Глава 12
Все еще под эйфорией от выпитой души, я потрясенно смотрела на Рота. Он бросил позвоночник на землю, скривив от отвращения губы, перешагнул тело Петра и опустился на колени рядом со мной.
— Ты как? — спросил он, и когда я не ответила, потянулся ко мне рукой. Она была вся в крови, и, пробормотав себе что-то под нос, Рот вытер ладонь о джинсы. — Лейла?
Черты его лица больше не казались заостренными, но глаза все еще ярко светились золотым. Эйфория достигла пика и постепенно начала стихать, как разбушевавшийся ветер сменяется легким бризом. По всему телу пошли острые вспышки боли. Я открыла рот, пытаясь что-нибудь сказать, но лишь выдохнула, не в силах издать ни звука.
Мой взгляд остановился на теле Петра.
— Не смотри, — попросил Рот, положив ладонь на мою ногу.
Я дернулась от его прикосновения, учащенно задышав.
— Ладно. — Рот посмотрел на зашевелившуюся Бэмби и, тихо свистнув ей, снова повернулся ко мне. Змея послушно поползла к нему, на полпути обернувшись темным облаком. Оно скользнуло вверх по руке Рота и осело на коже. Змеиный хвост обернулся вокруг локтя.
— Лейла, скажи что-нибудь, — не сводил с меня взгляда Рот.
Я медленно моргнула.
— Спасибо… тебе.
На его скулах проступили желваки. Он еще несколько секунд смотрел на меня, затем повернулся к телу Петра.
— Мне нужно позаботиться об этом, а потом я… позабочусь о тебе.
Подняв тело и позвоночник. Рот скрылся в густых зарослях леса. Повернувшись на бок, я заставила себя сесть и прислонилась к стволу дерева. В голове крутились бессвязные мысли.
Я забрала душу — чистую душу.
Живот скрутило. Окружавшее меня мягкое свечение, дарившее тепло, исчезло, и меня неудержимо затрясло.
Я забрала душу.
Рот материализовался из ниоткуда с влажными спереди джинсами и чистыми руками. Должно быть, он отмыл их от крови в ближайшем ручье. Не говоря ни слова, он медленно подошел ко мне, словно не желая пугать, и, взяв на руки, поднял. Мне, наверное, следовало спросить, куда он меня забирает, но я хотела лишь одного — убраться как можно дальше отсюда.
Тело Рота менялось, затвердевая, как это происходит со Стражами, когда они оборачиваются горгульями. Исходящая жаром кожа с характерным звуком лопнула, и в воздухе, красиво изогнувшись, распахнулись огромные крылья — такие темные, что почти слились с окружающей ночью. Их кончики венчали загнутые и острые когти. Размер крыльев был не меньше трех метров. Таких больших я не видела еще никогда.
Чуть отстранившись от него, я судорожно вздохнула. У его кожи был цвет отполированного оникса, лицо опять сильно заострилось. В отличие от Стражей череп был гладкий и черный, без рогов. Сердце пронзил ледяной страх. Истинная форма Рота напомнила мне о том, кем он является — демоном.
Но я тоже полудемон, а Петр… Петр был Стражем, и он хотел меня убить. Больше мир не казался мне черно-белым.
Я подняла взгляд к лицу Рота. Его золотистые глаза встретились с моими.
— Забавно, насколько схожи Стражи и демоны, правда?
Он словно прочитал мои мысли.
Я ничего не ответила, и один уголок его губ изогнулся в привычной усмешке.
— Закрой глаза, Лейла. Мы взлетим слишком быстро.
Возможности возразить он мне не дал. Прижал свободной рукой мою голову к своей груди и припал к земле. Его тело мощно содрогнулось и взмыло ввысь.
Сердце заходилось от страха, и я зажмурилась, уткнувшись в грудь Рота. Только Зейн брал меня в небо, и я всецело доверяла ему. Если Рот решит выпустить меня из рук, я разобьюсь в лепешку. У меня же нет крыльев. И хотя я сомневалась, что подобное входит в его гениальный план, мое беспокойство зашкаливало, заставляя и так неспокойное сердце пускаться вскачь.
Рот крепко сжал меня, пробормотав что-то, не расслышанное мной в шуме ветра. Я не видела, куда мы направляемся, — полет прошел для меня как в тумане, зато убил последние крупицы эйфории. Когда мы наконец приземлились, все мое тело ныло от боли. Меня так сильно трясло, что я уже ничего не соображала. Я заметила, что Рот принял человеческое обличье, только когда он наклонился ко мне и я увидела его лицо.
— Держишься? — спросил он. Зрачки в его медовых глазах еще стояли вертикально.
Я кивнула — во всяком случае, хотела кивнуть. Поверх его плеча виднелись жилые дома, напоминающие шахматные доски: в одних окнах горел свет, а в других — нет.
— Где… мы? — Я поморщилась от боли, прострелившей мою челюсть.
— У меня дома.
У него дома? Рот понес меня дальше, не уточняя, где именно находится его дом. Я не сразу поняла, что мы уже находимся в узком переулке за довольно большим зданием.
Перед нами распахнулась дверь, из темноты вышел парень лет двадцати с небольшим. Его светлые, стянутые в хвост волосы контрастировали с темными бровями. Медового цвета глаза указывали на то, что он демон. Он придержал для нас дверь открытой.
— Вот это сюрприз, — обронил он.
— Заткнись, Кайман.
Тот и бровью не повел, двинувшись за нами к лестнице.
— Мне уже начинать волноваться? Потому что если это та, о ком я думаю, и в такое состояние ее привел ты, мне нужно это знать до того, как мой дом по камушкам разнесет флот Стражей.
Неужели я настолько ужасно выгляжу? И как этот парень понял, кто я?
— Это не он со мной сделал.
— Какое облегчение. Однако…
Рот миновал очередной лестничный пролет.
— Сейчас надо беспокоиться не о Стражах.
Парень сделал удивленное лицо.
— Это ты так считаешь и ошибаешься при этом. Стражи…
— Я же попросил тебя заткнуться.
Усмехнувшись, Кайман проскользнул мимо нас и открыл дверь на пятнадцатый этаж.
— А с каких это пор я стал тебя слушаться?
— Действительно, — проворчал Рот.
Кайман отошел в сторону, придерживая ладонью дверь.
— Вам что-нибудь нужно?
— Не сейчас. — Рот повернулся к другому демону лицом. — Я позже спущусь к тебе. Не волнуйся. Я все тебе расскажу.
Глаза Каймана весело блеснули.
— Отлично. Жуть как охота посплетничать.
С этими словами он исчез. Был, а потом — пуф! — и его уже нет.
Рот устремился вперед по коридору.
— Я… я могу… идти сама.
— Мне бы не хотелось, чтобы ты сейчас ходила, к тому же мы уже пришли.
Мы стояли еще у одной — черной — двери. Она открылась сама по себе, и, стоило нам зайти внутрь, как включилось верхнее освещение и комнату залил яркий свет. Я заморгала, давая глазам привыкнуть.
Дом Рота, находящийся не в Аду, был довольно мил. Шикарные просторные апартаменты, достойные королевской особы. Почти пустые, окрашенные в белый цвет стены украшали лишь несколько жутковатых абстрактных картин. Стоявшая в центре кровать была застелена красно-черными покрывалами. На стене — телевизор, а под ним — полки с книгами и дисками. В углу у закрытой двери стояло фортепиано.
В любое другое время я бы тут же устремилась к книгам и дискам, но когда Рот бережно опустил меня на постель, я осталась сидеть на месте, опустошенная и оцепеневшая.
— Почему он это сделал? — Голос Рота был пугающе тих и спокоен.
— Бэмби… не пострадала? — ответила я вопросом на вопрос.
Рот нахмурился.
— С ней все в порядке.
Я с облегчением вздохнула. Довольно странно переживать из-за демонической змеи.
— Она дважды помогла мне. — Я подняла взгляд на Рота. — И ты тоже.
— Ты нравишься Бэмби. Она за тобой приглядывает…
«Когда я не могу», — осталось недосказанным. Я опустила взгляд, совершенно сбитая с толку всем происходящим. Значит, не все демоны — зло? Иначе почему один из них спас меня от того, кто создан, чтобы всех защищать?
— Ответь на мой вопрос, Лейла.
Я медлила. Потому что… не знала, смогу ли сказать, почему Петр сделал то, что сделал. Я не готова была произнести эти слова вслух, поскольку тогда придется осознать и принять случившееся, а это больно. Боюсь, я не выдержу этого сейчас.
Рот долгое мгновение смотрел на меня, затем подошел к низенькому креслу и стянул со спинки толстое покрывало.
— Укройся. — Он осторожно опустил мне его на плечи. — Ты, кажется, замерзла.
Я медленно разжала вцепившиеся в разорванную кофту пальцы, погрузила их в роскошную мягкость и закуталась в нее. Что это за материал? Кашемир? Густой и пушистый, но черный — цвет, который так идет Роту.
Рот снова замолчал, потом развернулся, стянул через голову грязную футболку и бросил ее на пол. Я наблюдала за игрой мышц на его красивых руках, но когда его торс обнажился, мое внимание привлекло нечто другое. Один его бок украшала огромная татуировка из четырех строк, написанных на незнакомом мне языке.
Даже изможденная и потерянная, я не могла не любоваться Ротом. Он снова повернулся ко мне лицом, чтобы достать чистую футболку из стопки аккуратно сложенной одежды. Мускулистый, точеный, поджарый. Грациозный. Джинсы с заниженной талией открывали его узкие бедра, и казалось, что кто-то надавил на кожу, отчего на ней остались ямочки. Накачанный пресс был нереально хорош.
Его бицепсы обвивала Бэмби, а на правой груди выделялась необычная круглая татуировка. Еще одну тату я обнаружила у него на животе: дракон с откинутой головой и раскрытой пастью, сложенными на спине крыльями и хвостом, исчезающим под поясом джинсов Рота.
Я должна была отвести взгляд, но он словно приклеился к тому месту, куда уходил драконий хвост.
Рот натянул чистую футболку, и я тихо выдохнула. Он прошел в кухонную зону и достал из шкафчика бутылку. Ко мне он вернулся, отвинчивая пробку.
— Тебе нужно выпить немного горячительного. Это поможет.
Взяв у него бутылку, я сделала большой глоток. Жидкость обожгла губы и слизистую рта, но приятным теплом обволокла живот. Рот куда-то ушел — наверное, в ванную, так как мгновением позже включилась вода. Когда он вновь появился, я уставилась на полотенце в его руке.
— Что ты собрался делать?
— Вытереть тебе лицо. — Рот сел на корточки, внимательно разглядывая меня. — Тебе больно говорить?
Больно не говорить.
— Немного. — Я сделала еще один глоток из бутылки, охнув от боли, когда жгучая влага потекла по разбитой губе.
Рот забрал у меня бутылку и поставил вне досягаемости. Я вздохнула.
— Как у тебя проходит исцеление? — спросил он.
— Быстрее, чем у людей, но не так, как у Стражей или… тебя, — ответила я. К счастью, большая часть синяков сойдет за несколько дней. Но ушибы и ссадины — не то, о чем стоит беспокоиться сейчас. У меня есть проблемы посерьезнее.
Рот с удивительной нежностью коснулся полотенцем моего подбородка.
— Я хочу знать, почему он сделал это, Лейла. Мне нужно это знать.
Отвернувшись, я крепко зажмурилась. Грудь разрывала такая боль, словно в нее воткнули нож. Я знала — знала, что не только Петр хотел моей смерти. Все случившееся походило на подготовленную для меня западню: прибытие Альф, отсутствие поблизости Стражей из клана, не отвечающий на мои звонки Зейн. Предательство ранило так сильно, что сердце истекало кровью.
Рот мягко обхватил пальцами мой подбородок и развернул мою голову к себе.
— Поговори со мной, Лейла.
Я открыла глаза и сморгнула слезы.
— Он хотел… он хотел меня убить. Он сказал, что всему миру будет лучше, если я умру.
Рот так сильно сжал челюсти, что на его скулах вздулись желваки. Глаза вспыхнули темным золотом, но прикосновение осталось мягким, словно это не он держал меня за подбородок.
— Он сказал, почему?
— Он сказал, что меня следовало убить сразу же, как только они меня нашли. Петр всегда ненавидел меня, но это… это было чем-то большим.
Я рассказала Роту обо всем, что произошло, время от времени замолкая и давая отдохнуть ноющей челюсти.
— У меня не было выбора.
— Какого выбора, Лейла? Это не ты его убила. Его убил я. И с удовольствием бы это повторил.
Покачав головой, я поморщилась — шея тоже болела.
— Я забрала его душу, Рот. И не понимаю, что после этого случилось. Он не истаял, как случилось бы с человеком. Он поменял форму, и его глаза стали красными.
Рот замер, глядя на меня.
— Ты забрала его душу?
Глаза защипало от слез.
— Лейла, — мягко позвал Рот. — Ты забрала его душу целиком?
— Мне так кажется. — Мой голос надломился. — Да. Да, я полностью ее выпила.
Его глаза потемнели.
— Ты сделала то, что должна была. Ты не виновата в случившемся. Ты меня поняла? Он… причинил тебе боль. Этот ублюдок заслужил смерть.
На это я ничего не ответила, и Рот осторожно провел полотенцем по моему лбу. Он вытирал меня бережно и тщательно. Напряжение оставило его, он перестал сжимать зубы, играя желваками, и его зрачки медленно, но верно становились нормальными.
Рот снова ушел в ванную и вернулся с чистым полотенцем.
— Насколько все плохо? — спросила я, прерывая невыносимую тишину.
Рот улыбнулся, впервые с тех пор, как нашел меня у домика на дереве.
— Не так плохо, как могло бы быть. У тебя разбита губа, на скуле и здесь… — он провел подушечками пальцев по моей брови, — будут те еще синяки. Ты крепче, чем кажешься.
Я должна была бы чувствовать облегчение, но нет, я все еще ощущала руки Петра на себе и видела его тем, каким он стал после того, как я выпила его душу. Рот мягко потянул за края моего пледа, и я напряглась.
— Что ты делаешь?
— Хочу тебя осмотреть.
— Нет. — Я уклонилась. Возникло ощущение, что стены смыкаются вокруг меня. — Я в порядке.
— Я не причиню тебе боли. — Рот осторожно положил ладонь мне на плечо, но я все равно вздрогнула — руку прострелило. В его глазах появилась жесткость. — Ты позволишь мне себя осмотреть. Я не причиню тебе боли. Обещаю.
Казалось, я целую вечность смотрела на него, затем кивнула и выпустила из пальцев покрывало. Рот не ждал, пока я передумаю. Стянув покрывало с моих плеч, он резко вздохнул. Мне захотелось снова укрыться пледом. Рот сдвинул разодранную кофту, обнажая мою шею.
— Он поцарапал тебя, — спустя несколько секунд проговорил Рот. — Он сделал это в своей истинной форме?
— Нет. — Я открыла глаза. — Он обратился после того, как я вытянула из него душу.
Прежде чем Рот успел ответить, я почувствовала, как моей лодыжки коснулось что-то мягкое и теплое, и с удивлением глянула вниз. Маленький белый котенок таращился на меня синими как небо глазищами.
— Котенок?
— Да, котенок.
Потрясенная наличием у Рота столь очаровательного существа и не обращая внимания на легкое головокружение, я потянулась к крохотному пушистому комочку. Он тихо заурчал, как будто кто-то завел моторчик. Из-под кровати выскочил еще один котенок. Черный, мохнатый, такого же размера, как первый, он пригнулся, подполз поближе и прыгнул на спину белого. Они сцепились, катаясь, шипя и лупя друг друга лапками.
Я взглянула на Рота.
— У тебя их два?
Помотав головой, он указал в изголовье кровати.
— Три.
Из-за угла подушки выглянул третий — черно-белый — котенок. Он подбежал ко мне и махнул лапкой, зацепив мои пальцы удивительно острыми коготками.
— Не могу поверить, что у тебя есть котята. — Я пошевелила пальцами, и черно-белый малыш вытянулся, чтобы до них достать. — Как их зовут?
— Этого — Фьюри. Белого — Нитро, черного — Тор.
— Ты шутишь? Громадную змею назвал Бэмби, а этих пушистиков наградил такими именами?
Рот наклонился и чмокнул меня в плечо, да так быстро, что я и глазом не успела моргнуть.
— В зле есть своя прелесть, — сказал он. — И, не забывай, внешность бывает обманчива.
Я погладила котенка по пушистой головке.
— Я бы не сделала этого, если бы…
Фьюри впился в мою ладонь зубами и когтями. Вскрикнув, я отдернула руку, но мелкий вампиреныш повис на ней извивающимся клубком.
Рот осторожно отцепил пушистый комок от моей ладони.
— Плохая киса, — побранил он его и сунул к братьям.
Я некоторое время оторопело глазела на демонического пушистика, преспокойно слизывающего мою кровь со своих когтей, затем перевела взгляд на Рота.
— Не понимаю.
— Они не всегда на вид такие лапочки. Если их спровоцировать, то они сильно вырастут, но дьявольские порождения боятся их даже в этой форме, — объяснил Рот.
Белый котенок запрыгнул на постель, потянулся и зевнул. Он глядел на меня так, словно не понимал, что я вообще здесь делаю.
Взяв мою руку, Рот поднес пораненный палец к своим губам и поцеловал его, вновь удивив меня этим.
— У тебя все будет хорошо.
На глаза навернулись слезы.
— Что… что мне теперь делать? Я забрала душу — чистую душу.
— Все будет хорошо, — повторил Рот, сев рядом.
У меня вырвался сдавленный смешок.
— Ты не понимаешь. Мне нельзя… поглощать души. В какой бы ситуации я ни находилась.
— Не беспокойся об этом, — спокойно сказал Рот. — Я все улажу.
Мне очень хотелось верить ему, но я не видела ни единой возможности все это как-либо уладить. Сделанного не воротишь.
Подняв руку, Рот коснулся ладонью моей неповрежденной щеки — другая словно горела в огне.
— Все образуется. Обязательно. — Он на секунду умолк. — Смотри, к тебе кое-кто пришел под бочок.
Я опустила взгляд. Глядя на меня синими глазищами, о мое бедро потерся белый котенок. Мне хотелось взять его и прижать к себе, но я дорожила своими пальцами.
Малыш снова потерся о меня, словно проверял, осмелюсь ли я его погладить. От нахлынувших эмоций сжало горло, и я вдруг осознала, что даже должным образом не поблагодарила Рота.
— Почему ты мне помогаешь? То есть, спасибо тебе… я никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты так вовремя пришел мне на помощь… просто… — Просто у меня не укладывалось в голове: как такое возможно, чтобы демон спас меня от Стража?
Опустив руку, Рот пожал плечами:
— Я на многое способен, Лейла. Но даже я не перейду определенные границы.
Повисла тишина, и Рот снова занялся обработкой моих ссадин и ушибов. У него здорово это получалось — заботиться о ком-то. Сомневаюсь, что он научился этому в Аду.
Закончив, он дал мне свои спортивные штаны и футболку. Направляясь в его ванную, я чувствовала боль и неловкость. Там я уставилась на свое отражение в зеркале. Казавшиеся больше обычного глаза приняли интенсивно-серый, почти темный, оттенок. На правой скуле образовался фиолетовый синяк, еще один под стать ему наметился у самой линии волос. Кожа там была рассечена, но швы вряд ли понадобятся. Губа выглядела так, словно мне неудачно вкололи ботокс.
Я разделась, морщась больше от вида покрывающих плечи и грудь синих и светло-фиолетовых пятен, чем от боли. Три глубоких разреза, каждый длиной сантиметров в десять, шли по горлу до самой груди — отметины, оставленные когтями Петра.
Я быстро переоделась, не в силах дольше на себя смотреть.
Когда я вернулась в комнату, Рот стоял у окна. Развернувшись, он попытался выдать свою фирменную усмешку.
— Всегда знал, что ты будешь замечательно смотреться в моих штанах.
Я слабо рассмеялась, сама этому удивившись. Не думала, что снова смогу смеяться.
— Очень оригинально.
Он оттолкнулся от стены и указал на закрытую дверь, которую я успела заметить раньше.
— Я хочу тебе кое-что показать. Не откажешься?
Поневоле заинтригованная, я кивнула. Рот открыл дверь и жестом пригласил войти. Я стала подниматься вслед за ним по узкой лестнице.
Остановившись у еще одной двери, он оглянулся.
— Обещай, что не свалишься с крыши.
Я бы закатила глаза, если бы это не причиняло боли.
— Обещаю.
Судя по его лицу, он мне не поверил, но дверь открыл. Порыв холодного воздуха подтолкнул меня вперед, и я медленно пошла на его зов.
— Прошу тебя, только не свались, — Рот следовал за мной. — Не испытываю ни малейшего желания соскребать тебя с тротуара.
На благоухающем ветерке куполообразно вздымались тонкие белоснежные навесы. Под ними располагались столики и кресла-шезлонги. Но мое внимание привлек аккуратный, ухоженный декоративный сад. По периметру крыши выстроились вазы всевозможных форм и размеров. Большинство цветов мне были незнакомы, но розы и лилии были повсюду.
— Этот сад — твой? — спросила я.
— Здесь все мое.
Я остановилась возле огромного горшка и провела пальцами по тяжелым лепесткам. В темноте трудно было определить, красного они цвета или пурпурного. От цветка исходил сладкий, терпкий аромат.
— Ты разводишь цветы?
— От скуки. — Его дыхание коснулось моей щеки. — Мне кажется это достойным времяпровождением.
Он теперь стоял у меня за спиной, и я развернулась к нему.
— Демон, который разводит цветы?
Уголок его губ приподнялся в улыбке.
— Я и не такое видел.
— Правда?
Рот склонил голову набок.
— Ты удивишься. Я знаю нескольких демонов, подобных мне, которые живут на земле и даже платят налоги — они работают учителями физкультуры. Мы, демоны, обожаем поиграть в вышибалы.
Я осторожно засмеялась.
— Так и знала, что с нашим учителем физкультуры было что-то не то.
— Если бы я совершенно точно не знал, что миссис Клео — не демон, то принял бы ее за замаскированное порождение тьмы.
Отойдя от него, я обвела взглядом сотни освещенных окон в окружавших нас зданиях. В отдалении виднелась башенка Центра Нэнси Хэнкс. Поежившись от прохладного воздуха, я повернулась к Роту. Он стоял совсем рядом, но я не слышала, как он подошел.
— Тебе лучше присесть.
Выбора он мне не предоставил, сразу направив к одному из кресел-шезлонгов. Не успела я оглянуться, как оказалась лежащей на спине в куче мягких подушек. Эйфория прошла. Адреналин схлынул, и все, что осталось, — выматывающая боль и множество вопросов.
Рот присел рядом со мной, касаясь бедром моей ноги.
— Как ты себя чувствуешь?
Этот вопрос мог касаться всего. Как я чувствую себя душой или телом?
— Все так… запутано.
— Так и есть.
Посмотрев на него, я чуть снова не рассмеялась. Он, как всегда, невозможно прямолинеен. Проникая под белый полог, на его красивое лицо падал лунный свет. Наши взгляды встретились.
— Я теперь не знаю, что делать.
— А разве ты когда-нибудь знала, что тебе делать? — не отрывая от меня глаз, спросил Рот.
Хороший вопрос. Я отвела взгляд.
— Странный ты демон.
— Приму это как комплимент.
Я слабо улыбнулась.
— Вообще-то, ты отличаешься от всех виденных мной демонов.
— Да? — Он провел подушечками пальцев вверх по моей руке, скользнул ими по ключице и остановился у пореза на шее. — Мне трудно это представить. Мы, демоны, все друг на друга похожи. Мы заримся на прекрасное, развращаем чистые и невинные души, забираем то, чего никогда не сможем иметь сами. У тебя мог бы быть свой собственный фан-клуб из одних только демонов.
Его прикосновения успокаивали и убаюкивали. Я зевнула.
— Ты бы стал членом моего демонического фан-клуба?
Рот тихо засмеялся.
— О, я бы его возглавил. — Он устроился на боку рядом со мной. — Тебе бы это понравилось?
Я понимала, что он меня отвлекает. И с большим успехом.
— Могу я побыть немного серьезной?
Его ладонь переместилась на другое плечо.
— Ты можешь быть какой пожелаешь.
— Знаешь, а ты совсем даже неплох… для демона.
— Позволь не согласиться. — Он вытянулся, приподнявшись на одном локте. — Другие демоны не хуже меня.
— Ну и ладно, — пробормотала я. Прошло несколько мгновений в тишине. — Я…
— Я знаю. Правда. У меня, скорее всего, есть ответы на все твои вопросы. И нам, действительно, нужно поговорить. Все, что тебе известно, — капля в бушующем море. А то, что ты узнаешь, перевернет весь твой мир. — Он умолк, и у меня сжалось сердце. — Но нет нужды говорить об этом прямо сейчас. Тебе нужно поспать. Я буду рядом, когда ты проснешься.
Глядя на него сквозь полуприкрытые ресницы, я вдруг осознала, что ничего не знаю. Не знаю, смогу ли вернуться домой — если этот дом вообще когда-то был моим. Не знаю, кто меня предал и есть ли среди них те, на глазах у которых я взрослела. Я не знаю даже, что принесет мне завтрашний день. Но что я знаю совершенно точно — как бы невероятно это ни было, — что нахожусь сейчас в безопасности и что доверяю демону — Роту.
Поэтому я кивнула и опустила веки. Рот снова начал напевать «Райский город», и меня это странным образом успокаивало. За мгновение до того, как соскользнуть в сон, я почувствовала прикосновение его пальцев к моей щеке.
