5. АРИЯ ВСЯ В ЛИТЕРАТУРНОЙ ПОСТАНОВКЕ
Ария взгромоздилась на задний бампер ауди Шона, просматривая свою любимую пьесу Жан-Поля Сартра «Нет выхода».
Был понедельник после школьных занятий, и Шон сказал, что отвезет ее домой после того, как заберет кое-что из кабинета тренера по футболу… только это заняло ужасно много времени.
Когда она добралась до второго акта, группа почти одинаковых типичных блондинистых, длинноногих розвудских девушек прошагала на студенческую парковку, окинув Арию подозрительным взглядом.
Очевидно, ботинки Арии на платформе и ее серая вязанная шапка с ушами позволяли причислить ее к нежелательным элементам.
Ария вздохнула.
Она изо-всех сил старалась снова приспособиться к Розвуду, но это было непросто.
Она все еще ощущала себя панковатой, дешево одетой, свободомыслящей куклой Братц в море Прекрасных Принцесс страны Стильных Барби.
— Тебе не стоит сидеть вот так на бампере, — произнес голос позади нее, заставив Арию подпрыгнуть.
— Плохо для подвески.
Ария обернулась.
Эзра стоял в нескольких шагах позади.
Его каштановые волосы торчали в разные стороны, а куртка была в еще большем помятой, чем утром.
— Я думала вы, литературные типы, безнадежны, когда дело касается машин, — пошутила она.
— Я полон сюрпризов.
Эзра коротко и соблазнительно улыбнулся ей.
Он потянулся к своему поношенному кожаному портфелю.
— На самом деле у меня для тебя кое-что есть.
Это эссе на тему «Алой буквы», размышляющее о допустимости адюльтера в некоторых случаях.
Ария взяла у него фотокопии страниц.
— Я не думаю, что прелюбодеяние является допустимым или простительным, — сказала она тихо.
— Никогда.
— Никогда — это долго, — пробормотал Эзра.
Он стояла так близко, Ария могла видеть темно-синие крапинки в его светло-голубых глазах.
— Ария? — Шон был рядом с ней.
— Привет! — испуганно вскрикнула она.
Она отскочила от Эзры, будто он был наэлектризован.
— Ты… ты все сделал?
— Да, — сказал Шон
Эзра сделал шаг вперед.
— Привет, Шон, верно? Я Эз…, то есть мистер Фитц, новый учитель углубленного английского.
Шон пожал ему руку.
— Я хожу на общий английский.
Я парень Арии.
Намек на что-то — может, разочарование — пробежал по лицу Эзры.
— Здорово, — смутился он.
— Ты играешь в футбол, верно? Поздравляю с вашей победой на прошлой неделе.
— Верно, — сдержанно произнес Шон.
У нас хорошая команда, в этом году.
— Здорово, — снова сказал Эзра.
— Очень здорово.
Ария испытала желание пояснить Эзре, почему она и Шон были вместе.
Конечно, он был Типичным Розвудским Мальчиком, но он действительно был гораздо серьезнее.
Ария остановила себя.
Она не должна Эзре никаких объяснений.
Он был ее учителем.
— Мы должны идти, — сказала она резко, взяв под руку Шона.
Она хотела убраться отсюда до того, как кто-нибудь из них собьет ее с толку.
Что если Шон допустит грамматическую ошибку? Что если Эзра проболтается об их интрижке? Никто в Розвуде об этом не знал.
Никто, за исключением Э.
Ария проскользнула на пассажирское сидение опрятной, пахнущей сосной ауди Шона, ощущая зуд.
Ей очень хотелось бы несколько минут наедине с собой, чтобы собраться, но Шон приземлился на водительское место рядом с ней и чмокнул ее в щеку.
— Я скучал по тебе сегодня, — сказал он.
— Я тоже, — Ария отвечала автоматически, чувствуя комок в горле.
Глядя в свое окно она увидела Эзру на учительской стоянке, забирающегося в свой потрепанный старый школьный фольксваген-жук.
Он прилепил на бампер новую наклейку — ЭКОЛОГИЯ БЫВАЕТ — и, похоже, вымыл машину на выходных.
Не то, чтобы она одержимо следила или что-то в этом роде.
Ожидая, пока перед машиной пройдут ученики, Шон потер свой чисто выбритый подбородок и поиграл воротником приталенного поло.
Если бы Шон и Эзра были видами поэзии, то Шон был бы хайку — аккуратный, простой, прекрасный.
Эзра был бы одной из грязных горячечных галлюцинаций Уильяма Берроуза.
— Хочешь потом потусоваться? — спросил Шон.
— Пойти на ужин? Зависнуть с Эллой?
— Давай пойдем, — решила Ария.
Было так мило, что Шону нравится проводить время с Эллой и Арией.
Их троица даже посмотрела вместе DVD-коллекцию Трюффо Эллы, не взирая на тот факт, что Шон сказал, будто действительно не понимает французские фильмы.
— Однажды тебе придется встретиться с моей семьей.
Шон наконец выехал со стоянки Розвуда перед внедорожником Acura.
— Я знаю, я знаю, — сказала Ария.
Она нервничала по поводу встречи с семьей Шона, она слышала, что они дико богаты и супер-совершенны.
— Скоро.
— Что ж, тренер хочет, чтобы футбольная команда пошла завтра на эти соревнования по плаванию поддержать нашу школу.
Ты ведь собираешься посмотреть на Эмили, верно?
— Конечно, — ответила Ария.
— Ладно, тогда, может быть в среду? Ужин?
— Может быть.
Когда они съехали на лесную дорогу, тянущуюся параллельно Розвуд Дэй, трео Арии зазвонил.
Она достала его, нервничая, — ее естественной реакцией на новые сообщения была мысль, что оно было от Э, даже если казалось, что Э пропала.
Тем не менее, новое сообщение было с незнакомого номера 484.
Номер Э всегда был неопределен.
Она нажала «читать».
Ария: Нам надо поговорить.
Мы можем встретиться сегодня у дома искусств Холлис в 4-30? Я буду в студенческом городке ждать, когда у Мередит закончатся занятия.
Я хотел бы, чтобы мы поболтали.
— Твой папа, Байрон.
Ария с отвращением уставилась на экран.
Это раздражало по многим причинам.
Во-первых, у ее отца теперь есть мобильный телефон? Годами он их избегал, твердя о том, что они вызывают рак мозга.
Во-вторых, он отправил ей сообщение. Что дальше, страничка на MySpace?
И в-третьих… само сообщение.
Особенно это определенное «Твой папа» в конце.
Он что думает, она забыла кто он?
— Ты в порядке? — Шон на мгновение оторвал взгляд от узкой, ветреной дороги.
Ария прочитала Шону сообщение Байрона.
— Ты можешь поверить в это? — спросила она когда закончила.
— Звучит так, как будто ему нужен кто-то, кто бы занял его, пока он ждет окончания занятий этой шалавы.
— Что ты собираешься делать?
— Не пойду.
Ария содрогнулась, вспоминая те моменты, когда она видела Мередит и отца вместе.
В седьмом классе она и Эли поймали их целующимися в машине отца, а несколько недель назад она и ее младший брат Майк наткнулись на них в пивной «Виктори».
Мередит сказала Арии, что она и Байрон любят друг друга, но как такое возможно?
— Мередит разлучница.
Она хуже, чем Эстер Прайн!
— Кто?
— Эстер Прайн.
Она главная героиня «Алой буквы» — мы читали ее на английском.
Она о том, как эта женщина предается прелюбодеянию и город бойкотирует ее.
Я думаю, Розвуд должен бойкотировать Мередит.
Розвуду необходим городской эшафот — опозорить ее.
— Как насчет тех колодок с ярмарки? — предложил Шон, притормаживая, пока они проезжали мимо велосипедиста.
— Знаешь это хитроумное деревянное устройство с отверстиями, в которые можно просунуть голову и руки? Они запирают тебя и ты просто там висишь.
Мы всегда фотографировались в этой штуке.
— Превосходно, — Ария практически закричала.
— И Мередит заслуживает клеймо «мужехитительница» на лбу.
Просто пришить алую букву А на ее платье было бы слишком мало.
Шон засмеялся.
— Звучит как будто ты действительно в «Алой букве».
— Я не знаю.
Я только прочитала восемь страниц.
Ария притихла, озаренная идеей.
— На самом деле, погоди.
Подбрось меня в Холлис.
Шон искоса взглянул на нее.
— Собираешься встретиться с ним?
— Не совсем.
Она злобно усмехнулась.
— Лаааадно.
Шон проехал несколько кварталов к городскому району Холлис, который был полон кирпичных и каменных зданий, старых бронзовых памятников основателей колледжа и массы небрежно-шикарных студентов на велосипедах.
Выглядело так, как будто в Холлис постоянно осень — падающие цветные листья смотрелись тут идеально.
Когда Шон втиснулся на двухчасовой парковочный участок у студенческого городка, он выглядел взволнованным.
— Ты же не собираешься делать ничего противозаконного, не так ли?
— Не.
Ария быстро поцеловала его.
— Не жди.
Я дойду домой отсюда пешком.
Расправив плечи она помаршировала к главному входу корпуса искусств.
Сообщение отца мелькало перед ее глазами.
Я в студенческом городке, жду, когда у Мередит закончатся занятия.
Мередит рассказывала Арии о том, что она преподает в художественной студии в Холлис.
Она проскользнула мимо охранника, который должен был проверить удостоверение, но вместо этого смотрела по телевизору игру Янкис.
Ее нервы были расстроены и раздражены, как будто они были незаземленными проводами.
Ария знала, что в здании только три кабинета-студии достаточно больших для занятий живописью, потому что много лет каждую субботу посещала художественную школу в Холлис.
Сегодня занят был только один кабинет, так что это должен быть тот самый.
Ария шумно ворвалась в двери кабинета и немедленно ощутила запах скипидара и немытых тел.
Двенадцать студентов отделения искусств за мольбертами, выстроенными в круг, обернулись, чтобы взглянуть на нее.
Единственным человеком, который не двинулся, был морщинистый, лысый, полностью голый старик-натурщик в центре комнаты.
Он выпячивал свою кривую узкую грудь, держал руки на бедрах и даже не мигал.
Ария поставила бы ему пятерку за старания.
Она обнаружила Мередит, взгромоздившуюся на стул у дальнего окна.
У нее были длинные, роскошные каштановые волосы.
У нее была розовая татуировка в виде паутины на запястье.
Мередит выглядела сильной и уверенной, с раздражающим ярко-розовым румянцем на щеках.
— Ария? — окликнула Мередит через продуваемую сквозняком пещерообразную комнату.
— Какой сюрприз.
Ария оглянулась.
У всех студентов возле холстов лежали краски и кисти.
Она промаршировала к ближайшему к ней студенту, схватила большую веерообразную кисть, с силой окунула ее в красную краску и зашагала к Мередит, разбрызгивая краску по дороге.
Прежде чем кто-нибудь успел что-нибудь произнести, Ария нарисовала большую грубую А на левой груди по вырезу тонкого хлопкового сарафана Мередит.
— Теперь каждый узнает, что ты сделала, — прорычала Ария.
Не дав Мередит времени отреагировать, она развернулась и вышла из комнаты.
Когда она снова вышла на зеленую лужайку Холлис, она начала радостно, безумно хохотать.
Это было не клеймо «мужехитительница» на лбу, но почти так же хорошо.
Вот так, Мередит.
Получай!
