры были расширены.
Она приблизилась к зеркалу и вдруг… Кожа вновь была чистой, как прежде.
Несколько раз глубоко вздохнув, Ханна вышла из машины.
Последнее время у нее было много таких галлюцинаций.
Трясясь, она проскользнула домой и направилась на кухню.
Открыв двери в кухню, она замерла.
Мать Ханны сидела за кухонным столом перед блюдом с сыром и крэкерами.
На ее темно-золотистых волосах был шиньон, а ее часы Чопард, инкрустированные бриллиантами, сверкали в лучах полуденного солнца.
Гарнитура для телефона Моторола была на ухе.
А рядом с ней стоял отец Ханны.
— Мы ждали тебя, — сказал ее отец.
Ханна отступила на шаг назад.
В его волосах появилось больше седины, он носил новые очки в тонкой оправе, но в то же время он выглядел также: высокий, морщинистые глаза, голубой свитер.
Голос тоже остался тем же: глубоким и спокойным, как у ведущего национального радио.
Ханна не видела и не разговаривала с отцом почти 4 года.
— Что ты тут делаешь? — выдавила из себя Ханна.
— У меня была кое-какая работа в Филадельфии — сказал мистер Мэрин, его голос нервно вздрогнул на слове "работа".
Он взял свою чашку с рисунком добермана.
Это была его кружка, из которой он пил, когда жил с ними. Ханне стало интересно как долго ему пришлось искать ее в буфете.
— Твоя мама позвонила и рассказала мне об Элисон.
Мне жаль, Ханна.
— Да, — сказала Ханна.
У нее закружилась голова.
— Ты хочешь о чем-либо поговорить? — сказала ее мама, откусывая кусочек чеддера.
Ханна наклонила свою голову, смущаясь.
Мисс Мэрин и Ханны были больше похожи на отношения босса и подчиненного, нежели матери и дочери.
Эшли Мэрин прогрызла себе путь наверх, к вице-президенту рекламной фирмы "McManus Tate" в Филадельфии, поэтому она обращалась со всеми, как со своими подчиненными.
Ханна не могла припомнить, когда в последний раз мама задавала ей личные вопросы.
Возможно никогда.
— Ам, все хорошо.
Но спасибо, — добавила она с ноткой высокомерия.
Могут ли они на самом деле винить ее за резкость? После того как ее родители развелись, ее отец переехал в Аннаполис, начал встречаться с женщиной по имени Изабель, и унаследовал великолепную почти-падчерицу, Кейл.
Новая жизнь отца совсем не нравилась Ханне, поэтому она навестила его только раз.
Отец не пытался с ней связаться все это время ни по телефону, ни по электронной почте.
Даже не присылал подарки на дни рождения, только чеки.
Ее отец вздохнул.
— Сегодня не лучший день для обсуждения всего.
Ханна посмотрела на него.
Обсуждать что?
Мистер Мэрин прокашлялся.
— Ну, твоя мама позвонила еще и по другой причине.
Он опустил свои глаза.
— Машина.
Ханна нахмурилась.
Машина? Какая машина? О.
— Плохо, что ты украла
машину Экардов, — сказал ее отец.
— Ты покинула место аварии? — Ханна посмотрела на мать.
— Я думала, что все уже улажено.
— Ничего не улажено.
Мисс Мэрин строго взглянула на нее.
Возможно меня одурачили, хотела сказать Ханна.
Когда копы отпустили ее в субботу, мама загадочно сказала Ханне, что она "все уладит", так что Ханна не попадет в неприятности.
Загадка была решена, когда Ханна увидела, что ее мама и молодой офицер Даррен Уилден занимались этим на кухне на следующий день после того как Ханну выпустили.
— Я серьезно, — сказала Миссис Мэрин,
и Ханна перестала ухмыляться.
— Полиция отозвала дело, но это не меняет того, что происходит с тобой, Ханна.
Сначала ты украла из Тиффани, теперь это.
Я не знаю что делать.
Так что я позвонила твоему отцу.
Ханна посмотрела на тарелку сыра, слишком странным на вид either of them in the eye.
Интересно, а сказала ли мама отцу, что Ханну поймали на воровстве в магазине Тиффани?
Мистер Мэрин прочистил горло.
— Хотя дело было передано полиции, Мистер Экард хочет все уладить полюбовно, без суда.
Ханна немного втянула свой рот.
— Разве страховка не покрывает это?
— Это не совсем так, — ответил Мистер Мэрин.
— Мистер Экард сделал твоей матери предложение."
— Отец Шона — пластический хирург, — сказала ее мама, — но его главный проект — это реабилитационная клиника для ожоговых больных.
Он хочет, чтобы завтра ты пришла туда в 3-30.
Ханна сморщила свой нос.
— Почему мы не можем просто заплатить ему?
Зазвонил телефон Мисс Мэрин.
— Я думаю, это будет хороший урок для тебя.
Сделать нечто полезное для общества.
Чтобы понять, что ты натворила.
— Но я понимаю! — Ханна Мэрин не хотела проводить все свое свободное время в ожоговой клинике.
Если она должна была быть добровольцем, почему это не могло быть какое-нибудь шикарное место? Как ООН, с Николь и Анджелой?
— Все уже решено, — резко сказала Мисс Мэйрин.
Потом она начала разговаривать по телефону: — Карсон? Ты уже сделал макеты?
Ханна сжала кулаки так, что ногти вонзились в ладони.
Честно говоря, Ханна просто хотела подняться наверх, снять платье для похорон — ее бедра пополнели или они так выглядят из-за отражения?) — снять макияж и выпить водки.
Потом бы она снова вошла и выглядела бы по-другому.
Когда она посмотрела на своего отца, он еле заметно улыбнулся.
Сердце Ханны подскочило.
Его губы шевельнулись, как будто он хотел что-то сказать, но тут зазавонил его сотовый.
Он поднял палец, давая знак Ханне подождать.
— Кейт? — спросил он.
Сердце Ханны упало.
Кейт.
Великолепная, безупречная фактически-падчерица.
Ее отец держал телефон между подбородком и плечом.
— Привет! Как прошел кросс? — он помолчал, а потом расцвел в улыбке.
— Меньше, чем за 18 минут? Прекрасно.
Ханна схватила толстый кусок чеддера с тарелки.
Когда она ездила в Аннаролис, Кейт и не смотрела на нее.
Эли, которая поехала с Ханной для моральной поддержки, казалась всем самой милой девушкой, забирая все внимание у Ханны.
Ханну сводило это с ума и она съедала все, что было можно, в радиусе мили. Но все это было давно, тогда Ханна была толстой, уродливой и все время ела и ела.
Когда она схватилась за свой живот мучаясь от переедания, ее отец покачал своим пальцем и сказал: "Поросенок тебе плохо?" У всех на глазах.
Ханна побежала в ванную и засунула зубную щетку в рот, вызывая рвоту.
Кусок чеддера застыл во рту у Ханны.
Глубоко вздохнув, она выплюнула сыр в салфетку и выбросила в мусорку.
Вся эта ерунда произошла давным-давным… когда она было совершенно другой Ханной.
Это знала только Эли и та, которую Ханна похоронила.
