Глава шестая
Спать я укладывалась счастливая и бесконечно довольная собой. Даже беспрерывное ворчание Кракозябра, который, как и ожидалось, мой эксперимент не одобрил, не напрягало. Да и вообще, жизнь сразу какой-то прекрасной стала. Прямо-таки сказочной!
Шутка ли — первый настоящий успех в магии! Да, до этого был пульсар, но он все-таки получился спонтанно и являлся лишь оформленной в визуальную форму огненной силой. А теперь полноценное магическое действие получилось.
Но с искушением полностью отдаться во власть эйфории я все-таки боролась. Слишком хорошо понимала, насколько эта маленькая победа потенциально опасна. Ведь мои успехи в магии поларцам откровенно не выгодны — у них же «чистота крови», грызня за места в Нижнем Совете, и еще бог знает чего.
То есть за чрезмерные успехи меня могут и зельем опоить раньше времени, а раз так — необходимо не высовываться и хранить свои практические занятия в тайне. Ну и раздобыть информацию по более сложным заклинаниям.
Вот только каким образом это сделать? Сходить в библиотеку и попросить учебников для следующего курса? Сильно сомневаюсь, что мне их выдадут. Более того, подозреваю, что о подобном любопытстве непременно преподам доложат. А преподы быстро до истины докопаются, и тогда все, капец зарвавшейся иномирянке.
Нет, нужно искать другой способ добыть книги или же альтернативные возможности получить нужную информацию. А это значит, как ни крути, мне нужен Каст, поскольку именно он — самый доступный источник знаний.
Есть, конечно, еще один — Эмиль фон Глун. Понятно, что куратор собирается помогать мне лишь в элементарных вопросах, чтобы просто подтянуть по программе. Но, может, найдется способ развести его на что-то большее? Ведь Глун сказал той шишке из Совета, что я талантлива, значит, какую-то толику симпатии ко мне все-таки испытывает. Соответственно, шанс добиться более лояльного отношения и реальной помощи в учебе у меня есть.
Вот только «иметь шанс» и «воспользоваться шансом» — не одно и то же. Еще труднее воспользоваться шансом, если не знаешь мотивов человека, который этот шанс вроде как дает. И в моем случае это реальная проблема, потому как о мотивах Глуна я реально не имею понятия. Даже предположений нет. Разве что…
Я не выдержала — хихикнула.
Ну да, ну да! Препод испытывает влечение к студентке и на почве этого самого влечения готов на многое. Ага. Вот только не с моим самомнением верить в такое. Тем более после всех его ядовитых ухмылочек, придирок, замечаний и прочего.
Да, в одном из снов с эротическим уклоном я видела у Глуна шрам, который, как недавно выяснилось, действительно на теле нашего куратора присутствует. Ну и что теперь? Это либо простое совпадение, либо какой-нибудь банальный проблеск ясновидения. Оно даже на Земле существует, а уж в мире, наделенном магией, и подавно должно быть.
Ну и потом, это было бы слишком просто. Каст запал, Глун запал, вон сейчас еще декан Фиртон слюни пускать начнет и старикан-ректор за компанию. И Дорс, наверное, только прикидывается другом, а все его реплики насчет кружевного белья и совместного приема ванны — совсем не шутки. Только я, в силу своей ограниченности, этого не понимаю. Да?
Вот и я говорю — бред.
Хотя… было бы неплохо, наверное. Тем более сны с участием Глуна, как ни стыдно признаться, мне понравились. И я даже не против еще пару таких «киношек» посмотреть. Честное слово! Так что это… того… дорогое поларское Мироздание, если ты слышишь и заказы принимаешь, то знай — меня мои сновидения полностью устраивают! И да, продолжения таки хочется. Не «очень-очень», но… в общем, не откажусь.
Я не выдержала и снова хихикнула. Потом широко зевнула, перевернулась на живот и закрыла глаза.
Все. Спать. А то завтра на пары не встану.
Вот знала бы, чем все это закончится, трижды бы подумала, прежде чем к Мирозданию обращаться. Но я-то не думала! А в итоге…
Сон начался не как обычно, иначе. Приснилось, будто стою я в коридоре преподавательского этажа, у двери в комнаты куратора фон Глуна. Потом вздыхаю, решительно толкаю дверь и переступаю порог. Я в гостиной — той самой, которую на днях в реале видела.
Опять стою и жду, не появится ли куратор. Но его нет, поэтому я закрываю дверь, задвигаю украшенный сложной чеканкой засов и окидываю гостиную долгим, внимательным взглядом.
Тут три двери, точь-в-точь как в реале. Та, что справа, я это точно знаю, ведет в ванную. Та, которая расположена рядом с ней, по моим ощущениям, ведет в спальню, но мне туда не надо. Я поправляю волосы и направляюсь к третьей двери, той, что расположена с левой стороны.
Опять останавливаюсь, но не потому, что страшно или неудобно. Просто чувствую странное томление в груди, и воздуха как будто не хватает. Но охота пуще неволи, поэтому берусь за ручку и тяну дверь на себя.
Вхожу.
И оказываюсь в просторном, но довольно темном кабинете. Все стены заняты стеллажами с книгами, а напротив единственного, но большого окна стоит массивный письменный стол немаленьких размеров. За столом, лицом ко мне, расположился Эмиль фон Глун.
Он поднимает голову, дарит удивленный взгляд, потом удивляется уже вслух:
— Дарья? По какому поводу?
— Лорд куратор, я запуталась, — отвечаю я тихо.
Потом, после приглашающего кивка, делаю шаг вперед, закрываю дверь кабинета и подхожу к столу.
До моего прихода Глун работал с какими-то бумагами, а теперь отложил письменные принадлежности и развалился в кресле. И хотя из окна за его спиной бьет свет, скрывая лицо мужчины в тени, я все же вижу затаенный блеск синих глаз.
— Лорд куратор… — вновь говорю я, потом исправляюсь: — Эмиль…
— Так что тебе непонятно? — с улыбкой спрашивает он. — Что на этот раз?
— Базовый жест «Тин». Описание в учебнике, который вы мне дали, никак не сходится с тем, которое находится в учебнике по «Базовым заклинаниям».
— Да неужели?
Я робко киваю, а брюнет расплывается в доброй улыбке и говорит:
— Иди сюда.
В этот миг приходит осознание: Глун знает, что я вру. Куратор в курсе, что никаких описаний жеста «Тин» в учебнике по «Базовым заклинаниям» нет, но… я все равно подчиняюсь его желанию.
Подхожу и замираю возле стола.
Но фон Глуну этого мало, он жестом приказывает обойти стол и приблизиться к креслу.
Я снова подчиняюсь, а лорд Глун отодвигает бумаги, с которыми работал, и кивает на стол со словами:
— Садись, Даша.
Я неловко присаживаюсь на край столешницы, а потом, набравшись наглости, подтягиваюсь и плавно перебираюсь на то место, где только что лежали бумаги. И ставлю ногу на колено куратора.
Этот факт, равно как и то, что я босиком, никого не смущает. Эмиль прикасается к щиколотке, и его пальцы начинают скольжение вверх. Я стараюсь делать вид, будто не замечаю, как куратор задирает подол моего форменного балахона. Но все же немного краснею, понимая, что еще чуть-чуть, и он поймет — одежды под балахоном нет. То есть вообще нет. Ничего. Даже трусиков.
— И в чем же несоответствие? — мурлычет Глун.
Я шумно вздыхаю. Со стороны может показаться, будто я переполнена негодованием и поэтому не могу подобрать слов, но в действительности все проще — я не продумала эту часть «легенды».
— Да-аш? Так в чем несоответствие?
— Во всем, — пытаюсь увильнуть я, но куратор на мою уловку не ведется.
Слышу тихий, изобличающий смех, а в следующий момент его губы касаются моего колена. О черт!
Вот отлично понимаю, что сплю, а во сне все возможно. Но электрический разряд, который пробегает по телу, удивляет очень.
— Эмиль!
— Так что тебя смутило, Дарья? — шепчет Глун с улыбкой.
— Ну… — Да, сказать мне нечего.
Ну, то есть, наверное, можно было бы что-то придумать и наврать, но когда куратор с силой отодвигает мое колено в сторону, разум отключается.
А Эмиль смеется. Тихо, но одновременно как-то очень коварно.
— Просто признайся, что снова ничего не выучила.
— Я… я выучила…
— Да?
Пальцы мужчины уверенно скользят вверх по ноге и замирают там, где им быть вообще не положено. И меня это даже смущает, но не настолько, чтобы отстраниться или призвать Глуна к порядку.
— Даша-Даша! — В голосе куратора слышится укор, но он насквозь фальшивый. — Неужели тебе приятно быть в отстающих? Неужели ты не могла выучить такую малость, как базовый жест «Тин»?
— Эмиль, пожалуйста…
Но брюнет непреклонен.
— Нет, Даша. Я, как куратор, не имею права закрывать глаза на твое наплевательское отношение к учебе.
— Эмиль…
— К тому же мы с тобой договорились.
Да, брюнет намекает на наказание. И хотя я точно знаю, что от наказания тут одно название, в очередной раз притворяюсь испуганной.
— Эмиль, пожалуйста… — В моем голосе слышится стон, но вызван он в первую очередь легкими, ленивыми движениями его пальцев.
— Нет, милая. — Он даже не пытается играть достоверно. — Даже не мечтай. Не отвертишься. Не в этот раз.
Да-да, он угрожает уже в открытую, и я, по идее, должна снова изобразить испуг. И я даже делаю испуганное лицо, но при этом бесстыдно ставлю вторую ногу на подлокотник глуновского кресла. А потом, окончательно сдаваясь, опираюсь на руки и откидываюсь назад.
Синеглазый лорд принимает это как должное, и уже через миг его пальцы начинают невероятный, совершенно неприличный танец. Чуть позже к этому танцу подключаются губы…
И я горю! Горю и хочу проснуться, но у меня не получается, поскольку этот сон — желанный и нежеланный одновременно. Мне, настоящей, ужасно стыдно, а та я, которая сидит на столе перед куратором, сходит с ума от удовольствия.
Зато ощущения у нас общие, и они бешеные. Эмиль… он, кажется, бог секса. И если в пантеоне Полара нет такой должности, я ее введу, ибо то, что он делает, — невероятно. Нереально. Немыслимо.
Проснулась я… от оргазма.
То есть я наверняка не знаю, но, судя по всем признакам, от него самого. А чем еще объяснить тот факт, что лицо пылает, сердце бьется до того сильно, что, кажется, вот-вот из груди вырвется, а еще ноги дрожат, и как-то… очень сыро. И стыдно до чертиков!
Вернее, это даже не стыд, а нечто большее. Нечто, от чего хочется провалиться сквозь землю как минимум. Сделать что угодно, только бы никто никогда не узнал. И не застукал меня в таком состоянии.
Последнее желание заставило перевернуться на живот, зарыться лицом в подушку и впервые пожалеть, что делю чердак с Кузей и Кракозябром. Сейчас я даже таких свидетелей стеснялась.
Ну а когда дыхание более-менее выровнялось, а сердце перестало стучать в ушах, стало понятно, что не все так плохо. Во всяком случае, если я и стонала (ведь при оргазме стонут, да?), то этого никто не заметил. Кузя мирно дрых на одеяле и громко сопел, а Зяба… ну, видимо, он за кем-то, кроме меня, в этот момент присматривал. Или подглядывал? Короче, ехидного призрака, к счастью, на чердаке не было.
Кстати, а ведь уже утро. Вон даже солнце в окно бьет. То есть в любом случае надо вставать и собираться на пары.
Потратив еще минут пятнадцать на попытку успокоиться, я осторожно выбралась из-под одеяла и поспешила в ванную. А умываясь ледяной водой, в который раз порадовалась, что тут нет зеркала. Представляю, какой у меня сейчас видок! Стоит Зябе раз взглянуть, он сразу все поймет.
Черт, как все-таки стыдно!
Может, я извращенка? Ведь нормальным людям такие ролевые игры вряд ли снятся. И не только извращенка, но и мазохистка, раз мое подсознание именно Глуна, этого ядовитого аристократа, партнером выбрало? Вот ведь наказание!
Так, хватит. Отставить панику и самобичевание. В конце концов, это только сон и о нем никто, кроме меня, не знает. А с собой я как-нибудь договорюсь, верно? И постараюсь забыть этот утренний оргазм…
Главное, немедленно перестать о нем думать!
Сделать глубокий вдох, взять себя в руки и идти уже на пары. И учиться, блин, не покладая мозга своего, чтобы свалить с Полара раньше, чем мой случай перейдет в клиническую стадию.
Не знаю, чем таким важным в это утро занимался Зяба, но меня даже словами приветствия не удостоили. Призрак проявился в зеркале внезапно, именно в тот момент, когда я ресницы подкрашивала, и жутко напугал.
— Дашка поторопись, — буркнул он. — Тебя Дорс в правом коридоре дожидается.
— В правом? — Да, я тоже поздороваться забыла, но с испугу.
Плюс удивление свою роль сыграло: Дорс? Ждет? Да еще в правом коридоре… Хотя это понятно — левый ведет в столовую, все огневики тем путем пойдут. А правый выводит в большой зал, и если через него идти, то сразу в учебное крыло попадешь.
— А что ему надо? — опомнившись, спросила я, но поздно. Зяба уже растворился.
Я отодвинулась от зеркала и бросила недоуменный взгляд на Кузьму, который сидел в трех шагах от зеркала и отчаянно зевал — твир поднялся только для того, чтобы проводить меня на пары. В смысле, чтобы дверь за мной запереть.
— Кузь, ты что-нибудь понимаешь?
— Не-а, — зевнув, отозвался «котик». Совершенно спокойный и беззаботный.
Глядя на пофигизм твира, я тоже решила не заморачиваться. В конце концов, если бы случилось что-то серьезное, Кракозябр бы сказал.
Ну а тот факт, что Дорс в правом коридоре дожидается — да мало ли что ему понадобилось. Разберемся.
Завинтив тушь, я кинула футлярчик в косметичку. А затем настал момент, который смущал все утро: мне пришлось надеть форменную мантию.
Щеки тотчас опалил румянец стыда, но я решительно тряхнула головой и запретила себе вспоминать о прошедшей ночи. Вместо этого подхватила сумку с учебниками и направилась к двери.
Кузьма посеменил за мной.
— Удач-и-и! — пропищал «котик».
Я присела, погладила ушастую голову и, получив в ответ самое настоящее кошачье мурчание, покинула чердак.
В этот раз я не опаздывала, так что по лестнице спускалась «в общем потоке». Наверное, благодаря этому я должна была почувствовать какое-то единение с остальными огневиками — а как иначе? Мы же все в одинаковых балахонах и дружно в столовку идем, но… чувства единения все-таки не было.
Зато все больше нарастала тревога. Причина ее была проста: Дорс — водник, а Каст довольно четко свою позицию по общению с водниками обозначил. Точнее, это самое общение он категорически запретил, и в ближайшем времени вызывать недовольство огневика мне не хотелось. Не потому что страшно, просто нервно это все. И вообще, в моей нынешней ситуации притворяться послушной девочкой выгоднее. А взбрыкнуть всегда успею.
Так что, выйдя из общаги и миновав «стражей», я нарочно споткнулась. Отойдя в сторону, поставила сумку с учебниками на пол и демонстративно, на публику, приподняла подол длиннющего балахона — типа, туфли свои рассматриваю.
Потом попробовала наступить на левую ногу и наигранно поморщилась. Ай-яй, камешек в туфлю попал. Какая досада!
Чтобы не мешать народу, пришлось отойти еще дальше, почти вплотную к арке того самого «правого» коридора. И уже там, держась рукой за стену, снять туфлю и начать процесс извлечения гадкого выдуманного камушка.
Огневики смысл моих манипуляций поняли и даже не слишком косились, что, безусловно, радовало. А когда я в четвертый раз попыталась вытрясти из туфли камушек, из темной арки коридора послышалось тихое:
— П-с-с, Даш!
Изобразив на лице изумление, я огляделась, ибо, по официальной версии, о присутствии Дорса не знала и к стеночке этой отошла чисто случайно.
— Дашка, греби сюда! — донеслось чуть громче, и вот теперь я смогла сделать вид, что узнала того, кто меня зовет.
Тряхнув туфлю еще раз и дождавшись момента, когда последний из огневиков скроется в левом коридоре, подхватила сумку и мышкой шмыгнула в правый. И тут же угодила в крепкие мужские объятия.
— Ты чего так рано сегодня? — прошептал Дорс и… понес.
Ну, то есть оттащил подальше от арки, дабы точно никто из огневиков не застукал. Я не сопротивлялась, но, ввиду того что мне ребра сжимали, ответ прозвучал придушенно:
— А что?
— Что, что. Волнуюсь за тебя, вот что, — признался король факультета Воды.
И так от его слов приятно стало!
А Дорс таки поставил меня на ноги, но не отстранился.
— Ну, ты как? — тихо спросил он.
В коридоре, видимо благодаря махинациям блондина, было темновато: окон тут вообще не имелось, а магические светильники горели едва ли в четверть силы. Так что лица парня я толком не видела, но интонации его голоса не оставляли сомнений — да, реально переживает.
— Нормально, — с улыбкой заверила я.
— А Каст? Сильно достает?
— Не очень. — Я непроизвольно поморщилась.
Несмотря на тот факт, что в последние дни рыжий действительно вел себя пристойно, упоминание о нем напрягло. Каст ведь бешеный. Кто знает, насколько его терпения и хороших манер хватит?
— А народ с факультета? — продолжил дружеский допрос водник.
Я пожала плечами:
— Народ хочет общаться, как я поняла, но знаешь, мне сложно. То есть умом понимаю, что надо налаживать мосты, а сердцем…
— Обиделась? — догадался Дорс.
— Угу. И простить как-то пока не получается.
Водник тяжело вздохнул и подвинулся так, чтобы встать не напротив, а рядом. И спиной в каменную кладку уперся.
— Знаешь, Даш, я твою позицию понимаю, — сказал он тихо. — И ситуация знакома не понаслышке. Но тебе хотя бы идут навстречу, это нужно ценить.
Я удивленно приподняла брови, а потом недоверчиво уточнила:
— То есть тебе навстречу не идут? Но кто? Ты ведь король факультета и все такое…
— Да при чем тут факультет? — Дорс скривился: — Тут другое…
Блондин вдруг осекся, и одновременно с этим в начале коридора — там, где он примыкал к территории факультета Огня, — вспыхнул пульсар.
Мы с водником дружно напряглись и подобрались, но бежать было некуда. А пульсар приближался стремительно, и звук шагов тоже стремительным был и до того злым, что о личности застукавшего нас мага я догадалась гораздо раньше, чем он подошел и прошипел:
— И как это понимать?
— Мм-м, — ежась, промычала я.
Зато на Дорса взбешенный рыжик впечатления не произвел.
— Каст, успокойся, — сказал «синий» с улыбкой. — Нас никто не видел, так что о твоем позоре никто не узнает.
С этими словами блондин шагнул ко мне и собственнически обвил рукой за талию, притягивая так, что мы нос к носу оказались. Пришлось упереться ладонями в его грудь, чтобы сохранить хоть какую-то дистанцию.
— О каком еще позоре? — прошипел Каст.
— О том, что ты бегаешь за девушкой, которая выбрала другого, — сообщил Дорс и фыркнул.
По мне, так шутка вышла жестокой и несмешной, но встревать в разборку парней не хотелось совершенно. А еще очень любопытно стало — теперь-то Каст свою симпатию ко мне признает или…
Не признал.
— Руки от нее убрал! — рыкнул огневик.
Дорс, само собой, не послушался.
— Каст, ты в пролете, — нагло заявил он. — Смирись.
— Руки от МОЕЙ девушки убрал!
Что-о-о?!
Повисла пауза. Причем такая… многозначительная. С моей стороны она была неловкой; Дорс, кажется, едва сдерживался, чтобы не заржать; а Каст явно бесился.
Ну и в результате прозвучало прямо-таки классическое:
— Пойдем, выйдем.
Реплика, разумеется, принадлежала Касту.
— Да легко! — отозвался водник радостно и руку с моей талии убрал.
Вот… просто слов нет. Дебилы! Лишь бы повод подраться найти!
Поскольку зачинщиком был рыжий, я круто развернулась и сказала лично ему:
— Прекрати немедленно. Ничего между на…
А вот договорить мне не дали.
— Отошла от него, — рыкнул Каст. — Быстро!
И его приказной тон стал последней каплей в чаше моего терпения. Ну не отношусь я к категории мазохисток, которые от такого хамского отношения кайфуют!
— Сам иди, — прошипела я. — Лесом!
— В с-сторону. — Каст тоже шипел. — Быстро!
— А то что?! — скрипнув зубами и с силой сжав пальцы, я шагнула навстречу рыжему.
— Так, все! — раздался за спиной голос Дорса. Никакого смеха в нем уже не было, а вот напряжения выше крышечки. — Успокоились. Оба.
Но лично мне было плевать — я крови хотела. Каст на призыв водника внимания также не обратил и тоже сделал шаг навстречу. Темные глаза полыхнули алым. Черт, какая прелесть эта его подсветка — при всем желании не промахнешься, когда выцарапывать будешь!
Вот только Дорс наш дружный игнор не оценил и отыгрался, причем не на рыжем, а на мне — подскочил сзади, обвил рукой талию и банально оттащил назад.
— Дашунь, успокойся, — шепнул водник. — Все хорошо, слышишь? Не заводись.
Я действиям короля оппозиционного факультета не сопротивлялась только потому, что сразу поняла — без толку. Физически Дорс несравнимо сильнее даже взбешенной меня.
Но крови хотелось по-прежнему, поэтому, когда Каст начал наступать, лично я порадовалась. А вот Дорс…
— Каст, остынь! — вновь подал голос блондин. — А то сам тебя остужу.
Пижон не отреагировал. Он шел. И смотрел исключительно на меня. В свете тускло мерцающих настенных светильников и повисшего под потолком пульсара это наступление выглядело жутковато.
— Каст, успокойся! — продолжал играть в миротворца Дорс, одновременно продолжая пятиться и оттаскивая меня от будущей жертвы произвола женских ногтей. — А то ведь действительно врежу, в полную силу.
Угу, испугал полубога голой задницей. Рыжий даже не замедлился, а мне как-то вдруг неуютно стало. Дорс ведь не знает, с кем связался! А если Каст его покалечит?!
— Гхарн! Каст! Очнись уже! Ты на девчонку нападаешь! — рявкнул водник.
И вот теперь пижон соизволил процедить:
— Ну я ж ее не бить собираюсь…
Вот теперь точно все: прощай, разум, и здравствуй, состояние аффекта!
Сумка с учебниками упала на каменный пол, а я рванулась из захвата водника с дикой силой.
— Урод! — выпалила я.
А через миг ощутила себя Кузей. Просто он вот точно так же на Каста напасть пытался и не мог, потому что я держала. Вот и меня тоже держали. Стальной, невероятно сильной хваткой.
— Дашка, прекрати немедленно! — Дорс уже откровенно кричал. — Успокойся, слышишь?
Но я слушать не хотела. Во мне все сильнее разгоралось бешенство, и жар его уже буквально физически чувствовался в груди и в ладонях. Внутреннее пламя требовало выхода, а я и не собиралась его сдерживать. Я хотела отомстить!
Внезапно амулет, подаренный Ваулом, полыхнул ярким светом — так, что даже сквозь ткань мантии его стало видно. Несмотря на застилающую глаза ярость, я вздрогнула от неожиданности, а Каст замер на полмига и побледнел.
— Нет, — выдохнул король факультета Огня ошарашенно и уже громко заорал: — Дорс, опасность!
После чего рванулся к нам, перехватывая мои запястья и сбивая с ног. Не устоял и блондин, так что спустя мгновение мы дружно покатились по полу.
— Каст, твою ж… — зашипел Дорс, но осекся, потому что пол под нами внезапно дрогнул.
А потом ухнул вниз.
Была у меня на курсе в родном, земном универе девчонка — фанатка парашютного спорта. И вот мы от нее в свое время восторгов по поводу ощущения свободного падения наслушались. Мол, ничего лучше в жизни нет, даже с тем самым, при котором вроде бы стонут, не сравнится.
Проверять истинность этих рассказов я никогда не собиралась, на слово поверила. И зря. Потому что ничего хорошего в свободном падении нет, особенно если падаешь в темноте, вцепившись всеми конечностями в кого-то костлявого и четко понимаешь — уж чего-чего, а парашюта у тебя точно не имеется. Ну и батут внизу «не светит».
Это была паника. Безумная, всепоглощающая. И крик бешеный, до звона в ушах. Но даже перспектива оглохнуть не заставила замолчать.
Перед глазами вся жизнь разом пронеслась — и это оказалось самым страшным, потому что жизни той всего двадцать один год. То есть ничего. Пшик.
А еще были слезы.
В какой момент они появились — не знаю, да и неважно это. Потому что через пару секунд или тысячелетий — увы, действительно не поняла, сколько времени прошло, — тело содрогнулось от удара.
Адская боль, пронзающая ноги. Шок. Причем шок такой силы, что информация о падении в воду ни до мозга, ни до тела не доходит. То, что под воду я погрузилась с головой и дышать нельзя, тело тоже не понимает и делает судорожный вздох.
И новая боль разрывает легкие! Ощущение удушья заставляет на рефлексе сделать еще один вдох, потом третий. А рядом что-то происходит, но что именно — неясно и неважно. Но лишь до тех пор, пока меня не начинает стремительно тащить вверх.
Ничего не вижу. Вообще ничего. Но не факт, что вокруг темнота — кажется, я просто ослепла, а еще красные круги перед глазами вспыхивают. А попытки вдохнуть продолжаются, хотя уже ясно — нельзя! И огонь, но не магический, а другой — тот, который буквально раздирает легкие.
Паника достигла пика, от адреналина и отсутствия кислорода сердце готово пробить грудную клетку. Сознание уплывает. Мышцы судорожно сокращаются, организм прикладывает титанические усилия, чтобы вырваться из клетки боли, но… тщетно. Кажется, это называется агонией.
А потом что-то изменилось, и где-то далеко-далеко заорали:
— Дашка, не смей умирать! Мы еще морду этому прыщу не набили!
И меня накрыла волна душераздирающего кашля. Из носа и изо рта хлынула вода. Где-то на задворках сознания вспыхнула догадка — я уже не тону, я на суше. Потом мышцы вновь скрутило от боли, застилая разум.
— Переворачивай на спину, зажимай нос и дыши ей в рот! — раздалось где-то… ближе.
— Да знаю! — рыкнули в ответ, а я…
Я жить хочу! Более того — я просто обязана выжить, потому что моя миссия на этой земле еще не выполнена! Я же морду рыжему еще не расцарапала!
Темнота. Тишина.
И пробуждение от новой вспышки боли и бешеного кашля. А потом чьи-то пальцы зажимают нос и мне в рот вдыхают воздух.
Я бьюсь, пытаюсь отшвырнуть то, что мешает дышать нормально, но оно наглое и слишком сильное. С трудом открываю глаза и сквозь расплывающиеся разноцветные круг и вижу, что надо мной нависает Каст.
— Тихо, детка, еще не все, — сообщает это чудовище, и… мои ребра!
Бешеное, убийственное давление на грудную клетку, рискующее переломать все кости! И это, черт возьми, он, Каст!
Вот если бы не новый приступ кашля, я б ему все сказала. И показала… какой-нибудь базовый жест. Наш, земной.
— Эй-эй, полегче! — прозвучал рядом голос Дорса. — Она уже дышит!
Но король факультета Огня будто не слышит: его пальцы вновь зажимают мой нос. А я опять начинаю брыкаться, но сопротивление не мешает Касту втолкнуть в меня еще немного воздуха.
И умом-то я понимаю, что мне не сопротивляться, а благодарить надо. Но, видимо, слишком сильно перед падением в пропасть завелась, потому что…
— Дашка! — вскрикивает пижон.
А мне так хорошо сразу стало! Поэтому, когда Каст отнял ладонь от щеки и снова наклонился ко мне, я еще одну пощечину закатила. И прохрипела:
— Сволочь!
— Да я тебя спасаю, дура! — выкрикнул Каст в ответ.
Рядом громко, одобряюще заржали, и такая поддержка стала поводом для очередного замаха.
— Да сколько ж можно! — перехватывая мою руку, возмущенно воскликнул пижон.
У Дорса там, кажется, настоящая истерика случилась, но мне было не до водника. Я кашляла и дышала, и заодно пыталась осмотреться. Правда, из положения лежа это было трудновато, но тем не менее я увидела. И вздрогнула.
Пространство вокруг озарял тусклый голубой свет, и в этом свете было видно: мы находимся в подземной пещере, аккурат под шахтой, явно той самой, в которую свалились. И нижний свод гораздо ближе, чем хотелось бы, — метра три, не больше. А суши нет! Пещера заполнена водой, и лишь под нами она почему-то застыла, став твердой.
Хотя объяснение этому факту нашлось сразу: Дорс. Блондин стоял в нескольких шагах, и от его ладоней шло голубоватое свечение — точь-в-точь такое, как от самой воды. А еще у него глаза светились!
Мамочки… Как это? Почему?
Но ответа на невысказанный вопрос я не получила. Зато когда Дорс перестал ржать, услышала «приятные» новости:
— Не хочу вас пугать, но мы, кажется, попали.
— Конкретнее, — потребовал Каст, мгновенно нахмурившись.
— Тут ледяные ключи, очень сильное подводное течение и с десяток водоворотов. И это не считая глубины.
— А выход? Выход есть?
Дорс провел правой ладонью над поверхностью воды и застыл на несколько секунд.
— Подводные проходы есть, я сейчас четыре ощущаю, но вы с Дашкой по подводным точно не пройдете. А проход на поверхности если и есть, то не определяется. Его без магии искать придется.
— Без магии? Как это?
— Ну, как, как… — Дорс вздохнул: — Ножками пещеру обойти.
— А ты удержишь? — удивился рыжий.
Спрашивал явно об уплотнившейся структуре воды. Ведь именно благодаря магии Дорса мы сейчас не плавали.
— Мои возможности не безграничны, — ответил блондин серьезно, — но на пару часов поиска хватит.
Пижон уважительно присвистнул. А потом поднял голову и глянул вверх, в бездонный колодец шахты.
— Слушай, так если ты настолько силен, то, может, ты нас туда, — Каст кивнул, хотя и так понятно было, — поднимешь? Если механизм, который двинул плиту, не найдем, то я этот камень просто выбью.
Водник скривился и качнул головой:
— Не выбьешь. К породе приглядись.
Каст прищурился, я тоже попыталась, но ничего не увидела. Зато рыжик что-то рассмотрел и тоже поморщился.
— Вкрапления ромариса, — процедил он.
— Ага, — подтвердил Дорс. — И много, не пробиться.
Ромарис? Вроде бы я об этом названии что-то читала. Кажется, это что-то из разряда природных глушителей магии. Штука редкая, но все же еще на Поларе встречается.
— Гхарн, — рыкнул Каст, а я попыталась сесть.
Меня тут же поддержали за плечи, а потом, несмотря на две удачные пощечины, обняли, потому что штормило знатно.
— Даш, ты идти-то сможешь? — пронаблюдав за этим действом своим сияющим взором, с сомнением уточнил водник.
— Дорс, у тебя глаза, — невпопад сообщила я.
— Ага, — вновь возвращаясь в образ свойского парня-раздолбая, подтвердил блондин. — А еще нос, рот и уши. Так как у тебя с передвижением?
— Не сможет она, — вмешался Каст. — Сам понесу.
Я растерялась. Но причиной растерянности стал вовсе не вопрос водника, и даже не ответ огневика. Просто мне один эпизод вспомнился — как эти двое в столовой сошлись. Ведь Каст реально непомерно сильный, несмотря на внешнюю худобу, и тем не менее, Дорс его даже швырнул.
А потом еще диверсии, которые Дорс в нашей общаге устраивал. Каст говорил, что это группа магов работает, и даже предположить не мог, что маг всего один. И справиться с нападающим из унитаза водяным не мог довольно долго. К тому же я как-то не уверена, что простому магу под силу сделать поверхность воды твердой на два часа.
Ну и вот эти глаза… так на глаза Каста в момент «общения» с мачехой похожие.
— Дорс, а ты, часом, недоговорить мне не дали.
— Дашка, времени не так много, — перебил рыжий. — Ты же слышала — держать воду вечно Дорс не сможет. Так что…
С этими словами мне попытались руку под коленки просунуть, но я не далась.
— Сама пойду! — рыкнула я и тут же зашлась новой порцией кашля.
— Мне не трудно, — попытался пойти на мировую пижон, но я решительно помотала головой и начала подниматься.
Правда, без поддержки Каста встать все равно не удалось. Кроме жжения в легких и общей слабости слишком сильно болели ноги — удар о воду не прошел бесследно. Мимоходом я отметила, что туфли в процессе падения потеряла, но теперь это было и к лучшему — и так стояла еле-еле.
Только поэтому я позволила Касту обвить рукой талию и уцепилась за пояс огневика.
— Предлагаю начать осмотр с ближней стены, — подал голос Дорс. — Может, и повезет.
Каст хмуро кивнул, и наш маленький отряд двинулся в направлении, указанном Дорсом. Водник впереди, мы с рыжим следом.
Причем в отличие от парней, которые о существовании магии с самого рождения знали, меня факт путешествия по магически «спрессованной» воде нервировал дико. А если вспомнить, что под ногами еще и глубина бешеная, и подводные течения, и водовороты — совсем жутко становилось. И воображение, зараза, бессовестно подрисовывало еще и чудовищ всяких, чтоб для полного сходства с фильмом ужасов хватало.
А еще в голову лезли панические мысли о том, что стены пещеры окажутся сплошными. Вдруг, чтобы выбраться отсюда, нам все-таки по подводному проходу идти придется — то есть нырять? И что, если там, куда этот проход приведет, воздушной подушки вообще не будет?
Судорожно вздохнув, я сжала зубы и постаралась взять себя в руки. Нельзя думать о плохом. Только не сейчас, иначе разревусь, а на истерики времени нет. Вот выберемся — тогда сколько угодно, а пока нельзя ребят отвлекать.
Поэтому необходимо думать о чем угодно другом. Например, о столь странном сходстве Каста с Дорсом. Сила, как физическая, так и магическая, плюс светящиеся глаза не оставляли сомнений — Дорс тоже полубог. Но при этом насколько же разные у них с Кастом характеры!
Каст — пижон и золотой мальчик. Он, в силу своего родства с Ваулом, всю жизнь как сыр в масле катается. Каст избалован! И никогда не слышал слова «нет».
А вот Дорс… Несмотря на свою кровь, блондин упоминал, что ему знакома моя ситуация и он знает, каково это — быть изгоем. До того, как мы упали в шахту, вернее, до того, как в коридор ворвался Каст, Дорс говорил о шансе. Мол, мне огневики шанс дали, а вот ему такой возможности не предоставили. Поэтому со слов блондина получается, что он по-прежнему изгой.
Но речь точно не об Академии Стихий шла — тут Дорс король факультета. Следовательно, разговор о… доме?
Вот тут я споткнулась и точно бы грохнулась, если бы Каст не удержал.
— Давай на руки возьму, — тихо рыкнул он. И добавил: — Поверь, мне действительно не сложно. Ты очень легкая.
Но я вновь отрицательно мотнула головой, подхватила свободной рукой подол мокрого форменного балахона, и мы пошли дальше.
Итак, получается, Дорс говорил о доме или чем-то подобном. Правильно? Но кто из людей станет третировать парня, который выше всех остальных и по статусу, и по силе? Ведь дети богов выше по статусу, правильно?
Я снова споткнулась, но уже не от боли и слабости, а от осознания: Дорс — водник! А стихией Воды повелевает не бог, а богиня. То есть если он, как и Каст, жил с матерью, то детство провел не на Поларе, а в каком-то божественном царстве воды. И действительно был там изгоем, потому что наполовину человек!
— Даш! — позвал Каст раздраженно. — Дашка, все…
Одновременно Дорс остановился и обернулся.
— Ну, чего у вас? — нахмурившись, спросил он. — Опять собачитесь?
— Да, — выдохнула я, а сама повисла на Касте, потому что ноги окончательно отказали.
— Дашка, что с твоим лицом? — тотчас обеспокоился блондин.
Я сглотнула и помотала головой. Все. Все сходится. По крайней мере, это самое здравое объяснение из всех возможных.
— Да-аш? — снова позвал Дорс и шагнул к нам. — Даш, до тебя только сейчас дошло, что ты тонула? У тебя запоздалая реакция на стресс?
А кое-кто рыжий не выдержал и слегка сорвался:
— Даш, магические силы Дорса не безграничны. Нам надо шевелить конечностями, чтобы успеть найти хотя бы островок для отдыха. И либо ты идешь, либо прекращаешь упрямиться и перемещаешься уже ко мне на руки!
Впрочем, несмотря на резкий тон Каста, я поняла, что он совершенно прав и мои догадки-разгадки сейчас абсолютно неуместны. Шок, который эти логические изыскания принесли, — тем более. Нам нужно спешить. Нужно выбраться. А вот когда выберемся — я подойду к Дорсу и просто спрошу.
Тем более принадлежность блондина к божественной расе ничего не меняет. Только дает нам нехилый шанс выбраться из этой передряги, потому что совершенно ясно — то, что делает сейчас Дорс, простому магу Воды не под силу.
Поэтому я выдохнула и произнесла:
— Хорошо. Ты прав, Каст. Надо идти.
После чего перевела взгляд на свою одежду, вернее на балахон. Эта длинная, да еще промокшая до нитки хламида передвижению изрядно мешала. Может, ее снять? Тогда я точно смогу пойти быстрее.
Впрочем, нет. Зачем избавляться от одежды, если рядом находится сильнейший огненный маг, который может ее высушить?
— Если высушить одежду, мы сможем двигаться быстрей, — озвучила я результат собственного мыслительного процесса.
Парни, которые все это время молча стояли рядом, переглянулись.
— Вот и я тоже думаю, что одежду лучше высушить, — согласился Дорс.
А Каст поджал губы и поморщился.
— Что не так? — озадачилась я. — Ты силу потерял, пока падали?
— Ничего я не потерял, — ответил рыжий хмуро. — Просто… не знаю, Даш. Но я категорически не хочу применять магию. У меня какое-то… предчувствие нехорошее.
— Предчувствие?
Пижон снова скривился.
Угу, понятно. Слово «предчувствие», да еще из уст парня, звучит глупо. Тем более поводов бояться призывать огонь нет, ведь кругом вода. Но, как ни странно, смеяться над Кастам не хотелось.
— Раз так, то не надо, — сказала я.
Повисла пауза. А потом рыжий решительно тряхнул головой и не менее решительно заявил:
— Надо. В сухой одежде двигаться реально проще. Да и пульсары дадут дополнительное освещение, а это значительно ускорит поиск выхода. Если он тут, конечно, есть.
С этими словами рыжий вскинул свободную руку и, щелкнув пальцами, вызвал огненный пульсар.
А в следующее мгновение откуда-то из глубины раздался быстро нарастающий гул, и стало совершенно ясно — предчувствие Каста оказалось правильным!
— Дашку держи! — выдохнул побелевший как полотно Дорс. А потом закричал во всю силу легких: — Вортар-ри-торос!
Мир пришел в движение…
