Глава 2
Морис молчал всю дорогу домой до Данмор Лэйн, что совсем неудивительно, поскольку молчит он всегда. Может быть, он столько всего перевидал в нашем доме, что у него пропал дар речи? Кто знает.
Взвинченная после часового ожидания Мориса на скамейке, я всю дорогу домой нервно стучала ногой по приборной панели. Путь занимал всего шесть километров, но шесть километров по дорогам округа Колумбия можно приравнять к миллиарду километров в любом другом месте. Единственный участок дороги, который мы проехали быстро, находился в собственности Эббота и вел к его чудовищных размеров дому.
Четырехэтажный, с бессчетным числом гостевых спален и даже с крытым бассейном, он больше походил на отель, чем на дом. На самом деле это была защищенная огороженная территория — своеобразный командный центр, где обитали неженатые мужчины Стражи.
Мы подъехали ближе, и я выругалась себе под нос, заслужив неодобрительный взгляд Мориса: на крыше дома восседали шесть каменных горгулий, которых утром здесь не было. Визитеры. Просто отлично!
Я спустила ноги с панели и подхватила с пола рюкзак. Даже со сложенными крыльями и опущенными головами, сгорбленные фигуры пугающе смотрелись на фоне звездной ночи.
В своем каменном обличье, которое Стражи принимают во время отдыха, они практически неуязвимы. Их невозможно уничтожить ни огнем, ни резаком, ни молотком. Их оболочка непробиваема. С тех пор, как Стражи раскрыли себя, люди испробовали все виды оружия. Так же, как и демоны — у тех, правда, для этого была целая вечность. Однако в людском обличье Стражи уязвимы.
Я выпрыгнула из машины, стоило ей только затормозить перед широким крыльцом, и, взлетев по ступенькам, резко остановилась перед дверью. В мою сторону повернулась миниатюрная камера в верхнем левом углу крыльца. Мигнул красный свет. Где-то в огромных комнатах и тоннелях под особняком за пультом управления сидел Джефф. По-моему, он кайфует, заставляя меня ждать.
Я показала ему язык.
Секундой позже загорелся зеленый свет, и дверь разблокировалась.
Я закатила глаза. Открыв дверь и бросив рюкзак в коридоре, я устремилась к лестнице, но, затормозив, развернулась и побежала на кухню. К моей безмерной радости, та пустовала. Я вытащила из холодильника упаковку сладкого теста, оторвала от него кусок и направилась наверх. В доме стояла мертвая тишина. В это время дня большинство Стражей или находились в учебном центре под землей, или уже отправились на охоту.
Но только не Зейн. На моей памяти он никогда не уходил, не повидавшись со мной.
Дожевывая тесто, я перешагнула три ступеньки за раз. Вытерла липкие пальцы о джинсовую юбку, толкнула бедром дверь и замерла. Пора уж мне научиться стучать.
Сперва я увидела жемчужно-белое сияние — его чистую душу. Души Стражей, в отличие от людских, чисты, как небесный свет. Люди же пятнают свои души, пользуясь данной им свободой воли и зачастую делая выбор не в пользу добра. Моя душа из-за примеси во мне демонической крови тоже, увы, не чиста. И я вообще не уверена, что она у меня есть. Свою душу я видеть не могу.
Иногда… иногда я думаю о том, что мне нет места рядом со Стражами, рядом с Зейном.
Чувство стыда тяжестью опустилось куда-то в желудок, но не успело взорваться ядовитым облаком, когда сияние души Зейна померкло, и я уже не могла думать ни о чем другом…
Свежий после душа, Зейн надевал через голову простую черную футболку. Делал он это не спеша, и перед моим взором успел соблазнительно мелькнуть накачанный пресс. Суровые тренировки сделали его тело рельефным и мускулистым. Когда обнаженную кожу скрыла футболка, я подняла взгляд вверх. Влажные песочного цвета волосы липли к шее и резким скулам Зейна. Черты его лица были бы верхом совершенства, если бы не бледно-голубые, как у всех Стражей, глаза.
Я подошла к его кровати и присела на самый край. Мне нельзя видеть в Зейне мужчину. Он мне как брат. Меня вырастил его отец, Эббот, и Зейн относился ко мне как к младшей сестренке, которая свалилась вдруг ему на голову.
— Что такое, Букашка Лейла? — спросил он.
Часть меня любила, когда он называл меня моим детским прозвищем, но другая часть, та, что уже не была маленькой девочкой, ненавидела это.
Я украдкой посмотрела на него сквозь ресницы. Он полностью оделся. Какая жалость.
— Кто на крыше?
Зейн сел рядом со мной.
— Путешественники приехали в наш город. Остановились передохнуть. Эббот предложил им спальни, но они предпочли крышу. Они не…
Он замер и, подавшись вперед, вцепился в мою ногу.
— Почему у тебя ободраны колени?
Стоило ему коснуться моей обнаженной ноги, как меня перемкнуло. Горячий румянец залил щеки и начал спускаться вниз. Взгляд прилип к высоким скулам и губам Зейна — боже, эти губы идеальны! Голову заполонили тысячи фантазий, и все они включали его, меня и поцелуи, которые бы не высосали его душу.
— Так что ты натворила сегодня? — снова спросил Зейн, отпуская меня.
Я тряхнула головой, прогоняя безнадежные мечты.
— Эм… ничего.
Зейн придвинулся ближе, пристально глядя на меня, словно видел насквозь и знал, что я лгу. Он обладал поразительной способностью различать, когда я говорю правду, а когда — ложь. Но если я расскажу ему о Верховном демоне, мне запретят выходить из дома одной. А мне нравится моя свобода. Это единственное, что у меня есть.
Я вздохнула.
— Я шла за демоном. Думала, что это Притворщик.
— Ты ошиблась?
— Да. — Как же мне хотелось, чтобы он снова коснулся моей ноги. — Оказалось, что это Ищейка, который прикинулся Притворщиком.
Поразительно, как быстро Зейн из суперсексуального парня превратился в суперсерьезного Стража.
— Что это значит: «Ищейка прикинулся»?
Я с делано непринужденным видом пожала плечами:
— Сама не знаю, как. Я увидела его в «Макдоналдсе». Он ел в три горла и вел себя как Притворщик, я и пошла за ним. Оказалось, что это не Притворщик. Но я его пометила.
— Бессмыслица какая-то. — Зейн сдвинул брови — он делает так всегда, когда о чем-то размышляет. — Ищеек или посылают за чем-то, или их вызывает какой-нибудь идиот, чтобы те нашли ему совершенно дурацкий ингредиент типа жабьих глаз или крови белоголового орлана для заклинания, которое непременно выйдет ему боком. Ищейка, прикидывающийся Притворщиком, — это что-то странное.
«Попалась», — прорычал мне Ищейка. Как будто искал именно меня. Я знала, что должна сказать об этом Зейну, но его отец зациклен на том, где я и с кем, и Зейн обязан будет рассказать ему об этом, поскольку тот является главой клана Стражей Округа Колумбия. Кроме того, я, должно быть, ослышалась. Демоны редко ведут себя странно и обычно весьма предсказуемы. Это же демоны.
— Ты в порядке? — спросил Зейн.
— Да. Но потеряла мобильный.
Он рассмеялся. О боже, обожаю его смех. Глубокий. С хрипотцой.
— Господи, Лейла, какой по счету в этом году?
— Пятый. — Вздохнув, я уставилась на забитые книжные полки. — Эббот не купит мне другой. Он считает, что я теряю мобильные специально. Но это не так. Они просто… сбегают от меня.
Зейн снова засмеялся, толкнув меня затянутым в джинсы коленом.
— Скольких ты пометила сегодня?
Я вспомнила часы после школы, проведенные до встречи со Стейси и Сэмом.
— Девятерых. Двух Притворщиков, шестерых бесов и Ищейку.
Которого Зейн, вероятно, никогда не найдет, поскольку Бэмби запросто могла его съесть.
Зейн тихо присвистнул.
— Мне предстоит беспокойная ночка.
Этим и занимались Стражи. Поколение за поколением они держали демонов под контролем, еще задолго до того, как о них самих узнали люди. Когда это произошло, мне было всего семь лет, так что я не помню, как отреагировала общественность. Уверена, многих это ввергло в панику. Как ни странно, примерно в это же время я и поселилась у Стражей.
Альфы, ангельские парни, которые всем заправляют, поняли, что в мире должно быть и хорошее, и плохое — Закон Равновесия. Но десять лет назад что-то произошло. Невероятное количество Демонов повалило через порталы, создавая хаос и разрушая все, с чем они соприкасались. Основной проблемой стала одержимость людьми — тогда ситуация уже совсем вышла из-под контроля. Красавчики из ада больше не желали оставаться в тени, а Альфы не могли позволить человечеству узнать, что демоны реальны. Однажды Эббот сказал мне, что все дело в свободе воли и вере в Бога. Людям нужно верить в Бога, но лучше им не знать о том, что Ад действительно существует. Альфы были готовы на что угодно, лишь бы человечество по-прежнему не знало о демонах, поэтому позволили Стражам открыться людям. По мне, так это большой риск, и люди однажды сложат два и два, в результате чего узнают и о демонах тоже.
Только избранные знают правду о существовании демонов. Помимо Мориса есть такие по всему миру в полиции, правительстве и, конечно же, в армии. У них есть свои причины на то, чтобы держать в неведении все человечество, причины, не имеющие никакого отношения к вере. Мир обратился бы в хаос, если бы люди узнали, что демоны заказывают себе утренний кофе прямо у них под боком.
Так и повелось. Стражи помогают полиции ловить преступников, и те, кто окажется демоном, в тюрьму, конечно, не попадут, но все же отправятся прямиком в ад через Врата. Если же люди когда-нибудь узнают о демонах, то Альфы сотрут их всех с лица земли, включая и мою замечательную полу-демоническую задницу.
— Работы в последнее время невпроворот, — произнес Зейн, больше обращаясь к самому себе, чем ко мне. — Притворщиков столько повылазило. В некоторых округах Стражи даже столкнулись с Геллионами.
— С Геллионами? — вытаращилась я на него.
Зейн кивнул, и я представила себе огромных злобных существ. Геллионам, смахивавшим на помесь мутантов-обезьян и питбулей, не полагалось находиться на земле.
Зейн, нагнувшись, начал что-то искать под кроватью. На его лицо упали пряди волос.
Теперь я могла откровенно им любоваться. Я всего на четыре года младше Зейна, но он Страж и поэтому выглядит старше своих сверстников. Я знаю о нем все, кроме того, какой он в своем истинном обличье.
Оболочка, которую горгульи носят весь день, никак не отражает их подлинный вид. В миллионный раз я задумалась о том, какая же внешность у Зейна. Его человеческий облик очень красив, но, в отличие от остальных, Зейн никогда не позволяет мне увидеть свою истинную форму.
Поскольку я лишь наполовину Страж, то не могу изменяться, как другие. Я навсегда застряла в человеческой форме, необратимо ущербная. Обычно Стражи не слишком хорошо относятся к дефектным. Если бы не моя уникальная способность видеть души и ставить метки на тех, кто ею не обладает, я была бы совершенно бесполезна в общей картине мира.
Зейн выпрямился, держа в руке комок чего-то мехового.
— Посмотри, кого я нашел. Ты оставила его тут пару ночей назад.
— Мистер Снотти! — улыбаясь во весь рот, я схватила потрепанного плюшевого мишку. — А я все думала: куда он подевался?
Уголки губ Зейна поднялись вверх.
— Не могу поверить, что после стольких лет он все еще у тебя.
Я упала на спину, прижав мистера Снотти к груди.
— Мне его подарил ты.
— Да, но это было так давно.
— Это моя любимая плюшевая игрушка.
— Это твоя единственная плюшевая игрушка. — Растянувшись рядом со мной, Зейн уставился в потолок. — Я думал, ты позже вернешься. Ты же вроде должна была заниматься с друзьями.
Я неловко пожала плечами. Зейн постучал пальцами по животу.
— Странно. Ты постоянно жалуешься на то, что тебе нужно возвращаться рано, а сейчас еще даже нет девяти.
Я прикусила губу.
— Я же рассказала тебе, что случилось.
— Ты же рассказала мне не все. — Что-то в его тоне заставило меня повернуть к нему голову. — Зачем бы тебе обманывать меня?
Наши лица находились близко, но в то же время на достаточном расстоянии, чтобы это не представляло опасности. И Зейн доверял мне, верил, что я больше Страж, чем демон. Я подумала о змее… и парне, который на самом деле был не парнем, а Верховным демоном. По моему телу пробежала дрожь.
Зейн накрыл мою ладонь своею, и мое сердце пропустило удар.
— Скажи мне правду, Букашка Лейла.
Я прекрасно помнила тот раз, когда он впервые назвал меня так. В ту ночь Стражи забрали меня из приюта и привели в свой дом. Мне было семь, и крылатые существа с клыками и красными глазами повергли меня в дикий ужас. Стоило нам войти в особняк, как я стрелой метнулась к первому же шкафу и забилась в него, свернувшись в комок. Несколькими часами позже Зейн выманил меня из моего укрытия плюшевым мишкой и назвал Букашкой Лейлой. Ему тогда было одиннадцать, но он все равно казался мне неправдоподобно огромным, и с того момента я везде следовала за ним по пятам. Иногда старшим Стражам нравилось из-за этого ставить его в неловкое положение.
— Лейла? — тихо позвал Зейн, сжимая мою ладонь.
Слова вырвались сами собой:
— Как ты думаешь, я — зло?
Он сдвинул брови.
— С чего вдруг такой вопрос?
— Зейн, — я выразительно взглянула на него, — я — наполовину демон.
— Ты — Страж, Лейла.
— Ты всегда так говоришь, но это неправда. Я себе больше напоминаю… мула.
— Мула? — переспросил он, хмурясь.
— Да, мула. Ну, животное такое, полулошадь-полуосел…
— Я знаю, кто такой мул, Лейла. И надеюсь, ты не сравниваешь себя с ним.
Я промолчала, потому что сравнивала. Ведь я тоже странный гибрид — полудемон-полустраж, и из-за этого никогда не стану парой для другого Стража. Даже демоны, узнав, кто я, не захотят видеть во мне женщину. Так что, да, я считала сравнение верным.
Зейн вздохнул.
— Неважно, кем была твоя мать. Ты не зло и уж точно не мул.
Отвернувшись, я уставилась в потолок. Размеренно вращающийся вентилятор отбрасывал на него причудливые тени. Мои родители — демоническая мать, которую я никогда не видела, и отец, которого я не помнила. А Стейси считает, что это ее неполная семья — черт знает что такое. Я нервно крутила в пальцах кольцо.
— Ты ведь знаешь это? — В голосе Зейна звучала убежденность. — Знаешь, что ты — не злой человек, Лейла? Ты хорошая, умная и… — Он сел, нависнув надо мной, как защищающий от всех и вся ангел-хранитель. — Ты… ты не забрала сегодня душу, Лейла? Скажи мне правду. Если ты сделала это, то мы что-нибудь придумаем. Отцу я никогда об этом не расскажу, но ты должна сказать мне.
Если бы я сделала это, пусть и случайно, то Эббот ни в коем случае не должен был бы об этом узнать. Он бы выгнал меня, несмотря на то, что столько времени заботился обо мне. Забирать души запрещено по моральным соображениям.
— Я не забирала ничью душу, Зейн.
Он некоторое время пристально смотрел на меня, затем расслабился.
— Не пугай меня так, Букашка Лейла.
— Прости.
Я крепко-крепко прижала мистера Снотти к груди.
— Ты совершала ошибки и училась на них. — Зейн мягко убрал мою руку от плюшевого мишки, взяв ее в свою. — Ты — не зло. Запомни это. А прошлое пусть останется в прошлом.
Я покусывала нижнюю губу, думая о своих «ошибках». Их было больше, чем одна. Самая первая и привела Стражей за мной в приют. Я случайно забрала душу у одной из воспитательниц — не всю, но достаточно, чтобы женщина попала в больницу. Стражи узнали об этом по своим каналам связи и разыскали меня.
Я до сих пор не знаю, почему Эббот меня принял. Стражи видят мир в черно-белом свете, и демоны относятся к черной его части. Такого понятия, как хороший или невинный демон, просто не существует. Как они говорят: «Хороший демон — мертвый демон». Или полудемон, как я, — без разницы. Но ко мне почему-то относятся по-другому.
«Ты знаешь почему», — прошептал мерзкий голосок у меня в голове, и я закрыла глаза. Моя способность видеть души и тех, у кого их нет (дарованная демонической кровью), приносила огромную пользу в борьбе против зла. Стражи ощущали демонов, только подобравшись к ним достаточно близко. Они прекрасно справлялись и без меня, но я значительно облегчала им задачу.
Во всяком случае, так я убеждала себя.
Зейн перевернул мою ладонь и сплел наши пальцы.
— Ты снова ела сырое тесто. Мне-то хоть кусочек оставила?
Любить по-настоящему — значит разделять тягу к странной еде. Я в это верила. Я открыла глаза.
— Там еще пол-упаковки.
Он улыбнулся и опустился на свою сторону, не выпуская моей руки. Прядь волос упала ему на щеку. Мне так хотелось смахнуть ее с его лица, но я не осмелилась.
— Завтра я принесу тебе новый телефон, — наконец сказал он.
Я просияла, обрадовавшись так, словно обрела в его лице своего личного производителя сотовых.
— Пожалуйста, пусть он будет с сенсорным экраном! В школе у всех такие.
Зейн выгнул бровь.
— Ты разделаешься с ним в считаные секунды. Тебе бы, наверное, подошел один из тех громадных спутниковых телефонов.
— Да, с ним бы я была по-настоящему крута. — Я поморщилась, глянув на настенные часы. Скоро Зейну нужно будет уходить. — Кажется, мне пора пойти поучиться.
— Останься еще, — улыбнулся он, и у его глаз образовались маленькие морщинки.
Ничто на свете не могло остановить разрастающееся в моей груди тепло. Я еще раз взглянула на часы. До охоты на помеченных мной демонов у Зейна оставалось несколько часов. Как хорошо. Я легла на бок, положив мистера Снотти между нами.
Зейн разъединил наши пальцы и легонько дернул меня за волосы.
— У тебя вечно колтуны. Ты хоть знаешь, как пользоваться расческой?
Я отпихнула его руку, передернувшись от воспоминаний о крысе.
— Да, я знаю, как пользоваться расческой, засранец.
Он рассмеялся.
— Следи за язычком, Лейла.
Сосредоточенно сузив глаза, Зейн занялся моими волосами, и я притихла, ощущая, как он нежно распутывает прядки. Такие прикосновения мне были в новинку, и я не возражала.
— Мне нужно подстричься, — тихо сказала я.
— Нет. — Он убрал мои волосы назад. — Они… красивые, когда длинные. И тебе идет.
Сердце чуть не лопнуло в груди от обуревающих меня чувств.
— Рассказать тебе, как прошел день в школе?
У Зейна просветлел взгляд. Все Стражи, за исключением меня, обучались на дому, и большинство университетских занятий Зейна проходило онлайн. Я рассказала ему о своей четверке за письменную работу, о драке девчонок в кафетерии из-за парня и о том, как Стейси после занятий сама себя случайно заперла в кабинете школьного психолога.
— О, чуть не забыла. — Я широко зевнула. — Сэм хочет взять у тебя интервью для школьной газеты. Расспросить о твоей жизни Стража.
— Не получится, — поморщился Зейн. — Нам запрещено давать интервью. Альфы видят в этом проявление гордыни.
— Знаю. Я сказала ему, чтобы он особо не надеялся.
— Хорошо. Мне несдобровать, узнай отец, что я общался с прессой.
— Сэм — не пресса, — засмеялась я. — Но я тебя поняла.
Он продолжал задавать вопрос за вопросом, но спустя некоторое время мои глаза все же закрылись, и я задремала. Когда я проснулась, он уже ушел охотиться на демонов. Может быть, даже на Верховных. Может быть, и на того демонического парня со змеей по имени Бэмби.
* * *
Невыспавшаяся, я выудила из сумки учебник по биологии. Уже через три секунды на краю моего поля зрения замаячили души мягкого зеленого цвета. Глубоко вздохнув, я подняла голову. Я любила находиться в окружении невинных душ — ничем не примечательных и не таких соблазнительных, как…
— Ты так и не пришла к нам вчера заниматься, Лейла!
Восклицание шло в комплекте с неслабым ударом кулака по руке, от которого меня шатнуло в сторону. Я даже ухватилась за дверцу шкафчика, чтобы не упасть.
— Господи, Стейси, у меня теперь синяк будет.
— Ты нас кинула. Опять!
Я захлопнула дверцу шкафчика и встретилась взглядом с лучшей подругой, которая только что продемонстрировала недюжинную силу.
— Прости. Пришлось бежать домой. Кое-что случилось.
— С тобой всегда что-то случается, и это уже даже не смешно. — Она прожгла меня недовольным взглядом. — Из-за тебя Сэм целый час парил мне мозг тем, скольких людей он прикончил в Assassin’s Creed.
— Ужас, — засмеялась я, засовывая учебники в рюкзак.
— Еще какой! — Стейси стянула с запястья резинку и собрала волосы в короткий хвостик. — Но я тебя прощаю.
Стейси всегда прощала меня, если я опаздывала или вообще не приходила, и я честно не понимала почему. Временами я бывала ужасным другом, а Стейси между тем пользовалась популярностью. У нее не было недостатка в друзьях, но, когда мы встретились с ней в старшей школе, ей почему-то нравилась именно я.
Мы шагнули в шумящую толпу учеников, и мне тут же стало дурно от смешения ароматов парфюма и запаха тел. У меня обостренные органы чувств. Ничего экстраординарного, как у полнокровного демона или Стража, но, к несчастью, обоняние позволяет мне ощущать то, чего не ощущает большинство людей.
— Мне очень жаль, что вчера так вышло. Не было времени даже подготовиться к контрольной по биологии.
Стейси, прищурившись, разглядывала меня своими миндалевидными глазами.
— Вид у тебя какой-то полусонный.
— Я так заскучала во время классного часа, что, задремав, чуть не свалилась со стула. — Я взглянула на членов спортивной команды, толпившихся возле пустого стенда для наград. Наши футболисты опять продули. Их души переливались разными оттенками голубого. — Мистер Браун накричал на меня.
Стейси фыркнула.
— Мистер Браун кричит на всех. Так ты вообще не готовилась к биологии?
Я отвлеклась на розовые души хихикающих десятиклассниц.
— Что?
Стейси картинно испустила длинный страдальческий вздох.
— Проснись. Мы идем на урок биологии. Это такая наука о жизни. У нас, между прочим, контрольная.
Я с трудом отвела взгляд от привлекательных душ и нахмурилась.
— А, да, я в курсе. Нет, я же сказала, что вообще ничего не учила.
Стейси переложила учебники в другую руку.
— Ненавижу тебя. Ты даже учебник не потрудилась открыть, а все равно, вероятно, получишь пятерку. — Она мотнула головой, убирая с глаз челку. — Несправедливо это.
— О чем ты! На последнем экзамене миссис Клео поставила мне четверку, а сейчас я вообще понятия не имею, что нужно было учить. — Я нахмурилась. — Боже, мне действительно нужно было вчера позаниматься.
— У тебя остались записи Сэма?
Она потянула меня в сторону, давая кому-то пройти. Краем глаза я уловила лишь след темно-розовой души с потеками красного.
— Ого, да он откровенно пялится на тебя.
— Что? — не поняла я. — Кто?
Глянув через плечо, она притянула меня к себе.
— Парень, которого ты чуть не сбила. Гарет Ричмонд. Он все еще глазеет на тебя. Нет! — зашипела она мне в ухо. — Не смотри туда.
Я подавила естественное желание обернуться.
— Вообще-то, — засмеялась Стейси, — он уставился на твою задницу. — Она выпрямилась, выпустив мою руку. — А задница у тебя и правда хороша.
— Спасибо, — пробормотала я, прилипнув взглядом к бирюзовому оттенку души стоящего перед нами парня.
— Это хорошо, что Гарет оценил ее, — продолжила Стейси. — У него офигенные вечеринки. И его отец владеет половиной деловой части города.
Я свернула в узкий коридор, ведущий к классу биологии.
— По-моему, ты просто навоображала себе невесть что.
Она покачала головой.
— Ничего подобного. Ты сама знаешь, что хорошенькая и намного привлекательней той шалавы, — махнула она рукой в сторону.
Я перевела взгляд в указанном направлении. Еву Хашер окружала слабая фиолетовая аура. Иными словами: еще парочка гадких действий с ее стороны — и статус ее души будет под вопросом. Горло конвульсивно сжалось.
Чем темнее или чище души, тем большим искушением они являются. И уж особенно сильно манят либо очень плохие, либо очень хорошие души. Однако поглотить душу самой популярной девушки в школе было бы с моей стороны просто некрасиво.
Еву, как всегда, сопровождала стайка подпевал — Стейси окрестила их сучьей сворой. Облокотившись о свой шкафчик, она показала Стейси средний, с идеальным маникюром, палец, а потом взглянула на меня.
— О, смотрите-ка, горгульская шлюха!
Ее безмозглые поклонницы захохотали, и я возвела глаза к потолку.
— Это что-то новенькое.
— Глупая сучка. — Стейси показала ей неприличный жест с двух рук.
— Да черт с ней, — пожала я плечами. Знать о том, что представляет собой душа Евы, и при этом злиться на нее — совсем глупо.
— Ты слышала, что они с Гаретом расстались?
— А они расстались? — Я не следила за этими двумя.
— Ага, — кивнула Стейси. — Он обрезал ее на всех своих фотографиях в фейсбуке. Дерьмовенько так обрезал, на половине из них можно увидеть ее руку или ногу. В любом случае, тебе стоит начать с ним встречаться, чтобы ее позлить.
— Парень только на задницу мою поглазел, а ты уже записываешь его мне в бойфренды. Да он даже имени моего не знает.
— Уверена, что знает. И не только имя… но и, вероятно, размер груди. — Обогнув меня, она толкнула дверь в класс биологии. — Да, вокруг полно девиц и повыше тебя, но таким парням как раз такие, как ты, и нравятся. Это вызывает у них желание засунуть тебя в свой карман и всячески беречь.
Я с усмешкой прошла мимо нее.
— Это самая глупая вещь, которую ты когда-либо говорила.
Мы направились к нашим местам в самый конец классной комнаты.
— Ты похожа на куколку с огромными серыми глазищами и пухленькими губками.
Чаще всего я выглядела как жуткая героиня из аниме. Плюхнувшись на стул, я окинула подругу насмешливым взглядом.
— Заигрываешь со мной, что ли?
На губах Стейси заиграла лукавая улыбочка.
— Ради тебя я бы стала лесбиянкой.
Я фыркнула, вытаскивая тетрадь Сэма.
— А я бы ради тебя не стала. Вот ради Евы Хашер? Может быть.
Стейси ахнула и прижала руки к груди.
— Ты поразила меня в самое сердце. И кстати, прошлой ночью я отослала тебе не меньше десятка эсэмэсок, но ты так и не ответила.
— Прости, я потеряла свой мобильный.
Я открыла первую страницу. Ну и каракули. На каком языке Сэм это писал?
— Зейн принесет мне сегодня новый. Надеюсь, сенсорный, как у тебя.
Стейси вздохнула.
— Может, Эббот и меня удочерит, а? Я серьезно. Хочу, чтобы у меня был суперклассный сводный брат. Но нет, у меня плаксивый лживый родной братец. А я так хочу Зейна.
Я попыталась проигнорировать волну нахлынувшего собственнического чувства.
— Зейн мне не брат.
— Поблагодари за это Господа. В противном случае ты бы мучилась мыслями об инцесте и невыносимо страдала.
— Я не думаю о Зейне как о мужчине!
Подруга рассмеялась.
— Какая женщина, которую привлекают мужчины, не станет думать о Зейне как о мужчине? У меня при виде его дыхание спирает. Разве у кого-нибудь из наших парней есть такой пресс, как у него? Зейн — сама сексапильность и неотразимость.
Он — такой, да, и пресс у него что надо, но в этот момент я абстрагировалась от Стейси. Мне нужно было хоть немного подготовиться, и еще я не хотела, чтобы мозг сейчас занимали фантазии с участием Зейна. Особенно после того, как сегодня утром я проснулась, бережно укутанная одеялом. Кровать пахла им: сандаловым деревом и накрахмаленным постельным бельем.
— Боже мой, — выдохнула Стейси.
Я сжала зубы и зажала ладонями уши. И получила от подруги тычок локтем в бок. Такими темпами к обеду я вся покроюсь синяками.
— Наши уроки биологии с этого момента обещают быть в миллион раз интереснее. И жарче, намного-много жарче. Господи, я хочу от него детей! Не сию минуту, конечно, но позже — несомненно. И неплохо было бы поскорее начать в этом практиковаться.
«Клеточная стенка — это толстая, жесткая оболочка, расположенная снаружи плазматической чего-то там… Растительная клетка…»
Сидящая рядом Стейси окаменела.
— О боже, он идет сюда…
«В клетке присутствуют липиды (жиры), углеводы (сахара)»…
Что-то узкое и блестящее приземлилось прямо на записи Сэма. На меня смотрела выцветшая и ободранная наклейка с черепашками ниндзя, налепленная на заднюю сторону серебристого сотового телефона. Мне потребовалась пара секунд, чтобы осознать: это мой мобильный.
Сердце гулко ударилось о ребра. Схватившись за край тетради, я медленно подняла взгляд и встретилась со взглядом красивых глаз неестественно золотистого цвета.
— Ты забыла это прошлой ночью.
