Глава 28

– Ты похожа на ниндзя, – сказала Даника. – Не профессионала, но любителя из школьного кружка.

Я обернулась через плечо и увидела, что она сидит на моей кровати. Честно говоря, я не помнила, чтобы приглашала ее к себе.

– Спасибо. Большое.

Она хихикнула.

– Шучу. Впрочем, ты выглядишь секси.

– Вот уж к чему я точно не стремилась. – Я продолжила обуваться, просовывая ноги в туфли на плоской подошве. Хотя с ниндзя она, пожалуй, угадала. В черных штанах для йоги и черной толстовке я и впрямь напоминала разведчика-диверсанта. А может, и призрака. С моим цветом лица лучше не одеваться во все черное.

– Ты никогда и не пытаешься. – Она встала позади меня. – Вот почему ты всегда секси.

Повернувшись к ней, я невольно подумала о том, как странно слышать от нее слова о моей сексуальности. Внешностью и фигурой Даника могла дать сто очков вперед моделям, рекламирующим нижнее белье от Victoria’s Secret. Случись ей выйти на подиум, мужчины и Стражи по всему миру падали бы к ее ногам.

– Твоя кожа выглядит намного лучше, – сказала она, нарушая затянувшееся молчание.

Мы дали друг другу обещание дружить, но пока дело продвигалось туго.

– Вчера вечером вылила на себя тонну увлажняющего крема.

– Я могу сказать тебе кое-что, хотя это прозвучит очень странно?

Отвернувшись к маленькому зеркалу возле шкафа, я заколола волосы в пучок.

– Конечно.

Она снова села на край кровати.

– Я завидую тебе.

Мои брови поползли на лоб, и я медленно опустила руки, поворачиваясь к ней.

Ее щеки вспыхнули румянцем.

– И не только из-за Зейна. Ну, да, я ревную его к тебе, но это неважно. Я больше завидую тому, что ты можешь свободно передвигаться – ходить в школу, ставить метки, если захочешь. Ты сражалась с демонами, и тебя ранило.

– Ты завидуешь тому, что меня ранило?

– Я знаю, это звучит нелепо. – Она вздохнула. – Я не радуюсь тому, что ты пострадала, но зато ты была там. Тебя поцарапали или что там еще, но ты была там, пока я тут… – Она обвела рукой комнату. – Маялась взаперти.

Поначалу я растерялась и не знала, что сказать. Но я понимала Данику. Очень хорошо понимала. Самок-горгулий пасли так, что можно было задохнуться от такой опеки. Большинство из них, наверное, никогда не знали боли страшнее, чем от заусенца, да и эта ерунда воспринималась как вселенская трагедия.

Я бы сравнила Данику и таких, как она, с птицами в золотых клетках.

– Я понимаю, – сказала я, присаживаясь рядом с ней. – Ты знаешь, раньше я завидовала другим женщинам-Стражам, потому что они – члены клана. Все о них заботятся, уделяют им внимание. Они всегда желанны, а я… так, будто приживалка. Но я довольно быстро справилась с этим. – Я посмотрела на нее, с грустью думая о том, что все могло бы сложиться по-другому для всех нас. – В каком-то смысле вам, конечно, приходится тяжелее, чем мне.

Она медленно кивнула.

– И не то чтобы мне никогда не хотелось найти пару и рожать детей. Просто я…

– Хочешь заниматься и чем-то другим? – Я закусила губу, когда она кивнула. – Тогда в чем же дело? Ты натренирована. Ты умеешь драться. Тебе действительно нужно их разрешение? Я имею в виду, обязательно? Кто здесь может остановить тебя, если ты выйдешь на охоту?

Даника долго молчала, и вдруг у нее загорелись глаза.

– А знаешь, ты права. Я могла бы рискнуть, и, когда я поднимусь в небо, что они смогут сделать, чтобы наказать меня? Отправят обратно домой? – Она засмеялась. – Хотела бы я посмотреть, как у них это получится.

– Что получится?

Мы обернулись на голос Зейна. Боже правый, в темных брюках карго и облегающей рубашке от «Андер Армор» он выглядел чертовски сексуальным и опасным.

– Ничего, – прощебетала Даника. Она потянулась ко мне и быстро обняла, чем несказанно меня удивила. Потом вспорхнула с кровати и выскользнула из комнаты, помахав Зейну ручкой.

Он нахмурился.

– Что происходит?

Я покачала головой и повторила вслед за Даникой:

– Ничего. Ты готов?

– Да. – Он оглядел меня, пока я шла к двери. – Классный прикид.

– Даника сказала, что я выгляжу, как ниндзя-любитель.

Зейн рассмеялся.

– Замечательно.

Я хотела пройти мимо него, но он преградил мне путь, упершись рукой в дверной косяк. Я посмотрела ему в глаза, и он опустил голову, словно собирался меня поцеловать, но такого просто не могло случиться. Он бы не отважился на такое безумие еще раз. Ведь Зейн не искал смерти. Но когда его рот приблизился к моим губам, во мне все затрепетало. Я с наслаждением вдохнула свежий аромат морозной мяты, и в следующее мгновение его губы скользнули по моей щеке.

Сладкое напряжение сковало меня. Я закрыла глаза, и руки зачесались от желания прикоснуться к нему. Как странно складывались наши отношения. Мы оба признавали, что между нами что-то есть, что нам обоим хочется большего, но нас разделяют условности, обещания и опасность, и переступить эту черту мы не в силах.

Я вспомнила клятву, которую дала себе прошлой ночью. Она ставила крест на наших взаимных желаниях. Разочарование обрушилось на меня бурной волной, и я ловко пронырнула под его руку.

Словно не замечая его замешательства, я огладила руками брюки.

– Нам что-нибудь надо взять с собой?

Он ответил не сразу.

– Все, что нам понадобится, уже в машине.

Набор для экзорцизма включал в себя святую воду – к которой мне не следовало приближаться, очищенную соль и вонючий освященный фимиам. Полностью экипированные, мы могли бы погонять бесов и у нас дома, но я решила, что мне будет трудно убедить в этом Стражей. Пришлось бы ворошить историю с Петром, а при таком отношении ко мне Эббота я сочла эту идею не слишком удачной. Я понятия не имела, что делать с Петром, и где-то в подсознании свербила мысль, не его ли призрак бродит по нашему дому. Как бы то ни было, меня распирало от волнения, когда мы шли в гараж. Я никогда еще не видела, как проводят экзорцизм. Мне казалось, что это страшно интересно.

– А можно, я крикну «Именем Христа, приказываю тебе, нечистый дух…», ну и все такое, когда мы приступим к делу? – спросила я.

– Что? – Зейн рассмеялся, распахивая передо мной пассажирскую дверь. – Мне очень жаль разочаровывать тебя, но работать будем молча, и никто ничего выкрикивать не будет.

Я надулась. Черт, а мне всегда так хотелось произнести эти слова.

– Ну, тогда это совсем не так занимательно, как показывают по телеку.

Он выразительно посмотрел на меня и отступил в сторону, пропуская меня в салон. Он уже собирался закрыть дверь, когда в гараж зашел Дез, направляясь к одному из внедорожников.

Его взгляд скользнул от Зейна ко мне.

– Ты берешь ее с собой?

– Да. – Зейн прислонился к открытой двери, буравя взглядом старшего Стража. – Ты видишь в этом какую-то проблему?

Дез поднял руки.

– Я этого не говорил. Просто будь осторожен. – Он посмотрел на меня, и в его взгляде читалось, что он хочет вытащить меня из машины и перекинуть через плечо. – Она же…

Я недовольно скривила губы.

– Демон?

– Нет. – Дез вскинул брови. – Я хотел сказать, «девушка», к тому же юная, которую нужно беречь.

– О. – Я почувствовала себя последней дрянью. – Спасибо, что напомнил.

Зейн захлопнул дверцу, прежде чем я смогла вякнуть что-нибудь еще. Проходя мимо Деза, он сказал:

– Ты же знаешь, я не позволю, чтобы с ней что-то случилось.

Он кивнул.

– И все-таки. Будь осторожен.

Дез исчез в глубинах гаража, и я посмотрела на Зейна, когда он сел за руль.

– Подумать только?

– Что? – Заурчал оживший мотор.

– Я – девушка.

Его губы изогнулись в усмешке.

– Заткнись.

Я хихикнула.

Зейн вырулил из гаража задним ходом и поинтересовался, нет ли новостей от Стейси или Сэма. Стейси звонила сегодня, и разговор получился немного скованным, но, в общем и целом, нормальным. Разве что я впервые в жизни рассказала о том, чем собираюсь заняться сегодня вечером. Теперь, когда можно было не придумывать отмазки и говорить начистоту о своих внешкольных делах, я чувствовала себя свободной как никогда.

До Александрии, где жила недавно умершая женщина, мы долетели с ветерком. Дороги были свободными, и нам даже повезло найти неприметную парковку на задворках таунхауса.

Ловкости, с которой Зейн взломал дверной замок, мог позавидовать любой домушник.

Не знаю, как это меня характеризовало, но я испытывала возбуждение от его уверенных движений. Замок послушно щелкнул.

– Полезный навык.

Он усмехнулся, выпрямляясь.

– Либо так, либо ломать. По опыту знаю, что мягкий вариант всегда лучше.

Рот уж точно вышиб бы дверь, и с превеликим удовольствием. Трудно представить более непохожих друг на друга парней.

Бесшумно открыв дверь, мы выждали какое-то время, чтобы убедиться, что не сработает сигнализация. Нас встретила тишина, и мы шагнули в прихожую. Дом наводнили тени. В углу гостиной горела небольшая настольная лампа. Половицы скрипели под нашими ногами, когда мы двинулись вглубь.

Зейн закинул на плечо холщовый мешок с инвентарем, разглядывая картины, украшающие зеленые стены. Когда мы зашли в столовую, маленькая тень вынырнула из-под стола.

Серая кошка.

Вместо того чтобы струсить и сбежать, она потерлась о ноги Зейна, а потом о мои. Бэмби проявила интерес и зашевелилась, когда я наклонилась и почесала кошку за ушами. Я молча вынесла змее строгое предупреждение не сметь даже думать о том, чтобы ее сожрать.

Интересно, чей это питомец – женщины или ее жениха? Или он у них общий? От этой мысли мне стало грустно.

В доме царила мертвая тишина. Мы зашли на кухню. Возле плиты стояли миски с кошачьим кормом и водой.

– Все вроде нормально, – сказал Зейн. – Ты что-нибудь чувствуешь?

Я покачала головой.

– Надо проверить наверху.

Киска последовала за нами обратно через весь дом и вверх по лестнице. В темноте трудно было рассмотреть висящие на стене фотографии в рамках, но, казалось, это обычные фото, сделанные во время семейных каникул.

Наверху оказались только две спальни и общая ванная комната. Одна спальня служила импровизированным кабинетом, а в другой оставили включенным ночник.

Как только открылась дверь, кошка шмыгнула в комнату и запрыгнула на кровать. Там она перевернулась на спину, демонстрируя сытый живот.

Я приласкала игрунью, пока Зейн осматривал ванную. В отличие от котят Рота, эта киска не пыталась меня убить, когда я лениво гладила ее брюшко.

Я себя чувствовала неловко в этом доме, словно вторглась в чужую личную жизнь. Кровать стояла не застеленной. Подушки были беспорядочно разбросаны в изголовье. Выдвижные ящики комода остались приоткрытыми, а на тумбочке, рядом с фотографией семейной пары, стоял стакан с водой. Заинтересовавшись фотопортретом, я отвлеклась от кошки и поднесла его к свету.

Дрожь пробежала по моей руке. Я чуть не выронила рамку.

– О боже.

– Что такое? – отозвался Зейн.

Я лишилась дара речи, уставившись на фотографию. Мне улыбался мужчина, на вид около тридцати. Он обнимал за плечи женщину невысокого роста.

Женщину, которую я видела раньше, хотя и очень недолго.

Зейн подошел ко мне, опуская мешок.

– Что это?

Меня трясло, когда я передала ему фотографию.

– Это ведь их дом, да?

Он нахмурился.

– Думаю, да. Вряд ли хозяева стали бы держать у постели фотографию другой пары.

Паника ножом полоснула по сердцу.

– Я ее знаю.

– Откуда?

Я почувствовала слабость в коленях.

– Это она, кекс.

Смятение отразилось на его лице.

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Еще немного – и мое сердце выпрыгнуло бы из груди.

– Это та женщина, чью душу я пригубила в четверг вечером.

Зейн уронил мешок, напугав кошку. Его кадык ходил ходуном.

– Ты уверена?

– Да. – Я хотела присесть на кровать, но поняла, что не смогу усидеть на месте.

– Как ты можешь быть уверена? Ты ее видела…

– Это она! – крикнула я, прижимая руки к животу. Меня затошнило. – О боже.

– Постой. – Он протянул ко мне руку, но я отстранилась. – Успокойся. Ты пригубила ее душу, и она ушла. С ней все было в порядке, как тебе показалось?

– Да, но ты видел, что стало с той девушкой из приюта – Ванессой.

– Мы не знаем, правда ли это. И даже если так, ты не убивала Ванессу. – Он пробежался рукой по волосам. – И эту женщину тоже не убивала.

– Но она мертва. Странное совпадение, не так ли? – Бисеринки пота выступили у меня над бровями. Вернулись страшные мысли, которые терзали меня прошлой ночью. – Что, если?..

И тут я почувствовала это.

Вздыбились крошечные волоски на моих руках. Резкий запах чего-то неестественного просочился в комнату, словно коварный дым. Кошка выгнула спину дугой, став похожей на хэллоуинскую кошку-колдунью. Она зашипела и метнулась под кровать.

– Черт. – Зейн опустился на колени, развязывая мешок. – К нам пожаловал призрак.

– Кто бы спорил, – пробормотала я, парализованная страхом.

Я убила эту женщину. Я забрала у нее душу и обрекла на вечность в Аду. Иначе как бы она стала призраком? Вероятность того, что Лилин первым наткнулся на нее, ничтожно мала.

И если Лилин вообще существует…

Температура в комнате резко упала. Облачка пара вырывались у меня изо рта.

– Лейла.

Призрак был совсем близко – призрак, которого создала я.

– Лейла, – прикрикнул Зейн, бросаясь ко мне. – Ты нужна мне здесь, сейчас. Ты понимаешь? Нам придется туго. Ты нужна мне здесь. Где ты?

Я шумно выдохнула. Соберись. Задвинув панику и ужас на задний план, я заставила себя кивнуть головой. Я должна вернуться в настоящее.

– Я здесь.

– Хорошо. – Зейн устремил взгляд на открытую дверь спальни. – Потому что призрак тоже здесь.

Темная масса, примерно такого же размера, как призрак Дина, заслонила дверной проем. Тень человека. Она не двигалась. Просто стояла на пороге и следила за нами.

Зейн сунул мне в руки кадило с ладаном. Когда он зажег его, едкий запах поплыл по комнате вместе с клубами дыма.

– Что бы ни произошло, не бросай это. Если выронишь, сеанс экзорцизма прервется.

Я что, дебилка?

– Ладно.

Призрак подкрался ближе, и спальня превратилась в холодильник. Поднялся ветер, вихрем закружив по комнате. Одежду выдуло из ящиков комода и разбросало по полу. Ночник опрокинулся. Подушка ударила меня по руке.

Зейн двинулся вперед, с бутылкой святой воды и баночкой соли в руках.

– Держись подальше. Не дай бог, на тебя все это попадет.

Задыхаясь от дыма, я отодвинулась. Призрак издал пронзительный вопль, в котором смешались вой гиены и детский крик, и бросился на Зейна. Только что Зейн стоял передо мной, а в следующее мгновение уже ударился в противоположную стену. Бутылку с водой он удержал, но банка с солью покатилась по полу, в сторону от призрака.

Проклятье.

Призрак зашипел на меня, и этот кошачий, хотя и несколько искаженный звук перешел в завывание. Зейн снова был на ногах – с развевающимися на ветру волосами, но все еще в человеческой форме. Он плеснул в призрака водой, но тень не исчезла. Она как будто впитала в себя святую воду, раздуваясь, как обжора в фильме «Вилли Вонка и шоколадная фабрика».

Когда призрак снова двинулся на Зейна, я рванула с места, устремляясь к баночке с солью. Но тут у меня из-под ног словно выбили почву. Я со стоном приземлилась на спину, но каким-то чудом удержала в руке кадило. Я повернула голову, углядев баночку в шаге от меня.

Призрак злобно засмеялся, когда я перекатилась на бок. Я схватила баночку и одной рукой открутила крышку, а ледяные пальцы уже коснулись моего загривка. Меня охватил мандраж, и я едва не закричала, как если бы паук плюхнулся мне на коленку.

– Сыпь соль на призрака, – донесся сквозь ветер голос Зейна.

Меня закрутило в воздушном вихре, и я знала, что, если последую совету Зейна, очищенная соль попадет мне в лицо. Ветер дул с такой силой, что не давал вздохнуть.

Я вскочила на ноги, крепко вцепившись в кадило, и сделала шаг, а потом и другой, в сторону призрака. Вместо того чтобы высыпать соль, я пропихнула банку со всем ее содержимым в срединную часть призрачной тени.

Реакция последовала незамедлительно.

Меня швырнуло назад, как будто отпустили резинку, а призрак издал вопль, который может присниться только в ночном кошмаре. Я отлетела на середину кровати. Кадило едва не выскользнуло из руки, и я впилась в него пальцами, чтобы приторное дерьмо не упало на кровать, угрожая прервать сеанс экзорцизма и, того хуже, спалить дом.

Призрак взорвался струйками дыма, которые быстро испарились, как если бы по комнате прошлись пылесосом, вытягивая зло. Все успокоилось, исчезло тяжелое присутствие нечистого духа. В воздухе прояснилось.

Мои глаза отыскали Зейна.

Он выглядел так, словно его прогнали через аэродинамическую трубу.

– Ты в порядке?

– Да, – пискнула я, приподнимаясь. Ладан сгорел сам по себе. Как удобно. – Вау.

– Все было так, как ты и ожидала?

Я задумалась, наблюдая за кошкой, высунувшей голову из-под кровати.

– Жаль, что никто не прокричал «Именем Христа», а так все нормально.

Зейн покачал головой, рывком поднимая меня на ноги. Забрав у меня кадило, он кинул его в мешок, который завязал узлом.

– Надо срочно уматывать отсюда, пока никто не явился проверить, что тут за переполох.

И то верно.

Я погладила на прощание кошку, и мы поспешили вниз. Как только мы оказались в «Импале», я с облегчением обнаружила, что навязчивый запах ладана не пропитал нашу одежду. Поглядывая на Зейна, который резко тронул с места, выруливая из подворотни, я постепенно проникалась осознанием того, что произошло.

Адреналин еще бушевал в крови, придавая моим мыслям особую остроту. По мере того как из них складывалась общая картина, на душе становилось все тревожнее.

Мы выехали на проселок, срезая путь, и только тогда я нашла в себе силы заговорить.

– Мы не можем отмахнуться от того, что узнали.

Зейн бросил на меня быстрый цепкий взгляд.

– Что ты имеешь в виду?

– Теперь мы знаем, кто была эта женщина. Мы не можем закрыть на это глаза, Зейн. Ведь это я погубила ее. – Слова, как острый нож, кромсали мое сердце. – Должно быть, я отпила больше души, чем мне казалось.

Зейн так крепко вцепился в руль, что побелели костяшки пальцев.

– Ты бы знала, будь это так. Наверняка есть другое объяснение всему этому.

– Какое? – воскликнула я, сжимая руки в тугие кулаки. – Кроме того, что это Лилин проследил за мной и забрал ее душу.

– Значит, так и было. – Он плотно сжал челюсти. – Скорее всего.

Я уставилась на него. Слезы жгли глаза. Его самоотверженная решимость защищать меня до последнего заставляла мое сердце разрываться от боли.

– А что, если… что, если Лилин не существует?

– Что?

Живот скрутило, но я должна была высказать вслух свои страхи. И покончить с ними раз и навсегда.

– Что, если никакой Лилин нет, Зейн? Может, это только мы – да Ад – думаем, что они возродились, а на самом деле их нет?

– Чепуха какая-то.

– Не скажи, – прошептала я, вглядываясь в размытые силуэты деревьев за окном. – Ты сам подумай. Никто толком не знает, что требовалось для завершения ритуала. Это все наши догадки и предположения. Что, если я должна была потерять невинность? Но я до сих пор девственница. Так что если Кайман ошибся, ритуал не сработал. Он просто не мог сработать. И даже Эббот сказал, что это была Лилин или что-то подобное. Я слышала его в ту ночь. Наверное, поэтому он приказал другим членам клана присматривать за мной. Он тоже это подозревает!

– Если ритуал не сработал, тогда как же разорвались цепи Лилит?

– Я не знаю, но, возможно, это как-то связано с тем, что я делаю. Ведь я – дитя Лилит. И, вероятно, оказываю какое-то влияние на происходящее. Подумай об этом. Лилин способна делать то же самое, что и я – забирать душу. Просто мы с ней делаем это по-разному. – Слова срывались с моего языка с такой же скоростью, с какой летела «Импала». – И где эта дурацкая Лилин? Почему ее не видим ни мы, ни Рот? Мол, она находится в школе, но никто ее там не нашел. Зато я в школе! Я побывала рядом со всеми, кто успел заразиться, и еще с целой тучей людей.

– А как же кокон в подвале и Ползуны?

– Кто знает, почему они там оказались и что было в коконе. Это не первое демоническое явление, случившееся там из-за меня. Помнишь зомби в котельной? А Кайма – демона, которого убил Рот?

Зейн покачал головой.

– Даже не могу поверить, что ты несешь такую чушь.

– А я не могу поверить в то, что ты отказываешься посмотреть правде в глаза!

– Черт. – Он вильнул вправо и ударил по тормозам. Я дернулась вперед, удерживаемая ремнем безопасности, когда «Импала» резко остановилась на обочине дороги. Он повернулся ко мне, и в ярости его глаза полыхали синевой оттенка «электрик». – Но ты не забирала душу Дина! Или Гарета! Ты не виновата в том, что случилось с ними, Лейла.

– Может быть, мне и не нужно подпитывать себя их душами! Кто знает? – Горло саднило от крика. – Мои способности меняются. Я больше не могу видеть ауры, но чувствую чужие эмоции. Может, изменилась и моя способность забирать души.

– Это абсолютно нелепо. Ты сама-то слышишь себя?

– А ты меня слышишь? – огрызнулась я. – То, о чем я говорю, не из разряда невозможного, и ты это знаешь.

Не дождавшись ответа, я отстегнула ремень безопасности. Я больше не могла оставаться в машине. Не могла находиться рядом с ним, когда мои эмоции зашкаливали. Потребность пригубить душу уже кипела во мне, угрожая прорваться на поверхность.

Я толкнула дверь, не обращая внимания на его окрик, и вышла из машины. Я сделала всего несколько шагов, когда он вдруг оказался передо мной.

– Тебе нужно успокоиться.

– Ты должен выслушать меня! Ты ведь знаешь обо всем, что происходило в доме? Я думала, что это мог быть Петр, потому что я забрала его душу, но, возможно, это и не он. Может, все дело во мне. – Мое сердце билось так быстро, что казалось, я сейчас умру. – Может быть, Эббот прав, и я сама не знаю, что делаю.

– Нет…

– Ты не понимаешь! – Ветер хлестал нас, но я почти ничего не чувствовала. – Я чертовски злилась в тот момент, когда выбило стекла, и досадовала на Мэддокса, который не так на меня смотрел, а потом он упал с лестницы! И вы с Даникой говорили, что чувствуете во мне демона верхнего уровня. Ты сам это сказал!

– Но это не значит, что ты ходишь и убиваешь людей направо и налево, даже не догадываясь об этом! – Ветер, казалось, подхватил эти слова и швырнул их ему в лицо. – Я знаю тебя, Лейла.

Мои ресницы увлажнились, когда я попятилась назад.

– Ты просто не хочешь, чтобы это оказалось правдой, и становишься слепым…

– Я не слепой. – Он подался вперед, схватив меня за плечи. – Я точно знаю, что я вижу, когда смотрю на тебя. Я точно знаю, что чувствую, когда прикасаюсь к тебе. Я знаю, что, несмотря ни на что, ты никогда не причинишь мне зла. И потому уверен, что все это делает кто угодно, только не ты.

Я покачала головой:

– Ты не можешь…

Он не дал мне договорить, прижал меня к своей груди и приподнял, так что пальцы моих ног едва касались земли. Я в ужасе округлила глаза, когда до меня дошло, что он собирается сделать, чем готов рискнуть только ради того, чтобы доказать свою искренность и правоту. Мне стало не по себе. Я дернулась назад, но было слишком поздно. Я не могла сбежать от него. Как всегда.

Зейн поцеловал меня.