Глава 23
Каждый хочет, чтобы его информировали честно, беспристрастно, правдиво — и в полном соответствии с его взглядами.
Гилберт Кийт Честертон
Когда вернулись в столицу, оказалось, что разобраться с вилками мы успели вовремя. Потому что меня ждали вернувшийся из поместья Колин и первый выход в свет. А ещё целая гора красиво упакованных коробок.
— Привет, сестрища! — облапил меня Колин.
Замечу, что пока «сестрищей» я не была, таких вольностей этот красавец себе не позволял. И вообще, что за обращение? Примерилась — и наступила каблуком на мысок его сапога:
— Сестрёнка, а не сестрища, милый братик!
— Точно сестрища! — отпрыгнувший Колин осклабился. — Хотя ладно, уговорила… Поскольку ты младшая, будешь сестрёнкой.
Кивнула — да, согласна. И его сапоги, к слову, целее останутся.
Кстати, за прошедшие с визита в поместье Эрранд два с половиной месяца я отправила туда три письма. Адресовала их леди Рени, так казалось проще. Писала коротко, округлыми аккуратными фразами, что занимаюсь магией, а ещё мы с наставником ездили в Кийеру, где новый градоправитель решил застроить древнее кладбище — и растревожил нежить. На первые два письма пришли такие же осторожные ответы. Но в третье, кроме слов, я добавила рисунок — себя в обнимку с котом, такое уж настроение случилось, когда писала. Рисовала я, признаюсь честно, хуже, чем пела. И, отослав письмо, немедленно пожалела о содеянном… Но, похоже, рисунок понравился, потому что ответ в первый раз начинался словом «дочка», от которого на глаза навернулись слёзы. Думаю, теперь мне есть куда поехать на каникулы…
— Так слушай! — выдернул меня из задумчивости Колин. — Вон та гора барахла — это тебе. Вроде как подарки на день рождения в этом году, а ещё платье с аксессуарами — отец требует нашего присутствия на приёме через два дня. Он считает, что это отличный случай представить тебя ко Двору.
— Почему именно сейчас?
— Да я сказал ему, что ты лишнего шума не любишь. А сейчас всё складывается удачно — в конце лета половина народа ещё сидит по поместьям, то есть толчеи не будет. В середине осени, как знаешь, начнётся новый сезон, и ко Двору заявится не меньше сотни дебютанток. Нечего тебе в этой толпе делать. Вдобавок им всем по четырнадцать-пятнадцать, а ты уже заметно старше.
Ух ты, какого заботливого брата я приобрела! Беспокоится о том, чтобы я сохранила лицо и, хи-хи, не прищемила самолюбие.
— И как меня там представят? Неужели Эльнейдой?
— Знаешь, сначала отец думал, не переименовать ли тебя в Элерет, чтобы скрыть случай с подменой младенцев. Ведь если тот станет достоянием гласности, репутация семьи неминуемо пострадает. Но я сказал, что ты не обрадуешься. Так что он оставил это на твоё усмотрение. Хочешь — останешься просто Эльнейдой. Хочешь — будешь Эльнейдой-Элерет.
Вот такой дилеммы мне и не хватало! Хотя забавно, что сокращённый вариант от обоих имен — Эль. Совпадение или судьба? Ведь, если подумать, данное родителями имя у меня тоже украли. А сейчас я просто его возвращаю. Так?
— Колин, для Дома, как понимаю, лучше второй вариант? Хотя смутно представляю, каким образом можно объяснить моё появление в Академии в качестве безродной побродяжки два года назад. Упала с лошади, память отшибло? А то, что ты меня не узнал, это как? Тоже с сеновала вниз головой свалился?
— Мы не обязаны никому ничего объяснять. Просто ты потерялась — а теперь нашлась. И всё.
Ну, впрочем, если эта выдумка избавит меня от рассказов о службе истопником при Храме и выступлениях в бродячем цирке — фыркнула, — сие неплохо. Как известно, самая маркая и непрочная вещь на свете — это репутация. Чихнёт кто-нибудь или плюнет — и пропала! До сих пор я не посвящала в подробности моей нестандартной биографии никого, кроме лорда Тиурры, а тот точно не станет злословить за спиной или пускать сплетни. Даже Колин смутно представлял, где и как я жила раньше. Вообще, в ответ на вопросы я обыкновенно отшучивалась. А теперь, получается, и вопросов не будет. Неплохо.
— Колин, а что случилось с Малленой?
— Поступили по закону — казнили. Да, перед смертью Маллена призналась в подмене.
— А дочь?
Колин тяжело вздохнул:
— Ты не представляешь, что было. Когда она узнала, что нам не родная и что мать — вот эта служанка рядом, то устроила жуткую истерику, накинувшись на Маллену с кулаками и крича, что та всё испортила. Пришлось буквально оттаскивать… Потом отец велел ей не выходить из комнат, пока не решит, как быть дальше, только этим всё не кончилось. Эта коза не нашла ничего лучше, чем попытаться обокрасть дом и сбежать — причём взяла то, что и трогать не стоило: дневники отца с дедом и вещицы вроде твоего кольца, благо, знала, где что хранится. Поймали, конечно. Теперь сидит взаперти, а отец ломает голову, как поступить. Память стирать мы, к сожалению, не умеем, а выпускать нельзя — беды не оберёшься.
Вздохнула вслед за братом… Ясно, для Маллены подобный исход был неизбежен. Похищение ребёнка лордов, к тому же оказавшегося одарённым, — государственное преступление, и по закону расплата за такое — только смерть. Потому что нужно наказать и пресечь подобные поползновения в будущем. Справедливо ли это? Полагаю, что да. Грабителей с большой дороги казнят или вешают без жалости, а чем лучше то, что учинила Маллена? Что хуже — украсть ребёнка или кошелёк? Вопрос риторический.
А с лже-Элерет, как понимаю, проблема состоит в том, что та посвящена во многие семейные тайны, которые опасно открывать посторонним… А характер у девицы, конечно, не сахар — надеяться на её благодарность за то, что вырастили, или хотя бы на лояльность не приходится. Хотя чего, собственно, ждать, если с шестилетнего возраста мать баловала и портила своё чадо как могла, потакая всем прихотям и капризам?
— Не жалей, по-другому здесь было никак… — приобнял меня брат за плечо.
Он прав. Хотя не представляю, как чувствует себя сейчас леди Рени. Мне Маллена и лже-Элерет совершенно чужие, более того, неприятные люди, но леди Рени столько лет считала подменыша дочерью… Ладно, мы здесь всё равно ничего не решаем, так что в раздумьях пользы нет. А чтобы разогнать хандру, стоит переключить Колина на что-нибудь позитивное и конструктивное. И, кажется, у меня есть идея, чем это может быть.
— Я в порядке, — улыбнулась. — Знаешь, у наставника в подвале — здоровенный зал для магических тренировок. Ничего не хочешь мне показать? И, кстати, нам в прошлый раз помешали, а у меня тоже есть для тебя сюрприз.
Воздушная колотушка с приложением, угу.
Оказалось, что отец уже сказал Колину о моих двух Дарах. Но одно дело слышать, а другое — собственными глазами увидеть, как я в блин расплющила воздушным ударом чучело, а потом отправила этот блин в полёт по подвалу под мрачноватое «у-у-у…» из углов.
— А сама летать ты не пробовала? — уставился на меня горящими глазами брат.
— Ещё нет. Думаю, сил пока маловато. Боюсь надорваться или навернуться.
— Наверное, ты права. Но потом ведь сможешь? И меня тоже сможешь поднять?
— Угу, я буду на метле. А ты на чём? Прошу хорошо продумать этот вопрос, уважаемый лорд, дело серьёзное, затрагивает семейную репутацию.
Колин заморгал и начал озадаченно чесать нос.
— Ладно, додумаешь потом, — милостиво разрешила я. — А сейчас посмотри, что я с лезвием делаю неправильно? Не получается…
— Один приём я тебе подскажу сразу, это семейный секрет. Ты можешь не только управлять огнём любой конфигурации визуально, но использовать после создания нужной фигуры вербальную формулу, тогда бич или сабля не будут разваливаться. Произносишь заклинание про себя и никогда не говоришь о нём посторонним. — Наклонился к самому уху так, что дыхание защекотало кожу: — Слушай и запоминай!
Я бы сочла «семейный секрет» натуральной абракадаброй, если б не узнала несколько слов на древнеферейском. Получается, в этом бормотании есть смысл.
— Перевод знаешь? — уставилась на брата.
— Только в самом общем смысле. Речь о создании гибких, но нерушимых связей частей в целое. Это здорово помогает для фокусировки магии и управления сфокусированными потоками.
— Я узнала только несколько слов на древнеферейском. В Доме Эрранд есть полный словарь?
— Полного, думаю, нет нигде… есть более или менее качественные копии в отдельных Домах.
Получается, лорд Тиурра, дав мне работу два года назад, приоткрыл один из секретов Дома Велани?
— Ладно, думаю, на сегодня с магией всё, я устала, — плюхнулась на скамейку у стены. — Расскажи мне о приёме?
— А поесть в этом доме дают? — логично отреагировал Колин. И хохотнул: — Светская жизнь — тема как раз для обеденной беседы.
Оказалось, что каждому Дому, коих в Эрвинии насчитывается тридцать семь, принадлежат свои цвета. У магов огня это, ожидаемо, были оттенки красного.
— Одеваться именно так тебя никто не заставляет, но знать сочетания надо. В некотором роде это аналог рыцарских гербов.
— А гербов у нас нет?
— Есть, конечно, ведь все маги принадлежат к древнейшим родам. Но со щитами сейчас никто не ходит, так что пока забудь.
Вздохнула с облегчением — и за такую малую милость спасибо небесам!
— Итак, — продолжил Колин лекцию, одновременно обгладывая кроличью ножку, — цвета Дома Эрранд — алый с серебром или с серым, а цвета Велани — бордовый с золотом. Как видишь, сочетания не ахти. — Усмехнулся: — Не знаю, кто из наших предков и в каком умственном помрачении выбрал эту гамму. У меня есть подозрение, что древние маги написали цвета на бумажках и тянули их из шляпы, так всё и вышло.
Сидевший рядом с Колином лорд Тиурра зафыркал в салфетку.
Кстати, до сих пор я ни разу не видела, чтобы наставник обряжался в бордовое с золотом. Подобная помпезность была совершенно не в его стиле. А вот с серебристым и алым, думаю, можно поиграть. Допустим, сшить серебристо-грозовое платье, а подбой шлейфа, изнанку обшлагов и ворота, прорези в рукавах сделать алыми. Выйдет эффектно, главное — не перебрать с контрастами.
— Но вообще юные девушки обычно надевают на приёмы и балы светлое, — весьма логично закончил Колин.
— В розовом не пойду, а то буду похожа на кремовое пирожное, — хихикнула я, чуть не прикусив вилку.
— Хихикай-хихикай! После обеда напишу тебе цвета всех тридцати семи Домов, изволь запомнить!
— Ты ещё гербы нарисуй, — невинным тоном посоветовала я.
— Сама нарвалась. Я видел у Тира в библиотеке книгу с гербами Домов. Выучи их до осени, проверю!
Ой, а когда это Колин успел с лордом Тиуррой на «ты» перейти? Вроде бы раньше такого не было? Или это — очередной рыболовный крючок со стороны наставника? Подкапываясь под сестру, подружись с братом.
— Да, кстати, мне в Академии остался только год, — Колин склонил голову набок и лукаво подмигнул серым глазом, — но думаю, что задержусь там под предлогом индивидуальных исследований, пока ты не доучишься. Такое разрешается и даже поощряется.
Гм, вот хорошо или плохо, что теперь, обнаружив, что не может больше ухаживать, Колин начнёт меня опекать? Ладно, я сегодня добрая, буду считать, что хорошо.
— Между прочим, — прищурилась на брата, — можно ли мне будет продолжать выступать в «Трости и свече»? Я так поняла, что знатным девицам дозволительно выводить рулады исключительно на благотворительных вечерах и званых обедах, но не в ресторане за деньги.
— Отец сказал, что мы не должны тебя ни в чём стеснять. Так что если нравится — пой. Выходит у тебя, кстати, здорово. Ты не просто поёшь, ты запоминаешься.
Нет, если б мне запретили, я бы возмутилась и настояла на своём… но что делать, когда слова не говорят поперёк? Всё равно упереться рогом из вредности? Потупилась.
— Я подумаю. Понимаю, что не буду там петь вечно, но надо заранее предупредить хозяина — господин Фосс хороший человек, — чтобы нашёл мне замену.
— Разумно. Кстати, мне, как проживающему отдельно члену Дома, идёт содержание в двести золотых в месяц. Думаю, тебе положено столько же, плюс, — ухмыльнулся, — пять золотых от меня на пудру!
— Ты забыл, что я владею магией ветра и вон то абрикосовое желе может сейчас оказаться у тебя на макушке? — ласково осведомилась я. И спохватилась, вспомнив: — Ой, Колин, ты упоминал о дне рождения! А когда тот у меня?
— Третий день второго месяца весны, — чуть грустно улыбнулся брат.
Лорд Тиурра внимательно следил за нашим разговором, но сам молчал.
Платье, приготовленное для приёма, оказалось серебристо-голубоватым, прохладного чистого цвета утреннего неба. Ничего красного не было даже в отделке, наоборот, присутствовал сапфирово-синий пояс и такого же цвета изящные бантики на рукавах и вырезе ворота. Может быть, зелёный лучше бы подошёл к моим глазам и волосам, но какой оттенок приобретает кожа рядом с неудачно подобранным зелёным, знают, наверное, все.
Примерила — точно по фигуре, не надо ни ушивать, ни укорачивать. А алые у меня пряди на висках, и этого довольно. Кстати, можно добавить тонкую цепочку на шею и оставить на пальце Кольцо Огненных Бурь, которое с какого-то момента я перестала снимать даже ночью.
Наряд дополняли серебристые митенки, тёмно-синие бархатные туфельки, а ещё крошечная, с ладонь, серебряная сумочка.
В карете ехали вчетвером — лорд Трент, Колин, лорд Тиурра и я, не знающая, куда деть свою элегантную сумочку. Замечу, что ничего, кроме носового шёлкового платочка, в ней не было. Такой вот неудобный футляр для не слишком актуального аксессуара, да.
— Пристегни к поясу, — сжалился Колин. И обратился к отцу: — Так что, говоришь, сегодня будет?
— Прибыл новый посол Ферранта. Соответственно, предстоит вручение верительных грамот и торжественный обед.
Если нас ждёт обед, зачем мы плотно перекусили копчёной олениной с пряным хлебом почти перед самым выездом? — задумалась я. Ладно, посмотрю на тот обед — узнаю…
Мужчины тоже были при параде. Лорд Трент смотрелся великолепно и грозно в тёмно-фиолетовом камзоле — похоже, если вспомнить шлафрок, у отца к этому цвету слабость. Лорд Тиурра был в тёмно-синем, а Колин выбрал бирюзово-голубой. Белая кипень кружев у горла и на манжетах, кинжалы на поясе… А ещё у отца и наставника через правое плечо к левому бедру шли муаровые голубые ленты перевязей с орденами. Шесть у лорда Трента, три — у лорда Тиурры. Судя по сверканию драгоценных камней и размерам, сие — награды за какие-то выдающиеся деяния, причём вряд ли на мирной стезе. Потом тихонько выспрошу у Колина, что там и за что.
И, кстати, положенных Дому цветов отчего-то никто не надел. Хотя наши виски говорили сами за себя. Я даже забеспокоилась:
— Может, мне стоит прикрыть мороком уллы?
— Зачем? — заморгал Колин.
Улыбнулась:
— Маленькой мышке не стоит бегать с большим колокольчиком.
— Не прячь, кому надо — уже о тебе знают, — покачал головой лорд Трент. — А вот то, что пока закрашиваешь голубой, превращая его в рыжий, одобряю.
Вздохнула и почесала нос, выражая сомнение. Впрочем, я решила не нервничать, чего мне с такими сопровождающими бояться? Знакомства с Легером Четвёртым, нашим монархом, который сидел на троне приблизительно столько же, сколько я жила на свете? Да нужна я этому Легеру, гм, примерно как он мне. Хотя, впрочем, мне давно было любопытно проверить, насколько наш монарх похож на профиль, выбитый на монетах. Вот и погляжу.
Дворец сиял огнями, а к широкой парадной лестнице, выстланной алым ковром, одна за одной подкатывали кареты, из которых выпархивали элегантные леди и блистательные лорды. Эк они ловко! Ну ладно, отнесусь к предстоящему как выступлению в цирке — держу любезную, но скромную улыбку на спокойном лице. А в подоле и в ногах я не запутаюсь. Вперёд, Эльнейда!
Из открытых окон выплёскивались волны музыки, и я, под руку с Колином, которому отец наказал не отходить от меня ни на шаг, поддавшись настроению праздника, не шла, а парила. И сдержанно, чтоб не бросалось в глаза, вертела головой.
— Это приёмное крыло, — пояснил брат. — Есть ещё жилое, но оно в глубине дворца, и вход туда закрыт, дипломатическое — специально для послов, а также правительственное — для разного рода собраний и заседаний. Всего четыре. Крылья разделены садами и большой оранжереей — туда, кстати, стоит заглянуть, тебе наверняка понравится.
Невольно представила похожий на гигантскую четырёхкрылую стрекозу дворец. Хотя, возможно, не стоит воспринимать всё настолько буквально, кто знает, кого представлял архитектор, задумывая планировку?
Лорд Трент и лорд Тиурра поднимались по лестнице впереди, мы следовали за ними…
— Колин, что ещё мне нужно знать?
— Ничего особенного. — И ухмыльнулся: — Если что-то или кто-то не понравится — не дерись. Зови меня.
Угу, он сам за меня подерётся.
— Сначала верительные грамоты, а сразу после этого — представление ко Двору новичков, — обернулся к нам лорд Трент. — Так что далеко не уходите. Колин! — строго посмотрел на сына. — Полагаюсь на тебя!
Так, похоже, лорд Тиурра уже успел наябедничать отцу на меня, иначе бы крамольная мысль, что такой милой девушке нужен присмотр, вряд ли бы возникла. Ну ладно, переживу…
Прибывших торжественно представлял мажордом. И я чуть не споткнулась, когда услышала:
— Барон Фермейр с супругой!
Колин покосился на меня:
— Ты что, их знаешь?
— Не самого барона, а его лошадь. Когда мне было тринадцать, я полгода работала у него на конюшнях, заезжала молодняк. Полагаю, доброму лорду лучше об этом не говорить.
Колин поперхнулся.
— Эль, ты никогда не рассказывала, как росла и чем занималась. Чего вдруг сейчас вспомнила?
— Просто к слову. И тебе лучше не углубляться в мою биографию, иначе тоже спотыкаться начнёшь. Пусть останется сюрпризом.
— Лорд Трент эйд Эрранд, лорд Тиурра эйд Велани, лорд Колин эйд Эрранд и леди Эльнейда-Элерет эйд Эрранд! — возвестил мажордом, ударяя жезлом по мраморному полу.
Головы присутствующих повернулись к нам.
Король, уже немолодой грузноватый мужчина, большого впечатления на меня не произвёл, профиль на золотых смотрелся куда симпатичнее. Но ценное мнение я оставила при себе. Монаршая супруга выглядела привлекательнее. А ещё на приёме присутствовали дети венценосной пары — дочь, по виду на пару лет меня младше, и сын лет четырнадцати-пятнадцати.
Новый посол Ферранта — лорд Венземир — показался интереснее всего семейства. От подтянутого широкоплечего мужчины в клюквенном камзоле буквально веяло силой, хотя виски были тёмными, как и волосы.
Когда с грамотами и приветственными речами было покончено, настала наша очередь. Точнее, наша — и ещё дюжины юных знатных отпрысков, созревших не в сезон. Полагалось подойти и сделать реверанс. Говорить не требовалось, если только не спросят. Приемлемо, даже при том, что мы оказались первыми, поскольку лорд Трент был членом Совета Королевства и действующим главой Дома Эрранд. Отец меня и представлял.
— Моя дочь Эльнейда-Элерет, в настоящее время обучается в Королевской Академии Магии.
Легер Четвёртый кивнул:
— У вас красивые дети, будем рады видеть их при Дворе. Надеюсь, в своё время они станут опорой королевства, как и отец.
— Ещё раз поклонись — и уходим, — шепнул чуть слышно лорд Трент.
И это всё? Спрашивается, и чего было нервничать?
Забавно, почему так часто данное воспринимается недоданным?
— А теперь можно повеселиться, — подхватил меня под руку Колин. — Что хочешь — потанцевать, перекусить пирожным или посмотреть дворец?
Прикинув, что первые два предложения можно спокойно отложить на потом, никуда танцы и сласти не денутся, выбрала третье.
— Тогда начнём с оранжереи? Там много редких тропических птиц и не менее редкостных цветов. Ты всё же девушка, так что должно понравиться.
Гм, а к чему это сомнительное «всё же»? Стукнуть вредину я тут не могу, а вот наступить невзначай каблуком на ногу…
— Вот потому и говорю — всё же, — ухмыльнулся ехидный брат.
Лорд Тиурра с отцом остались, наверное, в Приёмном зале, потому что по длинному коридору, увешанному батальными полотнами и уставленному вазонами с цветами, мы шли одни.
В оранжерее меня сильнее всего поразил стеклянный купол высотой в три этажа. Впрочем, на остальное тоже стоило посмотреть. Мощённые белым с золотистыми прожилками мрамором дорожки, окаймлённые незнакомыми душистыми цветами, стройные пальмы, птичий щебет и озеро с лотосами вдалеке — сбывшаяся фантазия любителя экзотических сказок.
И тут мы нарвались.
Из-за усаженного алыми бутонами тёмно-зелёного куста неожиданно выступил лорд Венземир, преградив нам путь.
Я захлопала глазами — а что посол в оранжерее потерял? Встречался здесь с кем-то? Или просто, как и мы, осматривает дворец?
— Дети знаменитого лорда эйд Эрранда, не так ли? — недобро прищурился на нас лорд карими глазами. Слово «дети» прозвучало так, будто он произнёс «щенки». Даже не произнёс — выплюнул. Ох, не к добру такое начало…
Сама не знаю, почему я перешла на магическое зрение — инстинкт подсказал. То самое чувство, когда голова ещё не успела распознать и оценить приближающиеся неприятности, но филейная часть их уже почуяла. А дело было явно неладно: выглядел лорд как маг перед атакой — вокруг фигуры и, особенно, на пальцах рук собиралась сила. Пихнула брата в бок и прошептала:
— Ставь щиты!
— Уже! И на себя, и на тебя, — прошипел Колин.
Только чую, если на нас собрались напасть прямо во дворце, значит, посол уверен, что щиты не спасут. Тогда что делать-то? Так, тяну время и соображаю…
Заморгала глазищами, восхищённо вылупившись на лорда Венземира:
— Лорд Венземир, приятно познакомиться. Оранжерея прекрасна, но… — смущённо замялась, поднимая ресницами ветер, — вы не собираетесь потом танцевать?
Если он мужчина, должен же среагировать на столь откровенное заигрывание симпатичной девицы? А пока…
Шевельнула пальцем, и из-за кустов олеандра донёсся звук поцелуя. А следом — ещё один. Вот же, какая простая и полезная штука оказалась!
Лорд Венземир ожидаемо обернулся и уставился туда, откуда послышался шум. Ну что, успеем удрать или нет?
— Простите, лорд, отец велел нам не отлучаться надолго, — вступил в разговор Колин. — Пойдём, Эль!
— Не торопитесь… — лорд Венземир снова повернулся к нам, обводя оценивающим взглядом.
— Но лорд Трент действительно ждёт детей, — произнёс, даже протянул небрежным тоном знакомый голос.
Обернулась — к нам спешил лорд Тиурра. Всеблагие боги, как же я рада его видеть!
— Кажется, мы с вами уже встречались? — продолжил наставник, обращаясь к послу. — Так что представляться, полагаю, излишне. Ведь это вы отвечали за возведение той неудачно расположенной крепости, которая развалилась, не успев отстроиться до конца? Да, в древние времена сооружения, несомненно, были прочнее…
У лорда Венземира побелели сжатые губы. И костяшки стиснутых кулаков.
Но я сразу поняла главное: хотя посол считал себя однозначно сильнее нас с Колином, лорда Тиурру он боялся.
— Колин, Эль, что встали? Я должен повторить, что отец зовёт? — И небрежно бросил послу: — Нам пора, до скорой встречи! Да, надеюсь, вы не станете вымещать радость от нашего свидания на невинных пальмах и птичках? Было бы крайне некрасиво. Хорошего вечера, лорд!
В коридоре наставник затормозил и, обращаясь к Колину, поинтересовался:
— Как вы умудрились с ним сцепиться?
— Никак. Он неожиданно вышел из-за куста и встал поперёк дороги.
— Провокация, значит, — почесал нос лорд Тиурра. — Так, сейчас я доведу вас до бального зала, потанцуйте, перекусите там. И больше никуда не уходите. А мне надо предупредить Круг, чтобы за этим лордом присматривали. Кстати, вы поняли, что он — маг?
Мы дружно кивнули.
Но, выходит, даже во дворце небезопасно…
— Эль, ты лихо соображаешь, — похвалил меня Колин, пока мы кружили в вальсе. — А что бы стала делать дальше?
— Приложила бы воздушной колотушкой, — пожала я плечами. — То, что мы огненные, знают все. Так что других сюрпризов не ждут.
— Могло бы сработать… Но как думаешь, зачем он на нас напал?
Наморщила лоб:
— Знаешь, Колин, когда-то я читала историю, как некоему полководцу перед сражением прислали фальшивую депешу о том, что его единственный сын похищен врагами, замучен и убит. Целью было лишить военачальника душевного равновесия, вывести из строя. И битва действительно едва не была проиграна.
— Значит, думаешь, это атака на отца?
— Представь, что оба одарённых отпрыска одного из сильнейших Домов были бы убиты неведомо кем прямо во дворце, — продолжила рассуждать я. — Что произошло бы дальше?
— Настоящая катастрофа. Клин между правящим домом и магами. Сумятица. И много ещё чего… — Колин крутанул меня под рукой так, что юбки раздулись колоколом. Потом притянул к себе: — Обязательно расскажи отцу про того полководца.
Чем нас потчевали за ужином, я не поняла. Названия блюд звучали, как иностранные слова — фрикасе, суфле, касуле — птичий язык какой-то. Сами блюда тоже выглядели сомнительно — неопознаваемое нечто подозрительного цвета, наложенное маленькой горкой на большой тарелке и украшенное сверху парой листочков зелени или ягодкой. И как тут догадаться, за какую вилку хвататься? Хотя что думать, просто слежу за сидящим рядом Колином и повторяю то, что делает брат. Так точно не промахнусь. Но как нормально наесться в таких условиях? Хорошо, что мы перед выездом перекусили.
В карете я пересказала отцу и лорду Тиурре то, что произошло в оранжерее. И добавила свои соображения. Реакция лорда Трента была несколько неожиданной:
— Эль, нечего тебе одной в этом гостевом доме делать. Либо перебирайся в одну из комнат в особняке Тира, либо переселяйся к нам. Дом Эрранд — твой дом.
Я хотела было возразить, но отец серьёзно покачал головой:
— Девочка, я не хочу снова тебя потерять. Так что не спорь.
Ладно, буду жить рядом с лордом Тиуррой, к нему я уже привыкла.
