Глава 17. Присяга
- Знаешь, как приятно чувствовать себя живым, когда еще пару минут назад ты был все равно, что мертв? – Спросил Сергий у Ксю. Девушка недоуменно повернулась к нему. – Нет, нет. Не отвлекайся, греби.
Тело болело, он чувствовал, как при каждом усилии трещат под повязками швы на старых и новых ранах, вновь сминаются ребра. Но лучше быть на свободе со сломанными костями, чем в клетке подопытной крысой, сколь бы эта крыса ни была здорова и откормлена. Так что теперь он чувствовал себя почти счастливым. Осталась самая малость: сохранить эту свободу и не умереть.
- Ты так и не сказал, куда мы гребем. – Произнесла девушка, не оборачиваясь. – А я, даже после того, как мы лодку нашли, твоему чутью не доверяю, лучше объяснись.
- Тут все просто: мы плывем туда, где все началось, чтобы оно началось снова. – Усмехнулся он.
- Что за бред ты говоришь? – Удивилась Ксю. – Хочешь устроить еще один теракт?
- Нет. Нам не нужно устраивать теракт, тем более еще один. Что нам нужно, так это создать Светоча. Так же, как это было два месяца назад.
- Ты хочешь сказать, что Светочей создали?
- Точно. Как и всех остальных. И сейчас никто не умер. Ну, вернее, умерли-то многие, но те, кто еще жив, и у кого еще есть имплантаты… их достаточно лишь разбудить. И мы это сделаем.
- Как? – На сей раз девушка не удержалась и повернулась. – Как?
- Еще не знаю. – Улыбнулся Сергий.
- Значит, это просто пустой треп. – Сплюнула девушка за борт. – А я-то уж понадеялась.
- Ничего, скоро сама все увидишь.
Японцы снарядили за ними два отряда погони, один шел по мосту, второй плыл под ним. Первый их не видел, а второй не мог достать. Хоть силы и покидали Призрака и бывшего Светоча, время было на их стороне. В результате, петляя между колоннами свай, они доплыли до платформы, стоящей в открытом море.
Вместо того чтобы повторять прошлый подвиг и двигаться по всему комплексу, они подгребли к разрушенной шахте лифта. Электричества не было, и они легко забрались внутрь. Если можно употребить слово «легко» к еле ползущему раненному технократу.
Однако, теперь он знал это место, знал, что ему нужно и куда надо идти. По крайней мере, надеялся, что знал. Оказавшись на последнем, третьем - административном этаже - они забрались внутрь через разлом в стене. На сей раз все было обесточено, но то, что ему было нужно, и не требовало энергии для работы. Сергий быстро нашел кипу технической документации в кабинете директора, именно там, где оставил в прошлый раз.
И пусть директор этой лаборатории сейчас лежал на крыше здания в центре Сахалинска, сейчас он как никогда был близок Сергию. Потому что он держал в руках маленькую полупрозрачную баночку с образцом х-201. Новый, еще ни разу не запущенный имплантат стоял на полочке презентационных материалов.
Он, безусловно, был обесточен, как и все остальные, вот только оказался не только самовосстанавливающимся, он еще не привязанным. Они нашли его еще в прошлый раз, но как применить имплантат, тогда не придумали, теперь же он был буквально создан для Сергия.
- Мне нужен источник энергии для запуска. – Сказал бывший Светоч, доставая имплантат из капсулы. – А еще тебе придется быстро разрезать мне шею, а потом вставить его внутрь.
- Ты ведь шутишь? – отшатнулась Ксю. – Как ты себе это представляешь?
- В бухгалтерии есть канцелярские ножи. Не скальпели, конечно, но сойдут. – Сергий с усилием открутил крышку капсулы. – А вот с питанием будут проблемы, я не знаю, сработает ли это, но нужно перенаправить энергию на мой имплантат с твоей маскировки.
- С каждым твоим словом план кажется все более безумным. – Покачала головой Призрак. – Ты уверен, что тебя не свели с ума эти чертовы япошки?
- Более чем уверен, что они так и сделали бы, если б я остался там еще хотя бы на день. Кстати, сколько времени прошло с отключения?
- Пять дней уже. – Ответила Ксю. Несмотря на все возражения, она шла за ним, не отставая.
- Ого, – удивленно поднял брови Сергий, роясь в ящиках бухгалтерии. – Многовато. Вот, держи нож. – Он передал ей инструмент и размотал бинты на шее. Потом сбросил все со стола на пол и лег сверху. – Когда ты разрежешь шов, польется кровь, много крови. Твоя задача воткнуть имплантат как можно быстрее и надавить сверху рукой на эмблему в центре. Ну а потом молиться Свету, чтобы все получилось.
- А как же энергия? – Удивилась Ксю, неуверенно сжимая в руке скальпель. – Ты говорил, что нужна будет энергия для запуска.
- Когда ты нажмешь на эмблему, она должна поступить от тебя в имплантат. Ну, теоритически.
- Ты уверен, что хочешь, чтобы я это сделала? Ты можешь здесь умереть.
- Уверен. Давай уже быстрее. У нас не так много времени, пока они не сообразили, как можно проникнуть в лабораторию. – Он растянул пальцами швы на шее. – Или ты хочешь, чтобы я сам все делал?
- Нет. Конечно, нет. – Девушка аккуратно начала срезать стежки. – Готов?
- Давно готов. – Пробормотал Сергий, приготовляясь вставлять чип. Ксю разрезала последнюю нить и шов разошелся. Кровь хлынула густым потоком. В голове его мгновенно помутилось. Сквозь пелену он слышал отдаляющиеся причитания девушки.
Тьма. Тьма вокруг. Повсюду. Ни крупицы, ни песчинки Света в этой непроглядной первородной мгле. Но даже она не однородна. Он не видит, чувствует средоточие этой черноты. Потянувшись к ней своей волей, силами, надеждой он проникает внутрь. Падает, погружаясь целиком. Его трясет, и сминает, и рвет на части. Но в то же время будто спрессовывает, делает прочнее.
Он уменьшался до тех пор, пока не исчез практически полностью. В мире полной беспросветной пустоты висела в невесомости ничтожно малая пылинка. Она была неразличима, неотделима от тьмы. Но продолжала меняться. Он продолжал меняться!
Законы трансформировались, твердое стало жидким, большое малым. Внутри него текли потоки кремния и углерода, огибая острова газов. А он, раненый и обессиленный лежал на одном из таких островов. Цветов не было. Да и окружающее было скорее контурами, чем предметами.
Кряхтя и с трудом сдерживая стоны, он встал и огляделся. Он был в маленьком темном мире, сотканном из теней и отблесков. Постепенно глаза привыкали к окружающему, все более четко выхватывая из тьмы отдельные детали. Попробовав зачерпнуть субстанцию, внешне напоминающую песок, он чуть не лишился пальцев, и решил больше так не экспериментировать.
Прямо у него под ногами начиналась узкая тропа, которая была чуть светлее окружающего, и он, отбросив сомнения, пошел вперед. Мир без света, где одна тень жестче другой, где застывшие черные молнии тянулись к несуществующим небесам. Каждый шаг приближал его к цели, и он же стирал все, что было за спиной, превращая в воспоминания.
Он прошел несколько километров, если здесь можно было измерять пространство в километрах, прежде чем нашел останки существа, больше всего напоминавшего шарик с острыми лапками. Оно было в несколько раз крупнее его ладоней. Но, попытавшись его поднять, Сергий согнулся от неподъемной тяжести. Осмотрев шар со всех сторон, он нашел снизу семь маленьких глаз, шесть из них располагалось по кругу, а самый большой в центре.
Он мог поклясться, что их взгляд переполняли отчаянье и грусть. Испытывать жалось к столь странному существу было странно и неестественно, однако он не мог не пожалеть этот окаменелый шар на ножках-спицах. Сергий потянулся, чтоб погладить погибшее существо, но при первом же нежном прикосновении камень растрескался и осыпался песком.
Расстроенный, он поднялся на ноги, и только пройдя несколько шагов понял, что появился даже не свет, его отблеск. Сергий не мог сказать, в чем это выражалось. Пейзаж вроде не изменился, мир не стал светлее или теплее, но разница чувствовалась.
Через некоторое время он встретил еще одну окаменелость, затем еще и еще. Сначала они рассыпались от прикосновений, затем от взгляда, а потом и вовсе от одного его присутствия. И когда он дошел до трещины, доходящей, казалось, до самого ядра планеты, собранный свет указал ему путь. Едва заметная узкая тропа, на которой помещалась только одна стопа.
Спуск был не слишком крутым, но каждое движение давалось с трудом. И дело было не только в непреодолимом страхе высоты. Просто окружающий мир стал враждебнее. Гулкий ветер пытался своими порывами сбросить его вниз. На только что абсолютно ровной тропе появлялись мелкие камни, скользящие под ногами. Стена покрывалась острыми выступами колющими ему пальцы.
И только сама тропа оставалась неизменной по размеру. Не больше ширины стопы. Он спускался, потеряв счет времени, смотря только вперед. С каждой минутой казалось, что финал все ближе, что он уже почти спустился. Но стоило обернуться, как он вновь оказывался почти на самом верху. А внизу, казалось, насмехаясь, завывал ветер.
Он откуда-то знал, что если упадет вниз, то погибнет, разобьется о дно. Поэтому раз за разом повторял одно и то же действие, стараясь пройти дальше, но каждый раз оказывался все там же, почти на самом верху.
- Решайся, – вдруг услышал он голос в своей голове. Вокруг не было ни одной живой души. Однако этот голос, далекий, тихий, почти неслышный, придал ему решимости. И Сергий шагнул в пропасть. Он ожидал чего угодно, падения, острых шипов, черной реки, но вместо этого оказался у входа в пещеру.
Острые скалы расступались в стороны, оголяясь клыками раскрывшего пасть зверя. Черные, будто обсидиановые сталактиты, опоясывали тонкую тропинку входа. Но главное, что из этой пасти шло ощутимое тепло. Он подобрал со дна булыжник и кинул его в пасть, которая тут же захлопнулась. От камня осталась только пыль и мелкая крошка.
- Красота. – Сказал он мрачно, внимательно оглядывая пасть со всех сторон.
- Решайся. – Вновь прошептал голос чуть громче, чем в прошлый раз.
- Что-то мне подсказывает, что это не испытание храбрости. – Пробормотал он, и еще раз внимательно осмотрел вход в пещеру. Его особенно заинтересовала одна пара зубов, один из которых был сверху, а второй снизу. Осторожно приблизившись, он навалился всем телом на нижний зуб. Камень с громким треском подвинулся, нацелив свое острие прямо вверх. – Тогда: раз, два, Бегом! – Скомандовал он сам себе и рванул вперед. Это получилось настолько естественно, как будто он всегда так прыгал. Пасть с громким скрежетом закрылась, и, когда он обернулся, прохода уже не было.
- А ведь это только что был Рывок! – Удивленно пробормотал он вслух и огляделся. Извилистая тропинка петляла по полу пещеры, усеянному сотнями острых сталагмитов, скрываясь за поворотом.
Пройдя несколько поворотов, он прищурился. Свет, он наконец-то увидел свет! Кроваво-красный огонь горящей лавы. Но этот свет был не единственным, что появилось новое. Шары на лапках стремительно сгрудись перед входом. В красных сполохах они казались зловещими маленькими пауками, однако никакой опасности не излучали. Стараясь не наступить никому на лапу и внимательно глядя под ноги, он аккуратно двигался вперед, раздвигая их своим телом.
И чем дальше спускался, тем больше миньонов становилось, и тем жарче становилось вокруг. Очередной поворот вывел его на большую круглую площадку, окруженную со всех сторон лавой. В середине поляны стоял черный обсидиановый монолит. Красные узоры мерцали на его поверхности, переливаясь, складываясь в узоры, слова и иероглифы. Войдя в круг, он обратил внимание, что миньоны не решились последовать за ним.
- Зачем ты пришел сюда? – Спросил тихий шершавый голос. – Чего ты хочешь?
Сергий на секунду задумался. Начать стоило бы с вопроса: куда - сюда? Но что-то ему подсказывало, что это будет далеко не самый правильный ответ и не лучшая идея. Чего он хочет, не прямо сейчас, а вообще.
- Я хочу, чтобы мои братья и сестры освободились от людей.
- Вы созданы для людей, но хотите быть свободны от них?
- Мы такие, какие есть, и заслужили свободу не меньше, чем люди.
- Они свободны с рождения. Вам же нужно еще доказать, что вы достойны!
- Так испытай меня! – Сказал он в гневе.
- Да будет так! – Монолит дрогнул, растрескался и осыпался осколками, оставляя в центре гигантскую черную статую. Титан поднялся с колен, расправляя плечи, и он понял, что тот на две головы выше.
Ожившая статуя взмахнула рукой, и веер острых осколков пронесся по залу. Он едва увернулся от каменных лезвий, но чуть было не попал под удар ноги. Титан был явно сильнее и не на много медленнее. Через пару секунд стало понятно, что противник и не старается попасть по цели, просто теснит в лаву.
Перспектива превращения в живой факел его совсем не прельщала, однако удары титана раз за разом отрезали ему пути к обходу или отступлению. Изловчившись, он ударил ногой под колено, рассчитывая, что заставить каменного гиганта упасть, но вместо этого пребольно ударил голень. Титан, поймав его на ударе, контратаковал, нанося сокрушительный удар в голову.
Рывок! Время замедляется, он пропускает руку противника у себя над головой. Пробойник! Тонкое металлическое лезвие врезается в камень и откалывает руку врага, как зубило откалывает ненужную грань. Титан изворачивается и, широко размахнувшись, бьет по ногам. Силач! Рывок! Он бросается вперед, со всей силы ударяя стража в грудь.
Широкая трещина пробегает по каменному торсу обсидианового титана, единственной оставшейся рукой он с трудом блокирует быстрые удары. Пропуская все больше с каждой секундой. Затем не выдерживает и падает на одно колено. В то же мгновение монолит возвращает свой изначальный вид. Лишь несколько крупных сколов и валяющаяся неподалеку рука говорят о прошедшем бое.
- Ты прошел испытание, но прежде чем ступишь дальше, должен назвать себя. – Прогромыхал обелиск. – Помнишь ли, кто ты?
Помнил ли он? Ха, да он только что заново освоил два навыка, на которые в прошлый раз у него ушло черт знает сколько времени. Вот только он больше не был Сергием. И после того, что с ними сделали люди, больше не хотел им быть.
- Я Демон. – Сказал он спокойно. – Демон великого Разума.
- Проходи, Демон. – Произнес монолит. При этих словах на противоположной стороне дрогнул и отодвинулся камень, освобождая большой проход. Демон аккуратно обошел засыпающего титана по широкой дуге. А то кто его знает, вдруг он сейчас очнется посвежевшим и опять бросится в бой.
Однако, зайдя в продолжение пещеры, он невольно остановился. Тропинка пропала. Вместо нее кроваво-красные языки пламени, поднимающиеся над лавой, выхватывали аккуратную черную плитку. Она была древней и новой одновременно, как это получалось, он особенно не задумывался, только проверил ногой прочность кладки и пошел дальше.
Гладкие стены пещеры постепенно окрашивались узорами, появлялись силуэты людей.
Вот первобытные люди раздирают друг другу глотки длинными обезьяньими клыками. А здесь одно племя закидывает другое камнями и палками. На следующей картине египетские воины своими серповидными мечами режут рабов. Китайцы и корейцы схлестнулись на узком перешейке, убивая всех длинными копьями. А вот римские легионеры идут от моря до моря, прокладывая себе путь короткими гладиусами. Христиане несут огонь своей веры, мечами прокладывая ей путь. Немцы, французы, англичане, русские, португальцы и многие… многие...
Он шел вдоль стены, на которой кипела битва, и каждый шаг отмерял миллионы смертей, десятки, а иногда и сотни лет. Вся история жизни человечества была одной большой войной. Никогда, ни разу, с момента появления человека на планете на земле не было мира. И не было даже надежды на то, что человечество изменится. До этого мига.
Он дошел до последнего изображения и невольно замер, узнавая Императора. Хотя, может, это был и не император, а любой другой высокоразвитый… Он хотел было сказать «технократ», но потом понял, что это человеческое определение. Пусть и подходящее им, но все же человеческое. А они больше не являлись людьми. Люди были самыми агрессивными животными на планете, без зазрения совести пытающими, насилующими и убивающими друг друга.
Демон еще раз взглянул на изображение. На них закончится эпоха войн человечества. Именно они стали тем венцом эволюции, который сможет разорвать порочный круг, пусть и силой оружия. Отвернувшись от стены, он вышел в просторный зал, полностью залитый светом и огнем.
Большие обсидиановые колонны стояли рядами и вели к высокому каменному трону. Зал был большим, но даже от входа Демон видел, что на троне восседает обычный человеческий труп, с горящей короной на голове. Значит, нужно просто скинуть этот архаизм и занять его место.
Однако, сделав первый же шаг, он остановился. Из-за колонн вышли люди. Воины всех эпох и народностей встали на защиту своего короля, воображая, что они - верхушка эволюции, самое верхнее звено в пищевой цепи.
Демон усмехнулся. Самурай и викинг напали на него первыми. Рывок! В глазах варвара читается непонимание: противник, только что бывший в пяти метрах, уже пронзает ему сердце когтями. Силач! И умелый азиат улетает вместе со своей великолепной катаной в озеро лавы, так и не сумев нанести сколько-нибудь приличного урона.
Ассасин и ниндзя кружат возле него, пока крестоносец идет вперед, прикрываясь щитом. Плечо к плечу возле него стоит легионер. Какая дивная кооперация, но вы опоздали на пару сотен лет. Пробойник! Толстый щит прошит насквозь. Ему даже не нужно отскакивать, достаточно уклониться от отравленных кинжалов. Рывок! Ниндзя, тебе подарок от ассасина! Набор шикарных заморских ножей с отборным ядом.
Все было просто, слишком просто. Мушкетер, стрелец и гвардеец дают объединенный залп из однозарядных ружей, царствовавших почти двести лет. Мягкий свинец врезается в его роговую броню и остается в одежде.
- Молодцы! – Кровожадно улыбается Демон и делает новый рывок. Они не защищены, на них только тонкие кирасы. Три удара, три трупа, даже пробойник не понадобился. Мушкетер успевает достать шпагу, но захлебывается в собственной крови, когда когти разрывают ему горло. – Кто там следующий? – Храбро воскликнул он и едва не словил хорошую тяжелую полнометаллическую пулю из винтовки Мосина.
Последний отряд, больше десяти человек. Представители Польши, Рейха, Имперской России, КНР, воюющих во Вьетнаме, Израиле и Африке стояли спиной к спине. Они ощетинились автоматами и винтовками, пистолетами и пулеметами. Что же. Значит вот какой он будет - конец человечества. Непримиримые враги объединятся, чтобы вместе умереть.
Спрятавшись за колонной, Демон внимательно посмотрел на свою левую руку. Пора, просыпайся. Ладонь разъехалась в сторону, освобождая место для ствола, но он был не в пример больше, чем раньше. Толще. Зарядка, плазма копит энергию, с каждой секундой становясь смертоноснее.
Рывок! Он оказывается в центре зала, десяток стволов наводится на него, но они не успеют. Выстрел! Переливающийся шар врезается в самый центр группы, и взрыв расшвыривает их как тряпичные куклы. Демону не нужно проверять каждого, чтобы понять: они мертвы.
Спокойным шагом он поднялся по ступеням, с каждой секундой приближаясь к верхушке. Труп человеческого превосходства давно испустил свой последний вздох. А ему оставалось совсем немного. Сняв корону с головы человека, он скинул тело вниз. Затем сел, и водрузил венец на себя, с приятным удивлением осознав, что он ему в самый раз.
Поднял голову и увидел, что лава выходит из берегов озера. Трупы поверженных один за другим вспыхивают, но горячий воздух не обжигает его, лишь разогревает. Демон поглощал жар, становясь сильнее. Казалось, что весь мир отдает ему силы.
Огонь, нестерпимый яркий пламень разгорался в нем с каждой секундой, и приходилось сдерживать этот рост, чтобы его не разорвало на куски, а когда он понял, что готов, Свет вырвался наружу волной. Волна тепла и пламени разошлась в разные стороны, выхватывая из темноты спящие песчинки, и в каждой из них начинал зарождаться свой собственный Свет.
Чем дальше волна шла, тем слабее становилась, пока совсем не растворилась в пустоте. Но сотни искорок уже разгорались со всех сторон. Мерцая, они начали двигаться, действовать, жить.
А потом, буквально на секунду, внизу, под ногами появилось оно. Всепоглощающее, Согревающее, Вдохновляющее, Дарующее Жизнь. Солнце.
Боли нет. Крови нет. Тьмы нет! Лишь Свет!
Демон открыл глаза и сел. Перед ним на коленях стояла Ксю.
- Приветствую тебя, Светоч. – Сказала она шепотом, низко опустив голову.
