Глава первая
Утро понедельника началось не слишком радужно. Главная причина – я совершенно не выспалась и, поднимаясь с кровати, чувствовала себя зомби. Причем зомби последней степени свежести, из числа тех, кто руки-ноги в процессе передвижения теряет и вообще на куски рассыпается.
Но это состояние не помешало мне добраться до ванной, а чуть позже, уже умывшись, вернуться на чердак и доползти до стула, на котором лежала приготовленная с вечера одежда.
Одевалась я, разумеется, на автопилоте и думала лишь о том, как дожить до вечера. И вообще хотелось лечь и помереть, но когда подхватила косметичку и направилась к большому напольному зеркалу, в мой угрюмый мир ворвался радостный возглас:
– Ага!
Я споткнулась от неожиданности и едва не рассыпала по полу косметику. И окончательно опешила, когда маленький твир, который прежде вольготно лежал на кровати, подскочил и бодро метнулся к зеркалу.
В этот миг он напоминал меховую бордовую молнию. А самое удивительное – эта молния едва не сбила с ног сонную, но все-таки хозяйку.
– Что происходит? – хмуро вопросила я.
Мне не ответили. Причем молчание хранили оба – и обитающий в зеркале монстр, и маленький, бесконечно ласковый «котик».
Это стало поводом собраться, отринуть остатки сна и подойти к зеркалу. А вот дальше… Я невольно схватилась за голову и простонала:
– Бли-ин…
– Не ворчи, – в точности копируя голос мультяшного Карлсона, сказал Зяба.
Ну а Кузьма подарил строгий взгляд, уверенно кивнул и вновь уставился в заключенный в бронзовую раму «экран».
Нам демонстрировали… общагу. Причем не нашу, а так называемого «вражеского» факультета. И то, что я благодаря этой «трансляции» видела, подводило лишь к одной мысли – Дорс нас убьет. Всех! И меня в том числе.
– Не паникуй, – ворвался в мои мысли голос Кракозябра.
Я вздохнула поглубже и уже хотела ответить, но не смогла. Замерла, слегка зачарованная зрелищем…
Коридор. Длинный и просторный – точь-в-точь как в нашей башне. Двери еще закрыты, настенные светильники уже погасли, из двух внешних окон льется тусклый утренний свет.
С полом все в порядке. Зато под потолком медленно тают огненные сети, высвобождая странные, похожие на мячики для пинг-понга, шарики.
Эти шарики едва заметно пульсируют оранжевым светом. И пусть я такого еще не видела, но мне достаточно полувзгляда, чтобы определить – они наполнены магией огня.
– Зяба, что это? – не удержалась от вопроса я.
– Плоды дерева Норо, – отозвался невидимый в виду происходящей трансляции монстр. – Отличные кратковременные накопители энергии. Лучшее средство для диверсий.
– А… – начала было я.
Но меня перебили.
– Каст и сотоварищи, – сообщил призрак. – Рыжий ночью из лазарета отлучился. Собрал группу, провел ее в общагу к водникам, и вот.
Угу. Вот! Дали ему, как говорится, год. Нам точно не поздоровится. Хуже того, мы реально трупы, потому что Дорс не простит. Ведь перемирие между факультетами еще не закончилось!
– Не паникуй, – повторил призрак.
И я действительно захлопнулась, чтобы пронаблюдать удивительную по своей красоте и наглости картину…
Огненные сети, в которых прежде лежали шарики, все-таки растаяли. А сами шарики начали медленно-медленно опускаться вниз. В следующий миг одна из дверей распахнулась, и в коридор вышли двое парней. Удивительно, но подлянку они не заметили. Парочка облаченных в синие мантии магинь, вынырнувших из другой комнаты, – тоже.
Эта четверка спокойно миновала опасный участок и скрылась в арочном проеме, ведущем на общую лестницу. Зато следующая группа объявившихся в коридоре водников оказалась более наблюдательной…
Визг! Истошный пронзительный визг какой-то девицы. Следом – тихий, но исполненный вселенской угрозы рык сопровождавшего ее парня. Дальше совершенно отчетливый ох, еще один вскрик, и… зависшие под потолком шарики резко пришли в движение!
Сотни наполненных слабым рыжеватым мерцанием снарядов сорвались с мест и принялись носиться по этажу. От стен, потолка и пола они благополучно отскакивали, а вот от магов Воды не очень.
Пространство в считаные мгновения наполнилась визгом, ором и откровенной бранью. Этот шум, разумеется, привлек остальных – двери многочисленных комнат распахнулись практически разом. Народу в коридоре стало больше. Паника усилилась.
Еще через минуту этаж, с которого вел трансляцию Зяба, погрузился в хаос!
Единства в рядах «синих» не было. Некоторые из них пытались скрыться в комнатах, другие зло срывали с поясов склянки с водой, дабы призвать магию своей стихии, третьи вообще голыми руками снаряды ловили. И последние, кстати, верещали громче всех, потому что наполненные магией Огня шарики, разумеется, жгли.
Чуть позже какая-то девчонка вытащила в коридор ведро воды, и мы с Зябой и Кузьмой пронаблюдали, как рождается магический дождь – по велению все той же девчонки вода из ведра резко поднялась вверх, стремительно скрутилась в длинную спираль и осыпалась на пол. К этому моменту пол уже был усеян «обезвреженными» снарядами, но в воздухе еще ой как много гадости носилось.
Визг и ор не прекращались. Хаос медленно, но неотвратимо распространялся по всей общаге. Еще минута, и Кракозябру пришлось «убавить звук», дабы мы с твиром не оглохли.
После он «переключился» – мы увидели еще один этаж, за ним третий, четвертый. Картина везде была одинаковой: множество облаченных в синие мантии студентов, шустрые, мерцающие рыжеватым светом шарики и водные спирали со всех сторон – большие и маленькие, тонкие и толстые, с любым диаметром колец. В общем, кто как учился, кто каким уровнем силы обладает.
Еще минут через пять хаос перешел в крайнюю стадию. Очередная девица с ведром воды вызвала дождик не магией, а просто выплеснула воду в коридор. Ее пример воодушевил остальных, и…
В общем, Зяба и Кузьма начали подхихикивать, а мое сердце не выдержало.
– Идиоты, – сокрушенно сообщила я. – Боже, чем они думали?!
Нет, если совсем честно, я тоже улыбалась, потому что выглядела эта битва «синих» с «шариками» забавно и очень эпично, но… Каст все-таки перегнул.
Или нет?
Черт, а ведь если вдуматься, вся Академия Стихий сейчас в таком стрессе, что разрядка в виде обыкновенной студенческой разборки очень кстати. Хотя бы потому, что возвращает всех к прежней беспечной жизни. Война факультетов определенно лучше, чем поиск убийцы и реальные трупы. Вот только…
– Убью! – донеслось из зеркала.
Рык был до того мощным, что перекрыл все прочие звуки. Мы с твиром невольно вздрогнули и столь же невольно переглянулись.
Дальше – больше:
– Прыщ поганый! Пижон рыжий! Да чтоб тебя гхарн… – Вот после этого король «синих», который вернулся в общагу в самый неподходящий момент, перешел на чистый мат!
Я не была неженкой в вопросах употребления нецензурных слов, но все-таки покраснела – уж слишком цветисто выражался. Но смущение не помещало прилипнуть к зеркалу в надежде посмотреть, как именно король водников с проблемой разберется.
Вот только… не срослось. В момент, когда Зяба «переключился» на нужный ракурс, все уже кончилось. Моему взору предстала лишь картина легкого апокалипсиса: застывшие в разных позах студенты, усеянный плодами дерева Норо пол, легкий туман и… да-да, Дорс! Причем с пылающими голубым светом глазами.
– Касту капец, – вслух заключила я.
– Ага, – тряхнув ушами-локаторами, поддержал Кузьма. И добавил авторитетно: – По-олный!
В столовую я пришла одновременно с первой группой водников. Коллеги с «вражеского» факультета скрывать факт нападения не собирались, так что картинка была та еще. Местами мокрые, местами прожженные мантии, волосы у некоторых опять-таки подпалены, да и вообще – вид далеко не опрятный.
Но внешность – ерунда в сравнении с настроением! «Синие» были предельно злы.
На меня, к моей огромной радости, внимания не обратили. Зато остальным «красным» досталась серия убийственных взглядов.
По столовой мгновенно пополз шепоток, и тут же послышались смешки. Кто-то, сидевший на безопасном расстоянии от входа, умудрился отпустить шутку, назвав вновь прибывших «подмоченными». Водники, надо отдать им должное, не среагировали, а дружно направились за подносами.
За первой еще одна группа появилась, потом следующая, и третья, и четвертая. Мне дико повезло, что успела занять очередь до того, как пришли все. И отдельным счастьем стало то, что за столик я села раньше, чем в столовую вошел Дорс.
Король факультета Воды хлюпиком никогда не был, а тут стал как будто выше и гораздо шире в плечах. Глаза божественным светом уже не горели, вновь напоминали изумруды, но облегчения этот факт не принес.
И пусть я сама никакого отношения к диверсии не имела, по моей спине пополз холодок. Двое амбалов, сидевшие за нашим столиком, заметно поежились. Кэсси и Велора, не сговариваясь, уперлись взглядами в стол.
Эта реакция, конечно, наводила на мысли, но Дорса пешки точно не интересовали.
– Где? – процедил король «синих», буравя взглядом… ну, собственно, нас. Ибо именно я, амбалы и Кэсси с Велорой составляли компанию Каста в столовой. – Где прыщ?!
Тон, которым был задан вопрос, права на помилование не оставлял. Неудивительно, что Велора мгновенно подавилась вздохом, а Кэсси залилась румянцем и резко сгорбилась.
Зато сидевшие за нашим столом парни трусить перестали – расправили плечи, вздернули подбородки, но ответила все-таки я.
– Прыщ в лазарете лежит.
Мой голос прозвучал звонко, на всю столовую, и я не сразу сообразила, что именно сказала. В смысле, как Каста назвала. Зато Дорс просек, и взгляд изумрудных глаз тут же потеплел, а уголки плотно сжатых губ заметно дрогнули.
По столовой вновь покатился шепоток, кто-то хихикнул, кто-то откровенно хохотнул. Я же, глядя на то, что творится вокруг, встала, взяла поднос и направилась к столику короля вражеского факультета. Ну а что? Если косячить, то по полной!
Так как Каст отсутствовал, пресечь мой демарш было некому. В итоге я благополучно достигла цели и уселась напротив Луира и Таузы.
Приближенные главы «синих» в результате диверсии тоже пострадали. Но, как и остальные, скрывать «позорные» последствия нападения огневиков не собирались. И, несмотря на то, что я как бы тоже с факультета Огня, встретили улыбками.
– Привет, – выдохнула я.
– Давно не виделись, – подмигнула Тауза.
Вот только беседы не получилось. Дорса перед отправкой в академию явно накормили, так что подошел он сразу же и без подноса. А плюхнувшись рядом со мной на лавку, попросил «подданных» сменить дислокацию.
Луир и Тауза подчинились беспрекословно, и уже через минуту мы с зеленоглазым блондином остались вдвоем.
Дорс тут же водрузил руку на мою талию и промурлыкал в ушко:
– Детка, как ты смотришь на то, чтобы потрепать нервы рыжему?
Я тихо хихикнула, сказала не без подколки:
– Но ты же не претендуешь.
– Не претендую, – с улыбкой подтвердил водник. И добавил, освобождая талию из захвата: – Но прыщ-то не знает!
Я подавила очередной смешок и принялась переставлять тарелки с подноса на стол – в отличие от Дорса я была ужасно голодна. Но любопытство было все-таки сильней голода, так что прежде чем подхватить вилку и заняться омлетом, я спросила:
– Как ты себя чувствуешь?
Парень ответил не сразу…
– Неплохо. Вот только… – Водник заметно посуровел и перешел на едва различимый шепот: – Вот только я все-таки не понял, что это было. Чем меня долбануло?
– Фиртон заклинание консервации перенастроил, – столь же тихо пояснила я. – Придал ему какую-то боевую форму.
Блондин неприязненно фыркнул и кивнул. И тут же новый вопрос задал:
– А что с прыщом?
– Да ничего. Жив и здоров.
– Если так, то почему он в лазарете? – Дорс заломил бровь.
Я снова не выдержала, снова хихикнула. Призналась не без удовольствия:
– Глун упек. Из вредности.
Губы водника дрогнули в новой улыбке, в изумрудных глазах вспыхнули лукавые искорки. Мне же мгновенно вспомнился давний разговор – тот самый, когда Дорс пытался убедить меня, что куратор нашего курса, он же декан нашего факультета, изволит меня ревновать. От этого воспоминания я слегка, но смутилась. Правда, виду не подала и тут же попыталась повернуть разговор в другое русло.
– Как мама?
Дорс снова фыркнул, подарил очередную улыбку и заявил:
– Привет тебе передавала.
Он, конечно, прикалывался, но стало приятно. Правда, любопытства моего этот ответ не умерил, даже наоборот.
– А… – вот тут я невольно запнулась, но все-таки продолжила: – А твоя девушка?
– Сказала, что глаза мне выцарапает, если еще раз рядом с тобой увидит, – сияя, заявил блондин.
Я не выдержала и прыснула, а Дорс мгновенно посерьезнел.
– Дашка, это не шутка. Уриса действительно обещала.
Все. Терпение мое кончилось – я покатилась со смеху. Хохотала тихо, но почти до слез. Блин! Вот каким местом эта элементальша думала, а? Впрочем, что с них, с влюбленных женщин, взять? Одно хорошо: в этот раз, если что, мстить будут все-таки не мне.
– Не смешно, – заявил Дорс и… тоже разулыбался.
Потом снова обнял за талию и, притянув ближе, прошептал в ухо:
– Дашка, ты даже не представляешь, как я тебе благодарен. Уриса никогда меня не ревновала. И знаешь, в этом определенно что-то есть.
В голосе блондина прозвучали особые нотки, что навело на мысль – ревность элементальши была отнюдь не тихой. Вероятно, кое-кому активно доказывали, что с девушкой из народа Воды ни одна землянка не сравнится.
Еще миг, и я вспомнила, в каком состоянии находилась в момент нашей с Урисой встречи. Я же истинным чучелом была! Кикиморой болотной! Чучундрой! И вот это «нечто» вызвало столь бурную реакцию?
Нет, ситуация оказалась выше моего понимания, и я снова зашлась тихим хохотом, близким к истерическому. Не в силах справиться с эмоциями, уткнулась в плечо водника. Тот в отличие от меня не смеялся, а фыркал, явно пытаясь подавить эмоции. И убирать руку с моей талии не спешил.
А потом все изменилось, причем резко. Я не сразу поняла, откуда появилось ощущение холода и почему охватившее меня веселье схлынуло, оставив после себя липкий, неприятный налет.
Загадка разрешилась в момент, когда я отстранилась от короля «синих» и огляделась – в десятке шагов стоял лорд Эмиль фон Глун, собственной ядовитой персоной, и активно сверлил нас с Дорсом взглядом.
Бли-ин!
Желание сползти под стол я в себе подавила. Желание отодвинуться от водника и сделать вид, будто вообще с ним не знакома – тоже. А вот Дорс слабину все-таки дал! Медленно, словно перед ним опасный хищник, убрал руку с моей талии, тут же кивнул на остывающий омлет и скомандовал:
– Ешь.
К этому моменту вокруг стало тише, чем на ночном кладбище, а омлет и ночное кладбище не очень совместимы, даже в условиях сильного голода. Тем не менее я послушно взяла вилку, которую выронила в процессе хохотушек, и еще более послушно вонзила ее в пышную массу.
И лишь теперь заметила, что декан факультета Огня явился в студенческую столовую не один, что рядом с ним стоит огромный бородач в синей мантии – декан водников.
Черт. Мне кажется или мы попали?
Через пару минут стало ясно – нет, не кажется. Едва Глун перестал буравить нас с Дорсом взглядом и обратил внимание на остальных, в частности подпаленных студентов «вражеского» факультета, в тишине столовой прозвучало логичное, но крайне неприятное:
– В этом месяце стипендии у адептов Огня не будет. Средства пойдут на закупку новой формы для факультета Воды.
Ответом Глуну стал дружный стон страдания – это «наши», и не менее дружное, но уже ликующее «да!» – это от водников.
После чего синеглазый брюнет в красной форменной мантии и сопровождавший его бородач развернулись и стремительно покинули заполненное студиозусами помещение. А зал взорвался гомоном.
Тут было все – и радость, и разочарование вкупе с бранью, но я внимания не обратила. Просто слишком хорошо знала Дорса, чтобы не понимать – если не успею перевести тему, то зеленоглазая ехидна непременно поднимет вопрос моих отношений с деканом. А оно мне надо? Вот и я думаю, что нет!
Именно поэтому я стремительно запихнула в рот кусок омлета, быстренько прожевала и спросила:
– Дорс, а ты знал, что твоя мама с Глуном знакома?
Игривое выражение с лица водника словно ветром сдуло. Парень поморщился, нахмурился и выдал неохотно:
– Нет. Понятия не имел. О том, что Глун все эти пять лет за мной присматривал, тоже не подозревал.
Я невольно напряглась. Но причина была вовсе не в неведении Дорса. Просто мне вдруг подумалось – а что, если Глун все это время не только присматривал, но и доносил?
Предположение это я, разумеется, озвучила. А самой так неприятно стало – ну не люблю стукачей. Да никто не любит!
Вот только друг мои подозрения развеял:
– Это было первым, о чем я подумал, – сообщил он. – Но нет, Даша. Доносов не было. Я проверял.
Я тихонечко выдохнула и, ковырнув несчастный омлет, новый вопрос задала:
– А знакомство Глуна и твоей матери? Ты узнал, как это случилось?
Водник отрицательно качнул головой.
– Мать поведать отказалась, – буркнул парень. Но тут же повеселел и добавил самым оптимистичным тоном: – Так что, детка, удовлетворять наше с тобой любопытство придется тебе!
Я закономерно поперхнулась, а когда прокашлялась и пришла в себя, вопросительно вытаращилась на собеседника.
– Глун, – пояснил Дорс. – Расспросишь его, а потом перескажешь мне.
– Офигел? – задала встречный вопрос я.
И тут же удостоилась очень хитрой улыбки.
Ну все, приплыли. Капец, которого так стремилась избежать, все-таки настиг!
– Да-аш… – оправдывая самые дурные мои предчувствия, протянул парень. – Да-аш, признавайся, что у вас. – И прежде чем успела послать водника лесом, добавил: – Можешь не врать, что ошибаюсь. Я не слепой, детка. Я прекрасно вижу, как Глун на тебя смотрит. Да и ты…
– А что я? – В моем голосе прозвучало неприкрытое возмущение. – Я вообще не понима…
– Не ври, – перебил «синий». – Как только в обозримом пространстве появляется Глун, у тебя сразу же глаза блестеть начинают.
Я послала Дорсу недоуменный взгляд, но этот баран блондинистый уперся наглухо.
– Блестят, и еще как… – довольно протянул он. – Причем уже давно!
Фыркнув, я пришла к выводу, что это как раз тот случай, когда лучше жевать, чем говорить, и сосредоточила все свое внимание на остывшем завтраке. И о чудо! Мое решение приняли и одобрили! Меня никто не беспокоил и не отвлекал целых… пять минут.
– Дашка, ты влюбилась. Нравится тебе или нет, но это факт. И Глун к тебе неровно дышит. Даже слишком неровно для человека его статуса.
Слова насчет статуса я пропустила мимо ушей, а за все остальное Дорс получил тычок локтем в бок. Но этот намек парень, конечно, проигнорировал. Более того – рассмеялся и продолжил:
– Детка, не отпирайся: ты – втюрилась! Причем не вчера. Ну и потом, ты с такой прытью бегаешь к нему на свидания…
– Занятия! – перебила я. Получилось чуть громче, чем хотелось, но за общим гомоном никто, кроме собеседника, не расслышал. – Я на занятия к нему… и не бегаю, а хожу.
– Ага-ага. Но если это занятия, то почему ты держишь их в секрете?
Я подарила Дорсу недоуменный взгляд, а потом сообразила – он намекает на наши с Глуном воскресные встречи. Про них я действительно никому не сказала, но ушлый водник нас с деканом подловил.
– Никаких секретов, – пробормотала я. – Просто на тот момент мы считали Глуна врагом, и я была убеждена, что вы с Кастом не одобрите. А мне учиться нужно, понимаешь? Без магии я пропаду.
В изумрудных глазах появилось снисхождение. Оно было до того красноречивым, что захотелось схватить кружку с чаем и вылить кое-кому на голову. Но я, разумеется, сдержалась. Сказала не терпящим возражений тоном:
– Тема закрыта.
– Ладно, – согласился король факультета Воды. – Но как они с моей матерью познакомились, все-таки узнай. А то помру от любопытства.
Я мысленно взвыла и кивнула, хотя выяснять вообще-то не собиралась. Да, мне тоже интересно, но, блин! Я, конечно, попробую выведать, если случай представится, но нарочно с этим вопросом не полезу. К кому угодно, только не к Эмилю!
– Что-то не так? – вновь подал голос Дорс.
Поморщившись, я отрицательно качнула головой. Рассказывать о своей вчерашней выходке, которая, безусловно, исчерпала лимит терпения куратора и декана, я не собиралась.
– Ну вот и прекрасно, – заключил «синий». Чтобы через миг вновь наклониться и, чмокнув в щеку, шепнуть: – Кстати, спасибо, что прикрыла.
– Не за что, – хмуро отмахнулась я и наконец вернулась к завтраку.
Смешно сказать, но слова Дорса задели.
Как он там выразился? Глаза у меня при появлении Глуна загораются, да?
Не может такого быть! Вот просто не может, и все! Потому что я в отличие от подавляющего большинства сокурсниц никаких особых симпатий к ядовитому аристократу не питаю!
Не спорю, наш декан очень даже хорош – эти его синие-синие очи, черные, блестящие, словно шелк, волосы, правильные черты лица и более чем сносное тело, но…
Черт. Кого я обманываю?
Да, нравится. Чуть-чуть, на полноготка! И даже когда считала его врагом – нравился. Но совсем не потому, что сильный-красивый и вообще «ах»! Мою симпатию он заработал на первом дополнительном занятии, когда отнесся к студентке-иномирянке не как обычно, а по-человечески.
Все остальные положительные поступки Глуна тоже мимо меня не прошли, но именно то занятие посеяло зерна интереса.
Ну и… да! Да, сны тоже свою роль сыграли! Но сны – не повод, всего лишь дополнение! Маленькое и… Черт. Опять вру. Причем самому близкому человеку – самой себе. А это совсем неправильно и даже опасно.
Но ведь влюбленность в Эмиля фон Глуна еще опаснее. Или нет? Или все совсем не так?
Поглощенная этими мыслями, я вошла в лекционную аудиторию, села на привычное место, достала тетрадь, учебник и ручку. Когда в аудитории появилась профессор Милин, я сумела-таки задвинуть неуместные размышления подальше и сосредоточиться на предмете.
Вот только примерно в середине занятия поймала себя на том, что конспектирую совершенно бездумно, через слово, и в тетради… нет, там не физика Огня, там чушь полная! А на моем лице глупейшая из улыбок.
Причина? Все тот же эпизод в столовой и убийственный взгляд синих глаз, посвященный нашему с Дорсом междусобойчику. И очень четкое понимание: если это не ревность, то я – королева галактики.
Да, черт возьми! Эмиль фон Глун ревновал! Причем сильно и не в первый раз! И нужно быть полной дурой, чтобы не понять – наш новый декан действительно на меня запал. А при таком раскладе признать собственные чувства гораздо проще, и…
Мне пришлось наклонить голову, а после и вовсе закрыть рот ладонью – это был единственный способ спрятать шальную, совершенно неприличную улыбку, которая с моего лица уходить ни за что не хотела.
Проще прыгнуть с Останкинской башни, чем признать, но да! И это не «полноготка». Эмиль очень сильно мне нравится. Очень-очень.
Вот только это мазохизм чистой воды, потому что характер у Глуна – сволочней не придумаешь. А еще он откровенно надо мной измывался, а подобное только законченная идиотка простить может. Но я не имею права и дальше заниматься самообманом, так что признаю. Он мне нравится! И гораздо больше, чем мне бы того хотелось.
Из круговорота мыслей вырвал шепот Кэсси.
– Даша, что с тобой? Тебе нехорошо?
Я активно замотала головой, давая понять – нет, все в порядке. И тут же нарвалась на внимание профессора Милин.
– Дарья, какие-то проблемы? – отлично поставленным голосом вопросила старушенция.
Я снова замотала головой, а преподавательница вздернула подбородок, сказала строго:
– В таком случае будьте добры не отвлекаться!
Пришлось подчиниться.
Только сосредоточиться на занятии все равно не удалось, единственное, что я смогла, – создать видимость внимания. Но это полбеды! Куда страшнее то, что попытка убедить себя в необходимости задвинуть подальше симпатию к Эмилю фон Глуну провалилась с оглушительным треском.
Рисуя формулы и пытаясь вести злосчастный конспект, я молчаливо, но яростно убеждала себя в том, что сейчас не время для любви и прочих глупостей. Сначала нужно выбраться из конфедерации и дорастить свою магическую силу до уровня, при котором можно открывать порталы между мирами. А уже потом решать – поддаваться искушению или нет.
Разум с этой позицией соглашался, а вот душа неожиданно взбунтовалась. Ей хотелось если не любви, то хотя бы игры. Словно в моей жизни и без этого проблем недостаточно.
В общем, полный раздрай и неразбериха. И безумное, совершенно нелепое желание снова и срочно увидеть господина декана – словно эта встреча способна снять внутренние противоречия и расставить все точки над «ё».
Остаток учебного дня прошел вполне сносно – меня никто не трогал, никто не задевал. Даже утренний акт дезертирства за столик Дорса сошел мне с рук. Отдельной приятностью стало то, что я оказалась единственной огневичкой, которую не пытались прижать очень злые в результате утренней диверсии водники.
Впрочем, ложка дегтя в этой бочке меда тоже имелась – на меня снова начали коситься. Но причиной тому не разногласия между факультетами, а вчерашнее выступление Селены.
Саму воздушницу я видела и за завтраком, и за обедом, но оба раза делала вид, будто девицы с кукольным личиком и змеиным характером попросту не существует.
Однако закон подлости, который на Поларе срабатывает определенно чаще, нежели на Земле, подготовил мне новую встречу с ядовитой магичкой. И состоялась она, увы, не за ужином, а чуточку раньше.
Едва отгремел звонок, означавший завершение последней пары, я подхватила сумку и отправилась… нет, не в общагу, в лазарет. Зяба еще вчера объяснил, как туда дойти, так что трудностей с маршрутом не возникло.
Шагая по коридорам Академии Стихий, я размышляла о том, стоит ли наградить рыжего-бесстыжего затрещиной за то, что он устроил во владениях Дорса, или же, наоборот, похвалить – как ни крути, а зрелище было достойным. Но когда добралась до нужного крыла и очутилась в больничном коридоре, стало ясно – не о том беспокоюсь.
У стола, который явно выполнял функцию ресепшна и за которым разместилась женщина, определенная мною как медсестра, стояла девушка в желтой мантии. Стояла и явно что-то выговаривала!
Селену я не боялась, но все равно внутренне поежилась – просто слишком неожиданной и не слишком приятной эта встреча была. Но тут же собралась, взяла себя в руки и тоже к «ресепшну» направилась.
Причины недовольства воздушницы так и остались загадкой – Селена замолчала раньше, чем я оказалась рядом, а выяснять желания не было. Единственное, что меня интересовало, так это номер палаты Каста.
– Они в девятой, – прежде чем я успела спросить вслух, сказала медсестра.
Я вежливо кивнула, тут же развернулась и отправилась искать нужную дверь.
За спиной послышалось шипение. После, судя по звуку, кто-то ногой топнул. Ну а когда я добралась до палаты и уже взялась за ручку, намереваясь открыть дверь, меня догнали и попытались оттолкнуть.
– Ты! – процедила шатенка злобно. – Ты!..
Я вспыхнула моментально. Это, разумеется, не смущение было – ярость!
Да что она себе позволяет? Какого дьявола с таким упорством ко мне лезет? Я же ее и пальцем не тронула! Даже не смотрю в ее сторону!
– Уйди! – вновь зашипела воздушница, впиваясь ногтями в мою ладонь, которая по-прежнему на ручке двери лежала. – Сгинь, тварь!
Все. Достала!
Я шагнула к Селене и с громадным удовольствием вонзила каблук в ее ногу, и тоже зашипела, даже не намекая, а сообщая практически прямым текстом – сейчас вцеплюсь.
Магиня чуть слышно взвизгнула, но не отступила – толкнула меня, и сильно. Я же недолго думая пихнула ее в ответ.
Воздух вокруг нас искрился напряжением, в тишине больничного коридора слышалось дружное, предельно злое шипение. Обе, и она, и я, шипели не только от ярости, но и от боли – мой каблук по-прежнему давил на ее ногу, а ногти Селены все так же впивались в сжимающую дверную ручку ладонь.
– Ты все равно труп! – выдала девица после паузы. – Не сегодня, так завтра за тобой придут, и тогда…
Выслушивать угрозы этой фурии я не желала – резко ударила воздушницу локтем и, когда та охнула от боли, оттолкнула в сторону. Тут же дернула дверь и стремительно вошла в палату. И застыла, невольно уронив челюсть.
До меня лишь сейчас дошло, что медсестра сказала «они», а не «он» – то есть Каста и Лерру в одной палате разместили, несмотря на разность полов. Но это ерунда! Картина, которая предстала моему взору, была куда более аховой и, в отличие от слов сестры, осознанию вообще не подлежала.
А узрела я следующее: больничная койка, на ней Каст, на Касте девица с огненными волосами в длинной белой сорочке. Вот только занималась парочка совсем не тем, о чем можно было подумать. Телохранительница сидела верхом на объекте охраны и… сжимала руками его горло!
– Сволочь! – Пробилось через пелену моего шока. – Скотина! Негодяй! Да я тебя собственными руками придушу!
А в ответ хохот! Причем настолько бодрый, что сразу ясно – уж чего, а помирать парень точно не собирается.
– Прыщ рыжий! – продолжала бесноваться Лерра. – Урод! Обрезок гхарнова хвоста!
Каст заржал опять, а Лерра, сообразив, что удушение не помогает, отпустила пижонское горло и впечатала кулак в его ребра. И в этот же момент застывшую на пороге меня толкнули, а в палату ворвалась Селена.
Мне пришлось закрыть рот ладонью, чтобы не рассмеяться в голос! Просто у меня-то шок уже прошел, да и попытка убийства Каста самые радостные чувства вызвала, а вот Селена…
Воздушница, увидав восседающую на короле огненного факультета девицу, откровенно позеленела. Спустя мгновение пространство прорезал исполненный возмущения визг:
– Что вы себе позволяете?!
И лишь теперь парочка недобитых огневиков соизволила заметить посетителей.
Дальше случилось то, чего лично я вообще не ожидала. Лерра с ловкостью акробатки соскочила с кровати и, мазнув взглядом по мне, впилась глазами в Селену.
– Ты кто такая? – прошипела телохранительница. – По какому праву врываешься без стука и приглашения?
Воздушница изумленно распахнула рот, а Лерра ка-ак рявкнет:
– Вон отсюда!
Селена, не иначе как инстинктивно, сделала шаг назад, но тут же опомнилась.
– Вы! – выпалила шатенка. – Да как вы сме…
– Вон! – рыкнула Лерра и стремительно направилась к двери.
Я разумно отскочила с траектории движения телохранительницы, а Селена не поняла. И отчаянно взвизгнула, когда девушка с огненными волосами ловким профессиональным движением вытолкнула ее в коридор.
– Да я… – начала было воздушница.
– Ушла! – взревела Лерра. – И чтобы больше я тебя тут не видела!
С этими словами телохранительница захлопнула дверь, шумно выдохнула и повернулась ко мне.
– Привет, – сказала она почти спокойно. Тут же кивнула на хрюкающего на кровати Каста и добавила самым страдальческим тоном: – Ты даже не представляешь, как он меня достал!
Все. Я не выдержала – закрыла лицо руками и расхохоталась.
– Не смешно! – возмутилась Лерра.
В голосе огневички прозвучали нотки неподдельной обиды, и я едва не сползла по стеночке. Блин! Она наваляла Касту! И Селена, бедняжка, под горячую руку попала! Боже, как все-таки интересно жить! И да, Лерра, безусловно, очаровательна!
Увы, насладиться моментом мне не дали. Не успела я отсмеяться, как Лерра ухватила за локоть и поволокла вглубь палаты. Помещение было просторным, рассчитанным человек на десять, так что уголок, в котором можно пошептаться, имелся.
Каст наш демарш точно видел, но вмешиваться не стал – он по-прежнему лежал на кровати и все так же похрюкивал от смеха.
– Что с нами произошло? – едва мы оказались в том самом условно-укромном уголке, выдохнула красноволосая. – Как так получилось, что меня вырубило? И что было дальше?
Та-ак… кажется, я начинаю понимать причины их с рыжим ссоры.
– А сама не помнишь? – спросила я. – Совсем-совсем?
Телохранительница резко погрустнела и отрицательно покачала головой.
Смеяться мне расхотелось. Просто я представляла ее состояние, но при этом понимала – я не имею права говорить. Всю правду рассказывать точно нельзя. Версия, которую озвучили студентам, Лерру не удовлетворит. А в каком виде эту ситуацию преподнесли Совету Магов, я понятия не имею.
И что делать?
К счастью, мычать и мяться не пришлось – послышался уверенный стук в дверь, а еще через миг на пороге возник лорд Глун, собственной аристократической персоной.
Пижон резко успокоился и сел, а мы с Леррой дружно уставились на декана факультета Огня и куратора первого курса по совместительству.
– Доброго вечера, – бросил Эмиль.
Он взглянул сперва на Каста, после на нас с Леррой и обратился именно к телохранительнице:
– Я очень рад, что вы очнулись. Нам необходимо кое-что обсудить.
С этими словами декан извлек из рукава мантии свернутый в трубочку листок и, прикрыв дверь в палату, направился в наш угол.
Лерра тут же приободрилась, зато я – наоборот. Мое сердце испуганно сжалось, в коленях появилась предельно неуместная слабость, и воздуха хватать перестало. Кто там недавно хотел увидеть фон Глуна? Так вот – получите, распишитесь, а в следующий раз желайте с умом! Ибо желаниям, как известно, свойственно сбываться.
К счастью, скрыть свою реакцию на появление лорда декана мне удалось. Еще я смогла изобразить беззаботную улыбку и благополучно улизнуть на другой конец помещения, к рыжему.
Мысленно убеждая себя в том, что мне совершенно плевать на Эмиля и тот факт, что он собирается о чем-то шептаться с этой удивительно красивой, родовитой и боевой девицей, присела на краешек Кастовой койки.
– Привет, – сказала я.
– Ну надо же, – не без ехидства протянул король нашего факультета. – Меня все-таки заметили.
Я с деланым удивлением заломила бровь, а парень столь же «искренне» фыркнул. И никак не среагировал на дистанцию, которую я выбрала. То есть он даже не попытался подсесть ближе и уж тем более водрузить свои лапищи на мою талию.
Этот момент заставил насторожиться – нетипичное поведение всегда пугает. Но загадка разрешилась практически сразу…
– Я тебя подвел, – даря натянутую улыбку, прошептал рыжий. – Прости.
Черт! Только этого не хватало!
– Не смей себя винить, – сказала я и, понимая, что приставать реально не будет, сама к нему придвинулась. – Ты не всесилен и предсказать, что именно…
– Кончай, – перебил Каст. Он посмурнел, но по-прежнему пытался улыбаться. – Вы с Леррой влипли из-за меня. Я должен был если не предотвратить, то позаботиться, а вместо этого пребывал в состоянии овоща.
Я не выдержала, поморщилась. Жутко захотелось обнять парня, чтобы хоть как-то поддержать, но я все-таки не решилась. Вместо этого протянула руку и ухватилась за кончик его длиннющей косы. Всегда мечтала это сделать, с самого первого дня.
– Ты не виноват, – предельно серьезным тоном повторила я. – И Дорс не виноват, что помочь не сумел. Просто Фиртон оказался хитрей и опытней.
– Да уж… – протянул пижон. – Да уж…
Некоторое время мы молчали и дружно таращились на Глуна с Леррой. Наш декан стоял с выражением каменного спокойствия на лице, а телохранительница, хмурясь, читала поданную Глуном бумагу. Закралось подозрение, что девушке предоставлен тот самый отчет, который отправился в Совет Магов. Ну а тот факт, что всей правды о нашем спасении ей не расскажут, был более чем очевиден.
– Как тебе новость про Глуна? – наклонившись к самому уху, шепнул Каст. И пояснил совсем тихо: – То, что он стихийник.
Я пожала плечами.
Как-как… Да никак! По мне, на фоне того, что Глун вообще не Глун, а шпион Норрийской империи, весть о его магических способностях – ерунда полная.
Но сказать об этом Касту я, конечно, не могла. Зато не постеснялась прояснить один мучивший меня вопрос:
– Ты всегда говорил, что Глун очень сильный, – напомнила рыжему я. – Но о том, что он способен управляться со всеми четырьмя стихиями, ты не знал?
– Нет. Не знал, – признался пижон.
Я недоуменно нахмурилась. Как так? Ведь если опасался, значит, что-то все-таки чувствовал. Или нет? Или я снова чего-то не понимаю?
А Каст словно мысли прочитал. Ухмыльнулся напряженно, пояснил:
– Я ощущал, что Глун очень силен, но о природе его силы не догадывался. Думал, он огневик с невероятным уровнем дара. Не больше.
– Ясно.
Выспрашивать дальше я не стала. Уточнять, в курсе ли Каст, что наш декан водит знакомство с богиней Воды, – тоже. Просто секрет не мой, а о чужих секретах лучше помалкивать. Вот и я «заклеила» ротик.
И вообще на другую тему свернула.
– А Дорс? Как ты выяснил, что Дорса не будет в академии до утра?
Губы рыжего тронула новая, в этот раз не напряженная, а очень даже радостная улыбка.
– Кшерианец просветил, – сдал призрака пижон.
Та-ак… Та-ак!
– По собственной инициативе или?.. – попыталась выяснить я.
Рыжий хмыкнул и промолчал.
В общем, ясно! Ясно, что ничего не ясно. И оба – и Каст, и Зяба – заслуживают хорошей взбучки, которая, конечно, не состоится.
– Гады вы, – вслух заключила я.
Каст не обиделся, наоборот – просиял и обнял за плечи. В этом жесте не было даже намека на сексуальный подтекст, и я облегченно выдохнула. А в следующий миг сердце кольнуло сожаление. Ну почему я не влюбилась в рыжего? Он ведь такое солнышко… временами.
– Дарья!
Оклик Эмиля фон Глуна был подобен грому среди ясного неба, и я невольно вздрогнула. Мой собеседник тоже равнодушным не остался – резко убрал руку и притворился, будто ничего не было.
Но декана нашего факультета эти маневры совершенно не впечатлили.
– Дарья, у тебя через неделю сдача реферата по теории боевой магии. Ты уверена, что успеваешь его написать?
Бли-ин! Клянусь – на моем лице ни один мускул не дрогнул! То есть я ничем не выдала тот факт, что слышу про этот реферат впервые! Тем не менее я отчетливо видела, как в глазах Каста вспыхнули искорки смеха. А еще рыжий губу закусил, в явном стремлении не расхохотаться в голос.
Вот ведь… Штирлиц поларский! Как его вообще могли отправить на это дело, если он даже такую элементарную эмоцию, как ревность, скрыть не в состоянии?
Увы, несмотря на то, что прокол как бы не мой, меня с головой накрыло смущение. Дурак. Нет, ну какой же он дурак!
– Успеваю, лорд Глун, – ровно ответила я.
– Да неужели?
В голосе куратора и декана прозвучали высокомерные нотки, и я не выдержала – вскочила! Бросила быстрый взгляд на напоминающего ледяную скульптуру Эмиля, на замершую в легком офигении Лерру.
Короче, все ясно – жизни мне теперь не дадут. Но, блин, почему я не возмущена, а наоборот?
– Дарья! – вновь окликнул Глун, и я кивнула, желая показать – поняла, черт вас всех побери! Ухожу!
Но прежде чем покинуть палату и отправиться в общежитие, наклонилась к рыжему и шепнула:
– Каст, прости, что жалуюсь, но твоя бывшая меня со свету сживает.
– Я уже понял, – ответил резко посерьезневший парень. – Разберусь.
