Интерес и энергообмен. Винная история Яны. Как работает катализатор. Немного вдохновляющих расчетов. Почему я не бросила свой проект. Про горящие глаза и Ирины сыры.

«Я СЕРЬЕЗНЫЙ ПРОФЕССИОНАЛ, Я НЕ ХОББИ ВЫБИРАЮ, А ДЕЛО ЖИЗНИ, – СКАЗАЛ МНЕ ОДНАЖДЫ ОЧЕНЬ СЕРЬЕЗНЫЙ ПРОФЕССИОНАЛ. – ПОЧЕМУ МНЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ДОЛЖНО БЫТЬ ИНТЕРЕСНО? У МЕНЯ НЕТ ЗАДАЧИ РАЗВЛЕЧЬ СЕБЯ, У МЕНЯ БОЛЕЕ МАСШТАБНАЯ ЗАДАЧА».

А давайте разберемся, что такое «интересно» и нужен ли этот элемент серьезному профессионалу?

Интересом я называю состояние энергообмена со своей работой. У вас было такое, что вы сделали что-то, выложились до конца, но в ответ получили встречный поток? Это было то самое ощущение. Вы как будто отдаете и получаете. Если такое есть, вы как будто подключены к большой батарейке, которая заряжается в процессе. Это огромный самовосполняющийся ресурс.

И это работает гораздо круче и системнее, чем просто удовольствие и развлечение.

Менеджер Яна однажды влюбилась во Францию, в культуру вина и поняла, что хочет сделать эту тему своей профессией. Поэтому она пошла получать профессиональный диплом сомелье. Не только для учебы, но всё остальное свободное время она читала, изучала, думала об этой теме. Собирала интересные факты. Покупала много книг. Ездила в отпуск во Францию и изучала всё на месте. Однажды она поняла, что хочет глубже знать историю винных регионов, и написала университетскому профессору, попросив его об индивидуальных занятиях по истории Франции. Еще в процессе учебы и задолго до получения диплома она начала (хотя было очень страшно) выступать и делиться тем интересным, что узнала. Сначала это был винный дом, где Яна рассказывала свои винные истории Бордо во время дегустации. Потом было выступление про Прованс. Потом она сама проводила дегустацию. Потом это был цикл лекций в другом культурном центре. Вы уже поняли, к чему я клоню, верно?

Если взять известные всем 10 000 часов, которые нужны, чтобы стать экспертом, то они в режиме «интересно» нарабатываются гораздо быстрее. И с удовольствием.

Если мы в теме, которая нам интересна, мы в ней варимся безлимитно. Наш мозг включен 24/7 без ущерба для своей производительности, мы постоянно сканируем мир на «наше, интересное», и это не напрягает, а радует.

Моя подруга Лена занимается визуализацией. Она ее везде видит, в любой надписи в кафешке, где мы сидим. А Рома везде изучает подачу блюд и часто ходит посмотреть на кухню и пообщаться с шефом. Вспомните свои примеры, вы наверняка видели таких людей.

Можно даже с калькулятором посчитать годовую разницу времени, потраченного на развитие. В году 8760 часов, из них после вычета восьмичасового сна у нас остается 4935. Человек, который в своей теме, не выключается из нее все эти 4935 часов. И даже ночью он может вскочить и записать какую-то мысль. А у того, кто отсиживает восемь часов из 240 рабочих дней на нелюбимой работе, в год набирается 1920 часов, но каких, какого качества?

Так вот, в короткой перспективе, например полгода, два начинающих в новой области человека (один с интересом, другой без) не будут сильно отличаться друг от друга. Хотя к концу первого года тот, кто любит свою тему, вырвется вперед уже на 3000 часов. А через два, три, четыре года разница между ними будет колоссальная. Потому что один будет в теме от звонка до звонка, а второй – постоянно и с удовольствием. Убедила?

Я хорошо помню, как однажды стояла, уткнувшись головой в карту мира, висевшую у меня на стене, и всхлипывала от того, что ничего не получится. Было это через полгода после начала моего нынешнего проекта.

Теперь-то я знаю, что на пути перемен однажды обязательно опустятся руки. Яма неизбежна. Захочется бросить. Покажется, что твоя работа никому не нужна. На каждом витке амбициозной цели такие спады просто неизбежны. Чем амбициознее цель, тем сильнее спад. У кого-то они проходят быстро, у кого-то затягиваются.

Но тогда я этого не знала, зато у меня было полно доказательств, что ничего не выйдет. И если бы мое решение делать то, что я делаю, базировалось только на разумных расчетах, я бы тогда же и бросила.

Но мне было интересно то, что я делаю. И я решила: хорошо, не получилось, буду делать корпоративные проекты, начну искать работу …завтра, а сейчас пойду прочитаю еще вот этот кейс и вот эту книжку тоже, и статью надо дописать про сильные стороны, пусть хоть что-то от меня останется напоследок… И это был способ выбраться из ямы и не бросить хорошее дело. Пережить сложные времена.

При прочих равных вы к какому доктору пойдете? К какому стилисту? К какому преподавателю? Я пойду к тому, у кого глаза горят. Кому интересно то, что он делает.

Режим «глаза горят» надолго не включается, если они на самом деле не горят. Если человек в своей теме по любви, в нем чувствуется этот драйв, причем не важно, кто он: официант, доктор или менеджер среднего звена. Причем драйв – это не рот до ушей, а вот такой режим, который я называю «человек включен». Если внутри дома горит свет, мы его видим с улицы. Так и здесь. И мы тянемся к таким людям, мы им доверяем, мы их выбираем, и мы им платим.

Ирина, с которой я работаю, год назад открыла домашнюю сыроварню. Без отрыва от работы – а она, между прочим, руководит подразделением в банке. Во время наших сессий иногда звенел будильник, что сыр пора переворачивать, и Ира убегала на пять минут. За год у нее появилось несколько серьезных контрактов с ресторанами. Она регулярно проводит дегустации сыров с винами, и туда сложно попасть. Сейчас она арендует более подходящее помещение для производства.

Я помню наш разговор вначале, когда она сомневалась, что за короткое время можно выстроить продажи. Я посоветовала ей самой быть лицом бренда. Рассказывать про свои сыры лично. Устраивать открытые дегустации и быть там, отвечать на вопросы и говорить о своей сырной любви. Почему? Потому что Ирины горящие глаза продают сыры. Сыры как бы получают часть ее харизмы. И люди хотят их покупать. При этом Ире не надо ни на секунду изображать из себя великого сыровара – она просто вытирает руки передником, выходит и рассказывает то, чем хочет поделиться.