ГЛАВА 17. У МАЛЕНЬКОЙ ПАПЕНЬКИНОЙ ДОЧКИ ЕСТЬ СЕКРЕТ
Ханна стояла в шести дюймах от зеркала в своей спальне и внимательно осматривала себя.
Должно быть в универмаге было дефектное отражение — здесь она выглядела нормальной и тонкой.
Хотя…не выглядели ли ее поры расширенными? Не косили ли ее глаза слегка? Нервничая, она открыла ящик комода и вытащила большую пачку чипсов с солью и перцем.
Она отправила большую горсть в рот, прожевала, затем остановилась.
На прошлой неделе сообщения от Э снова вогнали ее в ужасный цикл переедание-чистка, даже несмотря на то, что много лет она воздерживалась от этой привычки.
Она не будет делать это еще раз.
И особенно перед своим папочкой.
Она скатилась с кровати и снова выглянула в окно.
Где же он? С тех пор, как мама позвонила ей в универмаге прошло почти два часа.
Тут она увидела темно-зеленый Range Rover, въезжающий на ее извилистую лесистую улицу длиной в четверть мили.
Машина легко маневрировала на поворотах, словно ее вел кто-то, кто здесь жил.
Когда Ханна была младше, они с ее отцом скользили по дороге.
Он научил ее вписываться в каждый поворот, чтобы она не опрокинулась.
Когда раздался звонок в дверь, она прыгнула
Ее карликовый пинчер, Дот, начал лаять и звонок прозвенел еще раз.
Лай пинчера стал более высоким и бешеным в то время, как звонок прозвенел в третий раз.
— Иду-иду, — пробурчала Ханна.
— Привет, — сказал ее отец, когда она распахнулась дверь.
Дот начал танцевать вокруг его ног.
"Привет.
Он нагнулся, чтобы поднять крошечную собачку.
— Не надо! — скомандовала Ханна
"Нет, он в порядке."
Мистер
Марин гладил носик миниатюрного пинчера.
Ханна взяла Дота после того, как отец ушел.
"Так."
Ее отец неловко задержался на крыльце.
Он был одет в темно-серого деловой костюм и красный с
синим галстук, как будто он только что вернулся со встречи.
Ханна поинтересовалась, зайдет ли он.
Она чувствовала себя неловко, приглашая папа в его собственный дом.
"Должен ли я…?" он начал.
— Ты хочешь…? — одновременно спросила Ханна.
Ее отец нервно усмехнулся.
Ханна не была уверенна, хочет ли она обнять его.
Ее отец сделал шаг к ней, а она сделала шаг назад, натыкаясь на
дверь.
Она старалась сделать вид, будто это невзначай.
— Просто заходи, — сказала она с нотками раздражения в голосе.
Они стояли в фойе.
Ханна чувствовала взгляд отца на себе.
"Рад тебя видеть", — сказал он.
Ханна пожала плечами.
Она бы хотела, чтобы у нее в руках была сигарета или еще что-нибудь, чтобы занять их чем-нибудь.
"Да, что ж.
Итак, где ты будешь заниматься своими финансовыми штучками? Здесь?
Он прищурился, игнорируя ее.
"Я хотел еще тогда спросить тебя.
Твоя прическа.
Ты сделала что-то со своими волосами.
Ты подстриглась?"
Она улыбнулась.
— Покрасилась.
Он кивнул.
— Точно.
А еще ты без очков!
— Я сделала корректировку зрения при помощи лазера.
— Она посмотрела на него.
"Два года назад."
"О."
Ее отец положил руки в карманы.
"Ты говоришь так, как будто это плохо".
"Нет," быстро ответил ее отец.
"Ты просто выглядишь по-другому".
Ханна скрестила руки на груди.
Когда ее родители решили развестись, Ханна подумала, что это случилось из-за того, что она толстая.
И неуклюжая.
И некрасивая.
Встретив Кейт, она только убедилась в этом.
Он нашел замену своей дочери, и он traded up
После катастрофы в Аннаполисе, ее отец пытался оставаться на связи.
Сначала, у Ханны были капризные, односложные телефонные разговоры.
Мистер Мэрин пытался выяснить, что случилось, но Ханна была слишком смущена, чтобы говорить об этом.
В конце концов, время между звонками все увеличивалось, а потом они и вовсе прекратились.
Мистер Марин прошел вниз фойе, наступая на скрипучий под ногами деревянный пол.
Ханна интересовало, если он был оценивал: что было так же и что изменилось.
Заметил ли он исчезновение черно-белой фотографии Ханни и ее отца, которая висела над столом в колониальном стиле в холле?
И, что стела женщины, проходящей приветствие солнцу занимаясь йогой — которую отец Ханна ненавидел, но мама Ханны любила висел на том месте?
Ее папа плюхнулся на дивана в гостиной, хотя никто никогда не пользовался гостиной.
Он никогда раньше не пользовался гостиной.
Было темно, слишком душно, висели уродливые восточные ковры, и пахло, как "Endust".
Ханна не знала, что еще делать, так что она последовала за ним и села на уродливою тахта в углу.
"Так.
Как дела, Ханна?"
Ханна поджала под себя ноги.
"Я в полном порядке."
"Хорошо."
Еще одна неловкая пауза.
Она услышала, что крошечные коготки на лапках Дот бежали по кухонному полу, и его язычок лакает воду из миски.
Она хотела услышать- телефонный звонок, пожарную тревогу, даже
другой текст от "Э" — что-нибудь, что могло бы убрать эту неловкость.
"А как у тебя дела?" — наконец спросила она.
"Неплохо".
”Он поднял подушку с кушетки и протянул ее на вытянутой руке.
— Эти вещи всегда были так ужасны.
Ханна с ним согласился, но неужели подушки в доме Изабеллы были совершенными?
Ее отец посмотрел вверх.
— Помнишь, в какую игру ты играла? Ты клала подушки на пол и
перепрыгивала с одной на другую, потому что пол был лавой?
— Пап.
Ханна сморщила нос и крепко обняла колени.
Он сжал подушку.
— Ты могла играть в это часами.
"Мне было шесть."
"Помнишь Корнелиуса Максимилиана?"
Она взглянула на него.
Его глаза дергались.
"Пап…"
Он подбросил подушку в воздух и поймал ее.
— Я не должен говорить о нем? Уже прошло слишком много времени?
Она кивнула.
"Возможно.
Однако, внутри себя она улыбалась.
Корнелиус Максимилиан был этой внутренней шуткой, которую они придумали после просмотра "Гладиатора".
Это был большой праздник для Ханна посмотреть кровавый, R-рейтинговый фильм, к тому же, ей тогда было только десять, и все виды крови травмировали ее.
Она была рада, что ей не обязательно спать в ту ночь, так что
ее отец придумал Корнелиуса, чтобы заставить ее почувствовать себя лучше.
Он был только собакой — пуделем, хотя иногда они думали,
заменить его на Бостонского терьера — достаточно могущественного, чтобы бороться в кольце гладиатора.
Он избил тигра, он избил других страшных гладиаторов.
Он может сделать все, в том числе воскресить мертвых гладиаторов к жизни.
Они придумали характер Корнелиуса, говорить о том, что он делал выходные, какие виды "шипованных" воротники он любил носить, какая ему нужна подруга.
Иногда, Ханна и ее отец ссылались на Корнелиуса рядом с ее матерью, и она спрашивает: "Что? Кто?", хотя они объяснили эту шутку тысячу раз.
Когда Ханна получила Дот, она считала, что, назвав его Корнелиусом, было бы
слишком грустно.
ее отец сел на диван.
— Я сожалею насчет всего этого.
Ханна сделала вид, что интересуется своим французским маникюром.
— Насчет чего?
— Ну… насчет нас.
"Он прочистил горло.
— Прости, что не общался с тобой.
Ханна закатила глаза.
Это было слишком особенно для нее
— Не важно.
Г- н Марин забарабанил пальцами по журнальному столику.
Было очевидно, он был действительно сожалел.
Хорошо.
— Итак, почему ты украла отцовский автомобиль своего парня, все-таки? Я спросил бы твою маму, если бы она знала это.
— Все сложно, — быстро ответила Ханна.
Говоря об иронии: когда родители только развелись, Ханна пытался придумать как можно свести ее родителей еще раз, чтобы они снова полюбили друг друга, как это сделали героини Линдсей Лохан близняшки в Ловушка для родителей.
Оказалось, ей всего лишь нужно было быть арестованной пару раз, чтобы добиться этого.
— Хватит, — упрашивал
мистер Марин.
— Он тебя бросил? И ты из-за этого расстроилась?
— Угадал.
— То есть он порвал с тобой?
Ханна нервно сглотнула.
"Как ты можешь знать?"
"Если он дал тебе уйти, может быть, он того не стоит.
Ханана не поверила, что он сказал это.
В самом деле, она не поверила.
Может быть, она ослышалась.
Может быть, она слушала IPod слишком громко.
— Ты думала об Элисон? — спросил ее отец.
Ханна посмотрела на ладони.
— Полагаю.
Да.
— Это довольно невероятно.
Ханна еще раз сглотнула.
Вдруг, она почувствовала, что сейчас заплачет.
— Я знаю.
Мистер
Марин откинулся назад.
Диван издал странный пукающий звук.
Это было то, что ее отец, возможно, прокомментировал бы пару лет назад, но теперь он молчал.
— Знаешь, какое мое любимое воспоминание об Элисон?
— Какое? — тихо спросила Ханна.
Она молилась, чтобы он не сказал "Время, когда вы, девочки, приехали в Аннаполис и она подружилась с Кейт".
— Было лето.
Думаю, вы, девочки, собирались в седьмой класс или что-то вроде.
Я взял тебя и Элисон в Авалон на денек.
Помнишь это?
— Расплывчато, — сказала Ханна.
Она вспомнила, что ела слишком много солтвотерских ирисок и выглядела толстой в своем бикини, а Эли выглядела идеально худой в своем, и мальчик-серфер пригласил Эли на вечеринку у костра, но она кинула его в последний момент.
— Мы сидели на пляже; там были парень с девушкой и с несколькими одеялами.
Вы ее знали со школы — но она не была похожа на тех, с кем вы общались.
У нее была какая-то бутылка с водой хитро привязанная к спине, поэтому она всасывается воду через соломинку.
Эли говорила с ее братом и игнорировала ее.
Внезапно, Ханна отчетливо это вспомнила.
Было распространено столкнуться с людьми из Розвуда в Джерси — и та девочка была Мона.
Мальчик был кузеном Моны.
Эли подумала, что он симпатичный, так что она подошла поговорить с ним.
Мона казалось была в экстазе от того, что Эли хотя бы находится рядом с ней, но все, что Эли сделала, это повернулась к Моне и сказала:
— Эй, моя морская свинка пьет воду из такой же самой бутылки.
— Это твое любимое воспоминание? — выпалила Ханна.
Она заблокировала его, она была совершенно уверена, что и Мона тоже.
— Я не закончил, — сказала ее отец.
— Элисон пошла на край пляжа с мальчиком, но ты осталась позади и разговаривала с девочкой, которая выглядела такой сокрушенной, что Элисон ушла.
Я не знаю, что ты сказала, но ты была с ней милой.
Я действительно гордился тобой.
Ханна сморщила нос.
Она сомневалась, что была милой — просто возможно не была искренней.
После того, как произошел случай с Дженной, Ханна не получала удовольствия от поддразнивания.
— Ты всегда была такой милой со всеми, — сказал ее отец.
— Нет, не была, — тихо произнесла она.
Она вспомнила, что она обычно говорила о Джене: "Ты не поверишь, но эта девочка, Пап,
пыталась взять ту самую часть в мюзикле, которую хотела Эли, и ты должен услышать, как она поет.
Она была как корова.
Или, пусть даже Дженна Кавано и ответила правильно на все вопросы по предмету здоровье и сдала тест на двенадцать подтягивания в тренажерном зале для испытаний Президента Фитнеса, но она все еще неудачник.
Ее отец всегда был хорошим слушателем, до тех пор, пока знал, что она не говорила гадости людям.
Спустя несколько дней после несчастного случая Дженны он начал с ней разговаривать, поскольку они ехали к магазину.
Он повернулся к ней и сказал подождать
Та девушка, что ослепла? Она та, которая поет, как корова, не так ли?" — он выглядел так, словно нашел между этим какую-то связь.
Ханна была слишком испугана, чтобы ответить, издала фальшивый приступ кашля, а затем сменила тему.
Ее отец встал и подошел к роялю в детской.
Он поднял крышку, и пыль рассеялась вокруг.
Когда он нажал на клавишу, рояль издал жестокие звуки.
— Как я понимаю, мама сказала тебе, что мы с Изабель скоро поженимся?
Сердце Ханны ушло в пятки.
— Да, она сказала что-то вроде этого.
— Мы думали насчет следующего лета, но тогда R'qn не сможет присутствовать.
Она поедет учиться в Испанию.
Ханна ощетинилась, услышав имя Кейт.
Бедная детка должна отправиться в Испанию.
— Мы бы хотели, чтобы и ты пришла к нам на свадьбу, — добавил ее отец.
Когда Ханна не ответила, ее отец продолжил говорить.
— Если ты сможешь.
Я знаю, это как-то странно.
И если это так, нам стоит поговорить об этом.
Я бы предпочел поговорить с тобой об украденной машине.
Ханна фыркнула.
Как смеет ее отец думать, что кража машины сводится к нему и о своем дурацком браке! Но затем она остановилась.
Не так ли?
— Я подумаю об этом, — ответила она.
Ее отец провел рукой по краю рояля.
— Я остаюсь в Филадельфии на все выходные, и в субботу я забронировал для нас на ужин в Ле Бек-Фин.
— Неужели? — плакала Ханна, не смотря на себя.
Ле Бек- Фин был известным французским рестораном в центре города
Филадельфии, и она хотела поесть там уже давно.
Семьи Эли и Спенсер частенько обедали там, и они скулили об этом.
Это было так плохо, они рассказывали, что даже меню не было на английском языке, и там было много старых дам в отвратительных мехах, которые были на их головах и лицах.
Но для Ханны, Ле Бек-Фин звучал вполне гламурно.
— И я заказал для тебя люкс в "Четырех Сезонах", — продолжил ее отец.
Я знаю, что у тебя много проблем, но твоя мама сказала, что все в порядке.
— Серьезно? — захлопала Ханна в ладоши.
Она обожала останавливаться в причудливых отелей.
"Это бассейн.
"Он улыбнулся застенчиво.
Ханна получала действительно много радости, когда они останавливались в гостиницах с бассейнами.
"Ты можешь прийти пораньше в субботу днем на плавание.
"Вдруг лицо Ханна изменилось.
В субботу был… Фокси.
— Мы можем пойти в воскресенье вместо субботы?
— Ну, нет.
Это должна быть суббота.
" Ханна пожевал губу.
Тогда я не могу.
— Почему?
— Просто… все из-за танцев…
Это как бы… важно.
Ее отец сложил руки.
— Твоя мама позволяет тебе пойти на танцы после… после того, что ты сделала? Я думал, ты под домашним арестом.
Ханна пожал плечами.
"Я купил билеты еще заранее.
Они были дорогими.
— Для меня будет много значить, если ты придешь, — мягко сказал ее отец.
"Я бы хотел провести ети выходные с тобой.
Ее отец выглядел искренне расстроенным.
Почти как будто собирался заплакать.
Ей тоже хотелось провести выходные с ним.
Он вспомнил о игре в расплавленную лаву, как она говорила о Ле Бек-Фин, и насколько она обожает шикарный отели с бассейнами.
Она спрашивает, а что, если у него с Кейт тоже есть придуманные шутки.
Она бы этого не хотела.
Она хотела быть особенной.
— Я думаю, что могла бы их пропустить, — наконец, сказала она.
— Отлично.
Ее отец улыбнулся в ответ.
— Ради Корнелиуса Максимилиана, — добавила она, одаривая его застенчивым взглядом.
— Даже лучше.
Ханна смотрела, как ее отец сел в машину и поехал медленно по дороге.
Теплое, жужжащее чувство наполняло ее тело.
Она была так счастлива, она даже не думала о доедании чипсов, которые она бросила обратно в кладовку.
Вместо этого, она почувствовала, что хочет танцевать.
Когда она услышала свой блекберри, звонящий наверху, она пришла в себя.
Ей столько всего надо было сделать.
Надо было сказать Шону, что она не пойдет на Фокси.
Надо было позвонить и сказать это же Моне.
Она должна откопать невероятный наряд, чтобы одеть его в Ла Бек-Фин — может, то миленькое платье Тиори под пояс, которое у нее так и не было возможности одеть?
Она взбежала наверх, открыла блекберри и замерла.
Пришло сообщение.
Четыре простых слова:
Ханна.
Мэрин.
Ослепила.
Дженну.
Что бы сказал твой папочка, если бы узнал об этом? Я слежу за тобой, Ханна, и тебе лучше делать то, что я говорю.
— Э.
