Глава 1
ПРАКТИКУМ ПО ВОРОВСТВУ И ЕГО ПОСЛЕДСТВИЯ

Я кралась, перемещаясь короткими перебежками, по коридору общего крыла, то и дело замирала от звука чьих-то шагов или сполохов света, вырывавшихся из открываемых дверей, и пыталась скрыться от них в густых тенях укромных уголков.

На втором этаже куролесил отстрелявшийся на экзаменах еще на прошлой неделе третий курс. Потолок подпрыгивал, а люстры покачивались, наглядно демонстрируя — отдых от знаний проходит активно. Сегодня был «вечер после сессии», и, стало быть, мои дорогие соученики бурно веселились, отмечая ее успешное завершение. Или же не менее бурно страдали по поводу эпичного провала. Так что все пять этажей и три крыла главного здания Академии сотрясались от пьяного хохота и воплей еще не отошедших от учебы студентов, которые пытались поймать легендарного духа Халяву. Учащиеся активно пользовались тем, что ректор и большая часть преподавательского состава еще днем торжественно отбыла на какой-то симпозиум.

Из потолка вывалилось взъерошенное привидение с вытаращенными от ужаса глазами. Я отступила в сторонку и вежливо сказала:

— Добрый вечер!

Дух медленно, беззвучно и печально затонул в полу… Мне стало жаль несчастных призраков, которым здорово доставалось в такие периоды. Правда, себя было жаль еще больше! А потому я вздохнула и, решительно сбежав по лестнице, направилась к выходу.

…Я вышла на крыльцо и даже успела закрыть двери. Правда, уйти никуда не смогла — перед моим носом появился кончик каменного хвоста, описал затейливый пируэт и шлепнулся на каменные плиты у самых ног, недвусмысленно преграждая путь.

— Ну, и кудась мы собрались, ась? — скрипучим голосом спросила одна из сторожевых горгулий, разворачивая ко мне шипастую каменную голову.

— Погулять! — отчиталась я, ежась от осеннего холодка.

— Да-а-ась?! — Статуя подозрительно прищурила сверкающие тусклым зеленым огнем глаза.

— Дась! — злобно рявкнула я, притопывая ногой. — Пропустите уже, а?! Я же замерзну!

— Ладно! — милостиво разрешила мне горгулья, убирая хвост с прохода и ворча мне во след: — Эх, молодежь! Вам бы только по свиданкам бегать, а не учиться…

Я понурилась. Водяной-Под-Корягой, уж лучше бы я шла на свидание! Это всяко безопаснее и уж точно приятнее того, что я задумала…

Так-с, госпожа Подкоряжная! Труса празднуем? Печальное зрелище… А еще мавка, называется, создание нраву легкого и веселого! С таким настроем не то что родне, самой себе в глаза посмотреть стыдно будет. А ну-ка — вдох-выдох, грудь вперед, улыбка по протоколу, страх в карман, и… Навстречу приключениям шагом марш!

Сказано — сделано…

Учебный комплекс Академии Триединства располагался в центре огромной, изолированной высоким забором территории. Помимо Академии, за оградой имелся также большой парк с высокими, подпирающими небо древними деревьями. Под сенью их шелестящих крон петляли многочисленные дорожки и тропинки, местами полностью укрытые густыми зарослями кустов. Они не только способствовали перемещению населения Академии «из пункта А в пункт Б», но и могли, совершенно случайно вынырнув из буйствующей зеленью маскировки, вывести к затаившимся среди зеленых стен беседкам и фонтанчикам. Они были украшены разнообразными статуями представителей многочисленных народов, которые, собственно, и составляли сообщество студиозусов в означенном многонациональном учебном заведении.

Академия представляла собой древнее строение дворцового типа с многочисленными башенками, анфиладами, лабиринтами галерей и переходов, основная часть которых была закрыта для студентов по разным причинам, одна страшней другой.

Лекции и практические занятия в основном проходили в главном здании, корпуса же общежитий находились на некотором удалении как от него, так и друг от друга. Соседствующие строения обычно предпочитали обживать родственные факультеты, а вот факультеты-конкуренты администрация Академии старалась расселять как можно дальше! Так, например, наши «интриганы» и «пакостники» жили на максимальном удалении от студентов факультета «Долга и чести», да еще и с дополнительным препятствием между общагами в виде обители техперсонала Академии (в основном мелкой нечисти, вроде домовых). Также рядом, в качестве последнего «рубежа обороны», располагалась территория мастеров-изобретателей, которую вообще все, кто только мог, старались огибать по широкой дуге. Во избежание, так сказать…

В подтверждение моих мыслей в отдалении что-то грохнуло, и, развернувшись, я увидела, как на втором этаже общежития изобретателей вылетают два окна. Тут же из одного опустевшего проема по пояс высунулся кто-то изрядно подкопченный и, потрясая какими-то бумажками, завопил:

— Ребята, у нас получилось!

Из общаги хозяйственников раздался ответный стон:

— Опять?! Третий раз за вечер! Какого… на ночь-то глядя?!

Да, неприлично!.. Зато искренне. Крик души практически.

Открылись двери, и на освещенную фонарями площадку высыпал десяток невысокликов, которые с самыми мрачными лицами «пошли в гости» к мастерам. Подозреваю, что тем сегодня не стоило больше делать никаких открытий!

Я покачала головой и, развернувшись, торопливо пошла вперед. Парк я преодолела почти бегом… Прогулочным шагом до Академии идти было минут десять, а я пролетела за пять! Когда же достигла главного здания, запустила маленькое заклинание для отвода глаз и спокойно прошла мимо каменных львов на крыльце главного входа.

Дальше было сложнее… Охраняющим библиотеку стражам пришлось спеть древнюю чародейскую колыбельную, которую я с огромным трудом нашла в одном из фолиантов. Но, так или иначе, а спустя несколько минут я уже стояла, прижавшись спиной к дверям «с той стороны», и нервно покусывала нижнюю губу.

В голове, словно наяву, раздался ироничный голос преподавателя: «Подкоряжная, как можно было завалить третий подряд зачет? И ладно бы, только по моему предмету! Вы у нас вообще успеваемостью не блещете, а в конце семестра особенно отличились… Увы, но мой предмет — тот самый, третий и знаковый, „неуд“ по которому торжественно откроет перед вами ворота нашего заведения! Для выхода…»

Я тяжко вздохнула. Скорее уж — для вылета! И да, я училась не очень хорошо… А чего еще можно ожидать, если запихнуть на факультет столь специфического профиля мавку, которая ни капли в тонкостях будущей профессии не разбирается?!

«Невилика, вы же сами все понимаете… Если экзамен по моему предмету обернется для вас провалом, то это — конец?!»

Конечно, понимаю! Собственно, поэтому и решилась на такой идиотский поступок.

Я стояла у дверей в библиотеку и собиралась грабануть это достойное заведение на несколько ценных фолиантов из закрытой для студентов секции. Нужные мне книги я видела во время одного из дежурств по библиотеке… Там есть парочка заклинаний, усиливающих память, и вообще много ценных и полезных чар! Все, чем я могла оправдать свои намерения, так это некоторым дефицитом знаний, который под гнетом неумолимо надвигающейся сессии все сильнее действовал на нервы.

Вылетать же мне было противопоказано!

Я сюда и поступила-то недавно… Пошла, куда взяли. Куда вообще всех берут. А также заманивают, обманывают и хитростью завлекают в сети этого факультета. Короче, название оправдывают! Вот и я, еще недавно приличная мавка благородного Подкоряжного роду-племени, поступила на факультет «Интриг и пакостей» нашей славной Академии не менее замечательной Риотской Империи. По завершении которого я должна буду проработать на благо этой самой Империи аж десять лет. Если, разумеется, не выплачу просто-таки заоблачную виру.

А так… Мы — интриганы и пакостники! Умение манипулировать, плести интриги, сотворять подставы разных уровней и качества — это все про нас. Нас не любят все, а мы друг друга — тем более! Нас терпеть не могут, но без нас не в силах обойтись… Мы — оружейное масло в колесах Системы!

Да-да… Это нам так красиво говорили при поступлении.

А в итоге? Тех, кто поспособнее, ждет работа в Министерстве иностранных дел, при королевских дворах других государств, либо в посольстве. Тайная канцелярия и разведка — это тоже мы! Короче, мы — это все, что живет недолго, но для страны крайне полезно. Непонятно, за какие именно грехи тяжкие я сюда попала, но сейчас я намеревалась оправдать «почетное» звание, активно пополняя список умений и навыков вышеупомянутым грабежом и разбоем.

В библиотеке было тихо…

Витали запахи бумаги, клея, чернил и древней пыли. Почему-то пыль свежая и пыль древняя для меня пахли по-разному… А уж та, что ложилась на страницы книг, так и вовсе была особенной!

Лунный свет лился сквозь большие стрельчатые витражные окна, превращая тьму в мягкий сумрак. В одну из распахнутых ставен влетел осенний ветерок и теперь гулял под высокими сводчатыми потолками, изредка возвращаясь к окнам и перебирая легкие складки портьер. Я крадущимся шагом прошла к огромным стеллажам в три ряда, направляясь в секцию № 36 в поисках того, что поможет мне сдать сессию. И по пути изучала полки в поисках заветных знаний, начиная нервничать, так как нигде пока не видела нужного томика.

Ага, вот он!.. Радостно пискнув, я вцепилась пальчиками в корешок большого фолианта и спустя несколько секунд уже счастливо прижимала его к груди. После аккуратно вернулась к началу секции и положила сверху еще три полезные книжицы, а потом с добычей в объятьях, направилась к выходу из библиотеки, все еще не веря своей удаче.

Недаром говорят, что новичкам везет. Про вторую группу везучих личностей я предпочла не вспоминать… Потому что лучше не расстраиваться вам сейчас, Невиличка Подкоряжная! А именование себя дурой даже в мыслях влечет за собой неминуемый упадок самооценки.

На цыпочках, стараясь даже не дышать, я кралась к выходу, не сводя глаз с застывших у массивных дверей статуй сторожевых горгулий. Та-а-ак!.. Шажок… Еще шажок… Мы не торопимся, мы не бежим, нам этого сейчас не надо!..

Скр-р-р-рип!

Я замерла от звука противно заголосившей половицы, мысленно проклиная тех умников, которые большую часть центрального крыла Академии изволили сделать из дерева. Которое хоть и заговоренное ото всего на свете, но все же — дерево. И скрипит, сволочь!

Каменный истукан, доселе неподвижно стоящий около входа, медленно приоткрыл сверкнувшие алым светом глаза, и из глубины каменной груди раздалось горловое рычание.

— Спи, моя радость, усни! В замке погасли огни… — дрожащим голосом завела я волшебную колыбельную, от души надеясь, что второй раз за сегодняшнюю ночь она тоже подействует. — Мыши на кухне лежат, завтра пойдут в марина-а-д… — Горгулья протяжно вздохнула и медленно закрыла глаза. По каменной морде с каждой строчкой песенки растекалось блаженное выражение и предвкушение мышиного шашлычка. — Из маринада — в сала-а-ат… — немузыкально и бессмысленно тянула я, проскальзывая мимо стражей библиотеки и скрываясь за дверями, которые тут же захлопнула. А после, облегченно выдохнув, закрыла глаза и сползла по стеночке вниз.

Когда же я открыла их снова, то увидела две каменные красноглазые морды, которые, вытянув длиннющие шеи, находились всего в полуметре от меня.

— Спи, моя радость, усни!.. — снова завела я, понимая, что сейчас уж точно попала. А морды многозначительно оскалились, подтверждая мои выводы и даже не подумав снова засыпать.

— Воруем, да?! — радостно осведомилась правая голова, сражая меня каменной ухмылкой во все клыки. — Правила нарушаем, попадаемся, да? Двух колыбельных надыбать поленились, да? Нет, ну какие студенты пошли, а?!

— Безобразие, Марфия Горыновна! — с энтузиазмом поддержала ее левая голова. — Безобразие и неуважение… Да раньше, прежде чем на дело идти, такая теоретическая база поднималась, что закачаешься! Раньше такие заклинания учили, что обзавидуешься! Из кабинета директора не ленились трактат ученый спереть, дабы потом нашу скромную обитель обнести! А теперь?!

— А теперь совсем охамели, Поликарп Змейстович… — грустно признала горгулья.

— Никого уважения у пакостников, а?!

— Интриганы тоже не чета прежним, однако! — Поликарп Змейстович печально вздохнул. — А какой факультет был, какой факультет!..

— Я исправлюсь! — честно пообещала и, с мольбой глядя на стражей, попросила: — Только отпустите меня, пожалуйста!..

— Вот еще! — недовольно фыркнула правая горгулья. — Нам не за то мышей поставляют, чтобы мы тут всяких нерадивых грабителей отпускали!

— А может, в другой раз и я подготовлюсь получше? — робко предложила я. — Честно-честно! Просто очень надо…

— Вот еще!.. — хмыкнул левый горгул. — Нам, однако, за тебя премию выпишут! Мы уже лет пятьдесят никого не сдавали.

Я уже собралась было продолжить забалтывать каменных истуканов: ведь если они вообще со мной разговаривают до сих пор, да еще и намекают, что им премия будет, то, скорее всего, от меня ждут попытки их подкупить. И я собиралась начать торговаться! Не может быть, чтобы за те пятьдесят лет, которые они никого не «сдавали», горгульи совсем никого не ловили. Стало быть, как-то от них мои незадачливые товарищи по «западлу обыкновенному» смогли утечь! Но меня опередили…

Сначала послышались стремительные шаги, демонстративно выбивающие ритм каблуками ботинок, а после раздался мягкий мужской баритон:

— Поликарп Змейстович, у вас снова бессонница? Какая жалость!..

Горгульи стремительно развернулись в сторону говорившего, да и я не удержалась от любопытства. Но… как назло, из-за горгулий мне были видны лишь белые пижонские ботинки и белые же брюки. Сие, конечно, несколько сужало круг «подозреваемых», но отнюдь не обнадеживало. Ибо сужало оно его до уровня преподавателей, аспирантов, декана и ректора. Цветник, однако! Который с легкостью напишет изящным почерком с красивыми завитушками на моем надгробии надпись: «Исключена».

Я приуныла. Стражи же, наоборот, неизвестному визитеру обрадовались:

— О-о-о, какая встреча! — кокетливо протянула Марфия Горыновна, многозначительно прищурив каменные глазки. — А вас давно не было видно…

— Дела, дела… — скромно признался неизвестный. — Марфия, солнышко мое каменное, а вы мне нарушительницу не отдадите?

— Почему бы не отдать?! — с готовностью согласилась горгулья. — Всенепременно!.. Вот сейчас протокол принесете, мы его заполним, премию обговорим и сразу выдадим.

— Почему бы нам в этот раз не обговорить премию… без протокола? — мурлыкающим тоном спросил мужчина в белых ботинках.

Я не удержалась и немного проползла вперед, дабы рассмотреть таинственного «покупателя» в полный рост. «Покупатель» встретил мой взгляд, иронично поблескивая глазами, и, судя по лучезарной клыкастой улыбке, внешний вид студентки в позе «низкий старт на карачках» его ничуть не оскорбил. Зато я…

Я отшатнулась обратно, нащупала под одеждой маленький медный обережный круг и всерьез надумала помолиться. Ибо типа я узнала!.. И улыбку, от которой наших прекрасных дев бросало в сладкую дрожь в коридорах и в холодный пот на экзаменах, я тоже узнала. Про оскал и хвост вообще можно промолчать! Скромно так промолчать. Во избежание…

Кицунэ! Белый лис. Нар-Харз.

Осталось только выяснить, который именно. У нас их два брата-акробата. Близнецы, которые лишь цветом глаз и различаются… И они никогда и ничего просто так не делают! Вот только темно, и не поймешь, кто именно стоит передо мной.

— Так как? Отдадите мне вашу штрафницу? — ласково спросил белый лис.

— А взамен? — деловито уточнил Поликарп Змейстович.

— Как обычно! — лениво отозвался преподаватель.

— Хорошо! — с готовностью согласились каменные твари, которые, судя по всему, сей секунд собрались вручить меня этому типу.

Когда Марфа, извернувшись, цапнула добычу в моем лице за ворот, вздернула на ноги и практически вынесла в центр коридора, я окончательно поняла — продали! А еще, если обратить внимание на предвкушающий взгляд лиса, ничего хорошего мне от этой продажи не светит.

— Невилика Подкоряжная… — хмыкнул он, медленно скользя по мне взглядом. — Следуйте за мной обсуждать условия вашего освобождения!

— Да хранит тебя Водяной! — донеслось из-за моей спины от продажных стражей.

Кицунэ развернулся и танцующей походкой пошел вперед. Я, понимая, что выхода нет, потопала следом, привычно зависнув взглядом на уровне «ниже пояса» препода. Потому что там был хвост! Шикарный, пушистый, серебристо-белый… Куда там моему!.. Да, у меня хвостик тоже есть. Совсем-совсем маленький, как и у всех мавок подобающего сословия, и, конечно же, ничуть не волосатый. А тут — такое богатство!..

Так же привычно дав себе мысленного пинка, я скользнула взором с хвоста на талию, с талии — на плечи, и далее — на серебряно-белую шевелюру, под которой скрывались одни из лучших мозгов не только Академии, но и столицы. Из которой такого умника невесть почему поперли, да еще и к нам! А сослали их с братом-близнецом, кстати, почти одновременно с моим поступлением… Осталось только выяснить, кто же из них меня «выручил».

Два брата…

Если это Шаррион, то тушите свет! Заядлый дуэлянт и дебошир, которого все вокруг боятся как огня — ситуации он обставляет так, что оскорбляемый просто не может не вызвать эту сволочь для выяснения отношений. И сволочь с каждой стычкой становится или богаче, или влиятельнее. В связях неразборчив. Хамовитый, горячий, но эмоции контролирует. То есть грубит крайне продуманно. Сильный! Преподает у нас «Боевую магию».

Кстати, предыдущего препода практически по кускам и вынесли, когда Шаррион доказывал, что Академии очень требуется новый преподаватель «боевки»! Потому и тушите свет.

Впрочем, если это Алинро, то ситуация еще хуже. Тут не просто «тушите», тут с ходу можно закапываться! Ибо от брата он отличается только качеством проблем, которые они на пару с близнецом создают окружающим. Морды за него бьют другие, а ставит на место он так, что стоишь и… проникаешься. И при этом не придраться, потому как все безупречно вежливо! А в итоге опускает так, что Шарриону и не снилось.

С «боевиком», в отличие от «интригана», я сталкивалась гораздо реже, так как у девушек «боевке» уделялось совсем мало часов. Зато парней гоняли так гоняли! А вот с Алинро Нар-Харзом мы виделись почти что через день! Преподавал он такой замечательный предмет, как — «Интриги, обман и махинации». Манипулятор и кукловод… Появился тут всего пару месяцев назад, а половина Академии уже должна ему или деньги, или услугу, или еще что-нибудь!

Откуда я все знаю?

Быстрый захват власти никогда не проходит бесследно. Это если делать все медленно и неторопливо, то можно, конечно, переворот осуществить незаметно для основной массы народа… А если вот так, как эти двое, — молниеносно и не без посильной помощи своих марионеток?! Да и раньше, еще до того, как моя жизнь превратилась в череду побегов и попыток спрятаться, я о них много слышала. И видела не раз! А вот они меня вряд ли замечали… Незаметная я в ту пору была. Совсем.

Короче, я попала! Осталось только в глазки посмотреть, и пойму, насколько сильно.

Через несколько минут преподаватель замер у стены коридора, нажал на несколько камней, шагнул вперед и растворился в кладке со словами:

— Следуйте за мной!

Я, не веря своему счастью, уставилась на то место, где он только что был, и… стремительно развернувшись, драпанула в противоположную сторону. Но через несколько секунд оказалась пойманной белым лисом, который держал меня за шиворот и ласково говорил:

— Невилика, не держите меня за идиота!.. Не люблю. Ладно бы, вы его из меня еще результативно делали! А так… Неинтересно даже.

И меня протащили сквозь стенку, а потом открыли противно скрипнувшую дверь и втолкнули в ярко освещенную комнату.

Я, отвыкшая от такого света в полумраке коридоров, зажмурилась, а когда притерпелась и взглянула на кицунэ, то поняла… пора закапываться. Немедленно!..

Алинро Нар-Харз смотрел на меня черным, как беззвездная ночь, раздраженным взглядом.

Не Шаррион. Тот зеленоглазый!

— П-п-простите… — жалобно пролепетала я, по-прежнему болтаясь в вытянутой руке преподавателя интриг и махинаций, который сверлил меня отнюдь не ласковым, хотя и весьма многообещающим взглядом. И это пугало, ибо свидетельствовало о том, что кицунэ наверняка знал, куда, а главное — как употребить бедовую мавку! Очень пугало, потому как многохвостые лисы вообще фантазеры в плане употребления куда-либо других разумных, а братцы Нар-Харз так и вовсе профи в этом «благом» деле.

— Простите?! — задумчиво повторил интриган и вдруг ка-а-ак рявкнул: — Студентка Подкоряжная, да мне за вас стыдно! Какое «простите-извините»?! Вы вообще куда поступили?! Да вы хоть осознаете, где вы учитесь?! Пакостники никогда и ни за что не признают своей вины! «Неуд» по моему предмету, «неуд»!

Стоит ли говорить, упоминать о моем безмерном удивлении? Но…

Пакостница я или как? Надо же, наконец, попытаться соответствовать!

— Учитель Нар-Хаз, я потеряла ориентацию в пространстве, вследствие чего шагнула не в ту сторону, которую вы указали, хотя внутренне рвалась именно в обозначенном вами направлении! — не моргнув глазом выдала я и дернулась, выразительно глянув на прихватившую меня руку. — Также хочу отметить, что прием удушения, который вы столь милостиво продемонстрировали, в данный момент лишь усугубляет ситуацию!

— Молодец! — похвалил меня махинатор и отпустил.

Повернул к стене, подтолкнул для ускорения, и я, испуганно зажмурившись, с размаху влетела в очередной иллюзорный камень. Вдобавок с содроганием вспомнила еще об одном нюансе. В этом мраковом заведении не воспрещены интимные связи! Тут вообще мало что было запрещено… В свете всего этого меня очень настораживало то, что белый лис куда-то тащит меня по темному коридору потайного хода.

Тут же из закромов памяти зловеще выплыли мрачные слухи о пропавших студентках и студентах, которых принесли в жертву, дабы насытить силой легендарного духа — хранителя Академии… И отбирали гады-преподаватели сильных магически, но отсталых физически! Я с ужасом вспомнила свой учебный табель и словно воочию перед глазами зависла графа «Физическая и боевая культура», где напротив моего имени красивым росчерком пера Шарриона стоял не просто «неуд», а «Вот вообще „неуд“!». Да уж, чувство юмора у братца Алинро было, как говорится, на высоте. Мамочка болотная… Что же делать?!

— Хватит клацать зубами! Даже мне становится страшно… — вдруг прозвучал веселый голос Алинро, а я от неожиданности споткнулась и едва успела выровняться, чтобы не пересчитать неровности пола острым носом. — Накликаешь еще!

Все, вот теперь мне не просто жутко, а мавочно-ужасно!.. Это такое состояние души, когда мы, мавки, начинаем истерично визжать и в панике забираться повыше. А из «повыше» тут только гадкий лис!

Слава Водяному-Под-Корягой! Дойти до ручки я не успела… Коридор начал постепенно светлеть, отвлекая меня от панических мыслей, и через пару прихотливых изгибов я увидела в конце прохода дверь, из-под которой лился мягкий желтый свет.

Около входа в таинственную комнату коридор расширялся, образуя маленькую площадку, выложенную по кругу узорчатыми плитками. Это было… необычно, потому что все остальные коридоры были облицованы грубым камнем.

А еще опять стало страшно… Все необычное — это, как правило, и очень опасное. Тем более тут, в Академии! В крыле интриганов и пакостников, которые кого хочешь сдадут и продадут за малейший бонус. Таково наше воспитание и суть… Мы — будущие взяточники и шпионы. Мы — «продавцы тайн» Родины, которые эта самая Родина старательно готовит. Мы — те, кто топит фирмы и разоряет заводы. Так что… Издержки профессии-с!

Я, правда, пока не успела проникнуться всеобщим духом подставы, зато белый лис им дышал с огромным удовольствием. И сейчас явно веселился, глядя на неопытную мавочку.

Эх, жаль, не успела я дойти до нужного эмоционального накала, для того чтобы безоглядно испугаться и залезть на высоченного худощавого типа. И ведь поверил бы! Березка полосатая… Костюмчик-то моднявый какой! Белый да в черную вертикальную полосочку.

А ведь «мавка в ужасе» — это бедствие! Для тех, кто рядом.

С каким удовольствием я проредила бы эту шевелюру, ах! И за уши, за уши подергать!.. Я слышала, что у высших кицунэ уши и все хвосты, которые есть, проявляются или в боевом облике, или при сильном эмоциональном возбуждении.

— Вот мы и пришли!.. — торжественно выдал Алинро, прислоняясь к стене, и эдак издевательски уточняя:

— Подкоряжная, готовы ли вы к немыслимым ужасам и испытаниям добром и справедливостью? Понимаете ли, каких жертв от вас потребует верность нашим исконным идеалам?

— Понимаю! — отважно согласилась на щедро обещанные кошмарики я. — И готова!

— Молодец! — с энтузиазмом кивнул лис и одной рукой распахнул дверь, за которой дрожало радужное защитное марево. С иронично-элегантным поклоном он проговорил: — Прошу, о моя худшая студентка! Да-да, всего потока вообще и моя — в частности.

Я внутренне вскипела, но лишь улыбнулась в ответ, пообещав приложить все силы и поменяться в худшую сторону. Нар-Харз умилился такой преданности общему делу и эффектно взмахнул рукой, срывая с прохода радужный покров. Я смело занесла ногу над порогом и даже успела опустить ее по ту сторону…

Дальше мне стало не до всего! Потому как для начала я оценила поистине развратную картинку на диванчике напротив, а после в мои несчастные острые ушки ворвались все сопутствующие картинке звуки, которые, видимо, ранее скрывала завеса.

Моя челюсть не то что на пол грохнулась — она со свистом унеслась в подвал и кубарем проскакала по лестнице в Самое Глубокое и Страшное Подземелье! На диване шикарную брюнетку, в которой я опознала нашу штатную прорицательницу, имел не кто иной, как кицунэ. Тот самый, что привел меня сюда!.. И мне потребовалось несколько секунд и тихое рычание из-за спины, чтобы понять: Алинро по-прежнему стоит за моим плечом, а разврату предается его старший братец.

Притом с завидным энтузиазмом!