Глава 25

Я почувствовала теплое покалывание на шее. В дверном проеме стоял Дэймон. Его брови поползли вверх, челюсть отвисла.

– Котенок, тебя невозможно оставить одну даже на несколько минут.

Выбравшись из кучи одежды, я кинулась к нему в объятия, что-то бессвязно бормотала и никак не могла остановиться. Дэймон пытался меня успокоить, несколько раз переспрашивал, прежде чем уяснил, что именно произошло. Потом отвел меня вниз, усадил на диван, провел пальцем по моей саднящей губе. Его взгляд сделался сосредоточенным. Живительное тепло разлилось по моему лицу.

– Не понимаю, что случилось, – бормотала я, следя за его движениями. – На прошлой неделе Карисса была совершенно нормальной. Дэймон, ты же ее видел. Неужели мы могли прозевать такое?

– А по-моему, куда важнее, почему она на тебя напала, – пробормотал он сквозь зубы.

– Не знаю, – ответила я, в горле запершило, мне стало тяжело дышать.

Я уже ничего не знала и не понимала. Попыталась прокрутить в памяти наши с ней разговоры, начиная с первой встречи и до того дня, когда она якобы заболела гриппом, но как ни старалась, ничего подозрительного не вспомнила.

– Видимо, Карисса каким-то образом узнала правду о Лаксенах и сообразила, что об этом никому нельзя говорить. Например, никто в колонии не знает, что тебе все известно.

– Здесь же просто нет других Лаксенов нашего возраста, – возразила я.

– Нет в пределах колонии, – он прищурился, глядя в потолок. – Однако есть несколько тех, кто старше нас на пару лет или младше.

Да, вполне возможно, что Карисса все знала, а мы ни о чем даже не подозревали. Я сама никогда не говорила на эту тему ни с ней, ни с Лесой, точно так же должна была поступить и Карисса. Однако это не отвечает на вопрос, зачем она попыталась меня убить. Предположим, я – не единственный тут человек, знающий о пришельцах, но что же случилось с Кариссой? Может, ее ранило и кто-то из ее Лаксенов излечил?

– А ты не думаешь… – начала было я и замолчала. Предположение выглядело слишком неприятным, но Дэймон меня понял.

– …что Кариссу похитили люди «Дедала» и заставили пленных Лаксенов, вроде Доусона, излечить ее? – Зеленые глаза потемнели от гнева. – Остается только молиться, чтобы это было не так. Если же это действительно произошло, следовательно…

– …это очередной сбой, – хрипло прошептала я и сжала потные ладони между коленями. – Не было здесь никакой Кариссы, это была не она, а что-то вроде чокнутого зомби, понял? Ведь это именно то, что случается при нестабильности «мутации».

Дэймон убрал пальцы с моего лица, целительное тепло исчезло, а вместе с ним и барьер, за которым маячила жестокая правда.

– Боже, Карисса… Она мертва, а следовательно… – В горле застрял комок.

– Если бы что-то случилось с одним из Лаксенов, я бы узнал, – Дэймон сжал кулаки. – Все это может означать только, что «мутация» не закрепилась. Блейк же говорил, что иногда изменения нестабильны, и случай с Кариссой чертовски на это похож. Наверное, связь с Лаксеном устанавливается, только когда человек «мутирует» окончательно.

– Нам надо срочно поговорить с Блейком. – Меня снова прошибла дрожь, в глазах потемнело, я непроизвольно всхлипнула. – Господи, Карисса! Это была Карисса! Ну почему, почему именно она?

Мои плечи затряслись, и, не в силах совладать с собой, я бурно разрыдалась. Дэймон обнял меня, прижал к себе и начал баюкать на своей груди. Не знаю, как долго я проплакала, мне было очень больно, и эту боль не мог вылечить даже Дэймон.

Карисса была самой обычной девочкой, она была ни в чем не виновата. Во всяком случае, именно так казалось на первый взгляд, и из-за этих мыслей мне стало еще хуже. Я понятия не имела, насколько глубоко она увязла в событиях, да и как теперь узнаешь?

Мои слезы насквозь промочили рубашку Дэймона, но он не протестовал. Лишь крепче обнимал меня, шепча на ухо что-то на своем мелодичном языке. Слов я, конечно, не понимала, но они как-то затягивали и успокаивали. Кто знает, может быть, его родители напевали ему то же самое, баюкая своего ребенка? И, наверное, он сам не раз произносил их брату и сестре. Несмотря на всю его жесткость, у него это выходило так естественно.

Темная бездна начала постепенно отступать, острота боли притуплялась. Карисса… Ее больше не было, и я не знала, как с этим дальше жить. Причем последнее, что она сделала в своей короткой жизни, – это попыталась меня прикончить. Успокоившись, наконец, я вытерла лицо рукавом. Он обгорел и оцарапал щеку. Боль заставила меня кое о чем вспомнить. Я подняла голову.

– У нее был браслет. Точно такой же, как у Люка.

– Уверена?

Я кивнула. Дэймон откинулся на спинку дивана, продолжая прижимать меня к себе.

– Подозрительно это, – пробормотал он.

– Ага.

– Мы должны поговорить с Люком, только без всяких посредников, – сказал он озабоченно и вскинул подбородок. – Я сам все объясню нашим.

Я начала было возражать, но Дэймон лишь мотал головой.

– Не хочу, чтобы ты заново все это переживала, рассказывая остальным. Я сам.

– Спасибо, – прижалась я к его плечу.

– И надо что-то сделать с твоей комнатой. Мы наведем там порядок.

– Ты само совершенство, – с облегчением вздохнула я. Идти наверх и смотреть на обгоревший пол – было выше моих сил.

– Разве что временами, – пробормотал Дэймон, проводя подбородком по моей щеке. – Мне жаль, Кэт, действительно жалко Кариссу. Она была хорошей девчонкой и не заслужила такой судьбы.

– Точно. – Мои губы вновь задрожали.

– А ты не заслужила того, что приключилось с тобой из-за нее.

Тут я промолчала, потому что совершенно не была в этом уверена. Иногда мне казалось, что я и Дэймона-то не заслуживаю.

В итоге договорились отправиться в Мартинсбург в среду. Это означало, что мы пропустим тренировку с ониксом, но сейчас было не до того. Куда важнее было узнать, как Карисса стала «гибридом» и откуда у нее тот браслет. Если мы все это выясним, то свершится своеобразное правосудие.

Вот только что говорить в школе, когда все заинтересуются исчезновением Кариссы? Я сомневалась, что смогу лгать и притворяться. Значит, еще один пропавший подросток. А что станет с Лесой? Ведь они дружили чуть ли не с первого класса.

Я зажмурилась и вновь прижалась к Дэймону. Физическая боль исчезла, но я чувствовала себя уставшей, истощенной душевно и телесно. Наша гостиная, куда я в последнее время избегала заходить, по злой иронии должна стать теперь моей спальней. Так и буду бегать из комнаты в комнату. Дэймон все нашептывал что-то на своем языке, пока его слова меня окончательно не усыпили. Я едва почувствовала, что он положил меня на диван и укрыл пледом.

Несколько часов спустя я открыла глаза и увидела Ди, сидящую с ногами в кресле и читающую одну из моих книг, а точнее – мой любимый мистический роман о демоне, преследующем девушку из Атланты. Вот только что здесь делала Ди? Я села и пригладила волосы. Старинный будильник, который так нравился моей маме, показывал без четверти двенадцать. Ди захлопнула книжку.

– Дэймон отправился за покупками в Мурфилд. Далековато, конечно, но в такое время купить ковер можно только там.

– Ковер?

– Ну, да. Ковер в твою спальню, – она замялась. – Ведь запасных у вас нет, а Дэймон не хотел, чтобы твоя мама наткнулась на горелое пятно и вообразила, что ты пыталась спалить дом.

Пятно? Весь сон мигом слетел с меня, и я вспомнила события этого вечера. Пятно в моей комнате на том месте, где взорвалась Карисса.

– Ох! – Я спустила ноги с дивана, но они меня не держали, из глаз полились слезы. – Это не я, я ее не убивала!

Сама не знаю, зачем начала оправдываться. Наверное, испугалась, что Ди обвинит меня в смерти Кариссы.

– Да знаю, знаю. Дэймон мне все рассказал. – Она тоже опустила ноги на пол и закрыла глаза. – Просто никак не могу…

– …не можешь поверить в случившееся? – закончила я за нее. Ди кивнула.

– Аналогично. – Я снова забралась с ногами на диван и обхватила колени руками. – Просто в голове не укладывается.

Ди помолчала, потом произнесла:

– Мы не разговаривали с ней уже… Ну, в общем, с того самого дня. – Она опустила голову, и волосы закрыли ее лицо. – Она была хорошей, а я поступила как стерва.

Я принялась ее убеждать, что все совсем не так, но Ди только криво улыбнулась.

– Это называется ложью во спасение, Кэти. Спасибо, конечно, но этим ты ничего не изменишь. С того дня, как погиб Адам, я едва ли перекинулась с Кариссой парой слов.

Да, а теперь и Карисса мертва. Мне очень хотелось утешить Ди, но между нами пролегла пропасть и трехметровый забор с колючей проволокой в придачу. И хотя электрический ток уже отключили, былая легкость общения так и не вернулась. Это угнетало меня больше всего на свете.

Потирая затекшую шею, я прикрыла глаза. Мысли с трудом ворочались в голове, и я никак не могла сообразить, что же мне сейчас делать. Хотелось оплакать свою погибшую подругу, но я не могла искренне горевать, не зная подоплеки событий. Ди откашлялась.

– Мы с Дэймоном убрались в твоей комнате. Кое-что пришлось, конечно, выкинуть. Часть одежды просто сгорела, а поверх трещины в стене я повесила картину, – она замолчала, ожидая моей реакции. – И ноутбук твой тоже того…

Я лишь пожала плечами. Ей-богу, в подобной ситуации не до ноутбука. Хотя еще вопрос, как я объясню все это маме.

– Спасибо, – хрипло произнесла я. – Сама бы я не справилась.

Ди намотала прядь волос на палец, мы помолчали.

– А как ты себя чувствуешь, Кэти? Немного пришла в себя?

– Не совсем, – с некоторой запинкой ответила я. Это была чистая правда.

– Так я и думала, – она вытерла ладонью глаза. – Мне нравилась Карисса.

– Мне тоже, – прошептала я.

Наш разговор как-то увял. Со смертью еще одного друга все, что осталось в прошлом, казалось неважным, утратившим смысл. Теперь не только смерть, но и жизнь Кариссы навсегда останутся тайной для меня. Мы были знакомы всего полгода, а я так и не узнала ее как следует.