Глава 6
ТРИ ФЛАКОНА АВАНТЮРЫ
Собака бывает кусачей
Только от жизни собачьей…
Ю. Мориц
Пары прошли неплохо, только несколько нервно и суматошно. Учителя, как обычно, развлекались за счет студентов, а студенты — за счет друг друга. Я уже думала, что день так и закончится, тихо, мирно и без эксцессов… Но, как оказалась, права мудрость «Не торопись называть сутки удачными, пока они не миновали». Так что миновала пара по «Практическому казнокрадству», следом пролетела еще одна по курсу: «Иллюзии. Оптический обман». Магия мне, как всегда, давалась чуть легче, да и этот предмет я любила.
Сейчас я сидела на последней паре по «Теории интриганства», и в данный момент мы сдавали пробный экзамен. И я уныло смотрела на листик, на котором должна была записать все, что знаю по теме: «Вопрос 1. Интрига. Теория пяти ступенек».
Тут все понятно, тут даже не сложно… Был у нас один философ, некто Хитроумий Долгоносов. Но почтенным думающим мужем этот кадр стал только на старости лет, а в юности и зрелом возрасте он активно и с энтузиазмом оправдывал свои имя и фамилию. И правда, более хитрого и изворотливого политика, сующего свой нос куда только можно и с особенным энтузиазмом — куда нельзя, то время не видывало! Естественно, этот самый нос очень сильно хотели прищемить, ну или хотя бы по нему щелкнуть. Но получалось это крайне редко… Так вот, уже на пенсии, в дальнем поместье, с богатым годовым содержанием и молоденькой женушкой, данный тип и занялся мемуарами.
Теория ступенек принадлежала ему и сильно помогла последующим поколениям интриганов и пакостников, которые были сильно признательны прохвосту прошлого столетия.
Так что я попробовала перо на кончике пальца, макнула его в чернила, и начала писать.
«Вопрос 2. Разберите случай, согласно теории пяти ступенек».
Ага, и дается одна из интриг прошлого десятилетия. Ну, поехали!
Спустя минут десять я закончила и с этим вопросом, а потом приложила подушечку большого пальца к нижнему углу листа, чтобы стало видно третий вопрос, от которого, собственно, и зависел результат сдачи. Увидела… И захотелось выругаться.
«Вопрос 3. Основные понятия в теории Геридана».
Я про этого, мать его, Геридана, практически впервые слышу!
Посидела. Соскребла хотя бы основы, которые и тут наверняка применимы… С тоской обвела взглядом аудиторию.
Некоторые усердно писали, другие перечитывали то, что уже натворили. Были и такие, которые, как я, тщетно искали подсказки, написанные в пространстве. Но, увы, ни сокурсники, ни мебель, ни даже звериные головы, которые служили тут украшением а-ля охотничьи трофеи и были расположены по периметру зала, ничего мне лично не поведали.
Внезапно ожила одна из прибитых над дверью кабаньих голов и, сверкнув кроваво-красными глазами, провыла:
— Подкоряжную — в деканат!
Сначала я даже обрадовалась, потому как к следующему занятию я этого гада Геридана точно найду, как и то, что именно он измыслил. А потом меня накрыло уже совершенно другими чувствами… И воспоминаниями. Ведь этот вызов говорил о том, что лисы про меня очень даже помнят! И начали претворять свой план в жизнь.
Ну а что делать скромной мавке? Мавка встала, мавка вышла и послушно потопала, куда сказали! Ибо выбора не было.
…Я всегда любила ходить по Академии, особенно когда все остальные были на занятиях. Пустынное грандиозное здание… В этом что-то есть. Но сейчас я была в смятении и не могла оценить прелесть высоких потолков с лепниной, роскошных дверей из цельного массива дерева редких пород, покрытых искусной резьбой, и огромных окон с поистине фантастическим видом из них. Притом из каждого коридора вид был свой… Наведенные иллюзии. За окнами той галереи, где я сейчас шла, плескалось бескрайнее море, а сквозь приоткрытые створки доносился шум волн, запах соли и крики чаек. Чудо!.. Лишь когда я дошла до последнего окна, то остановилась и с улыбкой посмотрела на внутренний двор Академии и ворота в город. Торговые приакадемические кварталы, которые являлись предместьями столицы.
Нет, все же лисы приносят беды! Мало мне было своих проблем? С момента встречи с гадами-близнецами неприятности посыпались на бедную мавку, как из рога изобилия…
Еще немного попаниковав, я усилием воли смирила эти эмоции.
Какой смысл теперь метаться? Я попала, и сейчас нужно не заламывать руки из-за того, что уже случилось, а как-то пытаться выкрутиться.
Тем более… Я верю, что все в жизни нам дается с какой-то целью. И если мое раньше спокойное, мирное и упорядоченное существование вдруг рухнуло, и остатки нормальной жизни с веселым дребезжанием катятся вниз по склону, то это зачем-то нужно. Великий Водяной-Под-Корягой не дает того, с чем мы не можем справиться! Стало быть, если у меня сейчас творятся такие неприятности, то я должна с ними справиться, дабы не растеряться, когда нагрянет вселенское западло. А оно, судя по моему везению, обязательно нагрянет. Меня найдут, рано или поздно… И тогда я смогу рассчитывать лишь на себя, потому что тот, кто помог мне спрятаться в Академии, на этом «умыл руки». Поэтому, возможно, все не так уж и плохо да бессмысленно? Время покажет, а жизнь рассудит.
Потому я выпрямила спину, развернула плечи и, вскинув голову, гордо пошагала дальше по очередной галерее главного Академического корпуса. Собственно, галерея была не простая, а портретная… Самых заслуженных деятелей нашего славного заведения. Я была тут всего лишь однажды, когда в прошлый раз направлялась в деканат при поступлении, и в то время мне было совсем не до изображений. Зато сейчас я с любопытством глазела по сторонам и рассматривала эпичные и не очень полотна.
Вот Движжик Гаринот — легендарный изобретатель электричества и двигателя. Изображен, видимо, в момент изобретения того самого электричества. А вернее, его тестирования… Ведь, как известно, самые опасные опыты наши идиоты ученые-изобретатели ставят на себе! Вот и Движжик нарисован в каком-то уже не раз обугленном ангаре за хитро закрученной под невообразимыми углами установкой, от которой в разные стороны сыплются искры. На лике бородатого мужика просветление. И думаю, виновато в этом изобретение, а не идея…
Дальше — веселее. Полотно, посвященное боевому магу прошлого столетия… Поле, толпа варваров и драпающий от них мужик в красной рясе. Подпись под «шедевром»: «Незадолго до обращения в бегство Бронзовой Орды». Ну да! «Стратегическое отступление в целях обмана противника и внушения иллюзии о собственном превосходстве». Так хитро это и называлось в учебниках.
Были и классические портреты… Просто великие и не очень деятели прошлого спокойно стоят возле столов, стульев и доброжелательно улыбаются художнику. Иду я, вся такая привыкшая к этому, и натыкаюсь взглядом на архидемона в истинной ипостаси, который ну очень ласково улыбается… Во все триста зубов, которые в три ряда. Едва не споткнулась!
Кстати, один из самых величайших целителей за всю историю Академии. Собственно, поэтому его из Бездны и выставили в свое время… Как так, архидемон — и лечение?! Ему вообще-то калечить полагается.
Так! Хватит любоваться!.. А то я так до-о-олго тут бродить буду.
Я, уже не вертясь по сторонам, быстро прошла к виднеющимся на той стороне коридора ажурным створкам, казалось сплетенным из виноградной лозы. Стальной лозы.
Но в самом конце галереи не удержалась и подняла глаза, а после и свернула направо. Там, в стороне от всех, на пустынной стене висел небольшой портрет основателей Академии. Тех, кто смог вытеснить древнее зло из дворцовых развалин неподалеку от столицы. Тех, кто потом добился субсидий и отстроил это место. Тех, кто дал шанс на новую жизнь мне и многим другим.
На картине — трое. Невысокая худощавая женщина с черными волосами, надменным взглядом и величественным поворотом головы… Леди Дана Милохор. Человек. В ее случае это и правда звучало гордо.
Она сидела в кресле, сложив руки на коленях, покрытых красной тканью платья. За ее спиной, опираясь на спинку кресла, стояли двое мужчин.
Брюнет-кицунэ с обаятельной улыбкой и двумя хвостами даже в человеческой ипостаси. Сильный, очень сильный… Интересно, а сколько у него хвостов в истинной? Эдан Хрон. Ныне действующий ректор Академии.
А третий… На третьем я привычно застряла взглядом, потому что запомнила его еще с первого посещения этого места. В каком бы я в тот момент ни была состоянии, его я запомнила. Такую своеобразную тварюшку попробуй забудь!
Василиск… В срединной ипостаси, но — василиск.
Об этих тварях междумирья, которые то появляются, то исчезают, всегда оставляя после себя след в истории, известно очень мало. Если в истинном облике кицунэ — лисы, то василиски — гигантские змеи на коротеньких, кривых лапках. Ползают быстро, бегают тоже неплохо, видимо, жизнь научила. Ну, а в срединной ипостаси… Человекоподобные ящеры, только без хвостов.
И вот такое красно-оранжевое чешуйчатое чудо, с черными жгутами вместо волос, упакованное в деловой костюмчик того времени, стоит и улыбается. Улыбка тоже такая… интересненькая. До архидемона далеко, но треугольные зубки — тоже зрелище не для слабонервных.
Имя неизвестно, а вернее, стерто из анналов истории Академии.
За предательство.
Века полтора назад были серьезные волнения. И этот… василиск то ли переметнулся на сторону врага, то ли попросту сбежал. А магом он был сильным, хоть и весьма своеобразной школы, и потому без него спаянная тройка развалилась. Академия оказалась на грани уничтожения! Тогда Дана Милохор провела ритуал и принесла себя в жертву. Сразу после этого у Академии появилась невиданная доселе защита, сквозь которую было не пройти никому, кроме тех, кого пропускал на ее территорию ректор.
Темная история! Очень темная…
Хотя от василиска странно было бы ожидать чего-то иного! Кстати, факультет «Интриг и пакостей» создал именно он. Идейный вдохновитель, так сказать. А «Долг и честь» — детище Даны.
Так что «ноги» у противостояния наших факультетов растут не только из-за различия во взглядах! Наши «рыцари без страха и упрека» считают виновным в гибели своего кумира василиска. Ну и нас, соответственно, кроют по первое число. «Пакостники» и «интриганы» же относятся к конфликту как к сложившейся традиции и развлечению. Что, разумеется, не может не бесить ребят с «Долга и чести».
Пока я так размышляла, успела выйти из галереи и оказалась в просторном круглом, облицованном прозрачно-лунным камнем зале, с множеством черных дверей. На лицо упали теплые солнечные лучи, и я, запрокинув голову к стеклянному куполу, улыбнулась светилу.
Ступив в центр, на один из лучей восьмиконечной звезды, я обошла ее по периметру и остановилась напротив створок из антрацитового металла. Золотистая табличка на них гласила: «Деканат».
Мигом вспомнилась студенческая классификация этого стр-р-рашного места: «Деканат — комната страха или логово зверя. Декан в гневе — против лома нет приема. Декан на госэкзаменах — бои без правил. Декан в отпуске — а зори здесь тихие».
На деле же все было вполне обыденно. Контора как контора, я бы сказала… Все тот же секретариат, та же возня с бумажками, и работники — с лицами разной степени кислости и надменности. Сложившийся же стереотип, однако, великая вещь!
Наверное, именно поэтому когда я открыла дверь, то оказалась безмерно удивлена…
На первый взгляд ничего странного не было. Но потом становится ясно, что весь находящийся тут народ можно разделить на две группы. Побитых и подкупленных. Побитые оказались в меньшинстве, и не сказать, что им особо сильно досталось. Подкупленные же меленько дрожали в обнимку с булькающими алкогольными презентами и пухленькими конвертиками.
— Кто такая? — неласково спросил один из стана побитых.
— Подкоряжная! — удивленно ответила я. — Прибыла по вызову.
— Так вот ты какая!.. — раздался тонкий голосок от группы подкупленных. Я повернулась и увидела благообразную хрупкую бабульку в очечках, с седым куколем на затылке и пушистой шалью на плечах. Короче говоря, образцовая такая бабушка.
— В смысле — «такая»? — насторожившись, спросила я, закономерно полагая, что после такого вступления ничего позитивного можно не ждать.
— Такая… благодетельница! — умильно поведала бабка и помахала конвертиком. — Да я ж теперь операцию на пояснице сделаю, да я ж снова, как молоденькая, бегать стану!
— Даррира Злорадовна, вашему здоровью и так можно позавидовать! — сухо сказал молодой светловолосый мужчина с красивым синяком под глазом. — Когда вы в последний раз от врагов удирать изволили, то даже Колокольная Башня не рассматривалась вами как препятствие. А уж про поясницу… Страшные боли не мешают вам по-прежнему быть лучшим другом всех замочных скважин на пути!
— А вот зависть — это нехорошее чувство, Данри! — наставительно заметила бабушка. — И вообще, законченный с отличием факультет «Долга и чести» — это, разумеется, замечательно! Но все же стоило сразу брать от Алинро взятку, а не дожидаться, пока вас начнет уговаривать его братец. Кулак-то у Шарриона тяжелый, однако…
От побитых раздался дружный, длинный вздох, лучше всяких слов свидетельствующий о том, что да, тяжелый кулак у старшего кицунэ.
Ну ничего себе поворот дела!
Данри тем временем сверкнул на Злорадовну взглядом, порылся в бумагах и, выудив из кучи документов тонкую светло-коричневую папочку, кинул ее на свободный край стола со словами:
— Забирайте, Подкоряжная! После каникул вас переводят на отделение интриганов. Радуйтесь, что у вас и у еще одной пары студентов такие покровители… Но с оглядкой ходите, с оглядкой! Любимчиков тех, кто торчит, как волосина на лысине, крайне не любят. И косят потом вместе с ними!
— А вот про волосины и лысины ты бы молчал! — сварливо выдал какой-то сидящий в уголке дедок, негодующе глядя на молодого коллегу и почесывая основание рожка на голой голове. — Понаехало тут… аспирантов. Работать мешают, прибавки к зарплате едва не лишили, идиоты!
— Молчу… — покорно согласился один из нелестно названной группы побитых.
— Молодежь! — вновь включилась Злобовна. — Со своим уставом да в наш «монастырь». У нас, между прочим, тут все через взятки делается! Вы нам — мы вам! «Круговорот финансов в Академии» называется. Если вас в нашу смену поставили, то или придерживаетесь общих правил, или проситесь в другую!
Я, с квадратными глазами наблюдая за происходящим, на цыпочках подошла к столу и, взяв папочку, прижала ее к груди. Развернулась и так же тихо, осторожно и незаметно попыталась испариться из кабинета.
— Подкоряжная! Куда ты так резво рванула?! Тебе сейчас к твоему куратору… Алинро Нар-Харз ждет, деточка! Третий этаж, кабинет номер восемьсот.
— Моему куратору? — дрожащим голосом уточнила я, не желая верить, что жизнь могла быть так жестока.
— Твоей группы, глупая! — Покачал головой дедок. — Нет, ну что за студенты?!
— Не то что раньше… — сокрушенно согласились с ним, а меня пихнуло в спину что-то невидимое и вытолкнуло за дверь, которая тут же оглушительно хлопнула за спиной. — Удачи, болотница!
Мне резко захотелось прислониться к стеночке или к дверочке. Хоть куда-нибудь!..
Я как-то не рассчитывала, что меня переведут в ту группу, где куратором будет этот лис. Но даже это — не самое страшное и жуткое… Утром мне повезло: лис, когда относил книги, прикрылся невидимостью, а Айлири никому не сказала, что видела преподавателя. Но после того, как именно меня продвинули на поток интриганов, домыслы не будет строить только ленивый.
Водяной-Под-Корягой, ну неужели нельзя было действовать более мягко и менее заметно?! Он не может не понимать, что этим поступком повесил на меня клеймо!
Да, на нашем факультете то, что я добилась протектората кицунэ, скорее одобрят, чем осудят. Но молчать тоже не станут! А мне их комплименты будут сродни оскорблениям — факт. И главное, если бы это было правдой, то не было бы так неприятно! Из-за лживых слухов страдать обиднее и противнее, чем за свою собственную дурость и глупость. Но вариантов нет, кроме как топать на третий этаж в кабинет № 800.
Я коротко фыркнула, отбросила со лба немного вьющуюся темно-каштановую прядь и решительно пошла к лестнице, понимая, что в этот раз кроткой девой я явно не буду. Потому что я — это я! Это моя жизнь, и мне тут существовать с тем флером дурной славы, которую создали братцы Нар-Харз. Неужели, в свете изложенного, я не имею права высказать свои претензии?
А я выскажу… Ой как выскажу!
Поэтому к нужной двери я прискакала взбешенной фурией и несколько раз громко стукнула в косяк.
Ай да я! Даже не ногами, хотя мимолетное желание имело место быть…
— Заходите! — лениво прозвучало с той стороны, и створка распахнулась даже прежде, чем я успела ее толкнуть.
— Здравствуйте! — отрывисто бросила я, делая несколько шагов вперед и закрывая дверь… Сильно так закрывая! После того, как она хлопнула, белые брови мужчины изумленно поползли вверх, а на губах появилась широкая, ироничная усмешка.
— Даже так, Подкоряжная?! — Ноги, которые были закинуты на соседнее кресло, переместились на пол, и, положив руки на столешницу, лис подался вперед, с явным интересом меня разглядывая. — И чем же вы недовольны, Невилика? Судя по выражению милого личика, причина более чем весомая!
— А то! — мрачно подтвердила я и, подойдя к столу, оперлась на край. Не сдержав нервное напряжение, начала барабанить по нему кончиками ноготков. — Господин… куратор! У меня — вопрос… Пожалуй, не буду интересоваться, почему вы меня так ославили, потому что понимаю — интересы безродной мавки для вас на последнем месте. Я зайду с другой стороны… С чего вы взяли, что после этой, более чем демонстративной акции вампир клюнет на вашу протеже?
— Столько экспрессии!.. — с издевательским восхищением воззрился на меня Алинро. — Сколько чувств и эмоций! Браво, Нэви… Ты становишься интереснее, чем в нашу последнюю встречу. Не говоря уже о первой.
Я пошатнулась, разом растеряв всю свою браваду, и с испугом уставилась на преподавателя.
— Да, я тебя помню! — подтвердил худшие опасения кицунэ. — Вернее, вспомнил. Надо признать, спряталась ты неплохо! Леди Нэвиа…
— Меня зовут Невилика Подкоряжная! — перебив, с нажимом сказала я. — И попрошу про это запомнить.
— Значит, на откровенность с вашей стороны я могу не рассчитывать, прекрасная дева? — с явственной издевкой спросил белый лис, азартно подергивая хвостом и совершенно гнусно улыбаясь.
— Вы, как всегда, невероятно проницательны! — Я усмехнулась в ответ, скрещивая руки на груди в неосознанно-защитном жесте.
— Странно… Вроде как комплимент, но у меня есть стойкое подозрение, что я обольщаюсь! — Алинро наклонил голову и провел тонкими пальцами по столу, а после задумчиво растер меж подушечек несуществующую пыль.
— Господин Нар-Харз! Я буду благодарна, если мы оставим тему моего происхождения и вернемся к той, которая меня сюда привела.
— Как скажешь, Невилика… Как скажешь! — Интерес, ярким пламенем сверкающий в черных глазах лиса, мне очень не понравился. — Что же касается вампира… Вы — не единственная, кого мы с братом продвинули. И не первая! Поэтому Дарин Енир ничего не заподозрит.
— При всем к вам уважении… Я не понимаю, почему вампир его возраста и жизненного опыта должен отличаться такой беспечностью! — осторожно начала я, понимая, что ставить под сомнение слова интригана такого уровня не очень умно. Но удержаться не смогла… Да, я не понимаю! И если он меня во все это втягивает, то пусть не поленится объяснить глупой мавке все, так сказать, «на пальцах».
— Невилика, при всем уважении… — аналогично мне начал фразу мужчина, все еще улыбаясь, но взгляд его потяжелел, и мне стало неуютно находиться с ним в одной комнате. — Так вот, Нэви… Это — не твое дело!
Ага… Просто и доступно.
— Дарина мне совращать! — угрюмо напомнила я. — Если бы эта честь принадлежала вам, то это, разумеется, было бы не мое дело. Но так как я не знаю, что именно вам нужно от вампира и, самое главное, не свернет ли он мне шейку, если заподозрит неладное…
Я сделала многозначительную паузу, предоставив умному-умному типу самому домыслить.
— Я даю вам слово, что от рук Дарина Енира вы не пострадаете! — скрипнул зубами кицунэ.
— Хорошо! — Я мигом приняла обозначенное положение дел и перешла ко второму этапу, на данный момент едва ли не самому важному для моего будущего. — Господин Нар-Харз, почему вы так поступили, если знали, кто я? Ведь вы должны понимать, что излишнее внимание для меня… смерти подобно. И это — отнюдь не образное выражение!
— В Академии вам ничего не грозит! И — да… Мне крайне интересно, почему на поиски слабой девушки поднят один из самых сильных кланов! Что же вы натворили, Невилика?
— Знаете, а я, пожалуй, повторю недавно сказанную фразу… Не мной, правда… — скривилась я. — Не ваше дело, уважаемый!
Еще один бесконечно долгий, почти наизнанку выворачивающий черный взгляд.
— Ладно… — Лис медленно кивнул и, заканчивая моральный прессинг, отвел взгляд, одновременно указывая на одно из кресел напротив. — Присаживайся, мавочка! Разговор будет долгим.
Я послушно села и образцово-показательно сложила ручки на коленках. Алинро выдвинул один из ящиков стола, поочередно достал из него несколько флакончиков темного стекла разных оттенков и выставил их в одну линию на столе.
— Итак, Подкоряжная, слушайте меня внимательно!
— Внимаю! — не сдержавшись, с некоторой издевкой, отозвалась я.
— Молодец!.. — серьезно одобрил преподаватель, предпочитая не замечать иронию в голосе. — А теперь, деточка, попытайся не просто слушать, но и слышать… Так как если перепутаешь зелья, то нехорошие последствия будут исключительно на твоей совести. Тебе понятно?
— Да.
Хм… Значит, тут реально не до шуток!
— Отлично… — Губы мужчины скривила уже привычная противная усмешечка, и изящная рука с острыми белыми когтями коснулась бутылочки из синего стекла. — Этот настой будешь пить три раза в день по одной чайной ложке. Он — один из компонентов снотворного, которое отрубит вампира. Поодиночке они почти не ощутимы, стало быть, твоя жертва не обратит внимания на эти незаметные вещества.
— Ага! — поддакнула я, с тоской глядя на пузырек. — Вампиру-то не вредны и не ощутимы… А на мавок это как влияет, известно? Тесты были, результаты есть?
— Хорошо влияет! — с каменно-невозмутимой физиономией поведал Алинро. — Замечательно просто. И разумеется, тесты были.
Почему это я ему не верю?
— Идем дальше, Невилика… Вот в этом флаконе — то, что придаст тебе привлекательности! — На сей раз, подушечка пальца погладила пробку на темно-зеленом сосуде.
— Замечательно! Как элегантно вы мне в лицо заявляете, что без дополнительных ухищрений я не интересна… — справедливо возмутилась я, с негодованием глядя на кицунэ.
Алинро так долго молчал, что мне разом стало неуютно, и я заерзала в кресле, пытаясь справиться с мандражом, который неумолимо накрывал меня под взглядом собеседника. А уж когда он одним движением оттолкнулся от стола и заставил свое кресло отъехать, скрипя ножками по паркету, я вообще вздрогнула, с испугом глядя на преподавателя.
— Нэви! — Склонил голову он, с загадочной полуулыбкой глядя на меня. — Ты не поверишь, но мне есть что тебе ответить… Правда, боюсь, после ответа обижаться ты станешь вовсе не на слова! — Он взмахнул хвостом и хрипловатым полушепотом закончил: — А на действия…
— Мне уже страшно! — честно поделилась своими эмоциями. — Поэтому не надо еще и действий, пожалуйста. Со вторым поняла, а что в третьем?
— Дозировка второго — одна столовая ложка раз в сутки! — скрупулезно уточнил господин Нар-Харз и сугубо деловым тоном продолжил, одновременно обмахнув кончиком хвоста третий, агатово-черный непрозрачный пузырек. — А вот этим тебе нужно мазать шейку, верхнюю часть груди, запястья и внутреннюю сторону бедер.
— Че-е-его?!
Нет, когда я сюда шла, я искренне считала, что готова ко всему. Но, как оказалось, снова недооценила белого лиса!
— Ну… Мало ли, куда вампир тебя куснуть решит?
— Чудесненько!.. — почти пропела я, лучезарно улыбаясь, аж скулы немели. — Замечательно, восхитительно!
— И почему же в твоих словах мне чудится переносный смысл? — задумался Алинро.
— Может, он там и есть?! Уважаемый, у нас в договоре не значилось, что вампир будет иметь допуск мне под платье!
— Ну, все кроме последнего пункта не будет под платьем! — По мне скользнули таким взглядом, что стало не по себе. — Ваша форма… Оставляет чересчур много простора для воображения. Вернее, она дает слишком мало информации для его разгула!
Я независимо поправила ворот, обхватывающий шею, и одернула подол длиной до лодыжек.
— Меня все устраивает!
— Да меня, в общем-то, тоже… — несказанно удивил таким высказыванием лис. — Нэви, дело в том, что вампира это вряд ли приманит! И не переживайте вы так. Невилика, он всегда кусает, перед тем как действовать дальше! Но вот места… бывают разные. Поэтому лучше перестраховаться и обмазать все, что можно. И не волнуйтесь, дальше бедер вы точно не пострадаете!
— Мамочки!.. — вполне искренне простонала я, в красках представив себе это самое покусание. Неведомый вампир с оскаленными клыками и злодейским хохотом копается в юбках в поисках бедер, а братцы кицунэ караулят за дверью. Ну и картинка!
Я потрясла головой, чтобы отогнать назойливое видение.
— Боюсь, вам не на кого надеяться, кроме как на себя! — С деланым сочувствием взглянул на меня лис и откинул упавшую на глаза светлую прядь.
— Как долго надо принимать все это?
Я с опаской, смешанной с отвращением, ткнула пальчиком в сторону диковинных снадобий. Да, я понимаю, они могут оказаться вредны для меня! И понимаю, что фактически послушной овечкой иду на заклание… Но еще я понимаю, что реального шанса отвертеться у меня нет. У меня его и не было с самого начала, с того момента, когда этот белоснежный северный хищник меня увидел и в его голове родилась идея, как именно с наибольшей пользой использовать попавшуюся на дороге мавку.
А еще нельзя забывать о том, что он может в два счета сдать меня тем, кто с огромным удовольствием пришпилит меня заговоренными ножами к любой твердой поверхности! А потом с огромным удовольствием проведет очень болезненный для меня ритуал… Болезненный и фатальный.
И если Алинро Нар-Харз пока не озвучил эту угрозу, то вовсе не потому, что не собирался к ней прибегать. Я же не сопротивляюсь плану! Я лишь выражаю несогласие с некоторыми его деталями. Марионетки, которые умеют дергаться сами, и надо лишь корректировать их движения, гораздо более ценны, чем тупые исполнители. Хотя, возможно, я себе польстила?
Я тихонько вздохнула и постаралась в зародыше задавить жалость к себе. Она вновь подняла голову, хотя, казалось бы, за последние месяцы была затоптана напрочь. Грустно улыбнулась, встряхнула головой, подняла взгляд на сидящего напротив мужчину… И заметила сразу несколько странностей. Во-первых, я уже около минуты брожу мыслями где-то далеко, поэтому, если он мне что-то и отвечал — я не расслышала. А во-вторых, судя по чересчур задумчивым черным глазам кицунэ, он тоже размышлял далеко не о зельях и вампирах!
Алинро глубоко вздохнул, опуская ресницы, и на лице блондина появилось странное, непонятное, даже немного хищное выражение.
— Знаешь, Нэви, я сейчас понял две вещи… Первое — у тебя безумно приятный аромат тела! — начал лис, потирая одной рукой запястье и кривя губы в нехорошей улыбке. — И второе — у меня возникло желание оттащить тебя на экспертизу и выяснить, что за яд в твоих зубках. Странные реакции у меня, мавка… Очень странные! И они не сулят тебе ничего хорошего, надо заметить.
Думала я долго! Очень… А после рискнула предположить:
— А может, у вас бешенство?
Нет, ну а что?! Все симптомы совпадают! И нервозность, и резкая реакция на новые запахи, которые становятся или раздражающими, или, наоборот, излишне привлекательными. И то, и другое вызывает агрессию… Все симптомы налицо!
— Чего?! — Лис недоуменно хлопнул ресницами.
— Вы — кицунэ! Лис же! — радостно пояснила я, лихорадочно прикидывая, как же выпутаться из той ситуации, в которую я загремела. Создатель! Ну, кто же знал, что после произошедшего я и в физическом плане поменялась?! Я же раньше, до того случая, была самой обычной мавкой, никакого яда во мне и в помине не было! Надо, надо что-то делать…
— Спасибо за то, что открыла глаза! — Алинро шутовски склонил голову и выразительно взмахнул хвостом. — Если бы ты мне об этом не поведала, то я бы так до конца жизни и оставался в неведении!
Водяной-Под-Корягой, дай мне сил и стойкости, помоги справиться… Ты — вода, ты такой же изменчивый и текучий! Воду не пленить, не удержать, не уничтожить. Поделись со своей дочерью!.. Мне, как никогда, нужны эти свойства.
— Я про то, что яда у меня в зубах никакого не было! — не моргнув глазом, соврала я. И правда, не было… Раньше так уж точно! — И на это есть документы, которые приложены к личному ученическому делу. Уверена, вы сможете получить к нему доступ.
— Мавка, если ты считаешь, что сейчас облегчила себе жизнь, то ты очень заблуждаешься…
Алин все еще сверлил меня взглядом, черным, как воды самого глубокого колдовского омута, где даже лучи луны и солнца пропадают. Не отражаются… Колодец тьмы. Вот и сейчас я смотрела на преподавателя и чувствовала, как меня сковывает тот же ужас, который я ощущала, когда смотрела в воды легендарного омута.
Все закончилось так же быстро, как и началось…
Все вообще закончилось очень быстро.
Он резко поднялся, сгреб все три флакона, закинул их в какую-то коробочку и шагнул ко мне. Я неосознанно отшатнулась, вжимаясь в спинку кресла и с испугом глядя на лиса, который раздраженно подергивал хвостом.
Кицунэ кинул мне на колени коробку и отрывисто сказал:
— Инструкция внутри! Пока обживайся на новом потоке факультета и делай все, что мы говорим. Ответ на последний твой вопрос: сроки исполнения зависят от того, насколько ты будешь готова. По поводу мази… Невилика, советую делать все, как я сказал! Иначе то, что не домазала ты — доделаю я. И нет гарантии, что тебе, в отличие от меня, это понравится. Ты поняла?
Я лихорадочно кивнула, судорожно вцепившись в жесткие края деревянного куба с зельями. Мне было очень-очень страшно… Я в его власти, и сейчас он может сделать все, что захочет! Мы всегда боимся того, что однажды едва не случилось… Пожалуй, даже больше, чем того, что уже произошло. Смерти и боли я особо не боялась.
Я боялась насилия.
— Отлично! — Преподаватель неприятно рассмеялся и дернул подбородком в сторону двери. — Свободна, Подкоряжная!
Я рванула из кресла, сбив по дороге подвернувшийся под ноги маленький круглый столик, и еле успела его подхватить, в отличие от слетевших со стеклянной столешницы бумаг. Разум, ослепленный паникой, отказался реагировать на призывы чуть слышно вякнувшей вежливости и стремительно вынес весь организм за дверь!
Там я, пробежав до конца коридора, свернула за угол и обессиленно прислонилась к стене, прижимая руки к оглушительно стучащему сердцу.
Водяной-Под-Корягой, в чем же я настолько накосячила, если ты дал мне такие испытания?!
Не успела я успокоиться после случившегося, не успела примириться с новой жизнью, как попалась лису… И теперь совершенно неизвестно, куда заведет та авантюра, в которую он меня втянул! Да еще неясно, чем мне грозит его странное поведение. Я не совсем уж наивная дурочка и понимаю, что он видит во мне женщину, поэтому, если учесть потребительское отношение кицунэ к женскому полу вообще и мое подчиненное положение, все может закончиться совсем уж нехорошо… Получается, нужен защитник! И где его взять? А самое главное, как с ним расплачиваться за помощь?! Можно, конечно, попробовать сдать вампиру планы братцев-лисов, но не останусь ли я после этого вообще без головы?
Что-то я постоянно в опасности!.. Вчера — призраки, сегодня — новые «радужные» перспективы. Хм… Призраки?! Нужно обязательно сходить на эту их Ассамблею. Чем василиски не шутят? Может, я смогу быть им полезной, а взамен они помогут мне с Алинро Нар-Харзом?!
Но первопричин это не отменяет. Я машинально пощупала языком острые клычки и загрустила окончательно… Интересно, что же случилось? Почему у лиса такая реакция на невзрачную мавку?
За эту мысль зацепилось воспоминание о том, как жадно, хищно он на меня смотрел, и по позвоночнику вновь прошла дрожь страха. Мужчины… Я помню, каково это! Поцелуи, от которых сильно ноют и даже болят губы. Почему это так нравится остальным? Противно же! Сильные, жесткие пальцы, от которых на теле остаются красные следы, временами превращающиеся в синяки…
Я зябко обхватила себя за плечи и, судорожно дыша, попыталась выкинуть из головы отвратительные тени прошлого.
Нэви, успокойся!.. Все хорошо, он тебя не найдет… И ты сделаешь так, чтобы никто другой не занял его место.
