Глава девятая
Это было и смешно, и грустно, и нервно — все вместе.
— Зараза, — выдохнул Каст. — Какая ты все-таки зараза, Дашка. А я-то и впрямь поверил, что ты ни при чем.
В его голосе не было злости, как и в голосе Дорса, который протянул:
— Во ты придурок, прыщ. Ты хоть понимаешь, что бы со мной случилось, не окажись у меня Дашкиного доступа? Да меня бы просто при входе в портал размазало.
Каст точно понимал. Даже я, хоть и не обладала теми знаниями, какими владели парни, это осознавала. И еще понимала — пижон не нарочно портал именно на свою комнату настроил. Это все усталость и обманчивое ощущение, что все закончилось и можно расслабиться.
Да, лоханулся и не сообразил. Да, поддался инстинкту и подумал о месте, в котором ему комфортнее всего, — о «доме». Будь я на месте Каста, тоже бы о своем чердаке подумала. Да и Дорс, вероятно, мог туже ошибку повторить.
Однако оправдываться огневик не стал — бессмысленно. Вместо этого хмыкнул и простонал:
— Женщины! Они способны испортить любой, даже самый идеальный план! Ведь ничего, ни малейшей улики бы не осталось…
Да-да, как уже говорила: и смешно, и грустно, и нервно. И сил никаких!
— Угу, — отозвался Дорс. — Женщины. Если бы не эта женщина, лежать тебе холодным трупом на дне того озера.
Это, как я поняла, был намек на то, что Дорс, благодаря которому мы все-таки выплыли, крутился у общаги факультета Огня именно из-за меня.
— Если бы не эта женщина, я бы вообще в тот гхарнов коридор не сунулся, — парировал рыжий.
Сил по-прежнему не было, и выяснять что-либо прямо сейчас не хотелось совершенно. Тем не менее я спросила:
— А как ты узнал, что я в том коридоре?
— Выследил, — буркнул Каст.
— Да? А я слежки не заметила.
Черт, а ведь действительно не заметила, хотя реально внимание на это обращала. И готова поклясться — Каста у лестницы или на лестнице не стояло.
— Готов спорить на деньги, он тебя по амулету нашел, — сказал Дорс устало.
Я бросила вопросительный взгляд на Каста.
— Да, по амулету, — нехотя признался тот.
— Хм… А в прошлый раз? Ну, когда Глун меня с чемоданами бросил?
— И тогда тоже, — не стал отмазываться огневик.
Ясненько. То есть на мне не один, а два «маячка». Заклинание, наложенное Глуном и ректором, и амулет Ваула. И хотя такое положение вещей не слишком радовало, я слишком устала, чтобы возмущаться.
Сейчас больше всего хотелось только одного: устроиться поудобнее, закрыть глаза и проспать несколько часов кряду. И лишь одно мешало приступить к немедленному выполнению этого плана — брошюра, которую я умыкнула из подземной библиотеки. Несмотря на то что книжка была тонкой, ее уголок неудачно врезался в кожу и давил.
Не выдержав, я поерзала в кресле, но не помогло.
— Отметим? — вновь подал голос Каст. Судя по интонациям, пижон чувствовал себя не многим лучше.
— А что есть? — после непродолжительной паузы уточнил Дорс.
— Все, — выдохнул пижон. — Нужно только встать и подойти к во-он тому шкафу.
— У-у, — протянул водник, но даже не шевельнулся.
Что и требовалось доказать — мы на нулях. Все.
Но ладно парни, а вот мне встать все-таки было нужно. Встать и добраться до чердака, потому что там Кузя с ума сходит. А еще там ванная, кровать, мягкое одеяло. Ну и что, что за окнами еще день. Плевать. И на лекции плевать. Спать хочу!
С этими мыслями я глубоко вздохнула и начала подниматься с кресла, но внезапно раздавшийся грохот удара в дверь заставил в испуге шлепнуться обратно. А звук повторился, и дверь, ведущая в комнаты короля нашего факультета, содрогнулась, едва не слетев с петель.
— Что за?.. — выдохнул Каст, пружиной подскакивая с дивана.
Дорс тоже в мгновение ока на ногах оказался и сжал внушительные кулачищи.
Мой прилив адреналина оказался не настолько сильным — я лишь подобралась, сжалась в кресле и во все глаза уставилась на дверь.
Все это заняло какую-то долю секунды, а потом последовал еще один удар.
Грохот! Жуткий, оглушающий! И треск дерева, после которого дверь, не выдержав, слетела с петель. Тот, кто ее вышиб, высокий и черноволосый, по инерции сделал несколько шагов вперед, но тут же отскочил в сторону и замер в боевой стойке. На кончиках его пальцев полыхнуло оранжевое пламя. Куратор Глун не просто зол, нет. Он в бешенстве!
А вслед за Глуном в гостиную ворвался декан Фиртон, огромный и мощный, как медведь. В его правой ладони сверкал ослепительно-яркий пульсар, а левая рука была согнута в локте, и на ней висел огненный щит. И настроение у декана тоже не из лучших.
Я, опешив, застыла, Дорс изумленно вытаращил глаза, а вот Каст… Каст, похоже, действовал на рефлексах. Рыжик стремительно перетек в стойку, зеркальную той, в которой застыл Глун. Ладони «его величества» охватило пламя, из груди вырвался рык.
Мгновение маги, замерев, смотрели друг на друга, а потом пришло осознание.
Руки куратора опустились, и тот облегченно вздохнул. Огонь, охвативший ладони Каста, тоже погас. От угрожающей позы пижона не осталось и следа, а на место агрессии вновь вернулась усталость. Последним опомнился Фиртон. Щит, который полыхал на руке декана, медленно растаял в воздухе, а зажатый в ладони пульсар бисером осыпался на пол.
— Где вы были? — процедил Глун, тараня пижона гневным взглядом синих глаз.
А потом этот взгляд устремился ко мне, и я… Блин блинский!
Вот, казалось бы, о чем я должна была подумать в такой момент? Правильно. Я должна была подумать о чем-то серьезном! В конце концов, нас чуть не убили, а теперь в гостиную Каста буквально вломились эти двое, и выражения их лиц не предвещали ничего хорошего. А я… я свое пробуждение этим утром вспомнила!
Щеки мгновенно опалило жаром, сердце застучало с утроенной силой, по спине пробежали мурашки. Пришлось наклонить голову, чтобы скрыть бешеное смущение, и зажмуриться, чтобы заставить себя вспомнить о том, где я и с кем.
Но все это не очень-то помогло, потому что в следующий миг я услышала тихое:
— Дарья? Даша, что с тобой?
Бли-ин!
И самое ужасное, что ограничиться простым вопросом Глун не пожелал. Он стремительно приблизился к креслу и, властно ухватив за подбородок, заставил меня посмотреть ему прямо в глаза. После чего требовательно повторил:
— Что случилось?
Вот лучше бы я сдохла в том подземелье! Потому что утонуть или разбиться о воду точно приятнее, чем сгореть со стыда!
А я горела, и еще как! Я чувствовала тепло его руки, и сердце по-прежнему колотилось как шальное. А легкие просто отказывались поглощать воздух, так что…
— Да что с тобой? — вновь повторил Глун. Теперь в его голосе звучала тревога. — Ты ранена?
«Да! Я ранена! — хотелось выкрикнуть мне. — Но исключительно вами, и в мозг! Вот какого черта вы, лорд куратор, мне сегодня… в столь неподобающем виде приснились, а?»
Несмотря на ураган эмоций, я отлично осознавала, что веду себя предельно глупо. Более того — палюсь, как незнамо кто! И только мысль о том, что эта синеглазая язва может понять мою реакцию совершенно правильно, заставила взять себя в руки и выдохнуть:
— Все в порядке, лорд Глун.
После чего я дернулась и отодвинулась — ну, насколько это было возможно. Перевела взгляд на Дорса и с ужасом поняла, что от водника ситуация не укрылась. Понятия не имею, что он подумал, но по глазам видела — парень в шоке.
Вот теперь у меня не только щеки, но и уши вспыхнули. А еще появилось дикое желание забиться под коврик. И понятия не имею, чем бы это все закончилось, не вмешайся в ситуацию декан.
— Где вы были? — прогрохотал он. — И какого гхарна с вами этот «синий»?!
М-да, никакого пиетета. Ну и что, что Дорс водник? Он ведь тоже студент.
Глун при этих словах отступил от меня и уставился на Дорса так, будто впервые видит, а Каст устало рухнул обратно на диван и заявил:
— Да просто так. — Потом поморщился. Со стороны могло показаться, что это пренебрежение, но я поняла — рыжий с силами собирается. — Мы прогулялись немного вместе, и…
— Прогуляли! — бухнул Фиртон. — Более того, без разрешения покинули территорию академии!
Вот только злость декана Каста не тронула. Напротив, рыжий огневик расплылся в предельно наглой улыбке, из чего я сделала вывод, что эти двое в давних контрах. Занятно. Уж не потому ли Каст советовал не доверять декану, что сам терпеть «Лундгрена» не может?
— Господин Фиртон, мы не нарочно, — вступил в разговор Дорс.
В отличие от Каста, водник дурака не валял, голос его звучал серьезно.
— Рассказывай, — потребовал Глун.
— Мы в старую ловушку провалились, — ответил Дорс. — Одну из тех, которые так и не удосужились ликвидировать, когда отдали замок под академию.
— Что за ловушка?
— Водная западня, лорд Глун.
Куратор напрягся, хотя и до этого на натянутую струну походил.
— Как это случилось?
— Мы просто шли по коридору, примыкающему к территории башни Огня, — Дорс пожал плечами: — Как внезапно одна из плит ушла вниз.
— То есть никакой магии вы не применяли? Ни на какие рычаги не нажимали? — уточнил куратор.
— Нет, лорд Глун. Ловушка сработала сама по себе. Я так понимаю, это случайность, сбой механизма.
Глун, судя по выражению лица, такую позицию не разделял, но спорить не стал.
— Хорошо. Что дальше было? — продолжил выпытывать он.
— Да ничего особенного, — отозвался Дорс. — Пролетели по шахте, упали в подземное озеро. Выбрались, не без моей помощи, на один из образованных породой островов. Насладились видом скелетов своих менее удачливых предшественников, настроили цепь для подкачки магией этого, — водник кивнул на брюзгливо скривившегося Каста, — и вернулись в академию.
— Цепь? — переспросил Фиртон.
— Да, — водник кивнул. — Просто там порода с вкраплениями ромариса оказалась, плюс глубина приличная, так что в одиночку портал никак не построить было. Пришлось делиться магией с этим… — При новом взгляде на Каста блондин картинно поморщился. — … с этим прыщом.
Пижон фыркнул, но реагировать на оскорбление не стал. Декана и Глуна подобный отзыв о лучшем студенте их факультета тоже не задел.
— Что, и Дарья в цепи участвовала? — спросил куратор с задержкой. Голос его прозвучал настороженно.
А едва получив подтверждающий кивок, зло прорычал:
— Какого гхарна? О чем вы думали оба?! Дарья первокурсница и ничего не умеет! Включение в цепь для нее смертельно опасно!
— Сидеть под землей среди трупов тоже здоровью пользы не приносит, — огрызнулся Каст. — А там — ромарис. Он, как вы знаете, магию глушит. Без резервов Даши было не обойтись.
В гостиной стало тихо, но длилось это молчание недолго.
— Вы не пострадали? — спросил Фиртон.
— Физически нет, — отозвался по-прежнему серьезный Дорс. Этакий пай-мальчик на поларский лад.
— А почему не воспользовались заклинанием вызыва? — вновь вступил в разговор Эмиль фон Глун. — Почему не вызвали преподавателей? Сил любого из вас двоих хватило бы на дюжину таких заклинаний.
Реакция Дорса и Каста была очень красноречивой и очень слаженной: оба закатили глаза, а потом вообще сделали вид, будто не слышали и их тут вообще нет.
— Понятно, — пронаблюдав этот цирк, процедил куратор. — Чувство собственной важности в одном месте взыграло.
Водник и огневик столь же дружно фыркнули и вскинулись, явно готовясь поспорить, но Глун оборвал этот порыв жестом.
— Идиоты, — отчеканил он. — Вы хоть соображали, что не только собой рискуете?
И вот в этот момент я поняла, что на соседнем диване сидят два лауреата премий «Оскар», «Золотой глобус» и «Пальмовой ветви» Каннского фестиваля в придачу!
Сперва на лицах парней отразилось искреннее недоумение. Потом оба очень натурально нахмурились. Мыслительный процесс был быстрым, но не менее эффектным. Мгновение изумления сменило смущение и… стыд. До того настоящий, что даже я, знавшая весь расклад, поверила.
А через мгновение и мне «Оскара» дали. Только моя «победа» была совершенно случайной. Просто я вдруг вспомнила, что и вправду могла умереть. Не по причине, которую Глун озвучил, но все же… В общем, нервы в очередной раз сдали, и на глаза навернулись слезы. Так что, когда куратор вновь взглянул в мою сторону, я уже едва не хлюпала носом.
Лицо Глуна разом смягчилось: видимо, он решил, что до меня лишь сейчас дошло, чем грозили выкрутасы этой излишне «самоуверенной» парочки.
— Ладно, — успокаивающим голосом произнес он. — Обошлось, и хорошо. Поводов для слез нет.
Последняя фраза адресовалась мне, лично. И вот что примечательно: стоило Глуну сказать, что плакать не стоит, как в носу защипало, а из горла совершенно непроизвольно вырвался всхлип.
Мужчины, включая декана Фиртона, дружно замерли и уставились на меня, а я…
Я опять всхлипнула.
Это все нервы. Плюс огромное переутомление. Ну и замедленная реакция на стресс, который пришлось пережить.
И, вытирая влажные глаза тыльной стороной ладони, я это прекрасно понимала, но ничего поделать не могла. Поэтому всхлипнула снова. А потом носом шмыгнула, и…
— Нет поводов для слез, я сказал! — рыкнул куратор.
— Не орите на нее! — в ответ осадил Дорс.
Я плакать не перестала — просто не смогла. Только рот рукой зажала и уставилась на водника.
Повисла пауза.
Не знаю, как остальные, но лично я ждала взрыва. Эмиль фон Глун и так добротой душевной не отличался, а Дорс к тому же выбрал тон весьма далекий от приличий.
Но вспышки гнева не последовало. Вместо этого куратор глубоко вздохнул и, в упор глядя на Дорса, ровно спросил:
— Кстати, а почему система безопасности нашей башни тебя пропустила? У тебя есть допуск? Откуда?
— Да, у меня есть допуск, лорд Глун, — не дрогнув, подтвердил водник. — И он получен совершенно законным способом, так что ваши претензии неуместны.
— Претензии? — Куратор первого курса факультета Огня скривился: — Разве я их предъявлял?
— Не предъявляли, — согласился Дорс. — Это я так, во избежание будущих недоразумений.
Все. Вот теперь я желала лишь одного: свалить отсюда, и срочно! И раз уж кое-кто неприлично внимательный поднял тему присутствия в нашей общаге «вражеского элемента»…
Опустив ноги на пол, я медленно встала с кресла. А потом тихо попросила:
— Дорс, проводишь?
Парень улыбнулся уголками губ и кивнул. И даже сделал шаг в мою сторону, но…
Помнится, кто-то недавно говорил, мол, женщины все портят. Так вот, то же самое могу сказать о мужчинах!
Я так здорово все продумала, так все рассчитала: мы с Дорсом тихо-мирно сваливаем, оставляя Каста в его, подчеркиваю — его, комнатах, в компании Глуна и Фиртона, с которыми пижон вполне способен договориться. Ибо он все-таки король факультета, и вообще тот еще сверхнаглый тип. И даже если версия о том, что на Каста покушается кто-то из этих двоих, верна — ничего ему сейчас не сделают. Момент не подходящий.
И вот, пожалуйста: идеальный план побега нарушен самым глупым образом! И именно им — рыжим и, блин, предельно бесстыжим.
Еще в прошлый раз я заметила, что Каст не очень адекватно на женские слезы реагирует, вот и теперь он среагировал ненормально. Когда я начала хлюпать носом, «огненное величество» откровенно растерялось и впало в прострацию. Просто сидело, неотрывно таращилось на меня, и даже разговор, который велся в гостиной, кажется, не воспринимало.
А в тот момент, когда Дорс сделал шаг ко мне, оцепенение с пижона спало. И когда я вновь хлюпнула носом, Каст вскочил как ужаленный и ринулся ко мне. Прежде чем я успела хоть как-то среагировать, сгреб в охапку и прошептал:
— Дашка! Дашка, ну ты чего?!
Я чуть не взвыла с досады. Вернее, почему «чуть»? Взвыла-таки! И как-то так все совпало, что получилось, будто вою от горя.
И цирк продолжился…
— Даша, нет, — простонал Каст, прижимая крепче. — Ну прекрати… Пожалуйста! Все же обошлось.
Взглянуть на Глуна и Фиртона я не смогла — смелости не хватило. А Дорса увидеть не могла в принципе — его от меня Каст загораживал. Но примерный расклад я представляла, и выть от этого хотелось еще громче.
Боже, какая глупая ситуация! Глупее просто не бывает!
— Пойдем, — справившись с очередным приступом вызванной женскими слезами паники, сказал рыжий. — Пойдем, Дашунь.
И, собственно, повел меня к выходу. Да-да, обнимая и поддерживая. А я не сопротивлялась, ибо понимала, что нахожусь на грани истерики. Еще немного, и я уже не плакать буду, а ржать!
Только я могла так вляпаться! Что теперь подумает Глун? А Фиртон?!
Ну и сам Каст.
Порыв огневика был настолько горячим, настолько искренним, и он так переживал, что я таки дотерпела. В смысле — расхохоталась лишь после того, как попала на чердак, а Каст, выслушав сбивчивый рассказ о том, что со мной все будет в порядке и вообще мне очень-очень нужно побыть одной, ушел.
Да, я хохотала. Но истерика была недолгой, потому что Кузьма все-таки не выдержал и, уткнувшись в мои ноги, заверещал:
— Ты пришла-а-а! Ты жива-а-а!
Вот тут взыграла совесть. Взыграла и напомнила — мой маленький пушистый «котик» меня потерял. Он переживал. Он нервничал!
Если уж непробиваемый ехидный Кракозябр разволновался до такой степени, что не постеснялся высказать мне свои «фи» в присутствии Каста с Дорсом, то что говорить о маленьком плюшевом лисенке?
Я наклонилась и подхватила Кузю на руки, тут же почувствовав шершавый язык на щеках, на шее, на веках. И холодный нос, который тыркался всюду, докуда мог дотянуться, — тоже. Это было ужасно щекотно, но до того трогательно, что на глаза снова слезы навернулись.
— Ты пришла-а-а! — продолжал тоненьким голоском причитать Кузя. — Бес-совестна-а-ая! На-пуга-а-а-а…
Черт! Он убийственно прекрасен.
— Укуш-у-у! Всю тебя укушу-у-у! Редис-ска!
— Она хуже, — встрял в разговор Зяба, однако призрачного монстра проигнорировали.
Как долго длились наши с Кузей нежности — не знаю. Сколько времени потратила, рассказывая Зябе подробности своего попадалова — тоже не скажу, ибо из реальности выпала. Очнулась я лишь в тот момент, когда организм напомнил о собственных потребностях.
Вот тут пришлось оставить Зябу и по-прежнему нервного Кузьму и посетить ванную комнату. В процессе этого визита я наконец-то вытащила из-под резинки колготок стыренную из подземной библиотеки брошюру. Ну и еще одну вещь осознала — умираю с голоду!
— Зяб, а обед я уже проморгала? — выйдя из ванной, жалобно спросила я.
— Угу, — отозвался призрак. — Но не волнуйся, до ужина всего два часа.
— Сколько?!
Я застонала.
— Черт, ну почему в вашей дурацкой академии нет хоть какого-нибудь замызганного кафе?
Зяба не ответил. Зато когда я отошла от двери ванной и вышла на траекторию видимости, с подозрением уточнил:
— Так, а что это у тебя в руках?
Беззаботно продемонстрировав монстру брошюру, я отправилась прятать ее в ящик прикроватной тумбочки.
— Да-аш! Только не говори, что ты ее из той библиотеки сперла! — раздалось из-за спины.
Хм. Не говорить? Ладно.
— Хорошо, не скажу, — откликнулась я со смешком.
Призрак возмущенно взвыл и, кажется, захотел устроить выволочку, но я оказалась проворней, перебив:
— Зяб, скажи, если я заявлюсь на кухню и встану на колени перед поварами, меня покормят?
— Что, настолько голодная?
— Да!
Того, что случилось дальше, я не ожидала вообще никак.
Кузьма, внимательно прислушивающийся к нашему разговору, тяжко вздохнул и протянул:
— Ну ладна-а.
После чего потопал к низкому комоду, который появился на чердаке пару дней назад. С деловитым посапыванием, которое заставило вспомнить о том, что твиры в этом мире — кто-то вроде наших домовых, Кузя обхватил лапками ручку нижнего ящика и потянул. А когда ящик открылся, твир обернулся и заявил:
— Угощайси-и-и.
И вот тут, еще до того как подойти к комоду, я вспомнила об одной нестыковке, которую, в силу ряда причин, раньше игнорировала.
Мама! Моя драгоценная любимая мамочка еще со времен школы никогда не выпускала меня из дома без еды. В школьные годы это были бутерброды и шоколадки в правом кармане рюкзака, а чуть позже, когда я отказалась употреблять продукты, от которых полнеют, бутерброды сменились йогуртами.
В общем, всегда, даже когда я поступила в универ и сменила рюкзак на пусть вместительную, но все-таки женскую сумку, мама обязательно что-нибудь туда запихивала.
Вот и на этот раз она просто не могла выпустить меня из дома без еды! Но, распаковывая сумки, лично я еды не нашла. Вот только часть багажа разбирал Кузьма, а следовательно…
Когда я приблизилась к комоду, догадка подтвердилась на двести процентов. Привычка мамы всегда держать что-то под рукой для «подкормки» меня и Макса привела к тому, что теперь ящик был забит пачками печенья, шоколадными батончиками и прочими вредностями. Короче, мне весь запас перекусов брата скинули.
И если четыре года назад, в период своего похудания, я бы жутко разозлилась, то теперь была счастлива. Но не могла не отметить:
— Вот ты зараза… — Реплика адресовалась Кузьме. — Вот ты ворюга!
Твир сделал вид, что ему стыдно, а я впервые за последние четыре года искренне радовалась подобной заначке. Печенье, чипсы, шоколадки! Боже, какое это счастье. Я все-таки доживу до ужина! И стоять на коленях перед поварами не придется.
Несмотря на голод, я не объедалась, хотя шоколадные батончики искушали и нашептывали. Просто немного перекусила, чтобы продержаться пару часов. А к ужину отправилась вовремя. И никакой вызывающей одежды не надевала — отыскала в закромах темно-бордовую юбку до колена и белую блузку с длинными рукавами. Не до выяснения отношений и провокаций сейчас было. Да и вообще, после всего, что произошло, это казалось сущей мелочью.
А вот страх присутствовал. Даже зная, что покушались не на меня, а на Каста, с чердака я все равно спускалась в легком мандраже. Мало ли?
Успокаивали лишь две вещи. Первое: Каст — сын Ваула. То есть он реально силен, и человеку, пусть даже виртуозно владеющему магией, справиться с огневиком не так просто. Второе: после того, что случилось, Дорс отвел Фиргона и Глуна к ловушке, и ту, если верить информации, полученной от Зябы, заблокировали на веки вечные.
Теперь оставалось надеяться, что и с другими ловушками парни разберутся. В конце концов, их двое.
Понимаю, что на первый взгляд эта надежда выглядит глупо. Понимаю, что огонь и вода в извечных контрах. Но! Я знаю Дорса. Уж кто-кто, а он точно Каста в беде не оставит. Следовательно, они справятся.
Так что мне необходимо просто успокоиться и постараться вновь сосредоточиться на насущных проблемах: адаптироваться, отучиться и… Черт! Я же получила заклинание портала в родной мир! Конечно, больше чем уверена, что оно сложное, но это неважно. Выкрою время, разберусь в тонкостях, и все получится. Главное — теперь у меня есть цель! И уже реальная возможность в будущем покинуть Полар.
Да, остается еще нерешенный вопрос с перемещением Кузи и Зябы, но, надеюсь, и это удастся уладить.
Именно с такими мыслями я спускалась по лестнице, ведущей к выходу из общаги. И вообще ни о каких встречах-интрижках не думала, так что явление Каста стало полной неожиданностью.
— Спешишь? — прошептал пижон, будто невзначай обвивая мою талию рукой.
Еще утром я бы отпрянула от огневика, как от прокаженного, а сейчас только вздрогнула. И даже улыбнулась в ответ на его подкат. И ответила в тон, но не без кокетства:
— Спешу. А ты? — И уже тише, так, чтобы никто, кроме рыжего, не услышал: — Ты как?
— Все хорошо, крошка, — щекотнув дыханием ухо, ответил Каст. Только голос был серьезным. — После ужина надеюсь пробраться к узлу системы и нейтрализовать остальные ловушки.
— О! — вырвалось у меня.
Король факультета Огня фыркнул и притянул ближе. А я снова не возражала — флирт так флирт. Подумаешь! После всего, что с нами случилось…
— В общем, не волнуйся, Дашунь, — прошептал он. — Но на всякий случай сегодня по коридорам нашей прекрасной альма-матер не шарься, ладно?
Я кивнула и, не выдержав этой замаскированной игры в шпионов, рассмеялась. Однако руку Каста со своей талии так и не скинула.
А когда тот на самом выходе из общаги отстранился и отступил к перилам, делая вид, будто дожидается кого-то, я оценила. Каст не хотел подвергать опасности ни меня, ни остальных огневиков. Он точно не желал, чтобы настроенные на его появление ловушки сработали в тот момент, когда рядом будет кто-то из нас.
Этот поступок Каста меня изрядно взволновал. Поднос я нагружала дрожащими руками, а усевшись за столик, беспрестанно косилась в сторону двери до тех пор, пока рыжий не появился.
При этом Дорс, который сидел за другим столиком в привычной компании, тоже частенько на вход поглядывал. И, кажется, мы оба облегченно вздохнули, когда огненное чудовище нарисовалось на горизонте.
Лишь после этого начался полноценный ужин.
За нашим столиком велась все та же непринужденная беседа. Я, как и день назад, изображала немую. Но бедром чувствовала бедро Каста, и от этого, в конто веки, было спокойно. Более того, это было надежно!
Уплетая горячее и гарнир, составленный из местных овощей, я размышляла о «легенде», которую Дорс рассказал Глуну и Фиртону. Похоже, водник исходил из того, что ни декан, ни куратор первого курса в том подземелье не бывали. Что ж, логично. Причем логично даже в том случае, если покушение на Каста устроил один из них.
Ведь злоумышленник просто активировал старые ловушки. Проверять принцип действия каждой ему было совершенно не обязательно. Возможно, он вообще ничего о «начинках» этих ловушек не знал. Но зачем Дорс упомянул о трупах? Вернее, о скелетах? Для красного словца и достоверности? Хм… ну да ладно.
Зато понятно, почему он сказал, будто мы делали цепь для подкачки Каста. Ведь если Глун и Фиртон не при делах, если не подозревают об истинной силе пижона, то не заподозрят и далее. А если злоумышленник один из них, то тогда он решит, будто, предлагая нам сделать цепь, Каст скрывал свою истинную силу, но уже от нас двоих.
То есть мы с водником, несмотря на совместное приключение, совершенно не в курсе, что Каст — сын Ваула. Следовательно, если пижона грохнут, никто из нас правильную версию не выдвинет. А если нет правильной версии, вероятность поймать убийцу все-таки меньше и охотиться на нас двоих совершенно незачем.
Как же хочется, чтобы до крайности не дошло! И чтобы парни этого злыдня вычислили и поймали. Я, в отличие от них, не могу ткнуть пальцем в Глуна и убежденно заявить, будто это он. Вот как по мне, Фиртон — более подходящая кандидатура. Тем более между Фиртоном и Кастом какие-то терки. А с Глуном у рыжего пижона проблем нет. Напротив, эти двое уважают друг друга, совершенно точно.
И вообще, из детективных фильмов, которых было просмотрено великое множество, я вынесла главную мысль: убийца не тот, на кого подумали. Убийца всегда кто-то другой.
А может, я просто выгораживаю Глуна?
Может, он мне в душу немного запал и в сердце врезался? После всех этих снов?
Вспомнив о снах, я почувствовала, как полыхнули жаром щеки, и чуть не захлебнулась компотом.
Надо это прекращать. Не могла я запасть на этого лощеного аристократа!
И на рыжего пижона, кстати, тоже. Каст мне нужен, как это ни стыдно признавать, в потребительских целях. У него магия и связи, а от такой поддержки мне сейчас отказываться никак нельзя.
Тем временем рука огневика вновь скользнула на мою талию, после чего Каст наклонился и прошептал:
— Когда закончишь ужинать, сразу отправляйся к себе.
— А ты? — столь же тихо спросила я.
— А я пошел смотреть, что там с узлом системы безопасности башни.
Окружающие наше интимное общение, разумеется, заметили и точно к неправильным выводам пришли. Особенно после того, как Каст перед уходом в щеку меня чмокнул. Но разубеждать никого я, разумеется, не стала. Единственное, решила задержаться в столовой подольше — возвращаться в общагу в этой компании не хотелось совершенно.
К счастью, приятельских отношений между мной и соседями по столу так и не завязалось. Так что дожидаться, когда я доковыряю ужин, никто не стал. И столовую я покинула одной из последних, еще не подозревая, насколько правильным оказалось это решение задержаться.
Дело в том, что в зале, примыкающем к столовой, Дорс обнаружился. И, судя по подаренной улыбке, водник крутился тут именно из-за меня. Он кивнул на арку, которая вела в следующий зал — тот, через который мы в учебное крыло ходим, и поспешил туда. Ну и я за ним. Не скрываясь, но и не подчеркивая своего интереса.
И уже там, в пустующем ввиду окончания учебного дня помещении, я оказалась прижата к стеночке и услышала игривое:
— Скучаешь, детка?
— Очень, — с улыбкой подтвердила я и скользнула ладонями по широкой груди блондина.
Дорс прикалывался. Я, разумеется, тоже. Впрочем, как вскоре выяснилось, этот повод был не единственным.
— А у меня для тебя подарок, — склоняясь к ушку, сообщил блондин. — Интимно-романтического характера.
Я усмехнулась. Так-так, и что задумал этот зеленоглазый демон? Вернее, полубог.
— И что же это, милый? — вновь подыграла я.
Блондин тоже ухмыльнулся, а потом отстранился и поймал мою левую руку. И, прежде чем я успела опомниться, натянул на безымянный палец кольцо, увенчанное крупным голубым камнем сложной огранки.
Вот теперь смеяться расхотелось. И вовсе не потому, что на первый взгляд такой подарок выглядел неуместным или обязывающим. Наоборот, я сразу сообразила — кольцо не простое. В нем какая-то магия. А раз король факультета Воды дарит что-то магическое, значит…
— У нас опять проблемы?
Мгновенно посерьезневший Дорс отрицательно качнул головой. А потом добавил не слишком приятное:
— Уже нет.
— Уже? — спросила я настороженно.
Парень отступил на полшага, ибо шутки действительно кончились, и попросил:
— Даш, ты колечко это не снимай, ладно? И тогда все точно в порядке будет.
— Дорс, не темни. Объясни толком, — потребовала я.
Водник шумно вздохнул.
— Помнишь нашу первую встречу? — спросил он тихо.
Разумеется, я помнила — такое забудешь, как же! Офигенный парень вырастает в дверях ректората, я таю и мысленно ору: «Вау!», а он ухмыляется и отвечает уже вслух: «Ты тоже ничего». Как оказалось, пока мне не поставили ментальный блок, блондин, как и любой сильный маг, смог прочитать мои мысли.
Да, это был позор из позоров. Хорошо Дорс нормальным парнем оказался и ту тему больше не поднимал. И, получается, именно на это он сейчас намекает?
— Какие-то проблемы с моим ментальным блоком? — озвучила догадку я.
— Не то чтобы проблемы, но ход мыслей у тебя верный, — отозвался парень. — Даш, днем, когда мы с Глуном и Фиртоном общались, кто-то из них пытался «приподнять» тот блок, который на тебе стоят, и считать воспоминания. Я твой блок поддержал, а потом ты очень удачно заплакала. Фокус внимания сместился, и попытки воздействия прекратились. Но ты же понимаешь, что это не навсегда. Тот же Глун не дурак, он будет искать подтверждение моему рассказу. К нам с Кастом ему не подобраться, а к тебе — запросто. Ты в этом плане самое слабое звено. Вернее, была им до недавнего времени.
Водник кивнул на кольцо, и я сжала ладонь в кулачок. После чего услышала очевидное:
— Это кольцо даст такую ментальную защиту, что не только Глун — даже архимаги Совета не подберутся.
Ого! Круто. Вот только…
— Кольцо можно с меня снять.
Дорс отрицательно качнул головой:
— Нет, Даш. Нельзя. Снять его можешь только ты сама. А насильно — только вместе с пальцем.
Блин! Вот успокоил так успокоил!
Тем не менее я кивнула и поблагодарила:
— Спасибо.
— Не за что. — Водник хмыкнул: — Ты ведь понимаешь, что дело не только в тебе.
Я не могла не улыбнуться — люблю честных. Хотя в данном случае честность была все-таки излишней. Понятно, что кроме моих интересов тут замешаны и интересы самого Дорса. Блондину точно не хочется, чтобы кто-то о его происхождении пронюхал.
— Я слишком много знаю, — с горькой усмешкой подытожила я.
— Угу. — Дорс слегка наклонился и сказал совсем тихо и предельно серьезно. — И еще, Даш. Я тебе ничего не дарил. Ты это кольцо там, в подземелье, нашла. Стянула с пальца одного из наших менее удачливых предшественников. Ладно?
Я сняла кольцо с трупа? Бр-р! Меня откровенно передернуло.
— А почему так? Почему не ты?
— Штучка слишком сильная, — пояснил блондин. — Простым людям такие недоступны.
Ого! Надо же.
Я открыла рот, чтобы выспросить у Дорса подробности, однако в этот момент послышался быстро приближающийся звук шагов. В пустом зале он оказался оглушительно громким.
Помимо воли я испуганно вздрогнула — волнения сегодняшнего дня сказались. А Дорс остался невозмутим. Он вообще притворился, будто ничего не замечает, и придвинулся ко мне, всем своим видом подчеркивая, что ничего серьезного тут не происходит, всего лишь флирт между парой студентов.
Разумеется, я Дорсу подыграла. Улыбнулась томно, положила ладони на его грудь, ресницами похлопала. Потом и вовсе качнулась навстречу, призывно облизнула губы и изобразила страстный вздох.
Именно в этот миг случайный свидетель этого «свидания» поравнялся с нами, и стало ясно: на Поларе закон подлости работает даже круче, чем на Земле. Поскольку свидетелем оказался Эмиль фон Глун.
Увидев нас, куратор не сказал ни слова, но одарил настолько недовольным взглядом, что я едва не смутилась. А как только Глун покинул зал, закусила губу, чтобы не рассмеяться в голос. Черт! Какая я в глазах окружающих, оказывается, «ветреная»! Прямо сама от себя в шоке.
А вот Дорсу смешно не было, даже наоборот. Едва Глун скрылся, парень резко посерьезнел и сказал:
— Даш, то, что я сегодня видел… это что вообще было?
Я удивленно вскинула бровь и не сразу сообразила, что речь о нашей встрече по возвращении из подземелий. Вернее, о моей реакции на профессора Глуна.
— Только не говори, что ты на него запала, — добавил водник.
— Не скажу, — с прежней улыбкой сообщила я, хотя сердце предательски ускорилось. Но, разумеется, не потому, что Дорс попал в цель, просто в памяти отголоски последнего сна всплыли. — Не запала.
Блондин несколько секунд вглядывался в мое лицо, в явной попытке найти признаки лжи. А я улыбалась и мысленно орала на себя: не смей! Не смей смущаться, Дашка! Иначе придется выложить Дорсу всю правду, а твоя скромность этого не переживет.
— Вот и правильно, — спустя пару долгих минут выдохнул парень. — А если вдруг западешь — даже близко к нему не подходи. Поняла?
— Это потому что он гипотетический убийца?
— И поэтому тоже, — отозвался блондин.
— А еще? — спросила я заинтересованно. — Что еще?
Дорс скривился и не ответил, а я… честно говоря, я не решилась перейти к полноценному допросу. Потому что слишком велика была вероятность выдать свои эмоции и навести водника на подозрения, а там и до рассказа о снах недалеко. Именно поэтому снова разулыбалась. Сперва фальшиво, но потом улыбка стала искренней.
Просто нелепо все это. И да, в вину Глуна я все-таки не верю. Да, он жесткий и ядовитый тип, но не убийца.
