Эпилог

– Нервничаете, ребята, – утвердительно сказал Максимов, входя в кабинет Ильи и принюхиваясь. – Эк перегаром-то как несет. Давно бухаете?

– Зачем вот так-то, Матвеич? – Приподнявшись с кресла в углу, пожал ему руку Сайтор. – Сразу бухаете… С утра от нервов с этим диктатором по пять капель приняли, – кивнул на сидящего за широким директорским столом Илью мастер-нож.

– Да я понимаю, повод есть, – улыбнулся консул Максимов. – У тебя дочка рожает. А у него жена.

– Две жены, – простонал из-за стола парень. – Как такое вообще может быть, чтобы обе рожали в один день? Это же разные вообще цивилизации и сроки…

– У тебя надо спросить, как ты так ухитрился, – Максимов достал из кармана плоскую фляжку. – Давайте тогда уж и я с вами за компанию, подставляйте стаканы. Скада где? А то и закуски сообразить некому.

– Скада и симпантки дома, – сказал Илья. – Готовят апартаменты для новорожденных. А я вот по долгу службы тут сижу…

– Знаю я твой долг, – Максимов был безжалостен. – Сбежал от всех подальше и бухаешь, вроде как здесь тебя не достанут. И нету у тебя никакой службы, одно диктаторство и самодурство.

Илья только вздохнул. Матвеич был прав, в армии император его не восстановил. Вернувшийся Максимов привез с собой еще колонистов, «чистые» семена для сельхозпрограммы и именной императорский указ относительно Ильи. В котором не только подтверждалось увольнение Анечкина Ильи Сергеевича с военной службы, но и было распоряжение о лишении его имперского гражданства и снятии со всех видов учета и довольствия. Правда, был еще один указ и личное послание Илье от императора. В котором император признавал «своего сына», Анечкина Илью Сергеевича, главой Ковчега, предлагал установить между «скрепленными» на Ковчеге и Русской империей дипломатические отношения и подписать договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи. В личном послании император развивал свою идею. Раз духу земной цивилизации и смотрящим это надо, то пусть объединение цивилизаций на Ковчеге идет полным ходом. И поскольку так уж обстоятельства сложились, то Илью на посту лидера Ковчега он поддерживает. Пусть желающие люди, слави и ленааа вступают в брак и становятся «скрепленными». А параллельно этому процессу пусть идет освоение планеты и обычная переселенческая программа для тех, кто не хочет пока совсем принимать дар эйдоса и получать ментальные способности, соединяясь с инопланетянами.

Бывший центурион был не против. Они со Славей и Леной уже инициировали соединение чуть более чем трех сотен пар людей со славями и ленааа, и число желающих только росло. Где-то он крепко ошибся в своих расчетах – ленааа оказались при деле. Пара из человека и ленааа тоже становилась «скрепленной», так же как пара из человека и слави, и получала дар ментала, правда не сравнимый по силе с даром самого Ильи. Более того, образовалось несколько троек, подобной его с Леной и Славей, и даже две пока экзотические пары «скрепленных» из мужчины-слави и женщины-землянки. А вот союз мужчины и женщины из одной и той же расы «скрепить» не получалось. Ну что же – брак дело добровольное. Пусть новая раса создается потихоньку, существуя вместе со старыми, и пусть все живут вместе. Ставший консулом Максимов в качестве куратора дел империи на Ковчеге и его зама со специальными полномочиями Илью устраивал более чем, хотя он и догадывался о его истинных полномочиях и инструкциях. Ничего, не страшно.

– Ну, за удачные роды, – Трое мужчин чокнулись и выпили ароматный полугар из стопок.

– Да ты не боись, Илья, – продолжил Максимов, утерев рот рукавом. – Девчонки крепкие, младенчики тоже, на дежурстве лучшие врачи. Все будет хорошо. Не первые подобные роды на планете. Расслабься.

От пришедшего вызова на свой коммуникатор Илья аж вздрогнул.

– Да? …Что? Уже? Что родились девочки, я прекрасно знаю, анализы же делали… У Славиной вес три шестьсот, у Лениной три сто? …Как себя чувствуют мамы? Можно мне их увидеть? Когда? …Ясно. Спасибо огромное, доктор.

– Так, мужики, – сказал Илья взволнованным, прерывающимся голосом. – Сегодня гуляем!